Me: «Кто такой «Банчан»?» 10:45 AM
Как ни странно, ответ на моё сообщение пришёл сразу и, что очень удивило меня, он был от Югёма, который обычно по выходным спал едва ли не до самого вечера. Ответ, конечно, убил. Yugyeom: «Это Банчан» 10:46 AM Bangchan: «Привет, я Банчан!!!» 10:46 AM Югём явно не умел объяснять, хотя чего я ожидала, это же, чёрт бы его побрал, Ким Югём. Yugyeom: «Прости, Суён-а, мы не спали всю ночь. И сейчас меня волнует только одно: одинакового ли размера члены у близнецов?..» 10:47 AM Bangchan: «Наконец-то мы дошли до настоящих вопросов!!!» 10:46 AM Банчан, как я поняла, безумно любил восклицательные знаки, раз ставил их аж по три штуки в конце сообщения. Я всё же немного не понимала, что этот парень делал в нашем чате, ибо я даже понятия не имела, кто он, и не только потому, что Югём толком ничего не объяснял. Youngjae: «Будучи одним из близнецов, могу сказать, что мой член определённо больше, чем у моей сестры» 10:49 AM Думаю, все вопросы у парней отпали сразу же, как только Ёнджэ зашёл в сеть, чтобы пресечь попытку Югёма устроить «мозговой» штурм. И всё же что-то мне подсказывало, что Банчан задержится в нашем чате надолго. Не то чтобы я была против новых ребят в нашей компашке, мне, скорее, не понравился тот факт, кто Югём никого не предупредил. А ещё что-то мне подсказывало, что среди нас личность Югёма увеличилась на одного человека — Банчана. Как бы сказал Джексон Ван: братья-близнецы, сёстры-двойняшки, короче, товарищи по умственному развитию, с каждым днём опускающимся всё ниже и ниже, — к нашим ногам, а то и к «ногам» атомов. И всё же я очень хотела поделиться с друзьями догадками насчёт отца, но мне не давало сделать это только одно — присутствие в чате нового и пока незнакомого мне человека. Да, с моей стороны очень странно проявлять недоверие к незнакомому человеку из конфы, но при этом едва ли не раздвигать ноги в машине другого незнакомого мне человека. Ну, думаю, это меня и характеризует как ветреную девушку — я всегда противоречила самой себе. Пак Суён и есть сплошное противоречие, думающее только своей пятой точкой, что постоянно нуждалась в проблемах. Порой казалось, будто я и была единственной проблемой в своей жизни, да хотя бы потому, что мне постоянно не везло. Где я — там беда. Я была самой настоящей неудачницей, которая влюбилась в одного учителя и, грубо говоря, дрочила на другого. Как это ещё можно назвать? Идиотизм да и только. Если я сменю имя, пол, место жительства — поможет ли мне это? Вряд ли. Таких идиотов не спасут никакие перемены. Это перемены надо спасать от таких, как я. Ведь только они коснутся их — всё, привет, новые приключения, здравствуй, дорогой испанский стыд. В любом случае, какой бы глупой и наивной я ни была, я вполне по-взрослому восприняла тот факт, что отец пытался стереть «Чеын» из списка в журнале звонков. Неприятно — да, больно — да, обидно — да. В таких ситуациях просто не знаешь, что делать. Не знаешь, что будет дальше. Не знаешь, сохранится ли ваша семья, а если и сохранится, то надолго ли? Кто знает. Пару дней назад в школе мы с Усоком обменялись номерами, чтобы сегодня согласовать время и место встречи, поэтому на телефон ближе к пяти часам вечера пришло сообщение о том, что за мной заедет такси, и вечер мы проведём в доме Чона. Как бы сказал Ёнджэ — полное траханье, потому что быть у Усока — себе могилу рыть. Да, он секси и всё такое, но, чёрт возьми, что может произойти? Да всё, например. Я могла напиться и заблевать любимый ковёр его мамули, привезённый из самого Таиланда. Или мы вообще переспим. Или он охренеет и облапает меня, ну или это я охренею и облапаю его. Господи, неизвестность порой ужасно пугает, ей-богу. Если бы рядом был Югём, он бы сказал: «Лишь бы он не дал тебе в попку, а то утром болеть будет». Думаю, тут все смыслы и намёки ясны, как погода. Югём умудрялся бесить меня, даже будучи за десятки километров от меня, надо же. Ну неудивительно вообще. Шутки про анал, члены и всё, что было связано с сексом — это тема Гёма. Этот парнишка любожал их. Короче, я просто надеялась на лучшее и пыталась успокоить себя, включив Кима, но, кажется, сделала только хуже, потому что волнение брало верх не только над моей головой, но и над всем моим телом в целом. Начиналась паника буквально их-за всего, начиная с