Служанка из Зазеркалья

Время зашипело, задрожало, заискрилось, схлопываясь в одну-единственную точку. В вечность. В безвременье. Пауза. Мгновение. Бесконечное мгновение. Бесконечная, бессмертная реальность. Дух всегда существует вне времени, вне пространства. Аварит вскрикивает, и звонкий женский голос срывается в мрачный гул рыка демоницы. Аварит замирает, открывает глаза. — Тебя снова выкинуло, — над самым ухом раздаётся до боли знакомый голос. Любимый голос. — Карантир?! — Аварит не сразу может разобрать в бесконечных лазурных всполохах энергии образ чародея. Такой привычный, такой земной образ, вернее — иллюзия образа, которую с радостью воспроизводит воображение. — Да, это я. В этот раз быстро меня узнала, — Карантир нежно прикасается к киноварно-алым змеям волос демонессы, словно не боясь их угрожающего шипения. Он и в самом деле не боится. Аварит старается сфокусировать взгляд на своём окружении, странно — она видит перед собой спальню чародея, широкое окно, занавешенное высокими шторами гобелена. Демоница, осторожно ступая по паркету, подходит ближе к окну, отодвигает занавеску, в надежде увидеть перед собой пейзаж неба Тир на Лиа. Но не видит его. Видит лишь разноцветные всполохи, кружащиеся какофонией энергетических потоков Преисподней. — Как это возможно?! — Суперпозиция. — Что?! — Аварит возвращается взглядом к образу Навигатора, внимательно рассматривает его. Эльф выглядит абсолютно так же, как и в жизни. Он одет в тот же голубой шёлковый халат, расшитый серебряными нитями, что и носит обычно, находясь в своём дворце в Тир на Лиа. В реальном Тир на Лиа, а не в его урезанной копии. — Одновременное присутствие в разных точках пространства. Наши души не покидали ад. Люцифер дал разрешение на перемещение физических тел, на перемещение материальной оболочки. — Это невозможно. — Невозможно для материальных объектов. Но душа нематериальна, дух может находиться в нескольких мирах одновременно. Лишь точка наблюдения, зона внимания определяет путешествие духа и его развитие в одной из реальностей. Твоя зона внимания сместилась сюда в тот момент, когда ты была в шаге от смерти. — Я умерла. — Нет, я тебя вытащил, ухватил за палец и телепортировал в другую залу. Всё хорошо, ты спаслась. — Карантир нежно улыбнулся, приобняв демонессу за талию так привычно, так тепло, словно делал это множество раз и здесь, в аду. Сейчас они были одного роста. Поразительно. — Давно мы здесь? — Вечность. Мгновение. Всегда. Никогда. — Навигатор требовательно скользнул языком в приоткрытые уста демона, нежно, но властно заполучив страсть поцелуя. Как всегда властолюбив. Как всегда до безумия уверен в себе. Как всегда прямолинеен. — И ты, будучи в Тир на Лиа, знал это? — Нет. Ровно, как и ты. Я могу лишь наблюдать за собой со стороны, за собой смертным. Если я окончательно смещу зону внимания туда, я уже никогда не смогу освободиться из плена Преисподней. Кто-то должен наблюдать извне. Кто-то должен быть аутсайдером. Там, в Тир на Лиа, ты — моя рабыня. Здесь, в Даат, в Бездне, я — твой раб. И пока твоя зона внимания там, я улаживаю твои дела здесь. Разве не забавно получилось? — Аварит только сейчас заметила в разрезе халата, на груди чародея выжженную сигиллу, свою сигиллу. Это — клеймо в мире демонов, клеймо принадлежности. — Это слишком удивительно, чтобы быть правдой. — Правда порой куда удивительнее самой искусной лжи. — Так значит ты вне Бездны — не настоящий? — Настоящий. Я просто не помню о том, что я ныне существую и в Бездне. Никогда не вспомню. И если случится так, что смогу прозреть, это приведёт лишь к безумию. Даже мозг эльфа не способен вместить в сознание такую