Вместо проклятия

      Море было спокойным уже несколько часов, возвещая о скором возвращении солнца. Рассвет казался близким, но небо еще было стянуто редкими тучами. Джонс стоял у штурвала, держа в руках подзорную трубу. Вдруг дверь его каюты скрипнула, открыв его взору куда более красивый вид.       – А я тешил себя надеждой, что ты потратила все мои рубашки, Свон, – весело произнес он, когда принцесса показалась на палубе, неловко ступая.       – Эта последняя, – сгримасничала Эмма, поднимаясь к нему и держась за перила. Ее походка была не столь неуверенна даже в свадебном платье.       – Я рад!       – В следующий раз просто отдашь мне свою, – она вздернула бровь.       – Так не терпится вновь увидеть меня без рубашки, лапочка? – пират плавно повернулся к ней, одарив жарким взглядом, отчего она встала, как вкопанная.       – Ты невыносим! – прополыхала Эмма.       – А ты врушка! – парировал Джонс.       – Я говорю правду!       – Тогда почему твои щеки горят красным пламенем?       – Просто… делай, что делал, – но отмахнуться не получилось.       – А что я делал? – он ухмыльнулся.       – Плыви к своей Миле!       – Ревнуешь? – чеширский кот в действии.       – С чего бы?       – Ты смотришь на мои губы.       – Вовсе нет! – пошатнулась Эмма.       – Вовсе да! – он не заметил, как оказался близко к ней.       – Мне что-то не...       – Свон? – он подхватил ее за плечи, не дав упасть. – Эй, – он заглянул в ее мутные глаза.       Она медленно моргала, качая головой и приходя в себя.       – Болит? Я посмотрю? – он аккуратно повернул белокурую голову, потому что принцесса не противилась, оставаясь в его руках. – Тебе лучше вернуться в каюту, – Джонс нахмурил брови, осмотрев рану, в которой запеклась кровь.       – Хорошо, – слабо отозвалась Эмма, едва держась на ногах. – Что ты делаешь? – спросила девушка, когда пират поднял ее на руки.       – Боюсь, тебе не дойти самой, – выдохнул он совсем близко от ее лица.       – У тебя таки-и-е голубые глаза, – мечтательно произнесла Эмма, очевидно из-за последствий ушиба.       – А ты слишком сильно ударилась, лапочка, – хмыкнул он. – Не распускай руки, Свон, – Джонс втянул носом воздух, когда принцесса дотянулась до его скулы двумя пальцами.       – Ты побудешь со мной? Мне все еще страшно, – они почти добрались до каюты. – Отец всегда оставался со мной, когда мне было страшно.       – Какое счастье, Свон, что я не твой отец, – проговорил Киллиан в сторону, ступая за порог.       – Если я умру, то передай ему, что я люблю его. И матушку. И Нила, – она прислонилась к подушке, как только коснулась ее, смыкая веки.       – Ты самая бесстрашная принцесса, Свон, что мне довелось встретить, – пират улыбнулся уголками губ, присев на край кровати, – и ты не умрешь, пока я рядом, забыла?       – Я никогда тебя не забуду, Киллиан, – прошептала девушка с закрытыми глазами, заставив сердце капитана загореться огнем.       Неожиданно даже для себя он прижался губами к ее лбу, погладив висок большим пальцем.       – Я тоже тебя никогда не забуду, Свон, – выдохнул он спящей девушке и тут же вышел вон, не заметив, как она расцветает в улыбке.       Эмма не представляла себе дальнейших событий. Вот она на корабле Джонса. Вот они в порту. Возможно, прощаются. Он целует ей руку, говоря что-нибудь о ее несносном характере, и уходит. Оставляет ее одну, возвращаясь к Миле. Она дожидается, неизвестно, где, и, неизвестно, как, королевский корабль и уплывает к себе домой. Захочет ли она утопиться в первую ночь обратного плавания? Возможно. Но потом она вспомнит, что за ее плечами огромная ответственность – королевство Зачарованный Лес, с его жителями и их надеждами на своих правителей. Она точно не выйдет замуж ни за какого союзника и обязательно узнает, почему родители скрыли от нее любовь.       Любовь. Она смогла представить ее со слов Киллиана. Вероятно, она до сих пор под впечатлением, потому что ей кажется, что это чувство поселилось в ее сердце, которое так и норовит выпрыгнуть из груди, когда рядом его первооткрыватель...       Эмма проснулась со слезами на глазах. Голова еще болела, но не звенела, как раньше. Нащупав рану, принцесса скривилась. Если она еще хоть раз не послушается этого самодовольного пирата, то точно угодит в лапы смерти. Из мыслей Эмму вырвал стук в дверь, которая отворилась после разрешения.       – Мисс Свон, капитан распорядился подать Вам обед, – произнес Джексон, ставя на стол поднос с чем-то ароматным.       – Правда? Так и сказал? – она села в постели.       – Нет, он сказал: «Отнеси девчонке поесть!», – грубым голосом передразнил кок капитана, и принцесса рассмеялась от реальности ситуации.       – Спасибо, Джексон! – сказала Эмма, принимаясь за еду.       