Служанка из Зазеркалья

Она шла к нему невесомой, пружинистой и неимоверно женственной походкой, словно проплывая между облаков. Дым душистых благовоний окутывал её тело, будто одежда. Она была полностью обнажена. Чистая бледная кожа, сияющая в свете алой луны, Аварит — словно призрак, словно видение, словно наваждение. Наваждение его, Карантира. Она была не похожа на эльфийку, точнее было сказать, в её пугающе чарующем облике не было ни капли эльфийского. Ей было это и не нужно, чтобы выглядеть мистически прекрасной, словно звезда на синем небосводе. Идеальные, воздушно-золотистые локоны струились по её спине, по рукам и груди — её единственное одеяние в эту ночь. Эльф затянулся новой порцией ароматного дыма из медной трубки, вдыхая в лёгкие дурман. Голова Карантира кружилась от волнующего предвкушения предстоящего открытия. Ему казалось, что он уже видит то, кем служанка по сути своей является. Но он видел пока что только внутренним взором, сейчас его глаза и тонкое зрение были слепы. Но это пока. Аварит юркнула к нему под шёлк одеяла, упёрлась локтями в пружинистую поверхность матраса, который находился на широком мраморном балконе дворца. Всюду лежали маленькие парчовые подушки, расшитые серебром. Карантир не смог удержаться от соблазна прикоснуться, пропустить сквозь пальцы пряди длинных огненных косм рабыни. Волосы, как и их хозяйка, пахли вишней и горьким миндалём. Её запах. Запах, который впитался в её суть, в её образ ещё с первого дня пребывания в Тир на Лиа. Теперь этот аромат ассоциировался исключительно с ней, с его маленькой куклой. С его любовницей. Он долго ждал. Очень долго ждал. Ждал целую неделю, когда её энергетика наполнится новой силой и прежние блоки, полученные в ходе психологических травм в прошлой жизни среди людей, не растворятся в её тонком теле. Тёмная энергия хаоса струилась по ней, по стройным лодыжкам, по округлым бёдрам, по нежному лону и направлялась вверх, к животу, к груди. Нужно было приложить лишь небольшое усилие, сделать маленький толчок наверх, чтобы энергия стала заполнять вместилище рядом с сердечным энергоцентром. Карантир провёл подушечками пальцев по спине рабыни, снизу вверх прокладывая дорожку по линии позвоночника. Ещё одно тихое заклинание, певуче прозвучавшее из его тонких губ, и сила наполняет ауру Аварит с куда большей мощью, чем раньше. Навигатор знал, что рискует, раскрывая её как женщину. Знал, что пробужденной рабыней будет сложнее руководить, но он решил попробовать. Попробовать, чтобы убедиться в своих догадках. Сейчас она полностью чиста. Аварит чиста от предрассудков и собственной лжи во имя самой себя, чиста от комплексов и страхов, чиста от душевной боли и напрасных опасений. Был бы и он настолько чист… с ним никто никогда не проводил таких метаморфоз, что решил провести он с ней. Аварит тяжело дышит, извиваясь в его объятиях, словно алая змея. Её хрупкое тело обдаёт жаром, столб позвоночника вибрирует, словно серебряная струна лютни под рукой умелого барда. Карие глаза наполняются тьмой, их застилает чёрная глянцевая поволока. Карантиру становится жутко от такого зрелища и одновременно оно его завораживает, восхищает. Видела бы ведьма сама себя! Но она видит лишь его, своего возлюбленного тирана, своего ледяного Всадника, Карантира. Девушка перекидывает стройную ножку через бёдра эльфа, привстаёт на носочках, чтобы оседлать жертву своей демонической пленительности. Она — не dhoine, теперь он точно знает это, она — нечто иное. Она — что-то невероятно опасное, дикое, неуёмное, захваченное в плен бренной плоти человека, но не сам человек. Её алый ротик соблазнительно изгибается в нежной улыбке влюблённой женщины. Ему не нужен больше наркотик. Наркотик сейчас и есть — она. Чертовка направляет плоть Карантира внутрь себя, привстаёт на носочках ещё выше, упираясь в его грудь. Слишком высока разница в их росте и физических габаритах, чтобы их соитие происходило без