Ты моя бесконечность

      Эйвонли пребывал в молчаливом ожидании неизбежного.       Гилберт Блайт, заболевший под конец учебного года в Редмонде брюшным тифом, уже несколько дней был при смерти.       Энн вздрогнула, когда во входную дверь постучали, и, вытерев с щёк не засыхавшие дорожки слез, со всех ног бросилась вниз по лестнице. Марилла только вышла из кухни, чтобы отворить гостю дверь, а ее приемная дочь, на несколько секунд опередив ее, уже лихорадочно поворачивала ключ в замке.        Марилла тяжело вздохнула. Все они были на иголках с тех пор, как Гилберт потерял сознание несколько дней назад, но на Энн порой было действительно больно смотреть. Бедняжка каждую секунду ждала новостей от Баша и Мэри, но саму ее к ним не пускали. Карантин.       Едва девушка трясущимися руками открыла дверь, как ее тотчас же постигло слишком тяжелое для ее хрупких плеч и расшатанных нервов разочарование. На пороге стоял далеко не посыльный Блайтов, а всего лишь… Рой Гарднер.        — Мне так жаль… Я слышал, он может не дожить до утра, — молодой человек не стал ждать, пока его пригласят в дом, и почти сразу же, как ему открыли, сделал внушительный шаг к ней навстречу, но Энн решительно попятилась назад и нервно помотала головой, услышав его последние слова. В глазах ее стояли слезы. — Я решил, что могу быть полезен и…       Силы окончательно ей отказали. Еле сдерживая рыдания, она прошептала ему почти слышное «уходи» и, резко развернувшись, убежала от него в недры своей комнаты, где она снова могла всецело погрузиться в своё горе вдали от людских глаз.       Марилла не сомневалась в искренности слов Гарднера, но тем не менее она тоже очень хотела, чтобы Рой незамедлительно покинул ее дом. Женщина подсознательно чувствовала, что одно его присутствие раздражало Энн, служа ей напоминанием о роковой ошибке, исправить которую, возможно, уже никогда не представится случая. Рой мог быть теперь в сто раз более галантным и вежливым, чем был до этого, но если Гилберт все-таки не переживёт сегодняшний день, то для Энн Гарднер навсегда станет персоной нон-гранта.       Даже Марилла понимала, что во всей этой ситуации именно Рой оказался человеком, на котором всем вокруг легче всего было срывать свой гнев, поэтому она от всей души жалела этого парня. К тому же, в его глазах все ещё читалась огромная любовь к ее приемной дочери, но от этого почему-то никому из виновников данной истории не становилось легче.        — Пожалуй, вам сейчас лучше всего будет удалиться, мистер Гарднер, — своим ровным и настойчивым голосом посоветовала мисс Касберт. — Вы так не считаете?       Услышав это, Рой обиженно поджал губы и поник головой, сильно сжав в руках странный прозрачный пакет, который ни Марилла, ни Энн сначала и не заметили в порыве эмоций. Наконец, он протянул мисс Касберт пакет и, настойчиво кивнув ей напоследок, медленно развернулся, чтобы уйти.        — Я только что с почты… — Марилла уже потеряла надежду, что ей объяснят, что за плохо пахнущая микстура, похожая на касторку, лежала в пакете, когда Рой все-таки заговорил вновь. — Выписал это лекарство из Монреаля для мистера Блайта. Специально подключил свои связи. Я на самом деле… Заходил за тем, чтобы передать его вам.       Тогда даже очерствевшее за долгие годы одиночества сердце Мариллы умилилось этой сбивчивой речью. Кажется… Зря они все так шпыняли Роя. Он все же был неплохим парнем. Пусть и не тем, кому они все в этой войне отдавали предпочтение.        — Спасибо, — благодарно промолвила Марилла и по-матерински улыбнулась юноше. — Я сейчас же отправлю Джерри к Блайтам с поручением.       Рой ещё раз кивнул и, не поднимая на нее глаз, неуверенно зашагал прочь от Зелёных мезонин. Марилла проводила его снисходительным взглядом.

