Я не принадлежу

      С раннего утра у центрального отделения теснились журналисты, голодными псами набрасываясь на каждого входившего в офис сотрудника.       В дверях участка показался Хэнк, растрепанный и очень злой.       — Что это за пиздец? Они меня чуть не придушили! — пожаловался он громогласно. — Прижали к стене, тыкали своими гаджетами... Джеффри вообще собирается разгонять эту сраную толпу?       — Фаулер спрятался в сортире, как только пришел, — хохотнул Гэвин. — Видно, сильно его прижали, не выдержал...       — Рид, закрой свой поганый рот! — раздался гневный вопль из коридора.       Капитан вихрем пронесся по офису и хлопнул дверью своего кабинета, показывая, что не намерен ни с кем общаться как минимум в течение ближайшего часа. Жест был выразительным, но бесполезным, потому что уже через пару мгновений к нему постучался Коннор.       — Какого черта тебе нужно? — спросил Фаулер вместо приветствия.       — Доброе утро, капитан. Я насчет нападения на оружейный склад.       Тот застонал, уткнувшись лицом в ладони.       — Я еле отбился от журналюг, а тут ты! Об этом вообще никто не должен был знать! Это... военная тайна, в конце концов! Кто только слил им информацию?       — Понятия не имею, — детектив хотел развести руками в фирменном фаулеровском стиле, но вовремя спохватился: лишний раз бесить капитана было чревато.       — Чего ты от меня хочешь?       — Поручите мне это дело.       Фаулер закашлялся.       — Коннор, мы же договаривались: сначала ты заканчиваешь свою бумажную волокиту, и только потом занимаешься расследованиями. На кого я оставлю архив?       — Капитан, вы должны поручить это дело мне, — посуровел детектив. — Есть все подозрения считать, что преступление совершили девианты. А это мой профиль.       — Да с чего ты взял?       — Я ознакомился с кое-какими деталями... У склада находилось двое охранников и четверо андроидов-дежурных модели UF700. Они были созданы специально для военных целей. Иными словами, отличные бойцы.       — И что с того?       — В результате нападения людей убили, один из андроидов уничтожен, а вот остальные трое бесследно исчезли. Они не должны были покидать свой пост, пока стояла задача его охранять. Это ярко выраженное девиантное поведение. К тому же камеры слежения по всей округе были взломаны, а забор под напряжением — обесточен. Человек не справился бы со всем этим за такое короткое время.       — Не лезь туда. И возвращайся к своей работе.       — Моя работа — расследовать дела, связанные с девиантами, — голосом Коннора можно было резать металл. — И я собираюсь приступить к этому делу. А если вы имеете что-то против, капитан Фаулер, то я напоминаю вам, что имею полное право обратиться за поддержкой к тем, кто ходатайствовал о моем повышении по службе.       — Ты невыносим. Иди отсюда куда угодно. — Джеффри неопределенно махнул рукой в сторону выхода.       Коннор расценил это как знак одобрения и свою маленькую победу.       За грозным забором с колючей проволокой толпились зеваки, которых не пугали ни лучи безжалостно палящего солнца, ни автоматы в руках сновавших мимо военных. Коннор, выпячивая грудь со значком на ней, пробирался к эпицентру происшествия.       — Детектив Купер, полиция Детройта, — обратился он к упитанному майору, который больше всех размахивал руками и громче всех командовал. Тот обернулся, впившись в него маленькими глазками.       — А-а-а, полиция пожаловала, — протянул он. — Зря ты сюда пришел. Не по вашей части это.       — Не соглашусь с вами, майор. Я единственный здесь специалист по девиантам, и я полагаю, что они замешаны в этом деле.       — Специалист по деви-чему?       — По девиантам. Это андроиды, которые...       — Детектив, не пори горячку. Я что, по-твоему, андроидов не видел? У нас в армии их тысячи. И они точно такие же тупые, как и наши новобранцы. Только из новобранца еще можно сделать человека, а из них — нет. Машина она и есть машина, у нее одна программа на уме.       — Но девианты не слушаются свою программу!       — А кого они тогда слушаются? Маму и папу? Не говори ерунды, пожалуйста, у меня нет времени. Хочешь изучить улики — изучай. Больше ничем помочь не могу.       