многомерность. Моё незнание — моё же благо. — А что будет со мной? После того, как я всё узнала? — Ты забудешь сразу же, как очнёшься в пещере. Я об этом позабочусь. — Тогда, в чём же смысл? — Партия не закончена, Аварит. Если ты умрёшь, подчинившись мне, если ты сломишься, мою душу заберёт Господин Зеркало, и ты никогда не сможешь меня больше увидеть… ни в одном из миров. Утратишь навсегда. Если же ты победишь меня, если обойдешь мои ловушки и хитрости, созданные в жажде подчинить тебя, ты сможешь освободить меня из Бездны, освободить мою душу. — И снова потеряю? — И снова потеряешь. Но мой дух будет искать тебя всюду, на перепутье всех возможных и невозможных миров. Будет искать вечность. Будет искать мгновение. Всегда. Никогда. В этом высшая любовь. Высшее благо. Свобода. Естественная, неограниченная рамками свобода — вот истина высшей любви. — Карантир мягко коснулся губами лба демонессы.  — А пока я здесь, я изучаю этот мир, создаю новые формы, фиксирую их. Так я создал дворец. Так я создал своё тело. Так я создал сады по периметру дворца. Пока что я копирую, но однажды начну создавать новое. Здесь — множество свободной, необузданной энергии. Чтобы творить, мне не нужны другие души. Мне хватает силы собственной души. Я совершенствуюсь здесь, ты совершенствуешься там. И глас рассудка, твой внутренний голос, что шепчет тебе о том, как вести себя там, в Тир на Лиа почти всегда — мой голос. Ты могла умереть сотней смертей, ты могла сдаться. Но ты живёшь дальше и приспосабливаешься. Я помогаю тебе в этом. Я даю тебе сотни, тысячи советов по вопросам того, как правильно себя вести со мной земным, с Эредином, с придворными эльфами, с Всадниками Дикой Охоты, со слугами и с прочими, прочими разумными существами. Я всегда рядом. Я всегда готов помочь выбрать верный путь из сотни смертоносных, проигрышных путей. — Я забуду это… — Забудешь, но твоя душа будет помнить, она будет знать истину. Просыпайся, Аварит. Просыпайся, любимая, — чародей вскидывает руками, и ведьма вскрикивает снова. Пространство вокруг звенит. В висках бешено стучит кровь. Аварит жадно вдыхает в лёгкие воздух, чувствуя, как её по-прежнему крепко удерживает за фалангу среднего пальца Карантир. Он спас её. Он успел.

***

Первое, что услышал Эредин, выйдя из портала — тишина. Очень глубокая, непробиваемая тишина. И только спустя мгновения эльф расслышал осторожные выдохи тех, кому удалось спастись. В густом мраке он не видел, сколько их, но что-то подсказывало ему, что выживших Всадников осталось совсем немного. Он чувствовал пустоту, окружившую его со всех сторон. В темноте вспыхнул тусклый голубоватый свет, источаемый посохом Карантира. Чародей поднял его высоко над головой, и бледное свечение коснулось тяжелых доспехов, а также стен мокрой черной пещеры. Среди высоких эльфских силуэтов не доставало одного — хрупкого, женского. — Где Аварит? — нарушил молчание Карантир, в его голосе не укрылся тщетно игнорируемый страх. — Я видел, как она бежала к порталу, — ответил ему Эредин, ощущая, как и его самого охватывает неприятное, липкое предчувствие. Неожиданно для него самого, отсутствие ведьмы сказалось на его спокойствии также явно, как и у Навигатора. С каждой секундой грудь Карантира вздымалась всё чаще, и даже свет посоха терял плотность, мерцал, дрожал, как его хозяин. Эредин видел самого себя в застывшей фигуре товарища. — Может быть, ты неправильно выстроил один из порталов? — предположил Нитраль, подходя ближе в круг света. Карантир раздраженно повернул к нему голову, и король только мог догадываться, что творится на лице чародея под непроницаемой железной маской. — Я не мог ошибиться! — злобно