Служанка из Зазеркалья

Шёпот. Мерзкий шёпот сотни голосов. Они пытаются говорить с ним! Они нашёптывают ему совершенно безумные вещи. Они зовут его к себе, в обитель страданий и боли. Они зовут в Бездну, в зияющую пасть абсолютного небытия. Он не хочет, не хочет идти туда, но с каждым новым днём эльф понимает, что оказывается на шаг ближе к объятиям клокочущей преисподней. Ничего не помогает. Не помогают ни целебные припарки, ни снотворные зелья, ни стабилизирующие психику заклинания Знающих. Ничего. Ничего, кроме фисштеха и вина — только в них есть долгожданное спасение. В те недолгие часы, когда Мирит отдаётся воздействию наркотических средств, голоса замолкают, теряются словно их и не было вовсе. И в эти долгожданные мгновения тишины является Она. Эльф до дрожи кончиков ногтей боится Её присутствия, и до полного неистовства собственного безумия желает Её видеть рядом. Она ужасна и прекрасна одновременно, как рождение и смерть, как лёд и пламень, как любовь и боль. Её, окутанные чёрной поволокой, жуткие глаза смотрят на него хищно, будто зверь на добычу. Медные рога на Её голове блистают в свете красной луны, а киноварно-алые волосы, спадающие на Её плечи, сплетаются словно змеи. Эльф шевелит губами, беззвучно вопрошая «Кто ты?», и адская тварь неизменно обнажает острые, как бритва, клыки, заходясь в утробном смехе. И нет смеха опаснее и прекраснее, чем этот. Он молится Ей как богине, он припадает губами к Её когтистым рукам, он склоняется перед Ней в немом восторге. И каждый раз он просит Её. Он просит не убивать его. Демоница касается его щеки, поглаживает бледную кожу эльфа и её пугающий облик наполняется незримым сожалением. Мирит чувствует, как по его щеке стекает непрошенная слеза. Он знает, что Она не пощадит его. Она улыбается ему, тепло, по-матерински нежно. Его пронзает дрожь каждый раз от чёткого осознания того, что нет, Она не пощадит. Она — его смерть, его боль, его наркотик. Чудовище вонзает длинный кинжал с чёрной каменной ручкой в его сердце. И он замирает, глупо улыбаясь. Ему становится наконец-то спокойно, наконец-то хорошо.