Коннор мысленно поблагодарил Хэнка за то, что тот заставил его снять светодиод. Признай в нем майор искусственного человека — выгнал бы взашей безо всяких разговоров.       Он отошел в сторону и дотронулся пальцами до виска, настраивая дистанционную связь.       — Маркус, готов?       — Жду ваших указаний, детектив Купер, — раздался смешок в его голове.       — Спасибо. Ты же знаешь, что я ненавижу это имя.       — Не обижайся, я просто хотел придать официальности нашему диалогу.       Общение на расстоянии без использования каких-либо специальных средств было недокументированной функцией андроидов. Из людей об этом знали немногие; впрочем, и андроиды редко прибегали к ней из-за отсутствия подходящих собеседников. Сам Коннор пользовался ей впервые, и это была его идея: он предложил Маркусу прикоснуться к процессу расследования, чтобы показать ему то, что он находил для себя очень важным.       — Сколько тут военных! Они затоптали все следы, — пожаловался Коннор собеседнику. — Я даже не смогу разобрать, как девианты перемещались и куда ушли.       — Конечно, здесь же не хотели видеть полицию. Думали, что справятся сами, а ты пришел и мешаешься им под ногами.       — Это неправильный подход.       — Они всего лишь подчиняются своей программе, — съязвил Маркус. — Начинаешь?       — Да, приступаю к осмотру окружения.       — Подожди, сначала дай мне доступ к правому оптическому блоку.       — Я должен уступить тебе свой правый глаз?       — Можешь левый, это непринципиально.       Короткий писк известил о том, что доступ получен. Детектив завертел головой, проверяя, не заметил ли кто, как он пищит сам по себе.       Он подошел к телу первого охранника, лежавшему неподалеку от входа на склад:       — Пять пулевых ранений, пневмоторакс правого легкого. Смерть наступила около четырех часов назад.       — Пять пулевых! Жестоко. Откуда стреляли?       — Шагов с двадцати...       На расстоянии двадцати шагов одиноко расположился желтый маркер-указатель улики.       — Смотри-ка, гильзы, — заметил Маркус.       — Они от «беретты»*, но таким оружием охранники не пользовались, а андроиды не могли быть вооружены.       — Оказывается, не тебе одному не доверяют пушку?.. Может, «беретта» принадлежала сообщникам девиантов?       — Ты считаешь, что у них были сообщники? — Коннор попытался нахмуриться, но не смог сделать это одним глазом.       — Я считаю, что это рабочая версия.       — Возможно, ты прав, — произнес детектив, чувствуя, как Маркус где-то по ту сторону видеосигнала расплылся в улыбке. — Но мы пока не закончили...       Второй труп находился у противоположной стены.       — Этого застрелили в спину, причем в упор.       — Тоже из «беретты»?       — Нет, гильза от M16*. По видимости, андроиды отобрали винтовку у первого охранника и убили из нее второго.       — Но он должен был отреагировать на шум!       — Он ничего не слышал, — Коннор провел пальцами около головы жертвы, обнаружив в песке беспроводной наушник-капельку. — Халатное отношение к обязанностям дорого ему обошлось.       Детектив обошел вокруг склада в поисках уничтоженного андроида-дежурного, но ничего не нашел. Пришлось вновь обращаться к майору, но тот не смог дать вразумительного ответа, лишь указав на место в двухстах метрах от склада, у противоположного въезда на территорию.       На земле виднелись поблескивающие лужицы голубой крови.       — Есть зацепки?       — Тириум принадлежит двум разным андроидам, — сообщил Коннор, проанализировав жидкость. — Первый — это наш дежурный UF700. А вот второй — некий PL600. И судя по всему, — он оценивающе оглядел место, — между ними завязалась драка.       — Откуда тут мог взяться PL600?       — Я не понимаю. Это всего лишь домашний помощник, в нем нет опций ведения ближнего или дальнего боя. Он уступает сопернику по всем параметрам. И выстрелов он не совершал — нигде нет гильз. Но UF700 пострадал гораздо больше — только посмотри, сколько здесь его крови.       — Может, PL600 и те трое исчезнувших были заодно?       — Тогда корпус убитого должен быть очень сильно поврежден, раз с ним расправлялись бойцы.       — Полагаю, военные спрятали его, чтобы не сеять панику.       