прошипел он и резко ударил древком посоха о каменный пол, открывая новый портал, предположительно в обратном направлении. Оставшуюся группу Всадников вновь поглотила тьма. Эредин оставался неподвижным, мысленно удерживаясь за последнюю ниточку надежды. Карантир должен её отыскать. Просто обязан вернуться назад с Аварит. Король не простит ему менее удачного исхода. Но сейчас от него ждали распоряжений и приказов, и просто стоять в ожидании чародея он не мог. Однако думать о дальнейших действиях было невыносимо тяжело, словно мелкая соринка в глазу мешала ему обратить взор к решению насущных проблем. Навязчивое чувство засело в нем, как гвоздь, — ведьма пропала неспроста. Очень осторожно он прикоснулся к сознанию каждого, кто остался с ним в пещере. Услышал встревоженного Нитраля, почувствовал жаждущего крови Имлериха, уловил оскорбленного Беллиара… Едва догадка засквозила среди его беспокойных мыслей, пещеру снова озарил яркий свет. Очертания портала растаяли, а на их месте вырисовались две фигуры — высокая, крепко стоящая на ногах, и низенькая, едва пребывающая в сознании. Раньше, чем он осознал, что произошло, Эредин бросился вперед, чтобы подхватить падающую на пол Аварит. Но Карантир успел раньше, со скрипом доспехов он прижал её к себе и только потом осторожно положил на пол. Король замер на полдороге к безжизненному телу ведьмы. «Что с ней?» — Эредин телепатически обратился напрямую к чародею. Он не желал того, чтобы остальные солдаты услышали явную тревогу в его голосе. Король предчувствовал, что его слова прозвучат именно так — с оттенком необъяснимого волнения, природу которого он не понимал. «Завалило камнями. Но я успел её вытащить» — коротко отозвался тот и присел рядом. Очень бережно он стал снимать с нее элементы доспеха, сначала освободив от шлема голову. Голубоватый свет упал на и без того бледное лицо ведьмы, Эредин не сразу заметил, что прежде длинные шикарные волосы девушки, ныне еле доставали ей до плеч и торчали совершенно нелепо, так как были обрезаны неровно. Но разве это важно? Главное, что живая. Карантир снял с Аварит грубые наплечники, расшнуровал по бокам тяжелый нагрудник. И только под тонкой хлопковой рубахой стало видно, как слабо поднимается от редких вдохов её маленькая грудь. Всадники молча наблюдали за ней. Молчал и Эредин. Невероятное облегчение выветрило из его головы все уместные слова. «Она не добралась до портала» — вдруг сообщил Карантир, продолжая снимать с девчонки обмундирование. — «Я создал пять порталов максимально близко для себя, тебя, Аварит, Нитраля и Имлериха. Пять, а не шесть, Эредин. Больше я не успел». И тогда объяснение пришло само собой — порталом, предназначенным для Аварит, воспользовался кто-то другой. Король медленно поднял массивное забрало, скользнул взглядом по каждому из тех, кто был в пещере. Вновь телепатически прикоснулся к своим солдатам. Он чувствовал в их сердцах облегчение, что испытывал и сам, только от Беллиара исходила злоба. Видимо, Навигатор был еще слишком взвинчен после случившегося, поэтому сам пока не смог заметить очевидного. Эредина во Дворе воспринимали как крайне темпераментного короля, что не ведает ни милосердия, ни жалости. Таким его видели подданные, что в большинстве своем были слепы и не сведущи в политическом искусстве. Мало кто знал, что его жестким и непопулярным мерам обычно предшествует долгое и тщательное взвешивание «за» и «против». Монарх не спешил с выводами, даже если они напрашивались сами собой. Если бы Эредин принимал решения, основываясь только на эмоциях, корону он потерял бы уже давно. Ему стоило разобраться с Беллиаром грамотно. Тонкий слух Карантира