Служанка из Зазеркалья

Ночь Беллетэйна считалась волшебной не только благодаря смыслу, который был вложен в праздничные ритуалы. Время между закатом и рассветом в эту теплую майскую ночь запоминалось эльфам особой эйфорией. Для народа Ольх это было нечто большим, чем дань традициям. В кострах Беллетэйна сгорали до тла тяготы будней, в пахучем дыме рассеивалось напряжение, что укоренилось на землях Aen Elle в последнее время. И пусть уже завтра это волшебство иссякнет, но сегодня эльфы забудут о междоусобицах, объединятся во имя веры в общее великое будущее, сдадутся во власть легкого безумства… Король положил ладонь на колено немного взволнованной Цириллы, успокаивающе погладил. В её кубке был всего лишь морс, ни о каком, даже самом легком, опьянении и речи не было. С тех пор, как Эредин узнал о её беременности, Zireael питалась исключительно правильными продуктами, соблюдала все меры предосторожности для вынашивания здорового ребенка. А вот эльф сегодня ни в чем себе не отказывал и пребывал в отменном настроении. Если бы не особое положение Ласточки, он бы с радостью увлек её с собой в объятия хмельной безмятежности. Но приходилось сдерживаться — наследник для него превыше всего. Цири несмело улыбнулась ему, по привычке дотронулась к своему животу, что уже явно угадывался под легкой тканью платья. По правде говоря, девчонка, немного прибавив в весе, однозначно похорошела. Больше не было выпирающих острых ключиц, болезненной бледности кожи, зато на щеках играл румянец, а линия плеч приятно округлилась. Но это были мелочи по сравнению с тем, как замечательно она смотрелась с небольшим животиком. Хрупкую Zireael хотелось оберегать, прижать поближе к себе, возможно, поцеловать и дать почувствовать, как же вкусно и очаровательно это мгновение. — Иди ко мне. Приказы короля не обсуждаются, Цири пришлось подняться с плетеного сидения рядом с импровизированным троном и сесть на колени королю. Как всегда, легкая как пушинка. Эредин усадил её поудобней, и теперь они оба наблюдали за буйством легендарной майской ночи. Король и Королева Беллетэйна уже были выбраны. Никто и не сомневался, что с ролью Королевы-Колдуньи лучше всего справится Аварит. В магическом соревновании она легко обошла соперниц, а потом воспользовалась своим правом выбора Короля. Стоило отметить, полуобнаженный Навигатор очень эффектно смотрелся в звериной шкуре и большими оленьими рогами. Они танцевали в центре поля среди высоких пылающих костров, другие тела, то и дело, заслоняли их от взора Эредина. Ведьма то игриво убегала от своего избранного, то страстно растворялась в его объятиях, то ловко кружила вокруг него под мелодичные звуки флейты. Даже с определенного расстояния было видно, как в свете пламени блестит от пота кожа Навигатора. Он совестно играл роль Короля Беллетэйна, все время находился в поле и не прекращал пляски с Королевой. Традиционно они отождествлялись с двумя божествами, с Богом и Богиней, чьим долгом было совершение Акта обновления, зачинания нового природного цикла. И такт музыки становился быстрее, сопровождался ударами в бараны и хлопаньем сотен ладоней. В очередной раз Навигатор поймал Аварит за руку, притянул к себе — да так сильно, что корона триединой Луны едва удержалась у нее на голове. Больше он её не отпускал. Эльфы захлопали громче, из костров устремились в небо седые клубы дыма, воздух наполнился дурманящими ароматами… Богиню повалили на землю — на покрывало шелковой прохладной травы. Под аккомпанемент подбадривающих криков к ней присоединился и Бог. Она уже ждала его с раскинутыми ногами, обвила его шею руками, когда он накрыл её тело своим. Музыка не прекращалась, эльфы продолжали танцевать вокруг Божеств. И тогда ночь озарил крик Аварит, что плавно перешел в стон наслаждения. И повторился еще раз, когда гибкое тело Навигатора прильнуло к ней после первого резкого толчка. Не отдавая