Пересекая черту

      Она обнаружила себя, потерянной в его почти чёрных глазах, наполненных таким подавляющим напряжением, что она начала думать, что не сможет больше этого выдержать. Её кожа покрылась мурашками, но она была уверена, что это не из-за низкой температуры.       Эта чёртова химия или что там было. Это не имело значения, было ли им по тринадцать или по двадцать лет. Это вообще исчезнет когда-либо?       Очевидно, нет.       Это было бы так просто — схватить его и притянуть ближе, сократить эту дистанцию между ними и поцеловать его, как будто завтра не наступит.       Он прочистил горло.       — Э-э-эм… Пойдём? — тихо спросил он, его голос был по-прежнему немного хриплым.       Она легко кивнула.       Они пошли обратно в направлении отеля, прогуливаясь в полнейшей тишине.       В этот раз они не держались за руки.       Как будто они оба только что осознали, что это состояние между ними возникло после их небольшого взаимодействия на пляже. Напряжение было ощутимо.       Как она могла быть такой глупой, чтобы даже на секунду подумать, что она забыла о нём? Она серьёзно думала о том, чтобы поцеловать его в тот момент на пляже. На мгновение она была уверена, что он тоже думал об этом.       Ей показалось?       Ох, она была такой жалкой. Как она могла забыть, что он воспринимает её только как сестру? Она действительно вела себя, как влюблённая дурочка, сегодня. Но… Когда она подумала об этом, она осознала, что он тоже был достаточно чувствителен по отношению к ней. Они как будто неосознанно искали физического контакта, объятий, держания за руки и так далее. Как будто они не могли насытиться друг другом.       И он был таким милым, убирая прядь волос ей за ухо и укутывая её в свою толстовку, согревая её. Что это значило?       Ну, они всегда были чувствительны, когда снимались в «Stranger Things», с горечью подумала она, и это ничего не значило. Ей не следует воспринимать это так близко к сердцу.       О Боже — внутренне застонала она, — она действительно намеревалась поцеловать его десять минут назад. Она сказала, что была влюблена в него. Что ещё хуже, так это то, что она сказала это на ТВ — могла она быть ещё более очевидной?       А он просто вёл себя, как хороший друг. Он был тем заботливым, милым Финном, каким он был всегда.       Она хотела дать себе затрещину за то, что была такой глупой и наивной.       Прогулка от пляжа до её отеля продлилась приблизительно пятнадцать минут или около того, и они уже были близки к улице, на которой находилось здание. Меньше, чем через пять минут, они попрощаются друг с другом.       Она ещё не хотела прощаться с ним, но она знала, что это неизбежно.       Когда они наконец-то достигли входа, он остановился и открыл рот, чтобы сказать что-то, но она перебила его:       — Финн, — тихо сказала она.       — Да? — спросил он с взволнованным выражением лица.       — Я ещё не хочу прощаться, — произнесла она, глядя на свои ступни.       Он не сказал ничего, так что она застенчиво посмотрела на него вверх. Его маленькая улыбка сказала ей, что, может быть, он тоже ещё не хотел прощаться.       — Проводишь меня до моего номера? Затем мы попрощаемся? — продолжила она, сжимая губы вместе.       — Ладно. — Он кивнул и проследовал за ней в лобби.       Как только они были в лифте, осознание их ситуации настигло её. Они собирались попрощаться, и — что более важно — они не увидят друг друга следующие года три или больше, с их-то стилем жизни и постоянными путешествиями или проектами.       Также она начала думать, что он забыл об этом интервью. Они избегали тему того, что она сболтнула, очень долго.       Они достигли её двери, стоя рядом друг с другом в коридоре с маленькими улыбками на лицах.       — Ты уверен, что будешь в порядке? — спросила она, глядя на его промокшую одежду.       — Да, не волнуйся. — Он пожал плечами.       Настало время прощаться.       — Итак… — начал он.       — Итак… — эхом отозвала она, сжимая губы вместе с печальным выражением лица.       Она не могла отвести от него взгляд, как будто он бы исчез, если бы она закрыла глаза.       — Это было весело, — сказал он с улыбкой.       — Ага, — согласилась она.       Она действительно не хотела прощаться. Одному Господу известно, когда она увидит его снова.       Он, казалось, думал о том же, потому что он подошёл к ней и обхватил руками. Она обняла его за шею, стискивая крепче, пока он выводил маленькие круги у неё на спине; их мокрая одежда склеилась вместе.       Она знала, что теперь она будет скучать по нему ещё больше из-за всех этих новых воспоминаний в голове. Как будто их встреча вернула обратно всё то, что она так усердно старалась забыть. То, что исчезло ранее, теперь было очевидным для неё.       Его запах. Его голос. Его руки. Его глаза. Его улыбка.       