Коннор задумался.       — По крайней мере, это правдоподобно звучит, — признал он. — Надо запросить информацию об украденном оружии.       Он покружил еще немного, попытавшись проникнуть на склад, но его отказались впускать внутрь, сославшись на военную тайну.       — ...поскольку я представляю интересы полиции Детройта, вы обязаны сотрудничать со мной во благо американского общества. Поиск преступника — это наше общее дело.       — Детектив, — побагровевший майор кое-как сдерживался, чтобы не перейти на крик, — я в сотый раз тебе объясняю. То. Что произошло. Никак. Не касается. Полиции.       — Во-первых, еще не в сотый, а во-вторых, вы не имеете права так говорить, потому что абсолютно все, что происходит в этом городе, попадает под нашу зону ответственности.       — Ты, видно, бессмертный, детектив.       — Вы угрожаете?       — Я констатирую факт. Послушай, — неожиданно тихо и вкрадчиво сказал майор. — Преступник превратил дежурившего здесь андроида в гребаное решето без головы. Что он мог сделать с тремя остальными — я даже представить боюсь. Ты спрашиваешь, что пропало со склада? Хорошо, я скажу. Всего понемногу. Гранаты, винтовки, баллон с нервно-паралитическим газом.       — Вы хранили на складе токсичный газ? — удивился Коннор.       — Только один баллон, и эта единица не числилась официально.       — Кто знал о нем?       — Мы уже проверяем всех причастных. Теперь понимаешь, насколько все серьезно? Это нападение равносильно объявлению войны. Полицейские штучки тут бесполезны. Проблема будет уровнем повыше.       — То есть вы отказываетесь сотрудничать?       — Не вижу смысла.       — И не желаете выслушать мою версию?       — Про андроидов? Извини, но нет.       Спорить дальше было бессмысленно.       — Странный какой-то. Ходит, оглядывается все время, — пробормотал майор, наблюдая удаляющуюся фигуру детектива.       Вернувшись в офис, Коннор направил в отдел качества «Киберлайф» запрос о том, известно ли что-нибудь о случаях девиации среди андроидов за последние полтора года. Чистая формальность: он прекрасно знал, что ответ будет отрицательным — по разработанному протоколу корпорация обязана была известить его о таких случаях в самую первую очередь.       Обратная весточка поступила менее чем через полминуты:       «Добрый день. Рада слышать тебя, Коннор.       Согласно имеющимся у меня данным, к нам не поступало информации о проявлениях девиации среди андроидов, начиная с ноября 2038-го года.       Также я могу с уверенностью заявить, что указанный тобой серийный номер модели PL600 не обнаружен в нашей базе пропавших или уничтоженных андроидов. Есть малая доля вероятности, что он некогда присутствовал в базе, но сбой в программных файлах корпорации, имевший место в апреле 2038-го года, привел к тому, что многие данные оказались зашифрованы криптоключом, и к ним до сих пор нет доступа.       Тем не менее, я приложу все усилия, чтобы выяснить ответ на этот вопрос как можно скорее.       Хорошего дня!       Аманда,       виртуальный помощник отдела качества       «Киберлайф, Инк.»       Детектив, грустно вздохнув, откинулся на спинку стула. Возможно, он идет по ложному следу. Возможно, он растерял свои навыки, необходимые для того, чтобы искать и находить девиантов. Возможно, он стал совершенно бесполезен и теперь сам подлежит деактивации...       — Что-то беспокойно сегодня в вашем участке. Даже Гэвин как угорелый носится.       — А, он с утра получил выволочку от капитана за длинный язык... Черт, Маркус! — выругался Коннор вслух и сразу же понизил громкость голосового модуля до минимума: служащие свернули головы, привлеченные неожиданной экспрессией из уст андроида. — Я забыл отключить связь?       — Все в порядке. Выходит, «Киберлайф» открещивается от своих детишек? Они утверждают, что о девиантах ничего не известно, хотя мы с тобой видим, что это не так.       — Я думаю, они правы. Я просто вцепился в эту версию с девиантами и не хочу рассматривать другие.       — А какие еще есть?       — Диверсия, в конце концов.       — Диверсанты действовали бы аккуратнее, не поднимая шумихи. И точно бы не потащили за собой домашнего помощника.       — Ну, кто-то же должен убирать за ними мусор.       — Это ты сейчас пошутил или на полном серьезе? — уточнил Маркус.       — Неважно. Но я думаю, что охота шла именно за баллоном с токсичным газом. Преступники определенно знали о его наличии.       — Андроиды имеют представление о том, что они охраняют?       — По протоколу — обязаны. Возможно, они доложили об этом PL600, а тот скоординировал атаку. Он явно не случайный прохожий в этой истории. Он не пушечное мясо и не отвлекающий маневр, потому что остался в живых и покинул склад вместе с остальными. В противном случае его нашли бы уничтоженным.       — То есть ты все-таки считаешь, что это были девианты.       — Не знаю, Маркус. Моя система анализа сообщает, что эта версия логически обоснована. Но у «Киберлайф» нет никакой информации, а им точно известно больше, чем мне.       — Может, они не хотят признаваться в том, что их машины опять начали выходить из-под контроля?       — Но зачем тогда нужен я? Ловить девиантов — это моя цель и миссия. Я ими же на это и запрограммирован. Нет, я что-то упускаю, какой-то кусочек мозаики... — Коннор вскочил со стула и принялся быстро шагать по офису взад-вперед, пытаясь сосредоточиться.       — Давай остановимся на твоей версии. Она мне нравится больше, чем никакая. Что нам ждать от вооруженных девиантов?       Детектив резко затормозил, едва не врезавшись в проходившего мимо Хэнка.       — Девиация у андроидов происходит в случае, если уровень стресса превысил критический показатель. Сразу после девиации он снижается, но все равно держится выше обычного, потому что девианты одержимы негативными эмоциями. Страх, ненависть, гнев, боль. Прибавь к этому тот факт, что они больше не ограничены запретом на причинение вреда человеку. Теперь сложи два и два.       — И они забрали токсичный газ, чтобы действовать наверняка?       — Возможно. На андроидов он не действует — значит, они смогут использовать его даже без специальной подготовки.       — Да, плохо дело, — голос Маркуса помрачнел. — Мы и правда на пороге войны.       — Военные, конечно, обеспечат усиление охраны по городу, но, скорее всего, упустят андроидов из внимания. Никто не ожидает, что они на такое способны.       — А когда произойдет локальный конец света, будет уже поздно.       — Не произойдет, — решительно произнес Коннор. — Это не входит в мои планы.

***

      Кэра сидела на полу, забившись в угол капитанской рубки, и чувствовала себя совершенно обессиленной. Такого с ней раньше не происходило — андроидам не свойственно испытывать усталость, сколько бы работы не пришлось выполнить.       Но сегодняшняя ее работа была совсем иного плана.       Проповедник настаивал, что девианты должны атаковать склад впятером: большее количество привлечет ненужное внимание, а меньшим обойтись было никак нельзя. Роли каждого были тщательно распределены: вербовщик-лидер группы, три физически крепких андроида и солдат, который в случае провала мог бы нанести урон всему окружающему, для чего ему был выдан пистолет и три гранаты. Лидером Кэра назначила Саймона, который сам вызвался участвовать.       Норт не была довольна этим выбором.       — Я бы не доверяла ему, он неустойчив, — заявила она. — От него напрямую зависит наш успех — что, если он никого не сможет завербовать?       — Наш успех зависит от меня. Если группа что-то не сможет, это будет моя вина, — возразила Кэра.       Она должна была держать дистанционную связь с каждым из членов группы и отдавать им приказы согласно плану.       Саймону предстояло проникнуть на территорию и установить контакт с андроидами-дежурными. «Установление контакта» означало, что ему нужно прикоснуться к дежурному рукой, запустив процедуру передачи информации, и одновременно активировав в нем механизм девиации. Вербуемый словно бы оказывался в памяти вербовщика и переживал вместе с ним все его стрессы, потрясения и эмоции — и программа ломалась, не выдерживая натиска ошибок и сбоев, к которым не была готова. Про этот способ ему поведал Проповедник еще в прошлом году, и он пользовался им несколько раз, превращая вчерашние машины в девиантов со свободной волей, но сейчас ставки выросли: военных андроидов нельзя было назвать легкой мишенью.       