Ты будешь счастлив, Птенчик

Альбус неторопливо прибирался на кухне, стараясь не обращаться к помощи магии (просто по привычке, которая из-за разных мелочей, не дававшихся ему без палочки, за столько лет так и не исчезла полностью), и что-то тихо мурлыкал себе под нос, задумчиво улыбаясь. День казался ему солнечным и теплым во всех смыслах. Погода на улице была отличная, он с огромным удовольствием прогулялся с утра до небольшого магазинчика, а после окунулся в подготовку к встрече дорогого важного гостя, который должен был нагрянуть вечером. Он протирал разделочную доску, с каким-то умилением смотря на печенье в духовке, когда в его уют ворвался резкий звук захлопнувшейся двери. - Ненавижу это солнце! - Дамблдор негромко вздохнул, услышав это полное искреннего гнева восклицание. Он понимал, что мирная спокойная атмосфера закончилась и уже ничто не сможет ее вернуть до самого вечера. И то это при самом лучшем раскладе. Если очень повезет. - Почему, дорогой? - откликнулся он, все еще хоть немного цепляясь за надежду, что ему удастся хоть как-нибудь умиротворить мужчину. - Оно меня слепит! Это отвратительно! - чуть ли не прорычал Геллерт, с демонстративно громким звуком скидывая ботинки и заталкивая их в угол, а после хлопая дверью шкафа. Чтобы показать, как сильно он раздражен. Как будто и без этих явных признаков Альбус не понимал, в каком настроении пребывает Гриндевальд. - Это не солнце тебя слепит, ты сам ослеп и уже давно. Купи очки, - с милой улыбкой произнес Дамблдор, когда Геллерт пришел на кухню. - Сделай мне чай, - он фыркнул и уселся за стол. После, поморщившись, поднялся и сел спиной к окну, продолжая показывать, как сильно его раздражает факт самого наличия солнца в этом мире. - Сам сделай, я тебе не домработница, - возмущенно произнес Альбус. Геллерт повернул голову и пристально посмотрел ему в глаза, а после кивнул на чайник, показывая свою непоколебимость в этом вопросе. - О, ты невыносим! - он всплеснул руками, закатил глаза, шумно выдохнув, но все же щелкнул кнопкой на чайнике и полез в шкафчики, чтобы достать все необходимое. Препираться на этот счет было бессмысленно. Все равно все каждый раз заканчивалось одинаково - он уступал и делал именно то, что от него требовал Геллерт. А сейчас уж тем более было не в его интересах еще сильнее злить и без того взбешенного мужчину, каким бы нелепым ни был повод его ярости. Ему не хотелось, чтобы все вышло за рамки дежурной небольшой ссоры и переросло в самый настоящий неподдельный скандал. - Печенье скоро будет готово? - с довольной улыбкой спросил Гриндевальд. Эта победа немного умиротворила его, и он расслабленно откинулся на спинку стула, ненадолго прикрывая глаза. С тех пор, как раздражающий шар в небе перестал светить ему прямо в глаза, дурное расположение его духа постепенно начало отступать. И почему каждый день не могло быть пасмурно и прохладно? Альбус часто подшучивал, что он просто раздражается из-за того, что солнечная погода не соответствует его характеру. А Геллерта всегда бесило все, что не соответствовало его характеру и его интересам. - Скоро. Но это на вечер. Если ты забыл, к нам сегодня придет гость, - довольно ласково пожурил его Дамблдор, ставя на стол чашку чая. Он кинул в чай два кубика сахара и даже размешал, чтобы Геллерту вообще ничем не пришлось утруждать себя. - Ах да. Напомни мне еще раз, если мы так и не поженились и не поженимся, почему мы все еще живем здесь, но продолжаем общаться с магами и приглашать их к себе? - невозмутимо спросил Гриндевальд, отпивая чай из кружки. Он несдержанно сощурился от наслаждения, даже не думая скрыть то, как он всем доволен - все же за столько лет его сожитель успел во всех подробностях выучить, какой именно чай он любит и как надо его заваривать, - а после перевел на Альбуса несколько лукавый взгляд. Мучить его вопросами на тему так и не состоявшейся "пока" женитьбы ему никогда не надоедало. Он видел, что это слегка задевает Дамблдора. И, раз уж он не переставал так остро реагировать на эти колкости за столько лет, Геллерт собирался пользоваться этим до последнего. И намеренно делал из этого