этих, ставших уже привычными, действий. Он хочет начать двигаться внутри неё, но вовремя отказывается от этого искушения. Нет, пусть она первая начинает их интимную игру. И Аварит не заставляет себя долго ждать, с громким вздохом опускается на его член до самого основания, упираясь коленями в упругую поверхность постели. Карантир нежно обхватывает талию наложницы, направляет её осторожные движения, задавая нужный ему ритм. Какая она влажная изнутри… как же сильно его хочет… Эльф кусает её за тёмно-бордовый сосок, вырывая из груди девушки новые стоны. Она одурманена не меньше чем он. Она одурманена мускусным запахом его разгорячённого тела, смешанным с тонким ароматом можжевельника и апельсина. Она одурманена его лаской, его открытостью новому опыту, в котором он исполняет пассивную роль, а она активную. Ещё толчок. Новый. И её тело начинает вибрировать всё больше, наполняясь до краёв энергетикой абсолютной феминности; тёмной женственности, энергией демоницы Лилит. Как же Карантир хочет сейчас схватить её за бёдра, развернуть и поставить в им излюбленную позу раком. Так ему было бы удобнее контролировать движения, и так было бы ему комфортнее ощущать себя её хозяином. Но нет. Он снова удерживается от этого соблазна. Сегодня у него задача иная. Он должен увидеть то, что видел Мирит, понять, почему тот так обезумел от вида рабыни в последние минуты своей жизни. Аварит покачивает бёдрами, делает затейливые круговые движения, играет мышцами своего лона, словно опытный музыкант играет на флейте. Карантир сжимает зубы крепче, до боли, чтобы отодвинуть подступающий так быстро оргазм. Он впервые узнает, что она владеет своими интимными мышцами настолько хорошо, что может создавать внутри целые волны, расходящиеся почти по всей длине члена. Навигатор охватывает копну рыжих волос рукой и тянет назад, заставляя девушку прогнуться в спине, он знает, что так будет активнее стимулироваться особенно чувствительная зона её влагалища. Аварит хрипло вздыхает, поддаваясь резкому движению, упираясь одной рукой в согнутое колено Навигатора, чтобы не потерять равновесие. Он понимает, что ей нужно, поэтому прижимает колени к спине Аварит, образовывая тем самым подобие спинки кресла, на которую можно облокотиться. Аварит приходится упереться ступнями в его напряжённые ладони, чтобы иметь возможность самой продолжать фрикции. Сорока стонет всё громче, всё прерывистей, низ живота щекочет от подступающего экстаза, ноги сводят судороги. Если бы не поддержка рук Карантира, она бы не смогла удержаться в таком странном положении так долго. Эльф с замиранием сердца смотрит, как черноокая чертовка движется на нём, заходясь в безумном танце. Он в шаге от падения в пучину высочайшего удовольствия. Кроваво-красная луна освещает их бледные тела, усиливая силу чародеев. Ещё один толчок вверх-вниз и Аварит замирает, а затем начинает биться в эйфорических судорогах, Карантир, будучи сам на грани, прижимает бёдра плотнее к её спине, а руками сильнее упирается в её ноги. Влагалище девушки от неожиданности начинает сокращаться мощнее. Он изливается в неё, рыча утробно, как хищный лесной зверь, вгрызающийся в плоть единорога. И в этот момент Карантир наконец видит её настоящую. Видит её истинный облик: медные кольца рогов, киноварные змеи волос, извивающиеся при каждом её движении, чёрные глаза без белков и белые, словно снег, клыки будто у вампирши. Жаль, что ей не дано увидеть саму себя такой. Она чувствует в себе лишь то, что он ей позволяет чувствовать. Она всегда будет его рабыней, какой бы пугающей и гнетущей не была её истинная суть. Он не позволит ей узнать правду. Не позволит, потому что ещё сильнее, чем прежде хочет обладать ею. Подчинять её. Куда приятнее быть укротителем дикой неуёмной кобылы, чем властителем домашней смиренной лошадки. Он знает это. И он будет молчать, скрывать от неё истину, дабы не потерять бразды правления над своей ручной демоницей.