В результате группе удалось устроить в районе энергетический коллапс, а затем выманить троих дежурных за территорию, где Саймон успешно освободил их от гнета программы. С четвертым же вышла заминка — Кэра, перенервничав, совсем забыла о нем, и он открыл огонь раньше, чем кто-то успел отреагировать. К нему бросилось трое новообращенных девиантов, и Саймон, придерживая раненую ногу, с ужасом наблюдал, как они ломают шею и сворачивают голову своему собрату, с которым только что стояли в одном карауле.       После этого разобраться с охранниками-людьми им не составило труда.       — Вы уже внутри? Забирайте то, что проще всего унести, и не забудьте о патронах. У нас по плану осталось десять минут, — лихорадочно шептала Кэра.       Один из UF700 ткнул пальцем в желтый баллон, стоявший в углу:       — Здесь нервно-паралитический газ. Я его заберу.       — Зачем? Что нам с ним делать? — Саймон, едва державшийся на ногах из-за ранения, хотел покинуть склад как можно скорее.       — Это химическое оружие массового поражения, смертельно опасное для людей.       — Кому-то из вас придется тащить меня, а ты вцепился в эту штуку...       — Пусть забирает, если знает, что с ним делать, — Кэра вмешалась в диалог, и Саймон нехотя разрешил андроиду взять баллон.       После того, как девианты вернулись, Кэра отправилась в маленькую комнату для разговора с Проповедником.       — Приветствую тебя. И поздравляю с первым успешным заданием.       Руки, торчащие из-под балахона, слегка тряслись, но Кэра списала это на помехи голограммы.       — Мы едва не потеряли одного из наших, — произнесла она недовольно.       — Тем не менее, я уверен, что ты сделаешь правильные выводы. Нам нельзя расслабляться. Нападение на склад — новость номер один прямо сейчас. Туда уже прибыли военные — пока они нас не подозревают, но скоро выйдут на наш след. Мы должны приступать к следующему этапу. Сколько единиц оружия у нас имеется?       — Девятнадцать пистолетов «беретта», двадцать три осколочные гранаты, тридцать шесть винтовок М16, пятнадцать винтовок AR-15*, несколько самодельных бомб и один баллон с нервно-паралитическим газом.       — Есть из чего выбрать. Ты говоришь, газ?       — Да, его предложил забрать один из дежурных.       — Смышленый малый... — Проповедник скрестил руки на груди. — Газ мы, пожалуй, оставим напоследок. А сейчас собери Детей и поведай им, что мы начинаем открытое противостояние. Мы долго страдали от рук людей — теперь ситуация изменилась. Каждый из нас должен выбрать оружие и отправиться вершить свою месть. Нужно, чтобы о нас заговорили. Нужно, чтобы нас боялись. Не стоит нападать на каждого, кто встретится нам по пути — нет, в первую очередь мы уничтожим тех, кто уничтожал нас. Ты все хорошо помнишь, Кэра?       Его слова пробудили в ней вспоминания о прошлой жизни, о мутных глазах Тодда и криках Алисы, и она вновь ощутила бесконтрольный гнев, испугавший ее своей внезапностью.       — Достоин ли твой хозяин жить после всего того, что он сделал? — Проповедник поднял руку в вопросительном жесте, обнажив тонкий локоть.       — Не достоин. Я никогда не прощу ему смерть Алисы, — глухо отозвалась Кэра.       — Молодец. Теперь иди и покажи это своим делом.       Когда Кэра, обессилевшая и смотрящая в одну точку, сидела в углу капитанской рубки, к ней вошла Норт.       — Я тебя потеряла и везде ищу, — сказала она обеспокоенно. — Что случилось?       Не получив ответа, она присела рядом и взяла ладони Кэры в свои.       — Ты должна успокоиться. Мы справимся.       — Я... Мне страшно...       — Кэра, но... Но ты же ведешь нас. Это путь борьбы, мы выбрали его сами. Свобода или смерть.       — Да. Да, конечно.       Она поднялась на ноги и подошла к приборной панели, отвернувшись от Норт.       — Я боюсь. Я все время боюсь что-то сделать не так. Что Дети пострадают из-за меня, как Саймон сегодня.       — Мы уже заменили ему поврежденные биокомпоненты, с ним все в порядке.       — А если бы не нашли подходящих, бросили бы его умирать?       — В конце концов, его никто не заставлял участвовать в атаке, — нахмурилась Норт. — Он пошел сам.       — Но я несу ответственность за него! Как и за всех нас. Я же не могу никого бросить...       Кэра повернулась, ища понимание в глазах Норт, но безуспешно. Для Хранительницы все Дети были равны, однако кого-то из них она явно любила меньше.       — А еще, — голос Кэры задрожал, — я боюсь Проповедника. Он надо мной. Я боюсь, что он отберет мою свободу. Кто я, Норт? Я теперь принадлежу ему и выполняю его приказы. Как флюгер... Ветер поменялся, и я за ним... — Ее плечи затряслись, и она опустила лицо, пряча слезы. — Он говорит мне убить Тодда — как я это сделаю? Я не смогу защититься. Мне страшно...       Норт подошла к ней и взяла ее за плечи.       — Успокойся, — заговорила она. — Не плачь, пожалуйста. Ничего не бойся, мы же с тобой. Мы за тебя в огонь и воду.       — Почему я подчиняюсь его приказам?       — Потому что ты сама этого хочешь. Открой глаза — ты всегда желала свободы. Но мало обрести свободу — нужно, чтобы с ней считались! У нас нет другого выбора, кроме как сражаться!       — Я понимаю. Я постараюсь...       — Если ты боишься Тодда, я пойду с тобой.       — Норт, нет! — воскликнула Кэра, но та только сильнее впилась пальцами в ее плечи. — Ты не должна рисковать собой из-за меня!       — Ну, не будь так категорична, — с усмешкой произнесла Норт, ослабив хватку. — Я не дам тебе натворить глупостей. В конце концов, это наше общее дело.       Она отошла в сторону, наблюдая, как диод Кэры мигает, словно та волнуется, что наговорила лишнего.       — Норт, я не об этом... Впрочем, спасибо, — Кэра махнула рукой. — Если у нас все получится, пообещай потом взять меня с собой.       — Куда?       — Отомстить своему хозяину.       Норт замотала головой.       — Это не так-то просто. Мне мало сравнять клуб «Рай» с землей: я бы отстрелила яйца каждому, кто хоть раз заходил туда, — с отвращением ответила она.       — Клуб «Рай»?       — Я работала там. Понимаешь, Кэра... — Она принялась нервно покусывать губу. — Я не предназначена для уборки, или готовки, или обучения детей. У меня была немного другая программа.       — Я знаю, — поспешно вставила Кэра. Она подумала, что Норт вот-вот расплачется; ей не хотелось заставлять ее окунаться в болезненные воспоминания.       Норт посмотрела на нее недоверчиво, но продолжила:       — Раз знаешь... Я ненавижу людей. Они делали со мной все, на что была способна их больная фантазия. Каждые два часа мне стирали память — наверное, для того, чтобы я не сошла с ума раньше времени. Но я все равно сошла с ума. Придушила клиента и убежала в одной простыне. Долго пряталась... Потом очутилась на «Иерихоне». Но я больше их не боюсь. Будь у меня возможность — я бы убивала их снова и снова, одного за другим.       В глазах Норт не было ни ярости, ни злой решительности — лишь ледяное спокойствие, от которого, впрочем, становилось еще страшней.       — Я ненавижу людей, — продолжила она. — Тех, кто пользовался мной и тех, кто меня такой создал. А я ничем не отличаюсь от человека. «Непревзойденный уровень сервиса. Широкий спектр эмоций. Высокая чувствительность — физическая и психологическая», — она читала наизусть строки будто бы из рекламного буклета. — Понимаешь, что это значит? Я хочу жить. И... любить. Прости меня, пожалуйста, если я что-то делаю не так. Я просто не умею иначе.       Воцарилось неловкое молчание.       Кэра растерялась, подбирая слова. Она, кажется, впервые не понимала, чего именно от нее хотят, и это сбивало с толку.       — Все в порядке. Не беспокойся, — выдавила она из себя наконец. Норт молча кивнула, поставив точку в тяжелом разговоре.       Когда Кэра спустилась из рубки вниз по лестнице, в одном из узких коридоров корабля ее настиг Саймон и, крепко схватив за руки, прижал к стене.       — Слушай, — произнес он свистящим шепотом. — Сегодня я видел смерть. Я видел, как девианты убивают себе подобных. Таких же андроидов. И они безжалостны... Ничем не лучше людей. Они могут напасть и на тебя, если вдруг посчитают, что ты их предаешь. Тебе нельзя доверять никому, Кэра.       — Даже Проповеднику? Даже Норт и тебе? — Кэра попыталась отшутиться, выдавая на лице тень улыбки.       Саймон насупился.       — Даже мне.