себе отчета, Эредин крепче прижал к себе Ласточку. Он чувствовал жар женского тела, ощущал шелковистость кожи, податливость хрупкого тела… Сам не понимал, откуда берется всё это, однако странная жажда целиком овладела королем. Жажда подчинить, наполнить собственным вожделением… Zireael вскрикнула от боли — Эредин слишком сильно сжал её в объятиях. До чего же слабые dh'oine, особенно когда носят ребенка. Король забыл, что нужно быть осторожным, забыл, что уже не может вместе с ней отдаться чувствам и удовлетворить свои желания. Ему стоило некоторых усилий взять себя в руки, но эльф справился с задачей. Пока. На помощь ему пришло вино, коим снова был наполнен его кубок. Эредин пил жадно, тем самым заглушая ураган необъяснимых эмоций. Он словно был на месте Карантира, ощущал в себе его страсть, его стремление обладать… И это было настолько головокружительно, что в какой-то момент Глас потерял связь с реальностью. Цири отвернулась от красочного представления в поле, немного с опаской посмотрела на короля. Но ей нечего опасаться — Эредин ни за что не подвергнет риску ребенка, не станет вступать с девушкой в связь на ранних сроках беременности. Он слишком дорожит наследником и понимает, что, допусти он неосторожность, Zireael может потерять дитя, на которое Глас возлагал большие надежды. — Ты, наверное, устала? — хрипло предположил король, теперь касаясь спины Ласточки предельно ласково. — Если честно, да, — как-то совсем не искренне призналась она. Zireael выглядела, скорее, расстроенной, чем уставшей. И не ясно, что именно было тому виной. Возможно, она тоже жалела о том, что любовные утехи сейчас для неё под запретом. И король не прочь был успокоить её, пообещать, что потом всё наладится… Если Глас сможет реализовать свои планы, то он обязательно отблагодарит её за помощь. Кто знает, может, уже сейчас их связывает нечто большее, чем долг. Но сейчас Эредин попросту не мог выдержать близкого контакта с её теплым, мягким телом… Это закончится нехорошо. И он отстранил Ласточку от себя, заботливо поправил аккуратный веночек в её волосах и заговорил уже спокойней: — Стража проводит тебя в шатер. Я приду к тебе позже. Она безропотно согласилась, соскользнула с колен короля. Он подал знак солдатам, и вскоре Zireael в сопровождении двух верных эльфов скрылась в ночной мгле. Эредин остался сидеть в одиночестве. Снова обратив внимание на Карантира и Аварит, он подставил кубок слугам, чтобы те наполнили его доверху. Навигатор демонстрировал поразительную выносливость, он двигался быстро, то и дело подминая под себя маленькое тело Аварит, не останавливался, неистово вколачивался в неё под ритм барабанов. И толпа ликовала, кричала, бесновалась… Неведомо откуда, в его голове возникли странные, даже пугающие мысли. Тело его пылало, навязчивое напряжение в паху достигало высшей точки. Мог ли он избавиться от дискомфорта, прибегнув к помощи обычных служанок? Почему-то Эредин был уверен, что связь с ними не решит проблему. Хотелось чего-то особенного… Навигатор завершил действо, заставив ведьму громко вскрикнуть. Он перестал двигаться, лишь заключил девчонку в объятия сильных рук и некоторое время просто лежал с ней на траве. И только потом поднялся на ноги, помог Аварит встать с земли. Мягким покровительственным жестом накрыл её плечи и увел её подальше от костров. Они сделали то, что от них требовалось и, явно, получили от этого несказанное удовольствие. Их провожали аплодисментами, одобрительным свистом. И ночь длилась дальше, текла черной смолянистой рекой, увлекала за собой разгоряченные тела в пучину сладкого безумия. Эредин изрядно опьянел, и когда покидал свое почетное королевское место, то уже слегка пошатывался. Однако направление его движения было определено четко. Это была ночь Беллетэйна. Ночь, когда похоть и желание были ценнейшими дарами для богов. Волшебная ночь, одинаково