BirdTale - Один шанс

Санс просидел в своей комнате до самой ночи, а когда вышел найти теплый плед, то подумал, что лучше бы он вообще никогда не покидал стен этого дома. Меньше боли. Конечно, Фриск ушла, от него все уходят, и никто не способен полюбить такого, как он. Санс знал это, но все равно почувствовал, как острые осколки сердца впиваются в податливую плоть, ведь его девочка сбежала, не попрощавшись, словно осознала всю его ничтожность и решила, что больше ее в этом мире ничто не держит. Внутри у Санса пустота, оставшаяся после взрыва. Казалось, он назревал так давно, что и не вспомнить, но рванул только сейчас. Почему?.. И внезапно осознание кувалдой ударило по разуму. Да потому что сдерживающего фактора больше нет. Фриск так быстро стала смыслом его жизни, той, за кого стоит не только бороться, но и держаться, а он… Как всегда, все заметил в последний момент. Когда уже поздно. Он ж и л, впервые за столько лет именно жил, а не существовал, и все благодаря Фриск. Больно… Почему так, черт возьми, больно?! — в отчаянии думал Санс, сотрясаясь в беззвучных рыданиях и тихо сползая по стенке на пол. — Она не должна была уходить. Надо было удержать ее, сказать, что люблю, просто сказать, это что, так, блин, сложно?! Любит. Он действительно любит Фриск. Он не знал, когда окунулся в этот проклятый омут с головой, но это произошло, и теперь парню было сложно представить свою жизнь без милой, очаровательной, самой прекрасной идиотки мисс Хупер. Она так отчаянно ярко светила и была так близко, что ее свет слепил. Но не обжигал, никогда, нет. Согревал. — Знаешь, — внезапно произнес Санс в спустоту, — все в этой жизни странно: от земли до луны и обратно, у любви было множество шансов, их использовать было нам надо. — парень вздохнул, — Но по моей вине мы вновь по разные стороны баррикад. — Мы все такие глупые, — продолжил он, — когда действительно любим кого-то, мы словно сами вручаем человеку оружие, которое легко — за секунду — может не то что ранить нас, — убить, но не бежим после этого, сломя голову, а с улыбкой на лице ждем выстрела, который сразит наповал. Потому что взаимности не бывает. Она есть только в сказках. Уткнувшись лбом в колени и с трудом сдерживая слезы, Санс заставил себя начать считать до ста и, наконец, забыть. Снова превратиться в бесчувственного мера, которого ничего, кроме безопасности Подземелья, не волнует. Хотя парень сомневался, сможет ли он забыть ее.

***

Шли дни, пролетали ночи, в которые Санс не мог спать, просыпаясь от жутких кошмаров, где Фриск бросала ему в лицо фразы о том, что все его ненавидят и никто никогда его не полюбит. Санс вскакивал с постели глубокой ночью, понимая, что он остался один, что никто не успокоит его после очередного ужасающего кошмара, потому что рядом нет никого, кто бы полюбил холодного мэра с изломанной душой и разбитым сердцем. Но да, Санс почти свыкся с мыслью, что Фриск нет в его жизни. Почти. Который час смотря в стену на кухне, он думал о том, почему же так происходит. Фриск действительно о нем заботилась, так почему же он, придурок такой, не ценил этого? Черт. Как же больно. Поздно. Слишком поздно дошло, что-то, чего он ждал все эти годы — любовь — таилась не в глупых романах, а в насмешливом, но таком родном блеске глаз. В мягкой полуулыбке, обращенной только на него. В таящихся эмоциях на дне зрачка, которые, тем не менее, было прекрасно видно. Забыть. Забыть, забыть, забыть, — стучало набатом в голове. Один. Отсчет начат. Только вот легче не становится, только сильнее болит в левой части груди едва живое сердце. Голубой дым окутал парня и он исчез из кухни, отправившись в свое уединенное место за водопадом. Он никогда не приводил сюда кого-то, это место было его личной обителью. Мерный шум воды успокаивал и помогал привести в порядок поток мыслей и бушующие эмоции. Он снова один, сломленный и брошенный, пытается бороться со своими демонами, но они сильнее него. Всегда были. Вот так это и происходит. Люди ломаются, будучи достаточно сильными, чтобы противостоять внешним демонам, но не достаточно, чтобы противостоять внутренним. Повинуясь внезапному и, как он думал потом, глупому порыву Санс перенес из своей комнаты гитару. Начав играть незатейливую мелодию — пальцы сами зажимали струны, — Санс запел, пребывая в полной уверенности, что он один в этом месте и Фриск никогда не услышит прозвучавших строк, исчезающих в каплях воды.

Никогда не ценил той заботы, что ты мне дарила всегда И лишь потеряв, начал понимать суть моментов, когда ты со мной была. Я один и уже не могу без улыбки твоей, да и просто без всей тебя... Я так сильно зависим от глаз твоих, искрящихся из-за и ради меня. И сейчас, просыпаясь от жутких кошмаров ночных, Понимаю, что жить не смогу без тепла твоих рук, просто слов твоих, Понимаю, что холоден был, так боясь погубить своих Важных сердцу и душе людей, любимых мной, мне дорогих. Тем не менее ты, даже не попрощавшись, ушла, Оставив меня одного на суд очередного дня без тебя. Знаю точно, сейчас для тебя ничего не значит такой, как я Знаю точно, что я губил и ломал нас двоих, уже давно безнадежно любя. Хоть сейчас я и знаю, как сильно ты мне нужна, Ты мне не простишь ничего, ты и не должна. Ты ушла, не узнав, что ты ранишь сильнее любого ножа. Не узнав, как моя любовь стала всем для меня, но тебе она не важна. А теперь, просыпаясь от вечных кошмаров ночных, Когда крик мой беззвучный растекся на сотни миль и не стих... Я люблю. Откровенно, открыто. Тебя. Но плевать. Я найду путь спасти свое сердце из ледяного огня.

Музыка стихла. — И теперь я понимаю, что зря бежал от этого всего, от любви, от счастья, боясь, что мое сердце снова будет разбито. Знаю, ты никогда не услышишь этих слов, любовь моя, но я просто… — он выдохнул, — Я… Прости меня. Я тебя люблю, и… Два. Эти слова растворились в шуме водопада, отлетая от стен. Санс ушел. И он тоже не услышит ответного «Я люблю тебя» от призрачной Фриск, которая теряет последнюю надежду.