***

— Кто такая Лилит? — задаёт вопрос Карантир, вдыхая в лёгкие новую порцию дыма табачной смеси. — Это — демонесса. Высшая демонесса, господин. О ней можно долго рассказывать, я боюсь вас этим утомить, — Аварит нежится в его объятиях, закинув худенькую ножку на бедро эльфа. — Мне интересно. Расскажи. — В нашем мире о ней есть множество историй и легенд. Часто версии противоречат друг другу, господин. — Тогда расскажи о том, как сама воспринимаешь её, — он подсыпает новые щепотки ароматного табака в длинную металлическую трубку. — Хм… сейчас подумаю с чего лучше начать, господин. Есть одна мифология… в общем, я воспринимаю все мифы скорее образно, чем в буквальном смысле. Будто речь идёт больше об энергиях, о потоках, об их силе и направлении, чем о чём-то осязаемом и материальном. Я могу путаться в терминологии… заранее извиняюсь, если немного неверно обозначу некоторые понятия. — Понял. Я слушаю. — До сотворения миров, до сотворения богов, демонов и ангелов было Великое Ничто. В этом состоянии не существовало ничего, и одновременно существовало всё. Кто-то считает это состояние бесконечным светом, из которого был создан Творец мироздания. Но я верю, что был только ярящийся Хаос, безграничная Бездна Небытия. В Бездне не было никаких рамок, никаких законов, никаких форм. Это была безграничная энергия, бушующая, словно океан. И так как в этой Бездне было заложено изначально всё, что когда-либо будет, в нём был и Свет Творца, Демиурга. Его называют разными именами — Яхве, Один, Зевс и так далее… имена это уже нюансы. Главное, что это был Великий Архитектор Вселенной, Всеотец. Бездна же мною воспринимается как Чёрная Мать, Всемать, из лона которой и был создан Всеотец. Это может показаться сложным для восприятия… — Я понимаю, о чём ты. Можно провести аналогию и с нашей мифологией, Аварит.  — Хорошо, господин. В таком случае, я продолжу. Всеотец является отображением полной противоположности Всематери, он — олицетворение порядка, закона, рациональности, но и ограниченности, она — олицетворение свободы, открытости всему новому, интуитивности познания и безграничности. Демиург создал из своей энергии множество миров, множество планов бытия и существ. Он упорядочивал свою силу и преобразовывал один из планов многомерности Матери — материю в нечто завершённое, осязаемое, пригодное для изучения и дальнейшего развития. Он создавал и заключал в физическую оболочку стихии, живых существ, он создал и ангелов, как отражение собственной божественной сути, можно сказать, создал своих духовных дочерей и сыновей. Вернее, они в нашем понимании бесполы. Однажды бог захотел создать существо, которое могло бы быть равным ему по силе и мудрости, создать самого совершенного сына. Но как он ни пытался, он всегда создавал ангелов, которые никак не могли сравниться с его совершенством. И тогда Всеотец обратился к энергии неукротимой и неуёмной Бездны и создал Его. Люцифера. Несущего свет. Ни в одном из миров не было прекраснее существа. Но Бог не учёл одну деталь. Он не ожидал, что однажды Люцифер, ангел высшего чина устроит восстание против своего отца, отрицая его тиранию и порядок. Есть разные теории насчёт причин этого восстания, я склоняюсь к тому, что Люцифер в большей степени хотел создать свои собственные миры, а не подчиняться воле Демиурга в аспекте творения. Он был куда более широких взглядов относительно свободы действий своих творений, чем его Отец. — Это кажется очевидным. — Вполне, господин. Но для всего мироздания это происходило в первый раз. Никогда ещё не происходило ни одного восстания. И тут такое… Бог прогневался на своего Сына и на тех ангелов, что поддержали его сопротивление и низверг их в иной мир, инфернальный, в надежде, что Сын будет вечно мучиться в самом удалённом от Бога месте. Согласно некоторым преданиям, так и есть. Считается, что Падший Ангел страдает в мире, который называется Преисподней, Адом, Царством Пламени, Тартаром. Но согласно воззрениям демонолатрии, Люцифер, будучи сотворённым из Бездны, нисколько не страдает, а напротив, развивает свой мир, свой новый дом. Он — первый демон, Дьявол, Сатана. Теперь к вопросу о Лилит. Однажды Демиург решил сотворить первого человека, по своему образу и подобию и дал ему имя Адам, сотворил он его из земли и глины и вдохнул в него жизнь, поселил в одном из самых благоприятных для жизни миров, в раю. И увидел Бог, что тяжело человеку одному, и создал ему жену из пламени; прекрасную, рыжеволосую Лилит. Она должна была стать матерью всех людей. Адам, будучи отражением демиурга, пытался укротить жену, подчинить себе, а Лилит, в свою очередь, будучи сотворённой из огня, не признавала никаких законов над собой, никакой власти. И стал спорить Адам со своей женой и не выдержала Лилит его тирании, ушла из райских кущ. Прогневался Бог, послал ангелов за Лилит, дабы усмирить непослушную женщину и вернуть её мужу. Сколько не уговаривали деву ангелы вернуться к Адаму, не послушалась она их. И тогда сказали они ей, что не сможет она рождать человеческих детей. Но и это не смутило её, и сбежала Лилит от гнева Демиурга в преисподнюю, туда, где правил Люцифер, по другим же представлениям, имя его было Самаэль. И увидел Адам, как жена его сбежавшая наслаждается объятиями демонического любовника и ослепли очи его от зрелища такого, и навёл Демиург тогда на Адама крепкий сон забытья. Создал из ребра Адама Демиург другую жену, как две капли воды, похожую на Лилит, но смиренную, послушную. Её назвал Евой. И была Ева матерью всех детей человеческих, любила она Адама верно, неустанно боготворила мужа своего. И жил с Евой Адам, но каждую ночь думал о другой, о бывшей супруге, о непокорной Лилит. И приходила ему во снах Лилит и соблазняла Адама, рождая из семени его сонм не людей, но других существ — полудемонических и опасных, чья родина была преисподняя. Также рождала она и демонов от Дьявола. Она — мать всех демонов, созданных в аду. Люцифер — их отец. Считается, что существа, рождённые из энергий Лилит и Люцифера, не смогут воплотиться в телах людей, они могут только являться в мир людей на некоторое время. А вот существа, созданные от соития Лилит и Адама, точнее сказать, их души, могут воплотиться на земле. Внешне неотличимые от обычных людей, они служат воинству Ада, колдуя и наводя порчи на людей, сотворённых Адамом и Евой. Те человеческие души, что были затронуты энергией Бездны в результате злого колдовства, либо те, которые вели нечестивую жизнь и тем самым прогневали Демиурга, попадают в ад, где обрекаются на вечные муки. Те же, кто был рождён от Лилит и Адама, никогда не будут страдать в аду, так как это — их родина. Поэтому ведьм в нашем мире часто называют дочерями Лилит. — Какой смысл от страданий в аду человеческих душ? — Чем больше душа страдает, господин, тем больше энергии она отдаёт этому миру. А так как страдает она вечно, то даже одна душа в плену преисподней может дать демонам огромное количество силы. Я не уверена в верности того, что вам сейчас говорю. Я лишь описываю то, как сама понимаю суть этих процессов. — Интересная история. Стало быть, тебя невозможно подчинить? — К сожалению, или к счастью, это не так, господин. Весь мир людей строится на власти, на иерархии власти. Кто-то руководит кем-то, иначе никак. Абсолютной свободы в физическом теле точно не найдёшь. В саму суть человеческого праотца, Адама, была заложена программа как подчинять, так и быть подчинённым. Это свойство и досталось всем его детям, в том числе и мне. — Получается, ведьмы и колдуны в вашем мире относятся практически к другой расе? — Не совсем, господин. Физическая оболочка почти та же. Единственное, что удалось нашим учёным установить, так это то, что внутреннее устройство мозга отличается, у людей с магическими способностями, оба полушария работают одинаково хорошо, если я не ошибаюсь, даже одновременно. У людей же задействуется обычно одно из полушарий для выполнения определённой задачи. Но я могу путать факты, господин. — Этих объяснений вполне достаточно, куколка, — Карантир ухмыльнулся. У эльфов были одинаково развиты оба полушария. Вот в чём загвоздка, значит, человеческие колдуны могут мыслить как эльфы. А вот обычные люди — нет.