что-то уловил в гулкой тишине пещеры. Он распрямился, обошел Аварит и замер чуть поодаль, прислушиваясь. — Тут есть источник чистой воды, — прошептал он. — Вполне вероятно. Ты не узнаёшь этих руин, ибо слишком молод. В развалинах этого древнего храма должен быть целебный источник, — Эредин говорил спокойно, ничем не выдавая своих догадок насчет Беллиара. Карантир подхватил Аварит на руки, перебросил через плечо и ступил во мрак, освещая себе путь посохом. Эльфы молча последовали за ним. Эредин знал, что несколько капель целебной воды должны привести ведьму в чувство, и тогда она сама поведает о том, что с ней произошло. Посох осветил небольшой разлом в стене, по которому бежала вниз тонкая, серебристая струя воды. В каменном полу виднелась широкая чаша, до краев наполненная прозрачной, холодной жидкостью, чародей направлялся прямо к ней. Беллиар заметно отстал, предпочитая идти позади всех. Эредин снова сделал вид, что не придал этому значения. Тем временем Навигатор снял с плеча едва живую наложницу, тихонько усадил на пол, снял латную перчатку и зачерпнул ладонью немного воды. Он осторожно поднес руку к её губам, и почти все, вместе с чародеем, замерли в ожидании чуда. И оно случилось — Аварит открыла затуманенные глаза. Её взгляд быстро сосредоточился на Карантире, что до сих пор так и не снял железную маску. Тонкие бледные пальцы ведьмы судорожно обхватили шею чародея. На лице девушки отражалось множество эмоций, то и дело поэтапно сменяющих друг друга — испуг, радость, нежность, непонимание, а затем и злость. И только потом, проявив всю палитру переживаний на бледном лице, она окончательно успокоилась, взгляд янтарных глаз стал жёстким, колючим и обращённым уже не на забрало Карантира, а вдаль, в сторону Всадников. Эредин еле сдерживал себя, чтобы не прочитать её мысли. Там он мог бы найти ответы на все вопросы, так волнующие его после невероятного спасения девчонки. Но король не делал этого. Это — право Карантира. Она принадлежит Навигатору, а не ему. Впрочем, он и сам всё вскоре узнает. Предположения оказались верны. Чародей оставил Аварит сидеть в одиночестве рядом с чашей, а сам стремительно направился к Беллиару. И прежде, чем кто-то смог понять, чего можно ждать от Карантира, он взмахнул посохом и направил сгусток шипящей ледяной энергии прямо в Беллиара. Невероятным образом тот успел отклониться, но Карантир приготовился ударить снова, не прекращая наступать. — Ты что творишь?! — крикнул Беллиар, отступая назад. Имлерих и Нитраль бросились вперед, чтобы утихомирить Навигатора, но король дал знак не вмешиваться. — Что я творю?! — обманчиво мягким голосом уточнил Карантир. — Это ты нам расскажи о том, что творишь, Беллиар! А лучше расскажи о том, как влез в мой портал. Мне очень интересно знать, как же это произошло? Эльф пятился назад, словно загнанный в клетку зверь. Посох в руках чародея угрожающе искрился. Беллиару стоило отдать должное — он все же не струсил и добровольно признался. И сделал это таким тоном, словно ни капли не раскаивался в содеянном. — Я добрался до портала первым, — выплюнул он. — И не посчитал нужным жертвовать своей жизнью ради жизни этой шлюхи! Карантир продолжал приближаться к нему. Не нужно было даже лезть в его мысли, чтобы представить степень ярости Навигатора. — Командир! — осознав, что взывать к Навигатору не имеет смысла, предатель обратился к королю. — Останови безумца! Он не мыслит, что творит! Чары потаскухи напрочь лишили его ума! Только безумец может забыть о важности миссии, что лежит на наших плечах. Мы строим новый мир, где эльфам Aen Elle уготовано первенство среди всех прочих рас, а не жертвоприношения ради