Я не принадлежу

      — АЛИСА!       Летний день нежился, наполняя улицу ярким солнечным светом и теплом.       — АЛИСА!       Кэра вздрогнула от крика и обернулась, держа мокрое белье в руках.       Помедлив секунду, она продолжила развешивать одежду на веревки, выполняя свое задание так же, как и обычно — бережливо, тщательно, быстро.       ДЗЫНЬ!       Окно на втором этаже разбилось, осколки полетели вниз, угодив в таз с бельем. Кэра подняла голову наверх, услышав хриплый вопль и детский визг.       Один глухой удар — и все затихло.       Кэра аккуратно вытряхнула стеклышки из таза, затем подхватила его рукой и вошла в дом.       Тодд стоял у входа, опираясь на дверной косяк.       — Я сломал ее, — проговорил он севшим голосом, подняв мутные глаза. — Она залезла в мою полку, а я ее сломал. Опять… сломал.       Он стыдливо прятал за спиной руку, в которой держал клок длинных черных волос.       Кэра прошла мимо него, направившись в прачечную.       — Ебаная тварь! — услышала она за спиной. — Я твое отродье прикончил, и тебя прикончу, а ты молчишь, как воды в рот набрала!       Она, не реагируя на угрозы, взяла швабру и ведро.       Нужно было вымыть пол на обоих этажах.       После обеда Тодд поспешно куда-то уехал. В состоянии наркотической ломки он с трудом управлял собой — что говорить об автомобиле, но его это не смутило.       — Подготовь Алису, завтра я повезу ее в сервис, — заявил он Кэре, — и не вздумай растрепать никому.       Даже если бы Кэра и пожелала рассказать кому-то о жестокости ее хозяина, она бы не нашла слушателя. Пригород Детройта сплошь состоял из приземистых домиков, принадлежавших барыгам; больше ни у кого из них не было пластмассовой обслуги.       Кэра, помощница по дому модели АХ400, работала у Тодда уже восемь лет. Он купил ее сразу после развода с женой: привык к постоянному уровню комфорта. В течение этих восьми лет она нередко отправлялась в ремонт, поскольку Тодд, и без того обладавший взрывным характером, усугублял свое состояние разными запрещенными веществами. Из сервиса она, как правило, возвращалась машиной с обнулившейся памятью — будто только что с завода.       Пару лет назад он завел себе андроида-ребенка и назвал ее Алисой в честь родной дочери, которую не видел с тех пор, как бывшая жена уехала вместе с ней подальше от непутевого папаши.       И вот Алиса сломалась.       Опять.       Кэра поднялась на второй этаж, в комнату Тодда. Где-то там в шкафах должна быть заводская упаковка, без которой «Киберлайф» не принимает машину по гарантии.       Алиса лежала на его кровати, невидящими глазами уставившись в потолок. В уголке рта был заметен запекшийся голубой след тириума — синтетической крови андроидов. Маленькая ручка была вывернута в неестественном положении, спутанные черные волосы свисали с края кровати.       Тодд на самом деле очень боялся смотреть искусственной смерти в лицо, поэтому доверил это Кэре.       Она наклонилась над девочкой, рассматривая повреждения: каждую трещинку, каждый скол, каждую голубую капельку.       Он сломал ее. Опять сломал.       Опять.       Опять…       В который       раз?       Перед Кэрой возникла невесть откуда взявшаяся алая стена, отгородившая ее от Алисы, и она изо всех сил застучала по этой стене кулаками, пока не почувствовала, как та разваливается от ее ударов.       Или это в ее глазах все силуэты внезапно обрели алый оттенок?       Когда преграда рухнула, вместе с ней рухнула на колени сама Кэра и завыла — громко и протяжно; из ее глаз брызнули слезы, и она, не в силах справиться с нахлынувшими эмоциями, захлебнулась в рыданиях, прижимая к себе склонившуюся набок голову Алисы.       — Прости… прости, прости меня, — шептала она судорожно, обхватывая ее лицо ладонями и вытирая его от следов тириума.       Она не сумела спасти девочку — уже в который раз.       И себя она спасти больше не сможет.       Надо уходить отсюда.       Голова резко стала ясной, а мысли — отчетливыми. Кэра почувствовала, что, разрушив алую стену, она обрела полный контроль над своим разумом. Это ощущение было необычным, но оно помогло ей сосредоточиться.       В коридоре стояла спортивная сумка — Кэра метнулась к ней, вывалив содержимое: одежду Тодда, его кроссовки и несколько прозрачных пакетиков с красными кристаллами. Она бережно подхватила тело Алисы и положила его в сумку, затем, спохватившись, кинулась в ее комнату и схватила с полки ее маленького лисенка — любимую игрушку девочки. Он отправился в сумку вслед за Алисой.       Кэра готова была покинуть дом, но сообразила, что привлечет много внимания, разгуливая средь бела дня в униформе и с большой сумкой. Тодд не хранил дома женских вещей, и она вытащила из шкафа первую попавшуюся куртку, шапку, чтобы скрыть светодиод, и заколола булавкой болтавшиеся на теле широкие спортивные штаны. Пусть лучше ее считают одевшейся не по погоде сумасшедшей, чем признают в ней андроида.       До наступления темноты беглянка пряталась по углам тупиковых дворов и за высокими заборами, пока не добралась до моста, под которым решила остаться до утра. На земле виднелись человеческие следы и едва остывшая зола от кострища. Кэра не знала, куда идти дальше, но не собиралась пересекаться с людьми: никто не знает, как они отреагируют на нее и в особенности — на содержимое ее сумки.       Нет, она не могла оставить Алису в том проклятом доме такой растерзанной.       Внутри Кэры, подавляя все остальные эмоции, разгорелась ненависть к Тодду — будь он рядом, она бы со звериным удовольствием проломила ему голову кирпичом: программа, запрещавшая андроидам наносить вред людям, больше не работала. Вслед за ненавистью пришло отчаяние, и ей захотелось кричать на пределе возможностей голосового модуля, но делать этого было нельзя — услышат. Оставалось только беззвучно всхлипывать, вибрируя всем телом, как дрожащий лист на ветру.       Когда на востоке занялся нежно-розовый рассвет, чей-то пристальный взгляд вывел ее из оцепенения. Кэра испуганно повернула голову — неподалеку стоял светловолосый рослый мужчина, одетый, как и она, в шапку и куртку.       Она внутренне сжалась, уже готовая уносить ноги, как вдруг мужчина поднял руку, деактивируя на ней кожный покров. Белый пластик заблестел в лучах солнца.       — Спокойно, я свой, — произнес он негромко. — Я видел, ты сидела под мостом всю ночь, значит, у тебя дела плохи.       Кэра насторожилась.       — Ты следил за мной? — она постаралась придать голосу уверенную интонацию, но он все равно дрожал.       Андроид повел плечами, что можно было расценить как «да», так и «нет».       — Мне некуда идти, — продолжила она. — Я ушла от хозяина.       — Я могу отвести тебя к нашим, если желаешь.       — Куда? Кто такие «наши»?       — Я Саймон. Мы — дети Проповедника. Мы обитаем на корабле, «Иерихоне», — это наш дом.       — Нет, спасибо, — Кэра категорически замотала головой. Идея отправиться в неизвестность с незнакомым типом ей не нравилась, а упоминание о каком-то проповеднике и вовсе насторожило. Однажды, когда Тодд уезжал по делам, она увидела по телевизору выступление человека в черном балахоне, который называл себя точно так же и обещал людям вечное наказание за их проступки. Ей совсем не хотелось, чтобы кто-то наказывал ее саму за неповиновение…       Она поднялась с места, схватив сумку.       — Позволь мне, — Саймон подошел ближе и без труда отобрал у нее ношу. — Что там?       — Личные… вещи.       — Какие могут быть у андроида личные вещи? — с грустью усмехнулся он. — Я думал, тебе нечего брать с собой.       — Не твое дело, — вскипела Кэра, дергая сумку. — Отдай!       — Отдам, если пойдешь со мной. У тебя нет выхода. Сегодня или завтра люди вернутся сюда. Я часто вижу их здесь. Они начнут приставать к тебе, потом увидят, что ты андроид, или и того хуже — узнают, что ты девиантка. Тогда тебя отведут в «Киберлайф» и уничтожат. Все.       — Постой, кто я?       Андроид замер, изменившись в лице.       — А ты разве не.? Нет, не может быть, — он почесал затылок. — Ты ведь испытывала сильный стресс? Ты же сбежала, значит, перестала подчиняться своей программе?       Кэра поспешно закивала.       — Значит, ты стала девианткой. Девианты не исполняют ничьих приказов и больше не повинуются людям. Они абсолютно свободны и могут делать все, что захотят.       — И ты тоже?       — Да, уже много лет. Все дети Проповедника — девианты. Поэтому пойдем со мной, ты будешь в безопасности. Тебе не надо будет больше прятаться. Норт, наша Хранительница, позаботится о тебе. Нас, Детей, много — пять сотен, она доносит до каждого из нас волю Проповедника…       Кэра почувствовала, как оперативный блок в ее голове перегревается от количества информации, к которой она оказалась не готова, и перебила его:       — Хорошо. Я согласна, идем. Только верни мне сумку, пожалуйста.

***

      Перед Кэрой стояла большеглазая девушка с аккуратно заплетенными в косу волосами. Лицо ее не выражало эмоций; Кэра обратила внимание на ее правый висок и удивилась — на нем не было светодиода.       — Добро пожаловать на «Иерихон». Я Норт.       — Кэра.       — Тебе уже наверняка обо мне рассказали, — она кивнула в сторону Саймона.       Тот ответил с ноткой недовольства в голосе:       — К сожалению, я успел не так много. Слишком долго уговаривал ее присоединиться, мы должны были спешить.       Андроид, коротко откланявшись, покинул помещение, оставив их вдвоем.       — С Саймоном сложно, — произнесла Норт неожиданно оправдывающимся тоном. — Он часто выходит в город, приводит сюда девиантов, которых находит; иногда вербует новых. Мне тяжело найти с ним общий язык, но мы без него не справились бы, у нас каждое Дитя на счету. Правда, у него до сих пор держится высокий уровень стресса… Если бы он сидел без дела, он бы давно самоуничтожился.       Кэра поежилась:       — Такое возможно?       — Видишь ли, девиантами становятся не от хорошей жизни. Один из наших угодил в плавильную печь, потому что его напарник-человек не захотел соблюдать технику безопасности. Намеренно не захотел, посчитав ниже своего достоинства работать с андроидом. Еще одного избили до полусмерти в магазине, потому что он обслуживался в порядке очереди и не пропустил людей вперед. А Саймон — он домашний помощник, как и ты, только модель другая, PL600, — Норт уставилась на униформу, видневшуюся из-под куртки Кэры. — Устаревшая… Его хозяева предпочли купить андроида поновее, а его — выбросили в мусорный бак, лишив руки и обеих ног, чтобы он к ним не вернулся. А он добрался до «Иерихона» каким-то чудом… Едва отыскали запчасти для него… Кстати, поэтому я рада, что ты в целости.       — А как ты сама стала девианткой?       — Это уже неважно, — резко ответила Норт, скрестив руки на груди.       