самую острую и животрепещущую тему. Надо ведь было придумать хоть какую-нибудь огромную проблему и каждый раз возвращаться к ней, раз уж ничего более глобального у них уже давно не происходило. - Мы поженимся, Геллерт. Как только я смогу рассказать о нас брату, - сдержанно произнес Дамблдор, скомкав пальцами полотенце и отбрасывая его в угол стола. - И я расскажу, как только пойму, что действительно настал самый подходящий момент, - предупреждая очередное язвительное замечание, сказал Альбус, невольно даже чуть повысив голос. - И мы здесь, потому что хотим жить спокойно. - Признай уже очевидное. Ты просто боишься, что кто-нибудь меня уведет, - промурлыкал он, медленными глотками потягивая чай. Перепалки с Альбусом как ни странно только больше успокаивали его. - Геллерт, милый, то, что на тебя обращают внимание на улице, означает лишь то, что ты очень плохо выглядишь. Люди просто боятся, что ты сейчас упадешь и тебе понадобится помощь врача, - спокойно произнес Дамблдор, заглядывая в холодильник, чтобы убедиться, что для сегодняшнего ужина у них все есть. Он довольно хмыкнул и выключил духовку, с радостью глядя на результаты своих трудов. Первое время без магии было очень сложно, но после он все же смирился, привык и стал использовать палочку только в случае крайней необходимости, когда считал, что без волшебства уже не обойтись. И такая жизнь ему очень нравилась. И как бы ни ворчал Геллерт, не упуская случая лишний раз побрюзжать, он знал, что и Гриндевальда все вполне устраивает. - Ты уже решил, что наденешь вечером? - Свой любимый халат, - совершенно серьезно произнес Геллерт, уже предвкушая реакцию мужчины. - Ты с ума сошел?! Геллерт, ты убиваешь меня! - воскликнул Дамблдор, разумеется, поверив в его спокойную уверенность. - Я слышу это последние сорок лет, ты умираешь слишком медленно, - спокойно отозвался он, протягивая любимому пустую чашку. Альбус лишь в очередной раз издал полный возмущения и отчаяния стон, но забрал чашку и помыл ее, сразу же убирая на место. - Ты наденешь костюм. И даже не смей спорить. Если уж мне не всегда приятно видеть тебя в халате, то наш гость уж тем более будет не в восторге. Вопрос закрыт, - он драматично взмахнул рукой и погрозил пальцем, показывая Геллерту, чтобы тот даже не подумал как-то ему возразить, и торопливо ушел с кухни, потирая виски. Пара часов до назначенного времени встречи пролетела довольно незаметно. Наверное, так оно и бывает, когда готовишься к встрече гостя и прибираешь квартиру. Особенно если делать это с неустанными перепалками и мелкими стычками по любому вопросу. Начиная от того, какую постелить скатерть на стол, заканчивая тем, кто будет встречать гостей и подавать блюда. Общение в такой манере как ни странно вовсе не выматывало, а придавало двум влюбленным только больше сил. Хотя, наверное, если бы кто-то стал свидетелем такой ужасающей организации ужина, паре посоветовали бы обратиться к семейному психологу. Но и Альбус, и Геллерт считали, что в их отношениях нет совершенно никаких проблем и трудностей. Кроме, быть может, того, что они сорок лет жили вместе, никому не говоря о своих отношениях и так и не подав заявление на регистрацию брака. *** - Ньют! - радостно воскликнул Альбус, распахивая перед гостем дверь. Спустя секунду рыжеволосый мужчина оказался в крепких объятиях своего бывшего профессора и негромко счастливо рассмеялся, обнимая его в ответ. - Добрый вечер, - радостно улыбаясь, произнес он, проходя в квартиру. Ньют пожал руку Геллерту, не особенно рассчитывая на еще одни теплые объятия, и прошел в квартиру, с любопытством осматриваясь. - У вас тут очень уютно и красиво. Вы замечательно устроились. Вы все время жили здесь? - Да, Альбус не слишком любит перемены. Любые, - Геллерт ухмыльнулся, натолкнувшись на недовольный взгляд Дамблдора. Не желая провоцировать скандал при долгожданном госте, Альбус лишь хмыкнул и ушел на кухню, решительно отказавшись от помощи Ньюта. - Если что, квартирой почти полностью занимался я. Я бы не доверил этому человеку устройство своего дома, - охотно поделился Гриндевальд, когда они опустились за стол. - Перестаньте, мистер