***

И вот голоса снова не дают ему покоя. Он мечется по бальной зале из стороны в сторону, приветливо улыбаясь придворным господам и дамам. Он должен быть вежливым и милым, должен быть учтивым и остроумным. Он должен всем им нравиться. И Мирит пытается, силится быть таким. Таким, каким его обучили быть Знающие. Но эльф всегда хотел быть иным. Его взгляд встречается с взглядом льдинок глаз Эредина, нынешнего Короля Народа Ольх. Если бы взглядом можно было убивать, то Мирит был бы уже давно мёртв. Сын Ауберона завидует Эредину, как бы он хотел быть таким как он! Безупречным в своей уверенности, прямолинейным в своём презрении ко всему слабому и бесполезному. Мирит никогда не сможет быть таким! Мирит капитулирует. Он удаляется в одну из дальних комнат. Ему нужна доза, ещё одна щепотка порошка, ещё немного, буквально чуть-чуть, дабы заглушить шёпот бесов в голове. С каждым приёмом ему нужно всё больше, чтобы добиться звенящей тишины собственного разума. Эльф слышит приближающиеся к двери шаги ведунов, он спешит вобрать как можно больше фисштеха в свой измученный организм, засыпает пригоршню белого порошка в рот и прячет шкатулку с допингом в карман камзола. Они пока ничего не заметили, лишь намекнули о том, что невежливо так быстро удаляться из общей залы. И Мирит, как бездушная марионетка в их руках, кивает, возвращается к гостям. Когда он снова предстаёт перед взором короля, то чувствует, что голоса в голове, к счастью, замолкли. Мирит оглядывается по сторонам, пытаясь припомнить, кого ещё сегодня он не успел поприветствовать, с кем ещё он не поговорил. Да, точно! Он пока не успел поздороваться с Карантиром и Нитралем. Он знает, что они его ненавидят, что они отдали бы всё на свете, чтобы увидеть его голову, насаженную на пику. Но он должен быть любезным. Кто знает, может что-то переменится в их отношении к нему? По крайней мере, так его учили Знающие. — Добрый вечер, господа. Карантир неприятно щурится, будто матёрый волк, увидевший жирного зайца. Лицо Нитраля спокойно, практически непроницаемо. Светловолосый эльф кивает в ответ на приветствие бастарда, Навигатор же, в свою очередь, не удостаивает Мирита и кивком головы. За широкой спиной чародея стоит, опустив голову, человеческая девчонка. И кто её сюда впустил? Татуировка с задней стороны её шеи красноречиво намекает на то, кем является её хозяин, и какое положение она занимает в социальной иерархии Aen Elle. Рабыня. Взгляд Мирита плывёт, зрачки расширяются до предела, когда он, моргнув, видит что перед ним стоит не какая-то жалкая dhoine, а демоница из его снов. Это она? Она?! Мирит Муиркетах смеётся, его смех отдаёт безумием. Он тянется к своему носу, что-то липкое струится из него, Мирит вытирает жидкость и смотрит на собственные пальцы. Они покрыты кровью. Передозировка наркотика. Демоница поднимает на него взгляд, в чёрных глазах сущности невозможно прочитать ни единой эмоции. Дыхание смерти пульсирует по венам Мирита словно набат. Эльф тянет руку к рогатой, притягивает женщину к себе. Карантир напрягается, словно струна, готовый в любой момент начать атаковать. Никто не смеет трогать его рабыню! Мирит тащит её в центр залы, вслед за собой. Лица придворных эльфов окутывает полное непонимание происходящего. — Станцуй со мной, милая. Станцуй напоследок, — молит он Её. Он помнит, что Она — его смерть. И сегодня Она заберёт его туда, в клокочущую безвременьем Бездну. Аварит с мольбой полной ужаса смотрит на своего хозяина, она боится его гнева. Но он не злится на неё. Карантир телепатически передаёт ей команду: «Сделай то, что он просит. Дай ему возможность пасть ниже в глазах Двора. Если что-то пойдёт не так, я вмешаюсь.» Лицо Ястреба искривляется в язвительной ухмылке. Он даёт знак музыкантам играть. И странная парочка начинает кружиться в танце, Мирит пачкает огненно-оранжевые перчатки рабыни своей кровью, девушка брезгливо отворачивается от него, уверяя себя в том, что ничем плохим этот танец не закончится. Мирит сошёл с ума, вместо человеческой девки, он видит танцующую рядом с собой демоницу, изящно кружащуюся в адской пляске. Он еле успевает за ней перебирать, ватными от действия фисштеха, ногами. Вместо бальной залы, он видит вокруг себя и Её языки пламени, пламени, который вот-вот поглотит, но не демоницу, а его, Мирита. Поглотит глупого Мирита, который был создан в пробирке из семени Ауберона. Он был создан Знающими, для того, чтобы сесть на трон, став безвольной марионеткой в руках ведунов. Жил ли он когда-нибудь? Любил ли когда-нибудь? Знал ли когда-нибудь себя настоящего? Он — игрушка в лапах жестокой судьбы. Они никогда ничего не выбирал, всегда выбирали за него. Но он должен быть мужчиной, должен взять власть в свои руки. Он сделает это прямо сейчас. Он докажет черноокой демонице, что сам волен выбирать хоть что-то. Выбирать самое главное. Музыка затихла, танец прекратился. Мирит прикоснулся губами к устам сущности, он целовал Её, владычицу Бездны, тщетно пытающуюся его оттолкнуть. Это был прощальный поцелуй. Мирит выхватил клинок из ножен. — Ты же этого хотела?! Я сделаю всё сам, милая. Я готов, — он краем уха слышал, как запаниковали, зароптали придворные. Он слышал тяжёлые шаги Карантира, который намеревался вырвать демона из его объятий. И Мирит отпустил Её. — Как жаль… — Мирит горько улыбнулся, на его щеках блестели слёзы. Он сможет! Эльф вонзил кинжал в своё сердце, кинжал с чёрной каменной ручкой. Последним, что Мирит увидел, была торжествующая улыбка Эредина. «Да, ты — настоящий король! Забирай то, что всегда принадлежало тебе. Я бы всё равно никогда не смог стать таким как ты…» Мирит закрыл глаза, ощущая как вокруг него роится Бездна, блистая бесконечной какофонией разноцветных красок. Он сам не услышал свой голос, когда прошептал, — В мечтах согрета, как лучик света, девушка, крадущая сны…