Его доброта. Его чувство юмора. Его доброе сердце. Его всё.       Их связь.       Она начала медленно забывать это особое чувство, что он вызывал в ней. Теперь же всё было ясно, как день.       Он уйдёт.       А эти чувства останутся с ней, преследуя её и дразня.       Она знала, в этот раз будет непросто забыть его. Это будет ещё труднее, чем раньше.       «Может быть, невозможно», — подумала она, зарываясь лицом ему в грудь.       — Миллс, я должен идти, — тихо произнёс он некоторое время спустя.       — Ещё нет, — сказала она, как упрямый ребёнок, заставляя его усмехнуться.       Он просто кивнул в ответ.       — Я не ожидал, что этот день закончится вот так, знаешь? Я действительно счастлив, что позвонил тебе, — произнёс он какое-то время спустя, утыкаясь в её волосы.       — Наверное, мне следует почаще болтать о тебе на ТВ, — сказала она, мягко усмехаясь.       Затем она напряглась в его руках, когда осознание того, что она сказала, настигло её.       У-у-упс. Сколько раз она уже сделала это сегодня? Ей действительно следует отрезать язык и молчать вечно. Только она подумала, что они не вернутся к этой теме и что, может быть, он уже как-то забыл об этом, она обязательно должна была сболтнуть эти слова.       Потрясающе.       — Ох, да, это напомнило мне о следующей вещи, которую я не ожидал. Что ты скажешь всё это в интервью, — поддразнивая, сказал он, отстраняясь от неё.       Ох, вот оно.       — Да… О том интервью… — начала она. — Я… прости. Я не знаю, как это произошло, — произнесла она, не способная посмотреть ему в глаза.       — Ох! Не беспокойся об этом! — быстро сказал он. — Но… Э-э-эм… Что ты сказала… Ты именно это имела в виду? — нерешительно спросил он пару секунд спустя, глядя на неё.       Она посмотрела вверх, наконец-то встречаясь с ним взглядом.       — Да, — произнесла она, немного гримасничая.       Не было смысла врать ему. Он всегда читал её, как открытую книгу; она сомневалась, что это изменилось три года спустя.       — Да, именно это я и имела в виду, — добавила она после паузы.       Он недоверчиво покачал головой.       — С какого момента? — поинтересовался он.       — Что? — спросила она, сбитая с толку.       — Твоя влюблённость в меня. С какого момента, — пояснил он.       — Ох. Э-э-эм… С чтения по ролям, наверное.       — Не может быть, — задохнулся он.       Она пожала плечами. Это была правда.       — Я убью себя, Богом клянусь, — с гневом сказал он, заставая её врасплох.       — Что? — спросила она, недоумённо нахмурив брови.       Серьёзно, о чём он говорит?       — Я тоже был влюблён в тебя! — произнёс он, пробегаясь рукой по кудрям.       — Пра… правда? — Она посмотрела на него, удивлённая.       — Да! Но ты продолжала говорить, что каст «Stranger Things» для тебя как семья, что мы все твои братья и сёстры, и…       — Ну, это была правда! — она перебила его. — Они как наша семья!       — С каких это пор быть влюблённым в члена собственной семьи считается нормальным?! — фыркнул он. — Я думал, что ты действительно воспринимаешь меня как своего брата! Ты говорила это столько раз, что я сбился со счёту. Как, знаешь… Не романтические чувства, и так далее. Я действительно верил в это! — сказал он.       — Я боялась сказать тебе правду.       — Почему?       — Я не знаю. Я думала, что было бы неловко, — произнесла она.       — А не было более неловко сказать об этом на ТВ? — спросил он, заслужив себе шлепок по груди.       — Это была случайность! Кроме того, почему ты ничего не сказал? — поинтересовалась она.       — Я думал, что, может быть, ты знала! Я не могу поверить, что ты не заметила — я всегда был нервный и взволнованный рядом с тобой.       — Финн, ты нервный всё время, — сказала она, приподнимая бровь.       — Откуда ты знаешь, был ли я нервный, если не была рядом со мной всё то время? Кроме того, ты могла спросить Ноа или Калеба, или кого угодно. Я был нервный только рядом с тобой. Наверное, только ты так влияла на меня, — сказал он, поддразнивая.       Она покачала головой.       — Боже, я не могу поверить, что ты никогда ничего не говорил, — произнесла она, прислоняясь к стене.       — Прости, что думал, что запасть на свою сестру — это плохая идея, — сказал он, заставив её рассмеяться. — Кроме того, у нас было, что терять, ты так не думаешь? Что наша дружба могла бы пострадать, если бы мы не сошлись?       Они ничего не сказала в этот раз, считаясь с его словами. Ну, это имело смысл.       — Я не хотел потерять тебя, — продолжил он. — Я бы хотел иметь тебя в своей жизни хотя бы как друга, чем не иметь совсем. И… Я не знаю, наверное, я научился жить с этим, наконец-то признавая, что ты не любишь меня в ответ, так что…       — Что?.. Что? — спросила она, шокированная.       Его глаза расширились, когда он осознал, что только что сказал.       — Лю… люблю тебя в ответ? — продолжила она, а её рот приоткрылся от недоверия.       — О Боже, что же это? Национальный день случайного признания в своих чувствах? — застонал он, пряча лицо в руках.       Она отняла его ладони, открывая его лицо. Его глаза медленно приоткрылись.       У него был напуганный взгляд. Но он быстро смягчился, когда он заметил её большую улыбку.       — Ладно, наверное, мы в расчёте, — робко сказал он.       — Никаких «мы в расчёте» — я призналась, что была влюблена в тебя, на чёртовом ТВ-шоу! — полушутя сказала она, заставляя его усмехнуться.       Прошла пара секунд тишины, прежде чем он наконец-то заговорил:       — Ладно, у меня вопрос.       — Да?       — Эта влюблённость… Когда она прекратилась? — спросил он.       — Э-э-эм… — начала она, не зная, что сказать.       Она не могла рассказать ему, что перестала любить его. Это было бы ложью.       Так что она решила не говорить ничего.       Его глаза расширились, когда он осознал, почему она не отвечала ему.       Он знал её, как никто другой.       — Не значит ли это…       Она просто кивнула в ответ.       — Серьёзно? После стольких лет? — спросил он, приподнимая брови в недоверии.       Она открыла рот, чтобы ответить ему, но затем осознала кое-что.       О-о-ох, она не могла упустить этой возможности.       Она просто признала, что по-прежнему любит его.       Может быть, она могла отыграться как-то. Может быть, это не было таким большим делом; она, вероятно, не увидит его следующие пару лет.       Или она могла убежать в свой номер, захлопнуть дверь и никогда снова не контактировать с ним после признания ему в своих чувствах.       Последнее, что она могла сделать, — это сменить тему.       — Всегда, — сказала она и сжала губы вместе, пытаясь сдержать смех.       Он посмотрел на неё, изгибая брови.       — Прекрати цитировать «Гарри Поттера»! — раздражённо сказал он, закатывая глаза.       — Ты волшебник, Гарри, — сказала она с сильным британским — как у Хагрида — акцентом, каким только смогла.       — О Боже, я ненавижу тебя, — простонал он.       Она разразилась смехом из-за его раздражённого выражения лица.       — Британцы… — сказал он, качая головой, пытаясь сдержать улыбку.       — Ладно, ладно, — произнесла она, теперь полностью серьёзно.       Она больше не переживала — она скрывала свои чувства слишком долго. К чёрту.       — Но, да… — продолжила она, — после стольких лет… Да. Это никогда не исчезало. И это не было… Это не была просто влюблённость. — Она покачала головой. — Наверное, вот почему все мои отношения никогда не срабатывали. Хотя ты и был так далеко… Ты всегда был в моей голове, — застенчиво признала она.       Он посмотрел ей в глаза, проверяя, по-прежнему ли она шутит. Её серьёзное выражение лица наконец-то убедило его, что она говорила правду.       — Клянусь, я понятия не имел. Я думал, я знаю тебя так хорошо, а ты скрывала от меня то, что я тебе нравлюсь. — Он покачал головой.       — Наверное, я хорошая актриса, — она ухмыльнулась.       — О да, я уверен, это помогло, — он усмехнулся.       Она застенчиво ему улыбнулась.       — А ты? Когда это прекратилось? — спросила она, сжимая губы вместе.       Она не знала, хотела ли она знать ответ. Но она не могла теперь вернуться обратно — уже было слишком поздно.       Он посмотрел ей в глаза.       — Я… — начал он. Он сделал глубокий вздох, подталкивая себя продолжить. — Я пытался забыть, клянусь, я пытался, но… Это никогда не прекращалось, Миллс. Наверное, это… Это всегда будешь ты, — мягко сказал он.       Её рот распахнулся от удивления. Она моргнула пару раз.       — Вот почему я позвонил тебе после того, как увидел твоё интервью. Мне нужно было увидеть тебя, — продолжил он. — Проверить, что… что ты… — он затих, неуверенный, что сказать.       Тишина повисла на несколько секунд. Они просто смотрели друг на друга, не зная, что делать.       — Э-э-эм… Может, нам следует?.. — нерешительно начала она.       Что?       Может, нам следует поговорить о нас? Может, нам следует прекратить притворяться?       Может, нам следует… что?       Что она могла сказать?       Он посмотрел ей в глаза, и она почувствовала, что могла видеть его насквозь. И он мог видеть её насквозь. Они не могли ничего утаить друг от друга прямо сейчас — их глаза говорили правду.       — Да… — произнёс он, а его голос был хриплый и низкий.       Следующая вещь, которую она любила в нём — это то, что он всегда знал, что она имела в виду, даже когда она не заканчивала предложение.       Получилось так, что ей и не нужно было, потому он закончил его за неё, когда схватил её, притягивая так близко, как мог, а затем она почувствовала, что была прижата к двери.       А затем…       А затем он поцеловал её, отвечая на её невысказанный вопрос.       Он поцеловал её.       Наконец-то.