♢ ♢ ♢
— Только ты можешь дрочить на мужика, который озвучивает тебе слова в словаре, — привычно причитает Чимин, наблюдая, как его парень, в который раз заглядывает в словарь на телефоне. — Я бы хотел, чтобы ты их озвучивал, Чимин-ни, — ответил игриво его парень. — Я просто молчу про то, как ты делаешь из нашей единственной комнаты черную коробку.♦︎ ♦︎ ♦︎
В столовой как всегда много шума. Звон посуды, а аджумы*-кухарки норовят уговорить щуплых, по их мнению, студентов взять дополнительную порцию риса. Девушки, визжащие от популярных парней универа. Парни со своим внезапным армреслингом. Еще сразу можно определить стол первокурсников, которые все на эмоциях в красках обсуждают, как они сдали свои первые зачеты у самого страшного препода, которым напугали их старшекурсники. Намджун не любит всю эту вакханалию звуков, но любит хорошо поесть после того, как обскакал вверх-вниз по лестницам пол дня. — Ты и так этот английский знаешь. Зачем ты его снова учишь? — спрашивает Тэхён, кивая в сторону Намджуна и хлопая при этом своими длиннющими ресницами. — И не боишься, с твоей аккуратностью, заляпать едой свой драгоценный учебник? Намджун вздыхает и опускает учебник по французскому на стол. Тэхёну все иностранные языки — это английский, поэтому он уже задолбался что-то протестовать или умничать и поправлять всех людей, которые ему этот вопрос задают. Тем более, изучение каждого языка бесконечно, всегда будет то, о чем не знаешь. Эта одна из причин его любви к учебе. Можно не волноваться, что когда-нибудь этому придет конец. Прекрасно. — Как прошла неделя? — спрашивает Намджун и подносит пластиковый стаканчик к губам. Кофе давным-давно закончился, но Намджуну нужно хотя бы как-то занять свои руки. Он просто приложил губы к бортикам, имитируя, что пьет. Потом ему это дело быстро надоело, и он просто смял стакан. — Я просто сошел с ума. У меня столько дел, нужно готовиться к сессии. А я ничего не делаю, поэтому провел весь день в стрессе. Я даже не мог посмотреть положенные пять часов серий в день новой драмы. Кто тебе виноват. И за пять часов можно выучить половину словаря, который валяется у Намджуна в бэкпеке. Нужно повторить, кстати. Поэтому он наклоняется под стол и достает свою потрепанную тетрадку в соусе покупного кимчи*. Тэхён — это чудо, которое ввалилось в жизнь Намджуна совсем недавно. Он перевелся недавно из университета искусств Тэгу в Сеул. Тэхён странноватый, но чертовски талантливый паренек с факультета архитектуры. Намджун видел его проекты, и они все были какой-то странной, закрученной, абстрактной формы. Некоторые работы даже были отобраны в университетский фонд. Тэхён, мягко скажем, своеобразный, поэтому все покупаются на его милоту первое время, а затем бросают, когда осознают насколько он вдаренный. И по выводам Намджуна оставался только вопрос времени, что Тэхён найдет его, такого же поля ягоды товарища, и с ним закентуется. Это было очевидно. Тэхён предпочитает называть это судьбой истинных бро. Намджун с Тэхёном подскочили от упавшего на стол чего-то тяжёлого. — Что ты забыл рядом с моим лучшим другом? — устрашающе зыркает на Тэхёна Юнги и пафосно, с грохотом выдвигает стул рядом с Намджуном и садится, скрестив руки на груди. — И что это за клоунский цвет волос? — Юнги кривится так будто съел что-то тухлое. То завалявшееся яйцо в холодильнике в их общаге, которое никто не хочет убирать, например. Юнги, лучший студент факультета архитектуры стал Юнги, одним ИЗ лучших студентов факультета архитектуры из-за одного конкретного студента. Тэхёна. Поэтому всегда спокойный и невозмутимый Юнги превращается в шипящую кошку рядом с Тэхёном. Намджун знает своего прекрасного друга довольно давно и примерно догадывается о причине его поведения. В последний раз он следовал такому сценарию ненависть/борьба за первенство/любовь перед тем, как начать встречаться с каким-то пареньком, когда Юнги был на первом курсе. Поэтому Намджун в режиме ожидания исполнения своего пророчества, тихонько наблюдает и анализирует. У Тэхёна, вечно улыбчивого и вообще не конфликтного Тэхёна (в том случае если не нужно защитить Намджуна-хёна от какого-то неблагодарного попрошайки), всегда срабатывает иммунитет на зловещую ауру Юнги. Поэтому он просто обращает внимание на гипсовый слепок, который Юнги швыранул на стол (он весит где-то килограмм десять) и визжит: «Это что Цезарь-щи*?». Потом