спасения dh'oine! Где-то в глубине души Эредин был согласен с ним, но палец о палец даже не ударил, когда Карантир наставил посох прямо в сердце Беллиару. Он лишь покачал головой, когда эльф обратил на него полный отчаяния и ненависти взгляд. Это были последние мгновения жизни чистокровного воина Народа Ольх, что собирался строить новый мир. Чародей рассек посохом воздух, голубой слепящий шар ударил предателя в грудь, расплавил доспех и сжёг сердце и легкие, превратив их кроваво-черное месиво. Только в момент, когда эльф рухнул на пол, Эредин с поразительной медлительностью сообразил, что произошло — Беллиар не выживет. Карантир зашел слишком далеко в своем желании наказать обидчика. Никто больше не проронил ни слова. Повисла ужасающе плотная тишина, прерываемая изредка предсмертными хрипами эльфа. Вскоре он утих, оставив после себя лишь гнетущее чувство отчаяния, что лишь крепло во всеобщем молчании. Король не должен был позволять Навигатору самоуправства. Не должен был, но позволил. Он ошибочно полагал, что Карантир сохранил остатки холодного ума и перед решающим ударом вспомнит о том, что их слишком мало. Что жизнь каждого из них слишком ценна, чтобы платить ею за боль чародея. Король и сам очнулся слишком поздно. — Пора выбираться, — бесстрастно скомандовал Эредин после минуты тишины, пожертвованной во имя памяти погибшего эльфа. — Оставим его здесь. У нас нет времени на погребение. Никто не смел противиться воле короля, даже те, кто считал, что одна минута — слишком мало, чтобы достойно почтить память Беллиара. Даже те, кто считал Карантира спятившим. Даже те, кто после этого происшествия безнадежно засомневался в благоразумии короля. Аварит нарушила гнетущую тишину, поднимаясь на негнущихся ногах и зачёрпывая новые пригоршни целительной жидкости, выпивая их до последней капли. Ведьма достала крошечную склянку из кармана, наполнила и её. Когда звон в голове стих и мысли пришли в порядок, колдунья промолвила: — Нельзя, Ваше Величество. Нельзя оставлять здесь тело в таком состоянии. Это — место силы, это — древний храм. Дух Беллиара останется неприкаянным и неизвестно во что превратится пещера в последствии. Из-за смертей тут итак слишком много тёмных потоков, много некротики. Храм в шаге от проклятия, стараниями Кревана. — голос Аварит звучал спокойно, жёстко, словно не терпел отрицания возникшей проблемы. — Я должна разрушить его тело, оборвать связь с пещерой, если вы позволите. Когда Аварит заговорила с ним, Эредин уже сдвинулся с места, но остановился. К большой радости он заметил, что голос ведьмы окреп, но сейчас не хотел её слышать. Слишком много происходит, связанного с ней, и это всё чаще бередит душу короля. Но слова ведьмы имели смысл, тем более, подкупала покорность её в голосе. И Эредин снова подчинился странному влиянию Аварит. — Делай то, считаешь нужным, — в итоге ответил он и поспешил отвернуться. Солдаты поддержали её. Что ж, пусть. Это всё, что он может сделать для Беллиара в этот сложный безумный час. Пока Аварит занималась своим делом, король обратился к Навигатору: — Мы можем переместиться дальше? Тот следил за работой Аварит и, кажется, не слышал, что к нему обращаются. Эредин мог бы говорить с ним ментально, но вдруг понял, что не хочет прикасаться к тому, что происходит в его душе. Карантир до сих пор не снял маску, скрывая под ней всё то, что не предназначалось для чужих глаз. Он понял, что натворил? Осознал всю чудовищность того, что случилось среди этих руин? Или это происходит только сейчас — в момент, когда тело убитого им Беллиара разрушается у него на глазах? Навигатор заторможенно покачал головой. — Креван выставил блокирующие