управляющая чувствами простых горожан, солдат, чародеев и королей… Он очутился в шатре Навигатора, но сам чародей отсутствовал. Там находилась только Аварит. В тот момент она стояла отвернутой к столу, снимала с ушей тяжелые сверкающие серьги. Свет от пламени свечей мягко окутывал её стройную фигурку, едва прикрытую легким полупрозрачным платьицем. Помедлив одно мгновение, король прошел расстояние, что отделяло его от наложницы. Он остановился у неё за спиной, Аварит аккуратно положила серьги на стол и сама ступила шаг назад, чтобы встретить спиной крепкую горячую грудь эльфа. — Ты быстро вернулся, — довольно промурлыкала она и завела руку назад, чтобы погрузится тонкими пальчиками в волосы Эредина. Очевидно, ведьма не осознавала, кто, на самом деле, прижимает её к себе. Эредин плотоядно улыбнулся, вдохнул горячий мускусный аромат её кожи, в предвкушении облизал тонкие губы… Ладонью обхватил её небольшую грудь, хорошо чувствуя маленький твердый сосок под тонкой тканью. Без промедления король горячо поцеловал её в шею. Она была и соленой, и сладкой на вкус… Аварит сжала пальцы в его волосах, когда Эредин опустил другую руку ей на живот, а затем подобрал подол легкого платья и довольно грубо прижался ладонью к горячим, все еще влажным складкам кожи. Она была до сих пор мокрой, испачканной липким семенем. Но Эредин не отпрянул, а лишь сильнее вжался бедрами ей в спину, невольно толкнул к столу, отчего пламя свечей вздрогнуло. И тогда Аварит обратила внимание на богатые золотые наручи, что охватывали запястья эльфа. Такие носил только король. — Ваше Величество… — начала она взволнованно, но Эредин не дал ей договорить, резко развернув к себе. Ни страха, ни стеснения не было и в помине в янтарных глазах. Она даже не пыталась остановить короля, а наоборот — воодушевленно обвила его шею руками, когда тот подхватил Аварит под ягодицы и усадил на стол. Казалось, ведьма была охочая до ласк короля в любой момент. Если ему захочется взять её, то похотливое демоническое существо в теле dh'oine лишь возрадуется. Эредин не тратил время на поцелуи, да и ведьма не была против столь быстрого развития событий. Лишь замерла в жаждущих объятиях эльфа, выглянув из-за его плеча и увидев своего господина… Карантир неспешно прошел внутрь шатра. Эредин слегка повернул голову и проследил за ним взглядом, готовый отреагировать на возможную агрессию чародея. Но тот был абсолютно спокоен, и даже демонстрировал некое любопытство к происходящему. В его руках уже был бокал, наполненный вином; Навигатор устроился на софе и, кажется, приготовился понаблюдать. «Она сегодня особо хороша, не правда ли?» — довольно ухмыльнулся Карантир. Эредин настороженно оценил его состояние, что было далеко от трезвого, и все же расслабился. «Хороша» — подтвердил Эредин, возвращая руки девчонке под платье. «Бери, если хочешь». Кончиком ловкого, мягкого языка Аварит коснулась шеи короля, запустила теплые ручки ему под рубаху. И была нежна и горяча настолько, что Эредин снова отвлекся и позабыл на время о чародее. Девчонка успела справиться со шнуровкой его брюк и уже настойчиво касалась его возбужденного члена. Ох, как чудесно ей удавались подобные ласки… Эредин прикрыл глаза, зная, что не продержится долго. Да и зачем? В том, как быстро и грубо он проник в её тело, угадывалось огромное нетерпение, напряжение, что накопилось в нем за последнее время. Он помнил, как хорошо ему было, после разрядки в каюте Нагльфара. Тогда Аварит сотворила нечто, действительно, невероятное. Жаль, что эффект продлился недолго. Эредин намеревался поскорее повторить этот опыт, избавиться, наконец, от гнетущего настроения. Взявшись двумя руками за стройные бедра, он подтянул ведьму поближе к себе, чтобы толкаться в неё быстрее и глубже. Не скрывая удовольствия на миловидном личике, Аварит оперлась на локти и завороженно смотрела на короля, но ему не было дела