***
Парень лихорадочно бегал по магазину, за ним — Жан. Кирштайн, с остервенелым от ярости лицом, бежал за Эреном, норовя кинуть в зеленоглазого протухшим помидором, найденным на прилавке. Тот лавировал между полками с выпечкой, а потом спрятался за холодильниками с мороженным. От оного предмета веяло холодом, а еще чем-то сладким. Внезапно кто-то открыл морозильник и взял оттуда два лакомства. Парень приподнялся и огляделся — одни глаза блестели. Посмотрев вправо, и увидев лишь длинные полки с алкоголем, Йегер хмыкнул — не отказался бы выпить. Посмотрев влево, Эрен также не увидел ничего подозрительного. Вдруг сзади раздался злобный, но довольный голос Жана: — Ну что, уродец, помидорку в попец! — и метко кинув оной овощ в пятую точку Йегера, умчался вдаль, сбивая уборщицу, и заодно проливая воду из её ведра. К зеленоглазому же подкатила волна отвращения — помидоры для него были отвратны. Парень простонал, и вскоре его стон превратился в громкий визг: — Жа-а-ан!***
— Парни, мы же просто отправили вас за фруктами и сладостями для Микасы! И за картошечкой, я! Люблю! Картошечку! — взвыв, Саша даже от негодования топнула ногой. Конни положил руку на плечо девушки, дабы хоть немного успокоить её, но та скинула ладонь парня, и тот в страхе отошел от любимой. — Ну что?! Саша, мы же купили… — начал было Йегер, как девушка его перебила: — Что вы купили?! Купили три яблока! А мне яблочка?! А Конни?! А Микасе, в конце концов?! И притащили один тухлый помидор, два дауна! — два парня одновременно сжали кулаки, и Кирштайн продолжил: — Да это все этот придурок! Начал за мной гоняться… — …да нет же! — …толкнул меня, и я обронил бутылку… — …да не так все было!.. — …и она разбилась, а это был элитный армянский коньяк! Понимаешь?! Мы потратили столько денег, а все из-за этого придурка! — Жан ткнул пальцем в грудь Йегеру, как тот отвесил его подзатыльник: — Пошел ты знаешь куда! Он за мной с помидором гонялся! Кинул его мне в жо… — не договорив столь нелицеприятное слово, его перебил звонок мобильного Саши. Она рыкнула и обратилась ко всем парням: — Ну-ка заткнулись все, инвалиды хреновы! — проведя пальцем по экрану, девушка сменила свой тон на нежный женский голосок, словно убаюкивала младенца: — Да, Микасочка! Да-да! Мы скоро придем! Только забежим в магазин, купим тебе фруктиков! Не хочешь ещё чего-нибудь, милая? — вдруг девушка протянула мобильник Йегеру, и тот недоуменно поглядел на Браус. Приложив телефон к уху, он смутно услышал чей-то знакомый голос, но никак не Микасы: — Ха, Эрен? Неужели это тот парень? Тогда я не удивлен, — но этот голос сразу перебили. — Да заткнись ты, свали уже, задолбал! — М-микаса? — немного заикнувшись, произнес имя девушки Йегер, думая о тех словах, который были сказаны странным собеседником, но тут же он услышал голос Аккерман: — Эрен, милый… — Просто Эрен… — Ну Эрен! Милый, понял? Так вот. Ты отправляй ребят ко мне, а сам приди завтра, мне нужно с тобой поговорить… Хорошо? — речь девушки показалась парню умоляющей, и тот спросил: — Но почему я не могу придти именно сегодня? Я бы подождал, пока они уй… — не договорив, Йегера перебила Аккерман: — Эрен, пожалуйста… — Ну хорошо-хорошо! Я приду завтра, ты довольна?! — не зная, на что разозлился, парень отключил связь, всунув в руки Браус её же мобильный и развернулся, кинув на прощание: — Всем пока… — Но Эрен!.. — позвал его Конни. — Йегер, ты спятил, что-ли?! — прикрикнул Кирштайн. — Эрен… — прошептала Саша. — Пока, ребята. — лишь это ответил Йегер, уходя в сторону дома. Друзья лишь ошеломленно глядели парню вслед. Конни произнес: — Оставьте его… Он должен разобраться во всем сам.***
Эрену было плевать. Он всё равно придет туда. Но не сегодня. И не сейчас. И парень погрузился в учёбу. Хотя бы на один вечер. И вот он зубрит и зубрит, но его мысли далеко, все сбивается в кучу и не хочет становиться единой картиной. Всё слишком запутано, и этот клубок странных мыслей и идей не хочет распутываться до конца, ведь едва Йегер находит зацепку, его уносит далеко и на долго, вдаль, с заново начинающей путаницей. Зачем Микасе говорить с ним, с Эреном, наедине?.. Вдали от ребят, вдали от себя, вдали от дома, вдали от всего. Лишь слишком близко к Эрену. Так почему же нужно говорить только с Эреном? А может… это связано с тем мужчиной, с Леви? Почему же Йегер вспомнил именно о нём? Ведь в тот раз, в больнице, он ошивался именно у палаты Микасы. Он появился именно в тот момент, когда девушка попала в эту злополучную больницу из-за своего обморока. И около её палаты, на том злополучном диванчике, который этот чистоплюй старательно протирал салфетками, остались красные розы. Или же у этого странного, загадочного, но ужасно бесячего мужчины был в больнице тот, о ком этот Леви хочет заботится? Если да, то кто он? Парень, или же девушка? Сестра или брат? Кто-то близкий, или просто друг? Любовница или… любовник? Покраснев от своих глупых мыслей, парень заметил, что ему нравится, но одновременно его раздражают даже одни намеки на мысли о Леви. Не-нет-нет! Об этом странном мужчине! Не о Леви! В следующее мгновение Йегер набирал номер Аккерман, и быстро на одном дыхании, произнес: — ПриветМикасаСкажиТебеНравятсяКрасныеРозы?! — Что-что? — зевнув, спросила девушка. — Завтра приедешь и спро-а… — утонув в зевоте, Микаса отключилась, а Йегер вновь разозлился. Чего же он мечется туда сюда, словно хочет себя чем-то занять, перед этим глупым разговором?!***