Гриндевальд, Вы преувеличиваете. У Альбуса тоже очень хороший вкус, - миролюбиво произнес Ньют, не желая соглашаться с тем, что его бывший преподаватель мог все испортить в доме. Хотя где-то глубоко в душе он вполне себе признавал, что, если бы дизайном и устройством жилища занимался Дамблдор, то все выглядело бы весьма... эклектично. И в каждом уголке был бы запрятан пакетик с лимонными дольками, чтобы их не приходилось слишком долго искать. Вскоре Альбус вернулся в гостиную с легкими закусками и вином. Ньют тут же поднялся, чтобы помочь ему, в то время как Геллерт с совершенно невозмутимым видом проигнорировал требовательный и возмущенный взгляд сожителя, поэтому радушному хозяину пришлось принять помощь их гостя. Разумеется, взяв на заметку, что потом он непременно припомнит это Гриндевальду. И от всей души отчитает его за то, что Геллерт ужасно ведет себя при гостях. Может, у Гриндевальда и были свои козыри в их спорах, но и Альбус за несколько десятилетий совместной жизни успел выучить все, что раздражало его любимого, и в моменты сильной обиды или раздражения с особенным удовольствием пользовался этим. Кажется, именно это и была любовь. - Ну, Ньют, расскажи, как у тебя дела? - добродушно улыбаясь, спросил Альбус, когда они окончательно уселись и взяли по бокалу вина. Что было приятно, кажется Геллерт даже тоже решил проявить участие. Во всяком случае, он довольно заинтересованно посмотрел на их гостя, дожидаясь его ответа. - О, спасибо, все хорошо. Занимаюсь своими любимыми животными. В общем, делаю то же, что и всегда. Забочусь о несчастных зверюшках, которые большую часть жизни не получали должного ухода, - Ньют улыбнулся как всегда несколько застенчиво. Обычно ему все говорили о том, что он делает огромное и важное дело, и эта робкая улыбка в комплекте со смущенным бормотанием уже вошла в его привычку. - Кстати, а почему тут еще приборы? Вы ждете кого-то еще? - с неподдельным интересом уточнил он, кивнув на четвертую пустую тарелку и еще один бокал. - Ах да! Какой же я рассеянный! - Альбус постарался сыграть легкое удивление, изобразить, что он словно бы забыл упомянуть эту мелкую деталь, и Гриндевальд несдержанно громко фыркнул, тут же поймав на себе буквально убийственный взгляд. - К нам сейчас придет наш сосед. Мы очень хотели вас с ним познакомить. - Он тоже, похоже, еще не получал должного ухода, - не удержавшись, вставил свою ремарку Геллерт, и Ньют, осознав, на что именно ему намекают, даже слегка покраснел. - На самом деле, он сам еще не знает, чего хочет, - Дамблдор успокаивающе погладил Ньюта по ладони, стараясь как-то поддержать немного растерявшегося бывшего ученика. - Что ж, это интересно. Я с радостью познакомлюсь с ним, - искренне произнес Ньют, даже не думая хоть сколько-нибудь обидеться на то, что никто и не подумал предупредить его, что его ждет вот такой сюрприз. В конце концов, небольшое приключение еще никому не вредило. А уж если его старые знакомые считали, что им стоит познакомиться, то у Ньюта не было ни одной причины им не доверять. Некоторое время они сидели в уютной тишине, потягивая вино и наслаждаясь закусками. К счастью и удовольствию Альбуса, вышли они сегодня что надо. Ему даже казалось, что ужин ему особенно удался. Ведь этим вечером был особенный повод, ради которого стоило особенно постараться. Иногда он поглядывал на Геллерта. Его сожитель большую часть времени расслабленно сидел с прикрытыми глазами. Время от времени Альбусу даже казалось, что он дремлет, но после он одергивал себя и напоминал себе, что Гриндевальд готов делать все, лишь бы это могло хоть как-то спровоцировать его раздражение. Вот и теперь он не слишком сомневался, что это лишь уловка. Ньют же в свою очередь ненавязчиво осматривал гостиную. Как он уже отметил, жилище показалось ему восхитительно уютным. И дело даже было не в том, как все было расставлено, а в самой атмосфере. Оказавшись в этой квартире, он сразу почувствовал теплоту, которую было невозможно скрыть за шуточными (а иногда с виду и не очень) стычками, которыми Альбус и Геллерт просто обожали баловаться. Невольно Ньют отметил, что