незнания, что надеть, и заканчивая незнанием, как нужно себя вести. Я ещё никогда не была в доме парня, ну, Югём и Ёнджэ были не в счёт, какие из них парни, господи боже? В любом случае, у меня особо и не было других вариантов, кроме как провести этот злосчастный вечер с Чоном. Ну, был вариант вернуться на историю, что было гораздо хуже. Я не могла смотреть на Туана, который чётко давал понять, чтобы я закатала губу. Оставалось только надеяться на чудо, которое спровоцирует его каким-то чисто магическим образом обратить на меня своё драгоценное внимание, которое ещё и заслужить надо было. Даже девственники смелее нынешних мужчин, зуб даю.* * *
— Проходи, не стесняйся, — Усок закрыл за мной входную дверь, забирая из моих рук только-только снятую джинсовку и тут же пряча её за дверцей прихожей. — Кухня справа. Я чувствовала себя какой-то девушкой по вызову, честно. Усоку бы подошла роль сутенёра, клянусь. Да и мои мысли как обычно оставляли желать лучшего. Я прошла по указанному направлению, а Усок, слегка приобнимая меня за плечи, помог сесть за стол, на котором были расставлены столовые приборы и приготовленные блюда. Видимо, он сам готовил. Мужчина, умеющий готовить, — это уже вау. Вообще, Усок вёл себя максимально спокойно и расслабленно, пока я была как зашуганная мышь. Может, я волновалась из-за того, как пройдёт этот вечер, всё-таки Усок одним своим видом волновал и будоражил все нервные клетки. Один его взгляд чего только стоил. Джухён бы сказала, что от таких глаз, как у Усока, обычно встаёт шишка (нет, я не о той шишке, о которой вы могли подумать, извращенцы, я о той шишке, которая прям встаёт и прям со стула и прям больше не опускается). Ну да, а что такое? Самоудовлетворение за счёт представления образа Чона — это уже дурка, что уж говорить о большем? О боже, учитель Усок, пожалуйста, трахните меня, иначе я трахну вас, или Тысяча и один способ соблазнить учителя. Почему я ещё не начала писать фанфики, как Джухён? Я бы определённо назвала свой фанфик именно так. Тяжело быть школьницей в том учреждении, в котором работают слишком горячие, как беляши, молодые педагоги. Если честно, будь я на месте того же Марка, я бы не смогла спокойно работать, не засматриваясь на упругие задницы школьников. Видели бы вы зад Пака Джинёна, товарищи… А Джексона… Моей сестре точно повезло с парнем хотя бы потому, что у него одна задница чего только стоила. А зад Сынван… Господи, зад человека, не важно, какого пола, — это услада для моих глаз, ей-богу, так и хочется некоторых потрогать. К слову, зад Венди я уже трогала и потрогала бы ещё раз! Если говорить об атмосфере дома Усока (немного сменим тему), везде было очень чисто, а ещё было много коричневого и тёмно-зелёного. Прямо как в кабинете директрисы. Кухня и гостиная были соединены, из-за чего я уловила взглядом полку с кубками и различными медалями и даже хотела задать вопрос, откуда они, но Чон опередил меня: — Из школы. Очень люблю бейсбол. Держала когда-нибудь биту в руках или бейсбольный мяч? — Разве я похожа на спортсменку? — вскинула бровь я. — Хах, Суён, не будь такой самокритичной, тебе это не идёт, — Усок подмигнул мне, усаживаясь напротив. — Тогда что мне идёт? — улыбнулась я, а в мысли вообще прокралась непонятная фразочка по типу «Например, сидеть на коленях Марка в его тачке», из-за которой я подавилась, а Усок в ужасе подбежал ко мне с полотенцем. — Всё нормально! Я жива! Клянусь! Чон сел на место и самодовольно выдал: — Тебе как минимум идёт эта юбка. Я снова подавилась. Твою мать, что за хрень? Этот парень вообще знал, сколько мне лет? Да, мне двадцать, а ещё я младше него на четыре года. Я всё равно чувствовала себя немного некомфортно и уже сто раз пожалела о том, что вообще надела юбку и блузку, решив выглядеть строго и серьёзно, что вообще никак не придавало мне серьёзности и уж тем более уверенности в себе. — Учитель, давайте не будем переступать грань дозволенного! — мои уши, как и лицо, покраснели до такой степени, что я была похожа на рака. В любом случае, из-за этого человека во всех смыслах можно было стать раком, прости, Господи. — Ну, мы не в школе, так что можно забыть про статусы, не так ли? Я такой же обычный человек, как ты. К тому же я просто сделал комплимент, что в этом такого? Я ещё раз кашлянула, не в силах