заклинания, через портал к нему не пробраться. Эредин ждал подобного ответа, но предугадать, насколько сильно будет его разочарование, не мог. Он посмотрел на руины, окружавшие его, на безжизненные куски камня, на хитрую ловушку, из которой больше нет пути ни назад, ни вперед. Чтобы скрыть от солдат чувство собственной беспомощности, король ушел подальше, чтобы отыскать в черных шершавых стенах выход. Но стены пещеры выглядели однообразно, являя собою чреду камня, земли и элементов отделки древнего храма. Король снял латную перчатку, дотронулся тонкими пальцами до разрушенного гранита, что мерцал в бледном свете россыпью мелких капелек воды. Это показалось странным. Осторожно он поднес палец к губам — влага на стене была соленой. Король повернулся, чтобы по привычке позвать к себе Карантира, но так и не сделал этого, увидев чародея в объятиях Аварит. Бледными тонкими руками она не могла обхватить габаритного Навигатора, закованного в сталь, но прижималась к нему со всей силы. Она что-то шептала ему без слов, склоняя голову Карантира всё ближе к себе, и Эредин надеялся, что таким образом ведьма приведет того чувство, не важно, что бы она ему не говорила. А пока с чародея мало толку, и это начинало его злить. — Нитраль, подойди сюда, — раздраженно скомандовал король. Этот эльф, хоть и уступал Карантиру в магическом потенциале, но мог быть в эту минуту гораздо полезнее. — Что за стеной? Натраль приложил обе руки к камню, сосредоточился. Эредин поглядывал на него нетерпеливо. — Большое пространство, — наконец-то, ответил он, плотно сомкнув глаза. — Что в нем? — Частично вода, частично пустота, частично Смерть, — Нитраль едва слышно шевелил губами, приникая ладонями к стене. Эредин стиснул зубы. Он терпеть не мог, когда чародеи имели привычку говорить абстрактными понятиями. — Что значит «Смерть»? Оттуда есть выход? Нитраль не спешил с ответом, продолжая исследовать стену. В минуту тишины король попытался представить, как выглядит всё описанное эльфом разом. Картина была не из лучших. И тогда маг снова заговорил, отходя от стены: — Выход есть. Но его стерегут Мертвые твари. Их преимущество в воде. Этого король и боялся. Слова Нитраля на бытовом языке означали пещеру или зал, затопленный водой и утопцами. Но Эредин был рад хоть каким-то фактам и он живо повернулся к своему немногочисленному отряду, чтобы обсудить дальнейший план действий. — Имлерих, ты сможешь разрушить стену? Прежде, чем солдат успел ему ответить, снова заговорил Нитраль: — Не нужно. Стена не сплошная. В ней присутствует брешь. — И маг быстро пошел вдоль стены, пока не остановился рядом с тем участком, что выглядел необычно — рыхло и неровно. — Здесь был проход, пока его не завалило камнем. Достаточно снести эти обломки. В подтверждение его словам, король увидел, что камень и пол здесь — темнее от воды, а острые обломки искрятся ещё ярче. На вид казалось, что снести их не составит труда. Но тогда пути назад не будет, и убежище с родниковой целебной водой будет затоплено. Их всех накроет с головой соленая морская вода, и шансы выжить неопределенное время без воздуха будут ничтожно малы. Но другого выхода нет. — Снимаем латы, — скомандовал Эредин, встречая недоуменные взгляды воинов. Вероятно, они полагали, что король будет искать менее опасный путь. Но его попросту не существовало. Самой расторопной оказалась Аварит, она сию же минуту принялась расстегивать шлем и прочие элементы доспеха Карантира. Тот безучастно позволил ей раздеть себя до красного камзола, опустил голову, заслоняя лицо длинными черными прядями, пока Аварит возилась с тяжелыми металлическими пластинами на ногах. Позже их примеру