Служанка из Зазеркалья

Цирилла Фиона Элен Рианнон нервничала. В избушке, где они с Креваном остановились, поселилась гнетущая тишина. Эльф постоянно куда-то исчезал и возвращался уже к вечеру: усталый, грустный, молчаливый. Безызвестность и таинственность раздражала Цири больше всего, она не понимала того, что сейчас происходит, а значит, не могла никак влиять на события. А ещё ей было очень одиноко. Когда она путешествовала между мирами, время текло ощутимо быстрее, стремительнее. Однако сейчас течение дней будто замерло. Она находилась в информационном и событийном вакууме. Сегодня Креван пропадал дольше, чем обычно. Вернулся он в свою новую обитель уже ближе к ночи, когда на небе взошла полная алая луна. Красная луна… недобрый знак, наверное. Под глазами Знающего залегли тяжёлые тени, уголки губ были опущены вниз. Ведьмачка больше не могла терпеть его равнодушие. Эльф снова засел за книги. Попутно он делал какие-то записи на неизвестном Цири языке, закреплял их на стене, постоянно перечитывая и что-то тихо бормоча. — Аваллак’х, мы можем поговорить? — Не сейчас, Zirael, не сейчас. Я очень занят. — Хорошо. Когда ты освободишься? — Цири нависла над ведуном, сидящим за письменным столом. — Не сегодня, Дитя. Не сегодня. — Может быть, завтра? — ведьмачка чувствовала, что теряет остатки терпения. — Не могу ничего обещать, — Знающий поставил новую замысловатую закорючку на бумаге и принялся что-то чертить на карте красным карандашом. Цирилла не выдержала, решительным движением руки отодвинула все записи учителя в сторону и уселась на стол, прямо напротив лица Кревана. Мужчина в ответ на этот жест лишь разочарованно вздохнул. Ему не нравились варварские манеры девчонки. Какая же она неосторожная. Какая же невоспитанная! Окажись сейчас она в Тир на Лиа, никто не стал бы терпеть от девушки такую наглость. Но Аваллак’х был терпелив. Очень терпелив. — Тогда поговорим сейчас. Нужно ведь делать перерывы между работой? Моя бабушка всё время твердила, что от таких нагрузок может испортиться зрение. — Глупая байка мира Aen Seidhe. Зрение портится от слабого искусственного освещения, Дитя. Что же ты хотела узнать? — Креван склонил голову набок, в его взгляде читался немой укор. — Что-то ведь происходит?! Я не могу сидеть на месте, видя, что что-то идёт не так! Какой-то из твоих планов провалился? — Цири сверкнула в полумраке комнаты зеленью прекрасных глаз. Совсем как у Лары Дорен… — У меня нет никаких планов, Дитя. Наши судьбы строит Предназначение… — Хватит! Меня тошнит от этих речей! Аваллак’х! Я имею право знать всё то, что касается меня. Это — моя жизнь, — Цири протянула руку к плечу Кревана, невесомо коснулась его. Ведун снова посмотрел на неё своим странным, непонятным ей, взглядом. — Я могу сказать лишь то, что нам нужно собираться. Всадники Дикой Охоты снова отправляются на твои поиски, Zirael. В этот раз я не уверен, что их что-то сможет остановить. — Ты говорил, они потеряли мой след? — Да. Но его снова можно будет найти, если мы ещё хоть немного задержимся на этом месте, — Цирилла не убирала руку с плеча ведуна, продолжая цепляться взглядом в аквамарин глаз своего учителя, — Zirael, пожалуйста, больше не веди себя так фривольно по отношению к эльфийскому мужчине. Тебя могут неправильно понять. У нас в Aen Elle не принято касаться друг друга без особой на то причины. Креван мягко убрал с плеча руку ведьмачки, положив ладонь девушки на деревянный стол. Ведун поставил чёткое ударение на слово «особой». Интересно, о чём он думал? Лицо эльфа было непроницаемым, невозможно было уловить на нём и тень эмоций. Способен ли он вообще испытывать хоть какие-то чувства? Он намекает на то, что она пытается его соблазнить? Спровоцировать? А что, если ей действительно интересно попробовать? Он об этом никогда не размышлял? Аваллак’х нахмурился сильнее, прочитав мысли Ласточки. Разве она ему совсем неприятна? — Ты мне не неприятна, Zirael. Но твоя судьба заключается в другом. Наши пути рано или поздно разойдутся… тебе нельзя ко мне привязываться, — Креван налил в гранённый стакан прохладную воду из графина, усевшись на свою кровать. — Я ни капельки не привязываюсь! Глупости какие! — Цири теперь точно дошла до точки кипения. Этот ведун слишком много о себе думал. Слишком напыщенный, слишком самовлюблённый! Да она видала и посимпатичнее, получше! Да тот же Эредин! Он-то куда более представительный! — Ты такая неопытная. Неосторожная. Пожалуйста, научись тщательнее скрывать свои мысли и эмоции, Дитя. Неосторожность может погубить тебя, — Креван разминал тонкими пальцами потяжелевшие от усталости веки. — Так не читай мои мысли! Не лезь в мою голову! Я устала от тебя! — Цири пулей выскочила из избы. С Креваном было на удивление тяжело находиться рядом. Как же ведьмачка хотела сейчас оказаться рядом с Геральтом и Йен, поговорить с ними, поделиться своими переживаниями, пропустить пару бокальчиков эля, поиграть с родителями в Гвинт. Вместо этого ей приходилось терпеть непонятные недомолвки, странные взгляды и отрешённое поведение Знающего. Слёзы обиды на эльфа струились по щекам девушки. На улице холодало, начиналась зима, долго торчать на морозном воздухе было невыносимо. Какого чёрта Креван даже не вышел к ней! Он мог бы попытаться её хотя бы успокоить…