разогнать краску с лица. Умоляю, убейте меня, чтобы не мучилась. — Да расслабься и перестань уже называть меня учителем. Я ведь правда не на рабочем месте. Я дома. Вот именно. Он дома. Это его территория. Его, мать твою, дом. Тут слишком опасно. По крайней мере, для меня. Но в целом он был прав — мне нужно было расслабиться и выкинуть из головы все переживания: и касательно Марка, и по поводу отца, и в особенности боязнь развития особых и весьма увлекательных событий с этим парнем. Правда, ничего такого и не случилось за этот вечер, пока мы ужинали и просто разговаривали, выпивая уже вторую бутылку красного вина, из-за которого я пьянела, потому что пила я редко, но что-то мне подсказывало, что в этот вечер ещё очень много чего интересного случится. Я совершенно ни о чём не думала, сидя рядом с Усоком на диване в гостиной. Моя голова была абсолютно пуста. За исключением того, что я по пьяни разнылась Усоку о том, что Марк не любил меня и я просто никому не нужна. — Знаешь, я же это, недавно фапала на тебя, — хмыкнула я, расплывшись в пьяной, но счастливой улыбке. — Да ты прикалываешься, — не придав особого значения моим словам, протянул Чон, доливая в бокалы вино. — Нисколько, — серьёзно отрезала я, заставив Усока вообще раскрыть рот в удивлении и замереть. — Но я тебе говорю по секрету, так что не бери себе в голову, иначе завтра мне будет стыдно, я же знаю себя. — Ну, я тоже порой дрочу на себя, так что забей. — Прям на себя? — Ой, на тебя, в смысле. Ну и на себя иногда тоже. Ты многое упускаешь из-за Марка, правда. Я бы хоть каждый день занимался с тобой сексом, не то что этот импотент. — Ну спасибо, таких комплиментов мне ещё не делали… Чтобы как-то скрасить обстановку и сменить тему, Чон рассказал, что вместе с Марком учился в педагогическом университете где-то в Лос-Анджелесе и что Марк был тем ещё заносчивым засранцем, с которым он постоянно дрался буквально из-за ничего. Каждый вдох одного уже был для другого поводом набить тому морду. Вечные соревнования не обходили их стороной. Даже боролись за одних и тех же девчонок, но выпускной в итоге провели без пары, потому что из-за их конкуренции никто не хотел иметь с ними дело. Стоило только Марку начать ухаживать за девушкой, как Усок уже соблазнял её, а после и вовсе имел в одном из университетских туалетов. Кстати, на выпускном они и были парой. Одногруппницы специально разыграли их так, что они, сами того не подозревая, были вместе, и пока все веселились, они недовольно сидели на скамейках и смотрели, как другие ребята веселились. Конечно, эти рассказы вызывали у меня смешанные чувства и тревогу, всё-таки мало ли, какую игру затеял Усок со мной, но он сразу заверил меня, что он больше не глупый студент, поэтому мне нечего бояться, ну, я имела в виду соревнований или попыток насолить Туану за счёт меня. Ну а пьяная я рассказала абсолютно всё. И про вечер в машине, и про подсобку, даже про афродизиак — над этой частью моего великого соблазнения Чон смеялся очень долго, заверив меня, что это лучшее, что он когда-либо слышал после того, что я фапала на него. И вот я замолчала, прекратив свой рассказ, а между нами возникла пауза. Она не была неловкой. Мы просто молчали, и всё было хорошо, нам было хорошо, но Чон всё же прервал эту тишину. — Он не достоин тебя, — в полутьме проговорил Усок, смотря на меня глазами, опьянёнными блеском красного вина. — Тогда кто меня достоин, Чон-сонсэнним? — едва слышно прошептала я, не в силах отвести взгляд от лица напротив. Усок ещё с секунду смотрел на меня перед тем, как медленно придвинуться, касаясь кончиками пальцев моих фаланг, и осторожно, будто спрашивая разрешения, поцеловал меня, покусывая губы. Думаю, на этом моменте я должна была отстраниться и сказать: «О боже, учитель Усок, что вы себе позволяете? Я же ваша ученица! Как вам не стыдно?», но давайте взглянем правде в глаза и просто позволим себе ответить на поцелуй этого парня, всё-таки он сам проявлял инициативу, а не тянул кота за хвост. Усок был безумно красив, его голос был потрясающ — с хрипотцой и некой грубостью, которая уже заставляла поджимать колени, а ещё он сам шёл навстречу мне, а не заставлял бегать за ним, как за шариком, наполненным гелием и парящим по небу. Разве я должна была переживать по этому поводу? Вряд ли. Да и моя мама