последовали остальные воины Дикой Охоты. Эредин уважал каждого, потому что трусов среди них не было. Нитраль снова проявил сообразительность, хоть король и не сразу понял его замысел, когда вокруг его руки узлом связалась длинная ледяная веревка. Другой её конец обвил запястье Нитраля. — Чтобы не потерять друг друга, — взволновано прошептал он, поочередно связывая всех участников отряда. И вот, когда последнюю привязали Аварит к Карантиру, закончилась их нехитрая подготовка к схватке со стихией. Эредин велел всем отойти назад и прижаться друг к другу, чтобы удержать равновесие и не сбиться с ног, затем дал команду Нитралю. Тот выставил руку вперед, и король осязал, как задрожало плечо мага, наполняясь энергией. Одним толчком он освободился от неё, посылая несильный заряд в заваленный проход. Достаточно было сдвинуть с места всего один камень, как вся конструкция пришла в движение, разрушаемая напором воды с обратной стороны. Камни с треском посыпались на пол, сверху хлынула черная вода. С ревом и грохотом водная масса ударилась о пол, забелела пеной и брызгами, а затем накрыла мощной волной. Группу эльфов отшвырнуло назад, разбрасывая в стороны. И только тогда, когда жадная к чужим жизням вода затопила всю залу и замерла в своей невообразимой тяжести, оглушенный ударом о камни, Эредин понял, насколько хороша была идея Нитраля. Магическая веревка тускло светилась в водной черноте, а самое главное — не позволила эльфам отлететь далеко друг от друга. На этом радостные моменты закончились, ибо Эредин быстро почувствовал нехватку воздуха. Хороший вдох, который сделал король, потерял свой смысл, когда его тело с силой ударилось о камни. Чувствуя, вода давит на уши, стремится заполнить собой глотку и легкие, эльф отчаянно взмахнул руками. Его товарищи пытались сделать то же самое, но их силуэты теряли четкость с каждой секундой. Король быстро слепнул, быстро слабел, нуждаясь в кислороде, но продолжал отталкиваться руками и ногами по направлению вверх. Вода не успела пока затопить пещеру до самого потолка, но это обязательно случится. У них осталось совсем немного времени, чтобы всплыть и вдохнуть спасительного воздуха. Король думал лишь об этом, не слыша протестов вялого тела. Он доплыл первым, вдохнул с хрипом, смешанным со стоном облегчения. Только затем он увидел, что до потолка остался всего метр, и тот стремительно уменьшался по мере того, как подступала вода. Эредин делал вдох за вдохом, с остервенением глотая воздух, которого уже скоро здесь не окажется. Рядом разрезал водную поверхность Имлерих, бурно размахивая руками, обвитыми ледяными веревками. За ним появился Нитраль, а потом и Карантир, прижимая к себе задыхающуюся Аварит. Плаванье далось ей сложнее всего. Эредин еще никогда не был настолько рад их видеть. Все выжили. Все справились. Он не даст им умереть. Это его обязанность как короля. Он был полон решимости сохранить жизни тех, кто не отвернулся от него в час отчаяния и безумия. И король увидел путь к спасению — в верхнем своде пещеры виднелся вход в тоннель, к которому ещё не подобралась вода. Только бы доплыть... Но стоило ему об этом подумать, как послышался испуганный женский вскрик, и Аварит резко ушла под воду. Что-то выдернуло её прямо из рук Карантира и потащило на дно. Ослабевший, он даже не успел среагировать. Веревка, связывающая ведьму и чародея, натянулась. И прежде, чем кто-то успел сказать хоть слово, Навигатор извлек кинжал и освободил от пут другую руку, привязанную к Имлериху, а в следующий миг нырнул вслед за Аварит. Под сводом пещеры еще разносилось эхо от всплеска воды, но внизу даже не было видно сияния посоха Карантира. Всех