обитатели этой квартиры, похоже, оба не слишком любят перемены. Всю мебель в квартире он бы тактично обозвал винтажной, а если быть откровенным, сразу было видно, что служит она своим хозяевам верой и правдой уже порядочное количество времени. Но, стоит отдать жильцам должное, находилась она в потрясающем состоянии. В глаза не сразу, но все же бросалось обилие всяких тумбочек, банкеток, пуфиков и подушечек. Не сразу - поскольку все это обилие вещей вовсе не выглядело неуместным и не превращало квартиру в свалку. Пожалуй, надо было обладать определенным талантом, чтобы расставить такое невообразимое количество самых разных вещей так гармонично. Но больше всего Ньюта сразило и умилило невероятное число фотографий - в рамках на комодах, столах и на стенах, они были расставлены и развешены буквально везде, в особенности много их было по всей протяженности лестницы, ведущей на второй этаж в спальню. Так что, как бы Геллерт ни прикидывался холодным и отстраненным, учитывая его же замечание о том, что именно он занимался обустройством квартиры, Ньют прекрасно видел, что именно он чувствует к Альбусу. Из рассматривания фотографий - насколько ему позволяло острое зрение - его вытащил стук в дверь. - О, вот и наш гость, - крайне довольно произнес Дамблдор, едва ли не захлопав в ладоши от радости и предвкушения, и поспешил открыть дверь, даже не подумав ради приличия поставить бокал вина на стол. - Криденс, проходи скорее! Он пропустил своего соседа в квартиру, и взгляду Ньюта предстал довольно интересный юноша. Он ободряюще улыбнулся, стараясь поддержать растерянного парня. Ведь он и сам пережил подобные эмоции этим вечером, когда его огорошили новостью о том, что его будет ждать устроенное без его ведома свидание. Криденс переводил вопросительный взгляд с Геллерта на Альбуса, а Ньют воспользовался этим, чтобы как следует рассмотреть его. Наверное, больше всего его удивляло то, что парень вечно слегка горбился, старался особенно не поднимать взгляд, словно опасался привлечь к себе лишнее внимание. И тем не менее, Ньют чувствовал, что что-то в нем есть. Что-то интересное, цепляющее. Не зря же Альбус с такой теплотой отнесся к нему и пригласил к ним на ужин. - Криденс, проходи скорее. Мы хотели тебя кое с кем познакомить. Это наш давний хороший знакомый, - произнес Дамблдор, ненавязчиво взяв парня под руку и проводив его до стола к его месту, пока тот не успел окончательно прийти в себя и под каким-нибудь нелепым предлогом, сославшись на срочные дела, о которых он совсем забыл, сбежать с ужина. - И поверь, птенчик, - Геллерт как всегда с легкой издевкой выделил это слово, - Ньют покажет тебе самое настоящее волшебство, - проворковал он, наблюдая за смущением обоих гостей. - Дорогой, помоги мне на кухне, - с нажимом произнес Альбус, желая оставить гостей наедине. Несмотря на недовольный взгляд, Гриндевальд все же поднялся, видимо, разделяя целесообразность такого решения, и, когда они оба ушли на кухню, Ньют и Криденс настороженно переглянулись. Не нужно было обладать исключительной проницательностью, чтобы кожей чувствовать повисшее в воздухе напряжение. - Должен признаться, для меня это тоже стало полной неожиданностью, - осторожно начал Ньют, с удивлением заметив, что юноша даже вздрогнул. Он заметно хмурился и явно хотел сбежать, чего не мог слишком явно показать из вежливости. - Но мне все равно приятно с Вами познакомиться, Криденс. - И мне, - скорее, инстинктивно буркнул тот, пожимая руку своему новому знакомому. После этого в гостиной воцарилось ужасно давящее молчание, совершенно не похожее на ту миролюбивую теплую тишину, которая царила до прихода Криденса. Ньют не очень хотел дергать парня, который не выказывал никакого желания общаться, а Криденс не стремился хоть как-то завязать разговор. Да и не видел в этом смысла, хоть и осознавал, что это несколько некрасиво с его стороны. Он весь день мысленно обзывал себя параноиком, когда его голову посещала мысль о том, что это приглашение было каким-то слишком внезапным и странным, но теперь полностью убедился в том, что его чутье его не обмануло. Ну не могло же все быть