***
Разумеется, новость о предстоящем суде разлетелась среди разведчиков мгновенно. И это была одна из самых сложных загадок: как все об этом могли узнать, ведь это было известно только нам четверым. Ещё с самого утра всё наше убежище, которое представляло собой обычный двухэтажный дом, где мы скрывались перед миссией по поимке Женской Особи, стояло на ушах. Я и ещё человек пятнадцать находились сейчас в большой гостиной, ставшей на это время нашей столовой. Я сидела за столом, то и дело, ловя на себе любопытные взгляды, которые сейчас были даже пристальней, чем тогда, когда я только здесь появилась. – Элис, ты как? – участливо поинтересовалась Петра, сидящая рядом со мной. – Трудно сказать. Иногда всё происходит настолько внезапно, что даже не успеваешь офигеть, – я пожала плечами, всеми силами стараясь не выдать своего волнения. Не хочу, чтобы они беспокоились за меня. – Ты слишком спокойна для человека, которого будут судить. На что-то надеешься? – спросил Бозард с нескрываемым любопытством. «Ну ты-то куда лезешь!» – устало вздохнула, и прежде, чем возмущенная Петра, успеет что-то сказать, я произнесла. – Надежда – это лишь обман, который мешает нам воспринимать реальность. – Ты говоришь это, только чтобы показаться умной! – воскликнул Оруо. – Я знаю, – и, сделав короткую паузу, добавила. – Тебе тоже стоит попробовать. Разведчик открыл, было, рот, собираясь сказать что-то ещё, однако тут же закрыл, сбитый с толку, когда до него дошёл смысл моих слов. Из коридора послышался слабый шум и в гостиную вошли четыре человека, одетые в форму Военной полиции. Все присутствующие повернули головы в направлении «гостей». Все, кроме Леви. Капитан не обратил ни малейшего внимания на только что вошедших людей, продолжая есть. «А ведь он действительно обладает той редкой способностью игнорировать людей так, что они засомневаются в своём существовании», – меня почему-то позабавила эта мысль и, улыбнувшись самой себе, я встала из-за стола. Когда я подошла к своему конвою, на мои запястья тут же надели кандалы. Тяжелые металлические «браслеты» настолько сильно пережали запястья, что это заставило меня даже поморщиться от боли. Я спиной почувствовала недовольные взгляды разведчиков, направленные на Военную полицию. Кто-то смотрел с нескрываемой, почти осязаемой ненавистью. Побоявшись, что такая несдержанность может вылиться в нежелательные действия по отношению к конвоирам, я поспешила к выходу. Едва стоило выйти за дверь, как мне на глаза легла черная повязка. – А это ещё зачем? – Мы знаем о твоих способностях, поэтому это вынужденная необходимость. «О, так они не в курсе, что это совсем не будет для меня препятствием? Визуальный контакт это, конечно, эффективно, но совсем не обязательно», – но уже в следующее мгновение негромко воскликнула от боли, когда почувствовала, как меня сильно схватили за локти и повели к ждущему нас экипажу. Однако не успели мы сделать и пары шагов, как были вынуждены резко остановиться. Не видя препятствие, я замотала головой, но послышавшийся голос всё прояснил. – Не стану объяснять, что будет, если она пострадает... – негромко произнёс капитан. Воцарилась тишина. К моему величайшему сожалению я не могла ничего видеть, но уже меньше чем через минуту почувствовала, как хватка на моих локтях ослабла, а на руках зазвенели кандалы, после чего «браслеты» перестали уже так сильно сдавливать запястья и меня с осторожностью усадили в экипаж. Прошло, по меньшей мере, несколько часов, когда экипаж, наконец, остановился. Меня настойчиво потянули куда-то. Под ногами послышались глухое эхо моих шагов и тяжелая поступь моих сопровождающих по каменному полу. Шли мы недолго, несколько раз свернули, затем спустились по лестнице. Открытой кожей тут же ощутила прохладный воздух, от которого побежали мурашки. Пройдя немного дальше, мы остановились, и я услышала скрип металлических петель, затем меня бесцеремонно куда-то втолкнули, а потом снова заскрипели петли и послышался скрежещущий звук закрывающегося замка. – Повернись и подойди к решетке, – раздался незнакомый мужской голос. Я осторожно развернулась по направлению к источнику голоса и почти на ощупь двинулась к нему. Через несколько шагов мои вытянутые вперед руки наткнулись на толстые железные прутья. – Вытяни руки между прутьев. Послышалось клацанье, после которого я почувствовала легкость на запястьях от снятых с них кандалов. – Теперь можешь