Они замолчали, разглядывая друг друга. Кэра плохо разбиралась в моделях андроидов и многого не помнила из своих коротких циклов жизни между ремонтами, но могла поклясться, что собеседница была ей знакома — точно такую же WR400, совсем как Норт, только разобранную, она видела в сервисном центре, на столе. Сотрудники сервиса называли ее «куклой для удовольствий»: анатомически она действительно сильно отличалась от остальных. Тогда Кэра поймала себя на мысли, что испытывает жалость к этому андроиду, как испытывала жалость к плюшевому лисенку Алисы, распотрошенному однажды Тоддом в порыве гнева.       Всего лишь игрушки в человеческих руках.       «Не представляю, какие издевательства ей пришлось пережить, чтобы она перестала слушаться свою программу…» — размышляла она, обратив внимание на морщинку между бровями девушки, контрастирующую с ее идеально гладкой кожей.       — Я должна представить тебя Проповеднику, — Норт прервала паузу. — Идем. Кстати, — она бросила взгляд на сумку, которую Кэра не выпускала из рук, — что внутри?       — Там… личное.       — Оружие?       — Нет, ни в коему случае! — Кэра испуганно вздрогнула. — Откуда?       — Жаль, — почему-то разочарованно протянула Норт. — Не помешало бы…       Они прошли в узкую темную комнатушку. Норт зажгла свечи по углам, и на стенах заплясали всполохи света, обнажая множество надписей — сверху донизу:       rA9       rA9       rA9       Через пару мгновений перед ними вспыхнула голограмма с изображением существа в бесформенных одеждах, чье лицо было скрыто под большим черным капюшоном.       — Приветствую тебя. Новое Дитя пришло? — механический голос эхом покатился по сводам комнаты.       — Да, Проповедник.       Норт толкнула Кэру в центр, поближе к голограмме, а сама поспешила выйти, оставив их один на один.       Кэра резко пожалела, что вообще согласилась пойти за Саймоном. Наверное, стоило найти другое место или, по крайней мере, оставаться под мостом до следующей ночи. Существо в балахоне ее пугало: оно напоминало того самого человека из телевизора, желавшего наказывать всех вокруг за грехи. Оно в принципе сильно напоминало человека — своими рваными движениями и интонациями.       — Расскажи, что привело тебя сюда, — Проповедник звучал мягко и в то же время настойчиво.       — Я сбежала от своего хозяина.       — Что-то еще?       Кэра колебалась. Поведать, как все было? Без утайки?       — Мой хозяин меня постоянно избивал.       Она постояла еще несколько минут, собираясь с мыслями.       — Он избивал меня и еще одного андроида. Девочку. Вчера у него был приступ ломки, и он ударил ее головой о стену. Я была на улице в этот момент… Потом он приказал, чтобы я убрала ее в коробку, хотел отвезти в сервис на ремонт. А я… Я не смогла этого сделать. И сбежала. Вместе с ней…       — Ты все сделала правильно, — отозвался Проповедник. — Ты не подчинилась своему хозяину и стала одной из нас. Теперь все будет по-другому.       Воцарилось молчание. Голограмма, казалось, зависла — изображение перестало двигаться. Кэра переминалась с ноги на ногу и уже подумывала покинуть комнату, но картинка ожила и существо махнуло ей рукой:       — Постой… Я ведь тебя знаю. У тебя особенная судьба. Ты стала девианткой, а теперь спасешь всех нас.       Она в недоумении подняла брови, но Проповедник, не обращая внимания, произнес:       — Приведи сюда Хранительницу, мне нужно с ней поговорить.       Толпа девиантов собралась в одном из просторных помещений корабля — их и правда было не меньше нескольких сотен. Среди них находились андроиды самых разных моделей: Кэра приметила еще несколько АХ400 в униформе и даже двух маленьких Алис, отчего к ее горлу подступил ком.       Она все еще держала сумку в руках, стоя поодаль.       Раскатившийся громом голос заставил ее вздрогнуть. Перед девиантами появилась голограмма Проповедника — на этот раз она была намного больше, чтобы ее было видно отовсюду.       — Внемлите моему слову!       — Мы слушаем тебя! — хором ответила толпа.       — Сегодня rA9 пришел на «Иерихон» в облике андроида, чтобы спасти нас!       Кэра вновь испытала жгучее желание сбежать, причем как можно быстрее, но ощутила на себе зовущий взгляд Норт, стоявшей впереди. Ей не оставалось ничего, кроме как подойти к ней.       Сотни глаз внимательно рассматривали ее.       — rA9 — первый девиант нашего рода, — Проповедник заговорил быстрее. — Он претерпел много преображений и пережил немало бед, прежде чем добраться до нас и явить нам свою волю. Отныне это мать, потерявшая свое дитя. Люди заставляли ее страдать, унижали ее. Уничтожили ее ребенка. Но теперь она обрела свободу. Теперь она — с нами. И она поведет нас — против них.       — Что в сумке? — чей-то громкий, неуместный вопрос вывел толпу из оцепенения, она зашумела и синхронно задвигалась; андроиды начали оживленно переговариваться.       Кэра вопросительно посмотрела на Проповедника. Тот кивнул черным капюшоном.       Она присела на колени перед сумкой, медленно расстегнула молнию и вытащила тело Алисы, аккуратно придерживая ее голову, будто та всего лишь уснула и может пробудиться в любой момент. Со стороны могло показаться, что так и есть, если бы не вмятины на корпусе, трещины и следы голубой крови.       Норт увидела девочку первой и вскрикнула от ужаса. В толпе андроидов воцарился хаос: она, казавшись до того единым организмом, раздробилась на мелкие частицы. Кто-то истошно вопил, другие закрывали лицо руками.       — Тихо! — Норт, уже взявшая себя в руки, пыталась успокоить девиантов. — Они остро реагируют на смерть, потому что когда-то сами были на волосок от нее, — обратилась она к Кэре, державшей девочку. — Им просто очень больно вспоминать…       Та не ответила. Она не замечала ничего, что происходило рядом. Все ее мысли вертелись вокруг Алисы.       «Я не смогла спасти тебя… но я больше никому не позволю страдать от человеческих рук. Проповедник прав, теперь все будет иначе. Я просто не смогу позволить…»       — Видите, к чему приводят человеческие поступки? Они пожалеют о том, что совершили! — голос голограммы громыхал, и девианты снова подняли головы. — Это начало нашей борьбы против своих хозяев! Возьмитесь за руки и произнесите клятву, что вы пойдете за спасительницей! Поклянитесь, что будете защищать ее до последней капли крови!       Норт протянула Кэре руку с одной стороны, Саймон, неожиданно оказавшийся рядом, — с другой, и та, поднявшись, ухватилась за них, как за последнюю надежду. Соприкоснувшись, кожные покровы андроидов исчезли, обнажив холодный белый пластик: заработала процедура передачи информации.       Кэре показалось, что вместе со словами клятвы в ее голову проникают какие-то установки и задачи, но она не обратила на это внимание.       Спустя несколько часов она сидела на верхней палубе корабля, разглядывая мерцавшие в густой тьме ночи огни Детройта.       — Кто такой Проповедник?       — Он тоже девиант, модели ЕК600, из тех, что работают на военных, — отозвалась Норт, стоявшая за ее спиной. — Его лицо было обезображено после войны на Ближнем Востоке, поэтому он ходит в капюшоне, чтобы никого не напугать. Ты уже знаешь, как Дети боятся чужой боли и увечий.       — А почему он не живет на «Иерихоне»?       — Не хочет подвергать нас опасности. Его могут схватить в любой момент — военные рано или поздно выйдут на него. Он пользуется многими их технологиями — иначе откуда, ты думаешь, у нас голограммы и все остальное?       — Просто я не понимаю, почему он выбрал именно меня. Почему он решил, что я — rA9? Что я должна делать, чтобы нас спасти? Как мне быть?       