окутала непроглядная зловещая тьма. — Надо плыть к тоннелю, пока эти твари отвлеклись, — выдохнул Имлерих. Воин мыслил здраво, они не должны все умирать. Но Эредин, даже охваченный паникой и страхом за собственную жизнь, не мог так поступить. — Плывите с Нитралем, проверьте тоннель на предмет ловушек. Я скоро вернусь. Мы вернемся. На этих словах Эредин обрезал свою веревку, вдохнул побольше воздуха и под грохот собственного сердцебиения погрузился под воду. И только тогда ему стало ясно, почему погасла сфера Карантира. Вернее, она не погасла, а свет её заслонил клубок утопцев, окруживший Навигатора и Аварит. Живые разложившиеся трупы роились в воде, словно змеи, не выпуская из плотного кольца свою добычу. Остатки их инстинктов не позволяли им приблизиться к чародею и его смертоносному посоху, поэтому твари ждали, когда вода сама его убьет. Даже не зная, что будет делать, король поплыл прямо к ним. В руках у него оставался кинжал, и он обхватил ближайшего утопца, проткнул им мягкий распухший висок. Тварь невесомо повисла в воде, но тут же два других утопца напали со спины, сомкнули челюсти на руках Эредина. Гнилым зубам местами удалось проткнуть его кожу, и ноющая боль прошлась по нервам прямо в воспаленный мозг короля. Невероятным усилием ему удалось сбросить с себя одну тварь, вторая отпустила его сама собой — после того, как её спины коснулся голубой энергетический шар. «Сюда» — донеслось к нему. Карантир звал его, вкладывая в свой зов последнюю силу. — «Возьми Аварит». Могло случится так, что это была последняя просьба Навигатора. Могло случится так, что это будет последнее, что сделает Эредин в своей жизни. И это лишь дало ему необходимые силы, чтобы прорваться через смертоносный рой. Аварит была без сознания. Она повисла на руке Карантира, как тряпичная кукла. Её обрезанные рыжие волосы покачивались невесомым облачком вокруг бледного, лишенного признаков жизни, лица. Оглушенный водой и бешеными ударами в висках, Эредин забрал её у Карантира. Его грудь, казалось, сейчас разорвется от отчаяния и нехватки кислорода. И тогда он сделал единственное, чего желала душа, погрязшая в путах Хаоса, в путах необъяснимой тяги к демонице — прижался к губам ведьмы, чтобы отдать последний припасенный воздух. Задыхающегося Эредина охватили галлюцинации. Умирающий мозг подбрасывал ему невероятные ощущения, будто жизнь откликнулась в теле Аварит. Будто их троих поглощает белая вспышка света. Эльф поднял веки, что тяжестью закрывали его взор. Он увидел, как чародей широко развел свободные руки, и между его ладоней горит белая сфера, растет в размерах, дрожит в непроглядной черноте. И тогда огромный шар вдруг взорвался, разлетелся на тысячи ледяных игл, поражая утопцев вокруг. Эредин сощурился, потому что мог ослепнуть от той энергии, что исходила от Карантира. Вспышка погасла, иглы исчезли в воде, как и твари, недавно окружавшие их. Наступила тишина, мрак опутал их слабые тела. Но Эредин знал, что это — не смерть. Они спасены... Они спасены, думал король, когда чужие руки вдруг обхватили его и потащили на поверхность. Они спасены. Эредин держал эту мысль в голове, когда жадно упивался воздухом, уже почти касаясь губами потолка пещеры. Они спасены. Это была правда, слышная в дыхании Карантира, в слабом кашле Аварит. Им пришли на помощь. Имлерих и Нитраль не бросили умирать своих товарищей. Медленно, с невыносимой болью в мышцах, Эредин поплыл к тоннелю. Вода затопила его самую малость. Король забрался в него первым, помог всем остальным, а затем рухнул в клубке тел на каменистый пол. Аварит кашляла, прижатая к его груди, рукой он чувствовал тепло ещё чьего-то тела. Они спасены.