с почтением кланяется гипсовой голове и начинает пальпировать всю болванку вдоль и поперек. Перед тем как получить по рукам от Юнги, Тэхён успевает даже засунуть палочки для еды Цезарю в ноздри. — Давай переставай квадратить свой рот и рассказывай, что случилось. Юнги гордился собой, когда своей наблюдательностью истинного художника заметил какой формы рот Тэхёна, когда он улыбается. А еще Юнги никогда не ходит вокруг да около, и сразу замечает изменение в поведении своих друзей (Юнги почти признает Тэхёна своим другом, только ему об этом не говорите). У Тэхёна глаза на мокром месте и опухшее лицо. Намджун тоже видел, но никак не знал, как начать говорить на эту тему. Тэхён не из тех людей, что будут плакать без причины. А из тех людей, которые до последнего будут строить вид, что все в порядке, пока его не прижмешь к стенке и не спросишь, что происходит. Тэхён перестал давить лыбу, его губы начали дрожать. Он зажмурил глаза и скороговоркой произнес: — Онасказалачтоянетакойкакбылраньше! — Что? — Намджун с Юнги переглянулись по причине, что сами удивились, своей синхронности. Тэхен выдохнул, шмыгнул носом, готовясь ко второй попытке объяснить ситуацию. — Она меня бросила, потому что я не такой, каким ей сначала показался. Тэхена часто кидали по этой дебильной причине. Ну по крайней мере за его пребывание в этом университете раз пять точно. У Тэхёна убеждение что «без любви жить невозможно», и он усиленно пытается найти своего спутника жизни. Пока выходит не слишком гладко. Поэтому Ким *всегда помогу другу в трудную минуту* Намджун и Мин *что я здесь делаю, меня заставили* Юнги каждый раз успокаивают своего бедненького тонсэна.* К счастью он грустит не долго. Максимум неделю. — Как ты можешь быть таким же, как когда вы познакомились? Уже месяц прошел, понятное дело, ты не такой как раньше, — начал реабилитационную терапию Юнги. — Месяц и неделя, я попрошу. — Тэхён в качестве доказательства достает телефон и тычет в календарь там, где дата обведена сердечком и сладким «начало наших отношений». Намджун и Юнги закатывают глаза. — Да-да. Не в этом суть. Намджун особо не хотел как-то связываться с отношениями. Ему нравилось ходить и перебирать карточки с новыми словами, сидеть допоздна над переводом какой-нибудь странной поэзии. Или просто тренироваться в синхронном переводе, когда совсем скучно. Садить на диван Юнги и спрашивать, что за английскую передачу он хочет посмотреть, и пока не задохнется тараторить перевод. (У него правда один раз закружилась голова от того, что он не переводил дыхание и говорил, говорил, говорил). Вместо всякой непонятной херни с шоколадками и цветами для своей пассии, как это делают некоторые парочки. Как будто все поголовно хотят переиграть сценарий банальной любовной мелодрамы. Но они правда выглядят удивленными каждый раз, когда перед их глазами внезапно появляется какая-то конфета. Еще у него куча времени для сидения над конспектами и для чтения всяких интересных книжек. Он ударился в последнее время в самосовершенствование. Потому что все остальные книжки как-то, даже если косвенно, но касаются всяких любовных отношений. Она одинаковая, эта дурацкая любовь. Все хотят как-то удержать человека, с которым они познакомились. Но все равно не удерживают. Намджун уверен. Он наблюдал. Читал. Потому что люди, когда собираются женится, это происходит или из-за залета невесты, или просто чтобы в конце не остаться одному. Все равно все останутся нахер одни. И твой труп будут стирать, жечь и обращать в пепел. И ты один будешь пылью сидеть в банке на полочке в специально отведенном для этого месте, где остальные баночки с прахом. Он не в той стране и времени родился, чтобы вместе с ним еще его партнера хоронили. Лучше он выучит еще одно предложение на английском, или полезет в специальную литературу для бизнесменов, или в пособие по ядерной физике на каком-нибудь португальском. «Ого, ты учишь языки?» «О, ты снова учишь этот английский?» И еще Намджуну тупо страшно, что его будут точно так же отметать как Тэхёна после близкого знакомства, потому что его глянцевая обложка «гения» спадет и остается работяга и скучный Намджун, который изо дня в день просто штудирует учебники, облепляет все стикерами и тащиться от новых маркеров и нового оборота в фразе. Намджун не сторонник навязывания своего мнения, поэтому у него миссия, как хорошего друга, помочь