хорошо. Не зря эта парочка сразу показалась ему странной. Да и все последующее общение с ними, когда они "случайно" пересекались то у почтового ящика, то Криденса ненавязчиво приглашали на чай, говорило о том, что ожидать от них можно чего угодно. И Криденс даже не мог сказать, что его новые соседи ему не нравились, вовсе нет, порой они даже казались ему очень милыми, забавными, добродушными, заботливыми. Просто он переехал в свою квартиру как раз для того, чтобы больше никто не лез в его личную жизнь. А эта парочка, похоже, решила, что без их прямого участия и вмешательства он ни за что не будет счастлив. И теперь не мог не злиться из-за того, что под совершенно невинным предлогом ему устроили это свидание вслепую. И не только ему. Но, судя по тому, что второй гость был совершенно расслаблен и не казался мрачным, он либо привык к подобным выходкам, либо не видел в этом совершенно ничего странного. С чем было очень сложно смириться Криденсу, которому хотелось только рвать и метать, хоть он и не был склонен к проявлению таких сильных чувств. Ньют же принял решение просто не трогать парня, надеясь, что он хоть немного успокоится, и просто наблюдал за ним. Происходящее ничуть не казалось ему чем-то из ряда вон выходящим, чего, похоже, нельзя было сказать по Криденсу. Так что Скамандер философски решил не лезть в личное пространство парня, где он явно был бы нежелательным гостем, и просто порадоваться тому, что этим вечером он проводит время с теми людьми, по которым успел ужасно соскучиться. Конечно, он прекрасно понимал и уважал решение Альбуса и Геллерта уехать, но не мог отрицать, что бывшего профессора и его избранника ему ужасно не хватало. - Что за молчание? - Ньют едва сдержался от облегченного вздоха, когда хозяева дома, видимо, решив, что дали им достаточно времени для знакомства, вернулись в гостиную, внося совершенно потрясающе пахнущее мясо. - Боже, как аппетитно! - он с готовностью отметил это, и Альбус тут же заулыбался, польщенный тем, что его усилия не остаются незамеченными. - Ну что, вы уже познакомились? - с нескрываемой иронией спросил Геллерт, конечно, очень тонко прочувствовав атмосферу, царящую в гостиной. - Да, можно и так сказать, - выдержав небольшую паузу и заметив, что Криденс не настроен отвечать, сказал Ньют. - Криденс уже рассказал тебе о том, что он чрезвычайно талантливый художник? И когда-нибудь непременно у него будет целая своя выставка! Он, конечно, пока не показывал нам свои работы, но мы уверены, что они восхитительны! - вдохновенно поведал Альбус, раскладывая по тарелкам мясо. - В самом деле? Нет, это он мне рассказать не успел, - мягко произнес Ньют, стараясь хоть как-то сгладить напряжение. То ли к счастью, то ли к сожалению, людей он чувствовал на диво хорошо, и сейчас его чутье буквально кричало о том, что внутри Криденса закипает самая настоящая буря. - О чем же вы тогда говорили? - Геллерт хмыкнул, взяв свою тарелку в руки, и удобно устроившись с ней на диване. - Ладно, хватит, - Криденс выдохнул и тут же поймал на себе три удивленных взгляда. Ньют просто не понимал, зачем так себя вести, а хозяевам дома казалась ужасно странной такая реакция на совершенно невинные вопросы. Он, конечно, понимал, что ведет себя не слишком вежливо, но он действительно устал от этой комедии, невольным участником которой он стал, и продолжать подыгрывать своим соседям больше не собирался. - Мне уже пора. Спасибо за приглашение, но... мне надо идти, - сдержанно произнес он, невольно сжимая руки в кулаки. - Как же так? Ты ведь даже не попробовал мясо, - растерянно забормотал Альбус, сраженный такой холодностью, но осекся, когда Геллерт предупреждающе сжал его руку. - Еще раз спасибо. Хорошего вечера, - Криденс кивнул Ньюту и поспешил к выходу из квартиры, пока его не стали уговаривать хоть ненадолго остаться. - Я потом дам тебе его номер, птенчик! - не удержавшись, крикнул Альбус ему вслед, но ответом ему послужила лишь захлопнувшаяся дверь. - Что ж. Давайте есть мясо, - Геллерт повел плечами и взялся за свой ужин, не обращая никакого внимания на легкое смятение Альбуса и слегка расстроенный вид Ньюта.