***

       — Боже мой, что она делает? — в ужасе воскликнула миссис Линд, когда они с Мариллой и Дианой Барри, совсем измучившись поисками Энн, все-таки нашли ее в огромном поле позади Зелёных мезонинов, куда Джерри обычно загонял пастись овец. — Она что же молится?       Губы Мариллы дрогнули в печальной улыбке. В ее голове тотчас же всплыл эпизод, в котором одиннадцатилетняя рыжеволосая девчушка ошарашила ее признанием о своих «языческих пристрастиях».       — Ребенком Энн часто говорила, что если бы она хотела, чтобы Бог действительно услышал ее, то пошла бы в бескрайнее поле и молилась бы там…       Диана Барри и миссис Линд переглянулись. Последняя прочитала в глазах юной мисс Барри яростную решимость последовать примеру подруги.       Рейчел Линд попеняла девушке пальцем.        — Не смей, Диана. Это святотатство. Мы все переживаем за Гилберта, но нельзя позволить отчаянию совсем свести нас с ума… Диана!       Уже развивавшаяся вдали синяя юбка мисс Барри очень красноречиво заткнула Рейчел рот. Женщина прикусила язык, когда Диана опустилась рядом с Энн и так же, как подруга, сложила руки в молельном жесте.        — Девочки совсем потеряли рассудок… — вновь заворчала миссис Линд, но впереди ее ждало ещё одно потрясение. Гордо приподняв нижние юбки и с трудом сдерживая азартную улыбку, Марилла Катберт тоже направилась вглубь поля и быстро догнала девушек, которые тепло приняли ее в свои ряды. — Марилла! Не может быть… И ты туда же!       Энн без слов освободила приемной матери место возле себя и взглядом выразила ей свою благодарность. Диана растроганно улыбнулась, наблюдая эту сцену.        — Это ради Джона, — прошептала Марилла одними губами и погрузилась в молитву со всей страстностью, на которую была способна. Даже Рейчел Линд вскоре опустилась на траву по левую руку от Дианы и, немного поворчав напоследок, всецело отдалась порыву.       Так они и застыли. Две юные девушки и две взрослые женщины. Коленопреклонённо. Посреди поля. Молились о здоровье юноши, которого любили всем сердцем.