***

  — Без рук! — Навигатор пошло ухмыльнулся, протягивая Аварит, сидящей на парчовой подушечке, тарталетку. Девушка ловко ухватила её маленькими белыми зубками и надкусила. Карантир терпеливо ждал, когда рабыня осторожно возьмёт губами второй кусочек, облизнув при этом его пальцы. Ему эта игра доставляла удовольствие. Нитраль спокойно наблюдал за открывшейся перед его взором картиной. Все Всадники были давно в курсе нынешнего увлечения Карантира. Рабыня. Она заметно похорошела за последний месяц, стала более раскованной и игривой. Нитраль не разделял интерес своего начальника к dhoine, но, учитывая любовь Навигатора к жёстким постельным забавам, не удивительно, что именно подневольная девушка идеально подошла под кандидатуру любовницы Карантира. Чистокровные эльфийки обожали долгие ухаживания, речи о высоком, осторожную интимную тактику и прелюдии, Навигатора же это крайне утомляло. Он итак слишком много времени проводил на тренировках и собраниях Дикой Охоты, чтобы размениваться на такие вещи. — Меня беспокоит затишье в Институте. Слишком долгое затишье после смерти Мирита. Уверен, Креван строит новые планы по захвату власти. — Карантир отправил следующую тарталетку себе в рот, запивая закуску фруктовым вином. — Она тебя не смущает? — Нитраль направил взгляд на Аварит. — Нет, пусть слушает. Её это тоже может коснуться. Правда, куколка? — Да, господин, — девушка учтиво опустила голову, блистая в свете серебристых огоньков ледяной комнаты, новыми золотыми серёжками, которые почти доставали ей до плеч. — Мои люди говорят, что Креван часто стал пропадать в мире Aen Seidhe. Пока что проследить за тем, что он там делает, им не удалось. Но я догадываюсь, что это неспроста. Как бы не получилось того, что он сам нашёл Ласточку. Тогда понятно, зачем он так своевременно выставил кандидатуру королевского ублюдка. Видимо, решил устроить им случку. — Пока нет доказательств, сложно будет что-то с ним сделать на государственном уровне, — покачал головой белокурый эльф, упираясь локтями в льдистую поверхность кресла. — Верно. Но если мои догадки верны, он скоро пойдёт в наступление, вернее, его марионетки. Я хотел, чтобы ты сопровождал Аварит в Тир на Лиа, когда у меня нет такой возможности. Если я буду вечно держать её во дворце, это вызовет лишние подозрения у Двора. — Хорошо, это не составит большого труда. — Разве не забавно, что именно сейчас обострились проблемы с единорогами? — Карантир поигрывал с аметистом магического защитного амулета на своей груди. — Меня это тоже настораживает. Думаешь, Знающие могли с ними договориться? — Сомневаюсь. Скорее, просто чем-то напугали зверьё. Чем-то таким, что вынуждает их появляться в тревожной близости к предместьям города. В дверь осторожно постучались. Карантир нахмурился. Он же просил никого не беспокоить! Куда смотрит управляющий?! Навигатор небрежным жестом указал Аварит подойти к двери. — Что-то случилось?! — Генерал Дикой Охоты только в одном случае бы простил служанку, которая посмела их отвлекать: если бы во Дворце вспыхнул пожар. Но гарью в доме не пахло, значит, за ними пытаются следить. Крайне неосторожно пытаются следить. — Я принесла немного фруктов, господин, — полуэльфка склонилась в изящном поклоне. — Неси, — Карантир налил новую порцию вина в бокал. Тёмные волосы эльфа закрывали его лицо, поэтому сложно было увидеть весь спектр негативных эмоций, что пропитали взгляд мужчины. Комнату невозможно было прослушивать снаружи, а вот от прослушивания внутри никто не был застрахован. Когда служанка подошла ближе к Карантиру, тот грубо схватил её за запястье, проникая в её мысли и последние воспоминания. Девушка рухнула на колени, роняя на мраморный пол вазу с фруктами. Дребезг посуды наполнил помещение. Из носа полуэльфки пошла кровь из-за бесцеремонного вторжения в её разум. — Простите, господин. Пожалуйста, простите! Меня заставили! — из глаз напуганной служанки побежали жемчужинки слёз. Всё, что было нужно, эльф уже увидел. — Я прощаю тебя, ступай! — Навигатор злобно засмеялся, видя, как нерасторопная девица подхватилась, порываясь убежать из комнаты. У закрытой двери стояла Аварит, облокотившись спиной об ледяную поверхность, — Но ты заставила Сороку лишний раз подниматься, а это так неудобно, когда под твоей одеждой бандаж… я бы даже сказал, больно. Наверное. Ведьма прекрасно слышала приказ господина в своей голове. Она тихонько подошла к служанке, нежно коснулась её щеки, с оттенком мягкой грусти в глазах. Грусти о предстоящей смерти. Карантир не терпел промедления, Аварит это знала, да и тянуть смысла не было. Служанка заверещала, как загнанный зверёк, когда в её живот вонзился кинжал, а драконья перчатка осторожно накрыла рану, не давая каплям крови замарать пол. Чёрная энергетика проникала в тело шпионки, заполняя кровь жертвы ядом Бездны. Прошло чуть больше минуты, когда тело женщины развеялось по воздуху серым прахом. Карантир хищно улыбнулся, протягивая послушной рабыне новую тарталетку. — Без рук! — Навигатору нравилось ошарашенное выражение лица Нитраля. Пусть знает, что может произойти в случае его предательства. Умереть от руки подневольной игрушки — худшая смерть. Самая позорная. — Так на чём мы остановились?