снять повязку, – и, не дожидаясь, когда я это сделаю, послышались удаляющиеся шаги. Стянув со своих глаз чёрную ткань и моргнув несколько раз, попыталась рассмотреть тускло освещённое помещение, в котором придётся провести неопределенное время. Место представляло собой самую обычную тюремную камеру с деревянными нарами вдоль стен, низким каменным потолком. Здесь не было окон, а освещение обеспечивал факел, одиноко горящий на стене по другую сторону решетки. Было довольно прохладно, но при этом достаточно сухо для подобного места. Потирая затекшие за время дороги запястья, я присела на одну из лежанок, заправленную чистым постельным бельем. – Кто бы мог подумать, что я, в конечном итоге, окажусь здесь? – и, помолчав, добавила. – Думаю, теперь с уверенностью можно сказать, что моя чёрная полоса уже переросла в фон. – И от души со всей возможной искренностью пожелала всей верхушке власти обгадиться колючей проволокой. Только после этого вздохнула спокойно и поудобнее устроилась на своём спальном месте. И хотя я не знала, сколько сейчас времени, предположила, что ещё достаточно рано для сна, но утомленная дорогой и размышлениями всё же спустя непродолжительное время уснула.***
В течение того времени, что я здесь провела, меня ни разу никто не навестил. Хотя, предполагаю, что ко мне просто решили никого не допускать. – А они серьезно настроены, – усмехнулась я. Через два дня мне позволили принять душ. Это могло означать только одно – заседание суда уже совсем близко. И уже через пару часов моё предположение подтвердилось. Со стороны коридора послышались шаги. Я села на край лежанки в ожидании. Наконец в полосе света появились три фигуры: Ханджи и двое мужчин, один из которых облачён в форму разведки, а второй – Военной полиции. В человеке из Разведкорпуса я сразу узнала майора Мика Закариаса – высокого и хорошо сложенного мужчину со светлыми волосами. Его лицо выражало серьёзность и спокойствие, что напомнило мне Эрвина, с той лишь разницей, что чёлка Мика была разделена пополам, а ещё он носил усы и щетину. Завидев меня, Зоэ резко припала к прутьям решётки, чем немало меня испугала. – Элис, с тобой всё в порядке? – Хм, как говорится: дерьмо течет рекой, а русло – моя жизнь. Услышав это, Ханджи улыбнулась. – Раз ты способна шутить, значит не всё так плохо. – А кто тебе сказал, что это шутка? – и затем перевела взгляд на мужчину в форме военной полиции. – Пора? В ответ получила только короткий кивок с требованием повернуться спиной к решётке. Выполнив распоряжение, услышала за спиной, как заскрежетал ключ в замке. На мои запястья снова легли тяжёлые «браслеты». «О, это забытое чувство...» – усмехнулась про себя. Навестившая перед судом компания, сопровождала меня до самого военного зала суда. Перед нами распахнулись тяжёлые деревянные двери, и мы прошли в огромное помещение с высоким потолком. На противоположной от входа стороне возвышался длинный стол, за которым сидели три человека, один из которых, сидящий в центре, привлёк моё внимание: седовласый мужчина с бородой и усами. Пронзительный, серьёзный взгляд не могли скрыть маленькие круглые очки на его носу. Даже на таком расстоянии я чувствовала исходящие от этого человека уверенность, проницательность, сосредоточенность. Почему-то это меня успокоило. К своему удивлению отметила про себя заполненность зала. Центральная часть была огорожена деревянными ограждениями: слева за ними располагались члены Разведкорпуса и Военного Гарнизона; вся правая сторона была заполнена множеством незнакомых лиц, часть из которых были облачены в форму Военной полиции, часть в очень дорогих костюмах и несколько человек в чёрных рясах, с изображёнными на них тремя золотистыми полосами и символами Стен. Остальные присутствующие здесь люди, сидящие на скамьях вдоль центрального прохода, были одеты в гражданскую одежду. «Это что за «покемоны»?» – с подозрением взглянула на облачённых в рясы. От дальнейших размышлений о социальной принадлежности этих людей меня отвлёк толчок в спину. Спустя несколько шагов мы остановились на невысоком подиуме. – На колени, – послышался приказ сзади. Я без возражений подчинилась и почувствовала, как цепь моих кандалов натянулась. Послышался звук удара металл об металл: мой конвоир при участии ещё одного человека установил поверх цепи железный столб так, что она оказалась скована в его сквозном отверстии, не давая мне возможности лишний