до её восхищенных взглядов. Он брал её с определенной целью и сегодня преследовал только собственное удовольствие. Канделябр со свечами слегка подрагивал на столе от каждого движения короля, глаза застилала уже знакомая пелена. Ведьма улыбалась, срывалась в крик, когда Эредин делал особо резкий рывок вперед, до боли стискивая мягкую кожу на бедрах. И всё ей было нипочём, глаза ведьмы наполнились глянцевой тьмой, и тьма та была глубокой и безысходно затягивающей. За спиной Эредина послышались шаги. Чародей подошел к ним поближе, Аварит встретила его лукавой улыбкой. В ответ на появление Навигатора король немного сбавил темп. Его удивило то, как посмотрел на него Карантир. Что-то безумное, отчаянное промелькнуло в его глазах, и привычная светлая синева его глаз приобрела оттенок темных океанских глубин. Эредин не успел разглядеть больше — Навигатор обратил взор на извивающуюся на столе наложницу. Он потянул её за волосы так, что той пришлось полностью лечь на стол. Длины столешницы не хватило, чтобы девчонка комфортно расположилась на ней, и её чудесной рыжеволосой головке пришлось немного свеситься вниз. Именно на это и рассчитывал Карантир, направляя свою возбужденную плоть ей в рот. Аварит приняла его с готовностью, жадно обхватила губами и безропотно позволила Навигатору иметь её в податливый ротик. Это выглядело так чарующе красиво, что Эредин невольно залюбовался, и удовольствие от созерцания этой картины даже соперничало с ярким наслаждением, что получал король от нахождения в теле наложницы. Канделябр всё же упал на пол, и Навигатор ленивым взмахом руки погасил пламя, что норовило перекинуться на ковер. Без этого источника света в шатре стало гораздо темнее, но ни Эредин, ни Карантир не прекращали гнаться за своим удовольствием. Чародею явно не просто было стоять на ногах, он нашел опору, положив ладони на стол по обе стороны от плеч Аварит. И видно было, что ласки наложницы ему доставляли невероятное удовольствие. Даже при минимальном освещении Эредин видел, как напряжены мышцы его живота, как наслаждение играет темными красками на красивом, молодом лице. И лишь в то мгновение, когда их взгляды вдруг пересеклись в сгущающейся тьме, король вдруг осознал, как близко они находятся друг к другу. В следующий миг произошло то, чего Эредин просто не мог предугадать. Он почувствовал тепло на своих губах. От неожиданности замер, не веря ощущениям. Король вынужден был всецело подчиниться невероятному, тягучему, обжигающему мгновению, и не попросту не мог пошевелиться, пока это длилось секунду, вечность… А потом это повторилось снова. Карантир отстранился; почти не дыша, заглянул в глаза своему королю, и не найдя там признаков сопротивления, прикоснулся губами во второй раз. И Эредин позволил ему это сделать. Не отпрянул, не возмутился, не прекратил это безумие… Карантир целовал его осторожно, не вторгаясь языком в рот, и было то до невозможности сладко, до головокружения нереально… И у Эредина не нашлось воли отстранить от себя чародея. Он вновь задвигался внутри теплого лона Аварит. Еще сильнее, еще безумнее. И ему всё же пришлось разомкнуть поцелуй, это произошло невольно. Толкаясь в девчонку в безумном ритме, он не мог удерживать ту невесомую нежность, с которой целовал его Навигатор, но как безумец жаждал повторения. И тогда, находясь уже у края, он сам притянул к себе Карантира. Во рту вспыхнул вкус вина и сладкого отчаяния. Это и стало последней каплей, вынудившей Эредина порывисто сжать кулак в длинных темных волосах чародея, а затем излиться в услужливое, жаркое тело наложницы. И раздражающий свет, наконец-то, погас для него. И мир погрузился в успокаивающую тьму — такую нужную, чтобы забыться. Такую необходимую, чтобы забыть обо всем на свете и запечатлеть в памяти то дикое, совершенно неправильное, но абсолютно меняющее сознание событие, что произошло между ними двумя.