Парень решил так — почему бы не купить розы? Розы красивые, розы пахнут приятно, розы нравятся девушкам… Или же Йегер купил розы Микасе из-за того, что увидел эти цветы у Леви? Мало ли. Все может быть. Возможно. Все равно. Бессмысленно. Вот Эрен и идет, в правой руке букет роз, в левой — пакетик с фруктами, а сверху шоколад. Белый, Alpen Gold. Да, Микаса любит белый шоколад, как никакой другой. Ведь он такой вкусный. И вот Йегер мчится по мостовой, прямо к больнице, пытается прикрыться от начинающегося дождя, подбегает к белому, блистающему зданию, забегает в него и быстро вытирает ноги. Кладет презент на лавочку, одевает бахилы и халат, препирается с охранником и бежит на тот самый третий этаж. Вот он видит заветную палату с номером 104, набирает воздух в грудь, хочет постучаться, и вдруг слышит голоса. Любопытство взяло верх и парень прижимается одним ухом к двери, дабы четче расслышать диалог. Эрен замирает, едва начинает слышать раздраженный голос того мужчины. Да, мужчины, не Леви, а мужчины. У него нет имени. У этого коротышки нет имени потому, что это имя ему безумно нравится. — Микаса, ты понимаешь, чем могут обернуться твои выкиды? Тебе нужно лишь довериться мне, понимаешь?! Лишь мне. И никому больше. Тебе не нужны друзья. Никто не нужен. И я тоже. Я просто помогу и исчезну. А если ты меня прогонишь, я просто исчезну. И ты умрешь. — последние слова прозвучали зловеще и Эрен вздрогнул. Сразу представился этот Леви… этот мужчина в темной мантии в пол, словно один из выходцев Слизерина. Будто он змееуст, что может шипеть, словно маленькая, но изворотливая змейка. — Мне… мне… мне не нужна твоя помощь. и никто… слышишь. никто не узнает обо мне и о моей болезни… все будет хорошо! — слезы проступили в голосе девушки, и сердце Йегера сжалось. — Ты понимаешь, в какую жопу ты попала?! Откуда ты возьмешь такие бабки, кроме как ни я тебе помогу?! Я помогу и все! Как раньше! Не буду помнить о тебе, как и ты обо мне! А я ведь предупреждал, что тебе нужно вернуться домой! Понимаешь?! — и Эрен не выдержал, и толкнул дверь. Скрип петель заставил обоих повернуть голову на звук и Йегер обомлел: перед его глазами представлялась картина, что мужчина сжимает свои ладони на шее девушки, но… на самом деле он стоял на коленях возле её кровати и держал в своей ладони её, и пытался сам сдерживать слёзы. Увидев Йегера, мужчина криво усмехнулся, одернул руку от девушки, утер влагу с лица и молча вышел из палаты, слегка задев парня плечом. Йегер бросил презент на стол и подбежал к Аккерман. — Микаса, прости, я во всем виноват, я, понимаешь… Я, только я… — Эрен пытался держать ком в горле, но Микаса перебила его, смахнув с лица свои слёзы: — Эрен, послушай. Никогда, — слышишь? — никогда не имей дело с этим человеком. Он злой и жестокий. Он делает всё только ради своей выгоды. — Но… — Слышал, Эрен? — повторила Аккерман. — Леви Аккерман — жестокий человек. — Постой… Леви Аккерман? Он что, твой родственник?! — Йегер удивился не на шутку, а по спине покатились капельки пота.***
Парень вышел от Микасы ужасно подавленным. Как же так?! Сколько всего он узнал за один крохотный вечер?! Всего за гребаные полчаса, которые стали в его жизни чуть ли не роковыми?! Помнит, как сидел с Микасой, пока она засыпала, а заснула она довольно быстро. Сладко засопела и во сне что-то шептала. А потом он вышел из больницы и пошел по темной аллее. Шел дождь, но парню было всё равно. Он лишь шел вперед. А впереди его ждал Леви, что сидел на скамейке и поднял лицо к туманному небу. Но увидев Йегера, лишь посадил его рядом с собой. Эрен посмотрел в небо. Холодно. Открыв рот, он поймал одну каплю, и этого оказалось достаточно. В горле сразу стало мокро, как и в уголках глаз, слезы стали скатываться по щекам и Эрен вспомнил одну вещь.«В дожде можно спрятать слезы.»
Аккерман немного отодвинулся от Эрена, но тот лишь повернул Леви к себе и посмотрел ему прямо в глаза. В эти серые глаза с каплей голубизны, до боли в животе манящие и желанные. Те глаза, в которые хочется смотреть бесконечно долго. Но он лишь был вынужден молчать в то время, как его поцеловал Аккерман, проникая своим языком в рот зеленоглазого и заставляю того сжаться изнутри. Этот дикий взгляд и зеленые глаза подтолкнули Леви на этот поступок. И он понял, что это их первый поцелуй. Раньше были лишь ужимки, удары, укусы, и какие-то бессмысленный чмокания. Просто чмок, глупый миг, ненавистные мгновения. Пылко, жарко, страстно. Едва Эрен оторвался, как спросил: — Зачем?! — Я жду моего чая с твоей спермой, Йегер.