всегда говорила: «Пока ты, Суён, молодая, пользуйся своей красотой». Так почему бы не воспользоваться ею в данный момент? Разве меня убьют за это? Мы сидели уже на полу у дивана в гостиной и продолжали целоваться, будто изучая свои собственные желания. Оба пьяные, но увлечённые друг другом. Усок, как и я, становился напористее и раскованнее, давая себе и своим действиям волю, как только понял, что никакого сопротивления с моей стороны нет. Обычный поцелуй, при котором Усок нежно сминал мои губы, перерастал в грубый и мокрый. Я никогда не целовалась с языком, да и считала это чем-то мерзким, но именно этот поцелуй не вызывал отвращения, единственное, что он вызывал — это мои тихие постанывания и жжение в груди, отдающееся прямо в сердце в полумраке. Я чувствовала всё: каждое прикосновение, каждый выдох на своей коже, который оставался на на ней жгучим пятном, расплывающимся по всей коже разрядом наэлектризованных частичек флюидов Усока. Чон изучал моё тело неспешно, стараясь не оставлять засосов, которые могли бы вызвать кучу лишних вопросов со стороны и поставить меня в неловкую ситуацию. Он действительно был нежен и внимателен, даже в нетрезвом состоянии. Усок не терял контроля над ситуацией, наверное, потому что ждал моей инициативы, не знаю, но мне нравилось то, что он просто касался меня, и главное, то, как он это делал. Чон Усок подхватил меня на руки и уложил на диван, тут же нависая сверху и расстёгивая свою рубашку, давая мне возможность прикоснуться к его телу с ответными поцелуями. Его руки ласкали моё тело, а я готова была растаять в этих же руках, растечься в них, как льдинка. Мне нравилось то, что он делал, и я хотела большего, но он не спешил. Тело безумно горело, внизу живота образовался тугой узел, слащаво ноющий и пускающий импульсы возбуждения по всему телу. И под не менее горячим телом Усока буквально вставало то, чего у меня не было, а бабочки в животе щекотали все внутренности так, что казалось, будто они вот-вот откажут. Издавая стоны под, как бы то странно и аморально ни звучало, своим учителем, я быстро и взволнованно стянула с себя блузку, а вместе с ней и бюстгальтер, продолжая активно отвечать на поцелуи Усока. Он по-прежнему медлил, не торопил события, а я всё больше и больше хотела его до такой степени, что рука сама потянулась к пряжке его ремня с целью расстегнуть, но Чон сам избавился от брюк и заломил мои руки над головой, чтобы я не трогала себя, когда я почти дотянулась до юбки, от которой он сам хотел избавиться. Усок спустился ниже, целуя мои бёдра и медленно задирая юбку-карандаш, которая уже который раз за вечер начала раздражать меня. Чон всё так же не спешил, наконец стягивая с меня юбку, а вместе с ней приспуская и трусики. Запуская руку в тёмные волосы Усока, когда его губы коснулись клитора, я прикусила губу, выгнувшись в спине и пытаясь подавить очередной стон, прикрывая глаза от наваждения. Чон Усок определённо знал, что делал, то и дело заставляя меня всё громче стонать. Фраза «Довёл своим языком до истерики» была бы тут весьма и весьма уместна, ведь Усок будто знал, чего хотело моё тело и, главное, как. Чон продолжая целовать моё тело, почти невесомыми поцелуями поднимался выше, нежно покусывая кожу груди, очерчивая языком ореол сосков и шумно дыша в унисон мне, сплетая наши языки в очередном поцелуе. Его пальцы массировали клитор, доставляя двойное удовольствие, из-за которого я буквально впивалась в его губы, ощущая привкус крови. Мои руки скользили по моим рёбрам и груди, ожидая дальнейших прикосновений Чона, который вновь поднял мои руки над головой и наконец поцеловал район диафрагмы, господи (сейчас бы заниматься недосексом и вспоминать имя Господа, н-да, так только я могу, ага), я едва ли не испытывала пик оргазма, но только Усок коснулся пальцем промежности, как я всё испортила подступившим к горлу рвотным рефлексом. — Подожди… — еле отстранившись от Усока, я попыталась подняться на ноги, чтобы хотя бы добежать до туалета, да только ударившее в голову большое количество выпитого алкоголя сказало: «Не сегодня», и меня вырвало прямо на ковёр, находившийся рядом с диваном. Вот и все шуточки про тошноту и «трахнем друг друга» стали кошмаром всей моей жизни. Хотя если бы мне удалось добежать до туалета, всё было бы менее плачевно, чем есть.