пережить кризис менее болезненно и как можно быстрее. Намджуна озаряет. Печальному Тэхёну может помочь только одно. Он судорожно начинает шариться по карманам и находит сложенный в несколько раз листик. — Что это? — Тэхен вытирает тыльной стороной ладони свой нос и принимает листик, протянутый Намджуном. — На тебе список матов на разных языках, можешь выкрикивать их где угодно, все равно никто не поймет. Так снимешь стресс. Намджун улыбается и хлопает ободряюще Тэхёнову спину. — Не могу поверить, что такой листик у тебя хранится в бумажнике, — у Юнги поднимается правая бровь. — Это талисман. — С кем я вообще общаюсь? — две брови Юнги взлетели вверх и Намджуну кажется, что они сейчас сорвутся с его лба к другому хозяину. Тэхён вздохнул в последний (все уже на это надеются) раз, всхлипнул и начал читать с листика. — Каральо*? — Это мат, зачем ты читаешь это как вопрос? — Каральо! — Это не так читается! Надо карАльо, а не кАральо! — Намджун не терпит ошибок. — Мончи джи мерд*! — кричит более уверенно Тэхён, на это раз Намджун решает спустить ему акцент. В итоге столовую заполняют маты на разных языках от великого учителя Намджуна и Тэхёна, пару раз разбавленные родным корейским от Юнги. Их по очевидной причине выгоняет кухарка с поварешкой. Они выбегают во двор, затрудненно дыша, но зато чертовски счастливые. Юнги опускает свой слепок на землю и переводит взгляд на Тэхёна. — Попустило? —Да, я люблю вас, хёны. — Тэхён показывает жест сердечка пальцами и начинает скакать. О, раз у него врубился режим «блохи», все и правда стало намного лучше. Щелчок. Щелчок. Щелчок. Звук затвора. Намджун трет глаза и оглядываться. Первое, что он видит это линзу объектива и свое отражение. Маленькие пальцы, которые обхватывают камеру, опускаются и показываются перепуганные глаза. Намджун, Юнги, Тэхён и неизвестный папарацци стоят как вкопанные долгие три секунды. И внезапно парень с камерой отмирает, широко улыбается и со скоростью пули срывается с места и скрывается за поворотом. Тэхён чешет свой затылок и считает, что ему необходимо доложить, кто это. — О, это Чимин-и. — И хотел спросить, зачем ты таскаешь с собой эту голову?♢ ♢ ♢
— Хен, так когда ты меня в самый-самый первый раз заметил, что обо мне подумал? — Улыбка слишком яркая. Она будет слепить мне глаза и мешать прочесть даже строчку. С таким шумным созданием я бы не хотел дружить.♦︎ ♦︎ ♦︎
Кафе, которое находится рядом с его универом, подарило Намджуну прекрасное убежище, где он спокойно может изо дня в день ковать из себя человека своей мечты. В том смысле, что его здесь никто не потревожит, и он спокойно может предаться своему любимому делу. Но у него сейчас голова чугунная, и он хочет положить ее на стол и просто соединить свои нижние веки с верхними на ближайшую вечность. Но нужно доделать кучу работы. Он пишет свое эссе на французском языке, слушает подкаст на английском. Водит пальцем по китайскому словарю, и еще в голове проскакивает недавно выученный стих на японском. Если бы только головами можно было меняться, то есть получать арендную плату за свою голову. Он нехило заработал бы на этом. Было бы полезно. Для него точно. Возле его компьютера протерли. Он с первого раз это и не заметил. Но когда это делают уже раз третий в промежутках где-то с минуту-две, просто немного навевает на какие-то странные мысли. А какие могут пронестись мысли? Добро пожаловать в больной мозг Намджуна. А вдруг кто-то заглядывает в его компьютер и тырит его эссе? Он же отличник, хотя ему такой подлянки ни разу не устраивали. Но вполне можно начать с того солнечного, прекрасного, снежного дня? После четвертого раза он просто уже думает, что его этой тряпкой и задушат. Или человек просто прокаченный чистюля. Или ему так намекают, что сидеть тут, заказав только жалкий эспрессо без никаких дополнительных пирожных и тому подобному, вообще хватит тут сидеть чувак. Намджун уже не может сосредоточится на работе и придумывает стратегию притворится иностранцем, например корейцем, который всю жизнь прожил в Америке, и сказать, что вообще ничего не понимает. Для таких ситуаций Намджун обожает свои увлечения языками. Потом Намджун, наконец, собирается обернуться и решить все как настоящий взрослый (нет) человек. Намджун сначала видит обесцвеченную голову. Маленькие ручки. И какой-то взгляд странный. Щелчок. Щелчок. Это был Чимин. Улыбающийся Чимин.< 2부의 긑 >.