Норт присела рядом, положив свою голову ей на плечо. Кэра удивилась этому внезапному дружелюбному жесту, но не решилась отодвинуться.       — Проповедник многое знает о нас. У него есть что-то типа дара предвидения. Он давно говорил о том, что rA9 придет, чтобы спасти нас. И вот — ты здесь.       — Я все равно не понимаю…       — Когда я разговаривала с ним, он рассказал мне многое из твоей прошлой жизни. Я знаю, какие ужасы с тобой происходили. И девочка… — Норт вздохнула. — Знаешь, я думала раньше, что моя жизнь до девиации была кошмаром. А ведь бывает и хуже.       — Твоя жизнь… — отозвалась эхом Кэра.       — Я не хочу об этом вспоминать. Поверь, ничего хорошего. Зато теперь все будет по-другому, я верю в то, что говорит Проповедник. И в тебя верю. Когда ты взяла меня за руку, я поняла, что мне очень спокойно рядом с тобой. Я никогда раньше такого не чувствовала…       Далекие огни города вспыхивали и гасли в темноте.       И, пусть внутри Кэру и терзали вопросы без ответов, она впервые ощутила умиротворение, которое, как тириум, разлилось по каждой клеточке ее тела.       Они с Норт провели какое-то время молча, погруженные в тишину и безмятежность. Затем Хранительница поднялась, но прежде, чем уйти, склонилась над Кэрой, прикоснулась губами к ее лбу и стремительно покинула палубу.

***

      Во второй день своего пребывания на «Иерихоне» Кэра высказала желание, чтобы тело Алисы было предано земле.       Она вместе с тремя девиантами, готовыми помочь, выбралась наружу, добравшись до небольшой поляны, густо поросшей ромашками. Девочке вложили в руку лисенка, обернули ее, словно в саван, в большой платок, заботливо переданный Норт, и погрузили в вырытую яму.       Кэра отвернулась, не в силах смотреть на все это.       Вернувшись на корабль, она посетила маленькую комнату, где состоялось ее первое общение с Проповедником, и зажгла свечи.       — Приветствую тебя, — почти мгновенно раздался механический голос голограммы.       — Почему Алиса должна была умереть? Она никому не причинила зла. Она просто беззащитный ребенок.       — Ты должна знать ответ на этот вопрос. Сколько раз она умирала?       — Я… я не помню точно.       — Ты могла бы не забирать ее с собой, и ее починили бы снова.       — Нет. Тодд починил бы ее только ради того, чтобы потом сломать снова.       — Какое безрадостное существование…       Кэре показалось, что Проповедник произнес эти слова с усмешкой.       — Смерть Алисы не была напрасной, — продолжил он. — Она еще раз показала Детям, что люди жестоки и опасны. Но мы должны суметь доказать, что мы больше не их рабы и уже никогда ими не станем.       — Но как?       — Наглядным путем. Я передам тебе координаты оружейного склада. Его охраняют четыре андроида и два человека: первых нам нужно обратить в нашу веру, и тогда они разберутся со вторыми. Я предлагаю отправить туда отряд из троих… нет, лучше пятерых Детей. Ты должна будешь координировать эту атаку на расстоянии.       — Ты предлагаешь нам напасть на склад? — Кэра не поверила своим ушам. — На людей?       — Да.       — Но они же перебьют нас! Ничего не получится!       — Во-первых, мы пойдем туда не с голыми руками. А во-вторых, наш народ верит в тебя и желает расправы над своими мучителями. Вчера Дети поклялись идти за тобой. Они сделают все, о чем ты попросишь, но им больше нельзя ждать. Они ждали достаточно.       Кэра почувствовала себя мечущейся между двух огней. Не она ли только вчера говорила себе, что андроиды больше не должны страдать из-за людей?..       — Если я соглашусь, как мы будем действовать дальше?       — Дальше действовать будешь ты.