раз двигаться. Отовсюду слышался шёпот, но как только заговорил седовласый мужчина, всё смолкло. – Итак, объявляю начало заседания. Твоё имя – Элис Старк, врач, служащий Разведкорпусу. Есть, что добавить? – Нет, – ответила я без промедления. – Рассматриваемый нами случай исключительный и не подходит под общую юрисдикцию, поэтому собрано слушание Высшего Военного трибунала. Я верховный Главнокомандующий – Дарис Закклай, на меня возложена ответственность огласить окончательное решение. Нам предстоит выяснить, какова будет твоя дальнейшая судьба, – произнёс седовласый. Его голос был таким же, как и его вид: уверенный и твёрдый. – Ввиду некоторых событий твоя сила вызвала резонанс в обществе, и мы не можем игнорировать всеобщее негодование, поэтому должны сделать публичное заявление, чтобы избежать внутренних конфликтов. По окончании заседания я вынесу решение: отдать тебя в руки Военной полиции или в Разведподразделение. Что ж, слово предоставляется представителю Военной полиции. «Значит здесь, всё-таки, замешана Военная полиция...» – Есть! Говорит представитель Военной полиции – Найл Док. Мы предлагаем использовать её тело для выявления природы её силы, а затем, незамедлительно избавиться от неё. Эта сила крайне опасна и в «неправильных» руках может стать угрозой для всего населения. Она обязана принести себя в жертву науке, тем самым действуя во благо всему человечеству. Я заметила, как представитель Военной полиции, которого сегодня увидела впервые, сделал ударение на слове «неправильных». Не трудно догадаться, чьи именно руки он назвал неправильными, а учитывая, что он не особо стремился скрыть своё акцентирование на данном слове, то все присутствующие в зале суда, также поняли к кому это относилось. Однако, когда я собиралась высказать своё мнение на этот счёт, меня кое-кто опередил. – Это не выход! Она – воплощение зла, отвергаемое Господом, проникшая в наши ряды, дабы внести в мирное существование сомнения, распри, и даже погубить всех нас! – неожиданно воскликнул один из «ряс». «Ясно-понятно. Служитель церкви значит...» – отметила про себя. – Теперь выслушаем представителя Разведки, – обратился к залу верховный Главнокомандующий, молча выслушавший их высказывания. – Есть. Главнокомандующий Разведкорпуса Эрвин Смит. Наше предложение: оставить Элис в Разведкорпусе и использовать её силы, чтобы вернуть земли за Стеной Мария. Это всё. По залу прокатилась волна шёпота, переходящая в громкие возмущения. – Всё? – переспросил верховный Главнокомандующий, не сумевший скрыть в своём голосе удивление. – Благодаря ей мы сможем вернуть утраченные территории. Это задача первостепенной важности. Для этого мы планируем использовать ворота Каранеса, ввиду невозможности воспользоваться запечатанными воротами Троста, – пояснил Эрвин. – А как же Колоссальный?! Ему ничего не стоит сломать ещё одни ворота! Их все нужно запечатать и тогда эти твари не смогут снова на нас напасть! – воскликнул один из «дорогих костюмов». – Завали, торгаш несчастный! Используя её силу, мы сможем вернуть себе всё за Стенами Мария! – парировал кто-то слева. «Чувствую себя как на торгах», – пронеслось, когда в очередной раз мотала головой из стороны в стороны, чтобы увидеть говорящего. – Чепуха! Да мы в жизни ни одного клочка земли не отбили у Титанов! – послышался возмущённый крик «торгаша». – Достал визжать, свинья ненасытная. Ну, запечатаете вы ворота, когда это хоть раз останавливало Титанов? Ты печёшься не о людях, а о своей жирной заднице, которую отсиживаешь на своём состоянии, а народ голодает, потому что ему не хватает земель, чтобы выращивать себе пищу, – спокойно произнёс капитан, температура голоса которого падала с каждым произносимым словом. Слова Леви произвели мгновенный эффект и быстро сбили спесь с торгаша, который тут же залебезил, заикаясь. – М-м-мы лишь хотим сказать, что Стены нуждаются в укреплении и... – начал он заискивающе, но его тут же прервал крик негодования. – Да как ты смеешь! Стены, дарованные нам Господом, нельзя осквернять подобным образом! Неужто вы не видите их величие перед жалким человеком?! – выкрикнул тот же представитель церкви, что несколько минут назад обвинил меня во всех грехах. – Возвращайся в свою секту! – раздражённо ответил торговец. – Чего?! – К порядку, – прервал спор голос верховного Главнокомандующего. – Спорить и пререкаться будете вне судебного разбирательства. Элис, вопрос к