***

       — Мисс… Мисс Касберт! — спустя полчаса из блаженного оцепенения их вывел настойчивый голос Джерри Барнарда, который бежал к ним через все поле, чтобы передать им последние новости. — В город прибыл экипаж некой мисс Кристины Стюарт. Она настойчиво ищет дом Блайтов… Ну я и показал ей дорогу, когда встретил на проселке.       Диана сразу же заметила, как Энн побледнела, едва услышав это имя. Марилла и миссис Линд тоже не остались в стороне.        — Ты знаешь, кто такая эта Кристина? — поинтересовалась Марилла, подозрительно сощурившись.       Энн сглотнула, прежде чем ответить. В горле у неё пересохло.        — Это… Его невеста, — все ахнули, и рыжеволосая девушка пожала плечами. — Что вы так удивляетесь, разве у Гилберта не может быть невесты?        — Не может, — решительно заявила Диана. — Потому что он любит тебя.        — Правда-правда, душенька, — активно поддержала эту мысль миссис Линд. — В жизни не поверю, что Гилберт…        — И, тем не менее, это так, — тяжёлый вздох. — Они очень хорошо общались в Редмонде. Это так благородно с ее стороны приехать за тридевять земель, лишь бы быть с ним в такую минуту…       Энн больно кольнули воспоминания. Сколько раз она видела, как Кристина заливисто смеялась рядом с Гилбертом, так что у неё, Энн, сердце готово было выпрыгнуть из груди? Как часто они ворковали на ее глазах в библиотеке, как искусно танцевали на студенческих балах, приковывая всеобщее внимание своей красотой и грацией? Они с Роем были забыты. Кристина и Гилберт буквально затмили их, очень быстро забрав себе негласное звание «самой красивой пары университета». А тот поцелуй на перроне? Как нежно они прощались, когда Гилберт провожал ее домой на летние каникулы? Как Кристина трогательно поцеловала его, будто не желала отпускать… И теперь примчалась на всех порах, едва ей доложили, что он при смерти. Как же… Романтично. Как же… Больно.       Но она сама была виновата. Кто просил ее так откровенно увлекаться своими фантазиями о «романтическом герое», так что они совсем застелили ей глаза? Кто просил ее упускать свой шанс? Она чувствовала, что была безумно слепа, ветрена, глупа. А за глупость всегда приходится платить… Разве была она исключением?       Пусть он только выживет. Она даже готова была добровольно отдать его Кристине, но только живого. Пусть только живет.        — Энн… Энн Ширли?! Что ты… Тут делаешь?! — какого же было ее удивление, когда голос той самой Кристины, которую она меньше всего ожидала здесь увидеть, вдруг раздался совсем неподалёку. Энн подняла взор и вдруг увидела, что экипаж мисс Стюарт как раз проезжал мимо поля, где они так отчаянно молились всей компанией. — Садись же, мы тебя довезем. Не будем терять больше времени…        Кристина не стала ждать ответной реакции и, остановив своего кучера, взявшегося было ее сопровождать, прямиком направилась к Энн и остальным в своём новомодном столичном платье. Кажется, она совсем не боялась его запачкать, и это бы вызвало всеобщее уважение, если бы все не были слишком напряжены, чтобы обратить на этот факт внимания.        — Прости? — нервно переспросила мисс Ширли, совсем позабыв о приличиях. Впрочем, Кристина от неё в этом не отставала. Так, буквально схватив ее за руку, мисс Стюарт едва ли не силком потащила ее ко своему экипажу, и Энн с трудом вырвалась. — Я тебя не понимаю. А где я должна быть сейчас по-твоему? Куда мы должны поехать?       Кристина, пребывавшая, судя по всему, в не меньшем психологическом напряжении, порывисто рассмеялась.        — У Блайтов, черт возьми, у Блайтов! Ты должна ломиться изо всех сил, перелезать через окно и бить все тарелки в доме! Да делать что угодно, но не сидеть здесь и не ждать, пока он умрет!        — Но что я могу? Врач не пускает к нему никого, — подрагивавшим от волнения голосом отозвалась в своё оправдание Энн. Обе девушки почти перешли на крик, совсем позабыв, что были не одни и что сцена, которая разыгрывалась на глазах у свидетелей, могла быть им не до конца понятна. — У них карантин.       Ещё один издевательский смешок от мисс Кристины Стюарт, которая, несмотря на столичную одежду и богатый экипаж, отличалась весьма крутым деревенским нравом. Это понял даже Джерри Барнард, который видел ее впервые.        — Только не говори, что тебя это останавливает, дорогуша.        Повисла тишина. Энн тяжело переводила дух. В висках у неё пульсировало.       Как… Кристина это сделала? Прочитала в ее душе, как в открытой книге? Надавила на самое больное, едва появившись здесь?       — Я не могу… Я ведь никто. Просто друг, — виноватый взгляд себе под ноги, который изрядно позабавил Кристину, отлично знавшую причины, побудившие Энн к таким рассуждениям. — А ты его невеста… Может тебя доктор и пропустит. У тебя больше прав на встречу с ним.       Мисс Стюарт на миг перевела взор на Диану, миссис Линд и Мариллу и, тяжело переведя дух, как бы невзначай обратилась к ним:        — Она что до сих пор не знает? Она до сих пор не догадалась?       Каждая секунда этой болезненной встречи казалась рыжеволосой Энн Ширли нескончаемой пыткой. Она чувствовала, что коленки становились ватными, а силы отказывали ей, и, если бы Кристина не поддерживала ее в тот момент за руку, она бы точно лишилась чувств.       Особенно после вот этих слов:       — Да мы притворялись, понимаешь? — шум в ушах почти заглушил эти слова. — Мы специально разыгрывали из себя пару, чтобы ты ревновала. Он так хотел, чтобы ты его заметила. Представляешь себе теперь? Это все было ради того, чтобы ты увидела… Чтобы ты наконец прозрела…       Следующие несколько фраз из этого монолога ее сознание совсем вычеркнуло, но потом все же восстановило концовку:        — … И я очень разозлюсь, если ты сейчас же не отправишься туда и не потребуешь, чтобы тебя впустили. Ведь он хотел бы, чтобы ты пришла. Мы обе это знаем.        За всеми этими переживаниями Энн все-таки позволила себе одну мысль, меньше всего вписывавшуюся в ладную логическую цепочку, которую рисовала ее собеседница:       — Зачем же ты приехала, если ты не любишь его? Зачем проделала такой путь? Ради того, чтобы справиться о здоровье друга? — с каждым сказанным словом она все сильнее понижала голос, а последний вопрос и вовсе прошептала. — Недостаточно ли было бы просто прислать записку?       Впервые за то время, что они вели этот разговор, наступала не Кристина. Так, последняя неожиданно осеклась и в совсем несвойственной себе манере скромно потупила взор.        Энн, чья женская интуиция никогда ее не обманывала, приняла эту резкую капитуляцию за безмолвное признание и оказалась права. Обе девушки переглянулись, но, не желая озвучивать свои общие мысли перед свидетелями, так и оставили этот диалог немым.        — Иди же… — с печальной улыбкой на губах пролепетала Кристина и вновь подняла на соперницу глаза, изо всех сил храбрясь. — Он, наверняка, бредит тобой. Сделай мне одолжение, не заставляй его больше ждать, хорошо?