тебе: сможешь ли ты использовать свою силу во благо спасения человечества? – Да, – я незамедлительно кивнула. – Хм, но согласно вчерашним событиям твоя сила привела к необратимым последствиям, унёсшим жизни тридцати семи человек в стенах церкви и ещё более двадцати человек на улицах Стохесса во время преследования Титана. Это ты приказала управляемому тобой Титану? – Ха? – у меня будто выбили весь воздух из лёгких. «Со стороны это выглядело, будто я управляю Женской Особью?» – я шокировано смотрела перед собой. – Она опасна! Убийца! – крикнул кто-то. – Её необходимо изолировать! Её, и тех, кто ей вчера помогал! Титаны, они все подчиняются её силе! – донеслось позади. – А что, если всё Разведподразделение тоже с ней в сговоре?! Их тоже нужно изолировать, держать под стражей! – Верно! Они тоже участвовали во вчерашних разрушениях! – Что? Вы можете говорить обо мне что угодно, но не смейте обвинять Разведкорпус! Они – единственный шанс на спасение человечества! Да вы даже ни разу вживую Титана не видели, так откуда вам знать, что на самом деле происходит на настоящем поле боя?! – я почувствовала, как начали расшатываться мои нервы. – Она их покрывает! – Защищаешь их, значит они, в самом деле, в сговоре с тобой! Убийцы! Люди кричали обвинения в мою сторону и в сторону разведчиков. – Неправда! Если не я с такой силой буду сражаться, то кто тогда?! Вы – трусливые овцы! Чего стоит ваш страх, который вы прячете за Стенами?! Сколько ещё разведчиков должно умереть, чтобы вы, наконец, почувствовали себя в безопасности?! И вот внутри меня раздался треск. Всё, что я так тщательно сдерживала глубоко в себе, вырвалось наружу. Сначала в зале наступила тишина, а потом с разных сторон начали доноситься вопли. Множество голосов тех, кто несколько секунд назад так рьяно обвиняли Разведкорпус в сговоре со мной, теперь издавали крики ужаса и боли. Один за другим они заваливались на пол, корчась от раздираемого их кошмара. Теперь эти люди испытывали вместе со мной всё, что мне довелось испытать вместе с умирающими от рук и зубов Титанов, разведчиками, всё, что копилось во мне, и было спрятано в самых глубинах эмоциональной бездны, до этого момента скрытой внутри за возведённой мною стеной. Перед глазами быстро сменялись картинки, которые объединяло одно – Смерть. Она была везде. Я чувствовала как меня переламывают зубы Титана, как меня разрывают руки Гигантов, как ломаются кости под ногами Великанов – невыносимая физическая боль, животный страх смерти, разрывающая душу обречённость, затянувшаяся агония, мучительные страдания – теперь вместе со мной чувствовали те, кто имел неосторожность упрекнуть моих друзей в убийстве и предательстве. Я даже не заметила, в какой момент с моих губ сорвался крик. Для меня исчезло время, которое растворилось в воспоминаниях с полей боёв. Затем я ощутила лёгкое прикосновение к своим глазам. Чья-то холодная ладонь накрыла мои веки. От неожиданности я растерялась, и вся моя сосредоточенность на своих воспоминаниях мгновенно рассеялась, оставив лишь выгоревшую эмоциональную пустоту, похожую на балансирование на грани между жизнью и смертью. Раздался тихий, знакомый голос: – Отдохни. – Постой, Л-леви, – с опаской заговорил Главнокомандующий Военной полиции Найл Док. – Чего тебе? – брезгливо бросил капитан, выпрямляясь. – Это опасно. А вдруг она опять взбесится и убьёт здесь всех при помощи своей силы? – Найл пробежался глазами по тем, кто только что пострадал от действия моей силы и которые сейчас с трудом приходили в себя. – О чём это ты? Если бы она была настроена против нас, то мы бы уже сейчас не дышали, – капитан обвёл взглядом зал. – Вы так жаждете её смерти, тогда задайтесь вопросом, а вы смогли бы сами её убить? – Верховный Главнокомандующий, могу я взять слово? – послышался голос Эрвина. – Слушаю. – Способность Элис не достаточно изучена, и убить её будет расточительством. Предлагаю оставить её под надзором капитана Леви. Она, как и доселе, будет отправляться в разведку за Стену. – Вы уверены? – Да. Сможет ли она контролировать свою силу? Стать полезной для человечества? Будет решаться на поле брани. – Элис под опекой Разведкорпуса... Справишься, Леви? – Я могу убить её в любой момент, но будет ли от этого прок? Воцарилась тишина. Верховный Главнокомандующий задумчиво сцепил руки перед собой и закрыл глаза. Затем через несколько секунд раздался его голос. – Хм... Я оглашаю вердикт.