Каким бы черствым ни хотел казаться Джонс, он не был таким. Она словно видела его насквозь. Возможно, любовь делала его таким. Возможно, его душевные раны, о которых она узнала от Сми. Да за эти две с лишним недели она узнала больше людей, чем за всю свою жизнь! Здесь жизнь кипела, била ключом, за горизонтом каждый день могли скрываться новые приключения. В замке же ее ждут нравоучения отца и неуместное беспокойство матери. Черт возьми, здесь она была свободна и нужно пользоваться этой свободой, а не упускать ее!       Именно с таким настроением принцесса вновь показалась из каюты, но на сей раз обратилась к Сми, потому что хотела послушать его новые рассказы о путешествиях «Веселого Роджера». Она слушала внимательно, впитывая каждое слово, как последнее, потому что где-то глубоко под кожей ее преследовала мысль, что так оно и есть.       – Мисс Эмма? – окликнул ее старпом, когда понял, что она прослушала окончание истории, потому что никак не отреагировала на него.       – Да? – нашлась Эмма.       – И что Вы думаете? – она подняла блестящие от слез глаза на его красную шапку.       – Что я буду скучать, – вздрогнула она от первого всхлипа.       – О, мисс Эмма, – он глянул на нее снисходительно, наклонив голову. – Я уверен, здесь все будут скучать по вам, – он несмело коснулся ее плеча, переведя взгляд ей за спину. – Особенно, сами знаете, кто.       Она поймала взгляд Сми и оглянулась на того, кто стоял за штурвалом, изредка бросая на них косые взгляды.       – Вы так думаете? – она скользнула пальцем по носу, всхлипнув.       – Я думаю то, что происходит сейчас в душе капитана, неподвластно даже океану. Но, стоит взглянуть в его глаза, как объяснение приходит в голову, мисс Эмма.       – Какое же?       – Что сердце его в смятении, как и Ваше.       Эмма перестала плакать, затаив дыхание от речи собеседника и не отрывая взгляда от Киллиана. Только когда он посмотрел на нее, она повернулась к Сми, поджав губы.       – Это то, о чем я говорю, – старпом мягко улыбнулся.       – Вы влюблялись когда-нибудь, Сми? – вдруг спросила принцесса, вдохнув побольше воздуха.       – Тот не жил, кто никогда не знал любви, мисс Эмма, – ответил Сми, приковав задумчивый взгляд к горизонту.       Эти слова, точно стрелой, пронзили девичье сердце. К ней пришло осознание, что это именно то, чего ей не хватало. То, что было недостающим пазлом в мозаике ее жизни. Она знала, что любовь существует. Она чувствовала это, но поняла лишь вдали от дома.       Краем глаза принцесса заметила, как несколько пиратов практикуются в сражении на мечах, саблях и шпагах. Позже капитан присоединился к ним. Такова была их жизнь. Эмма следила за плавными движениями, будто загипнотизированная.       – Вам стоит еще раз спросить капитана об этом, – добавил Сми.       – О… чем? – девушка повернулась к нему.       – Если Вы хотите научиться драться, то это последний шанс, – старпом пожал плечами, видя, что капитан следит за ними краем глаза и несколько раз перехватил взгляд принцессы.       – Только не с ним, – Эмма поджала губы. – Вы помните, что было в прошлый раз и до этого тоже, – она подперла лицо ладонями.       – Все меняется.       – Только не…       – Свон! – она не заметила, как Джонс подошел и уже стоял позади нее. Он часто дышал, очевидно только размявшись. – Держи, – он протянул ей меч, который тут же опал в ее руках.       – Что это? – вопрос ее относился не к орудию, а больше к его изменившемуся поведению.       – Ты хотела учиться у лучших? – мужчина вскинул бровь.       – Вот именно, – она вытянула руку с мечом вперед. – А не у тебя, – Джонс прыснул от этого напускного недовольства.       – Брось, Свон, я доброволец! – он картинно вздохнул, поглаживая ее плечо острием своего меча. – Или ты трусишь?       – Я? – она гордо вспорхнула с места. – Я не трусиха! Я... никогда...       – Не держала в руках меч? – он окинул оружие взглядом. – Это я заметил.       – Опять издеваешься? – сузив глаза, она гадала, серьезны ли его намерения.       – Да чтоб мне провалиться к Кракену, – он приложил руку к груди, будто торжественно клялся.       – Хорошо, – неуверенно произнесла Эмма, отходя в сторону с мечом наперевес.       – Только позволь мне показать тебе одну вещь, – он подошел ближе, не прослушав ответ. – Направь клинок вверх параллельно отставленной назад ноге, вот так.       Эмма сделала шаг назад, замерев, когда Джонс коснулся ее талии одной рукой, а второй накрыл ее руку, сжимающую эфес.       – Чуть ближе к себе, большой палец под гардой, – его дыхание обжигало шею и пускало мелкие разряды тока по всему телу девушки. – Локти в стороны, – она могла стоять так вечно, лихорадочно впитывая его бархатный голос, звучавший прямо над ухом.       Отойдя от принцессы, Джонс встал напротив нее в ту же стойку.       – Я нападаю первым, ты обороняешься, идет, Свон? – спросил он.       – Как и всегда на твоем корабле, – выдала Эмма, отчего пират усмехнулся, несильно замахнувшись.       – Наклони меч в сторону, чтобы отразить удар. Он должен быть продолжением твоей руки, – лезвие его меча скользнуло по долу ее вниз. – Просто подумай об этом и отрази удар. Еще раз, – он вновь отошел назад.       Попытки Свон были неудачны только первые десять раз. С завидной уверенностью она отразила очередную атаку, победно вскинув свой меч.       – Этак мы будем заниматься весь год, Свон, – проговорил Киллиан, отдышавшись. – Ты поняла суть, ты неплохо сражалась на шпагах. Теперь покажи, на что ты способна, – он выставил меч перед ее горлом так быстро, что она не успела заметить этого. – Представь, что на тебя напал пират.       Они собрали уже довольно много зевак вокруг, которым было интересно посмотреть, чем закончится очередной спор капитана с бывшей пленницей, а ныне... гостьей, если не соперницей на его пост.       – Это разве нападение? – она устала держать меч, но голову держала высоко. – Мой младший брат лучше дерется, – она замахнулась и отбила приставленный меч.       – Уже лучше. Я уж думал, ты сдалась, – он не переставал ухмыляться, кружа вокруг нее, и все, чего она хотела сейчас, это стереть самодовольную улыбку с его лица.       – Не дождешься! – был ее черед нападать, но пират и не думал поддаваться.       Один раз она споткнулась, упав навзничь, тогда Джонс склонился над ней, чтобы подать руку, но она отклонила это предложение, махнув мечом перед собой. Другой раз она чиркнула мечом прямо по шпору, совсем рядом с головой капитана, но он уклонился от удара, двигаясь с грацией тигра. Осаждая друг друга не только атаками, но и колкими словами, они двигались по всему кораблю, совсем позабыв о времени и отдыхе. Словно с завершением этого боя должно было сгинуть само их существование.       Эмма уже парировала удары капитана, которые становились все чаще. Она поднималась все выше, пятясь от его разъяренных, как и у нее, движений. От звука железа звенело в ушах, а часто стучащее сердце вот-вот оказалось бы на мостике, если бы Джонс не оступился, запнувшись за веревки, и не напоролся бы на лезвие меча принцессы, который она вскинула в эту секунду. Кровь на груди просочилась сквозь рубашку от поверхностного пореза.       – О, Боже! – воскликнула Эмма, откинув свой меч и закрыв рот руками. – Я тебя ранила?! – она переводила взгляд с его глаз на красное пятно и обратно.       – Всего лишь царапина, Свон, – отмахнулся капитан, чуть скривившись.       – Позволь, я посмотрю.       Но когда она дотронулась до его запястья, Джонс почувствовал тот же удар током, что исходил от нее однажды, но в сто крат сильнее прежнего. При этом в глазах ее отразилась яркая вспышка белого света. Мужчина резко отстранился.       – Все... нормально, Свон, – вероятно, она даже не заметила этого, потому что продолжала беспокойно смотреть на него. – Ерунда, – он поднял уголки губ, чуть улыбнувшись принцессе.       – В таком случае, ты сам напросился, – она улыбнулась в ответ, хоть и хмурилась.       – Верно, – выдохнул пират. Свон поняла, что битва окончена, и собиралась покинуть мостик, но Джонс окликнул ее. – Свон, мы... празднуем штиль сегодня. Ты можешь... отпраздновать с нами, – предложил он.       – Этот праздник чем-то отличается от ваших извечных вечерних посиделок с ромом и гитарой? – она удивилась бы, если он ответил отрицательно.       – Нет, – просиял Джонс.       – Так я и думала.       – Брось, Свон, – он остановил ее за плечо. – Это может быть наш последний вечер, ты же не хочешь проспать его?       Он был довольно убедителен. Да что там, он был чертовски убедителен с этими играющими бровями и блестящими глазами. Попроси он сейчас ее остаться, она бы осталась. Но такому не бывать, поэтому Свон дала согласие составить ему компанию этим вечером.       Джонс проводил ее беспокойным взглядом, и, только когда она ушла, опустил его на рану, которая затянулась меньше, чем за минуту, не оставив даже следа, кроме крови на рубашке. Он имел дело с исцеляющей магией, но никогда не видел колдунов, использующих ее непосредственно, а только через предметы и растения. Он боялся представить, что будет, если об этом узнает кто-то другой…       Принцесса поднялась на палубу, когда на ней было уже шумно. Все вокруг освещалось светом нескольких ламп, Джим и Джек играли на гитарах, Джонс что-то увлеченно рассказывал Сми за большим столом, где их очень внимательно и слегка приоткрыв рты слушали и другие пираты.       – Свон! Почему же ты не в платье? – он осмотрел ее с головы до ног, в который раз убеждаясь, что ей чертовски шел наряд пирата: узкие брюки, заправленные в сапоги, свободная блуза и куртка с длинными полами сзади.       – Потому что я с вами, а не вы со мной, – коротко ответила она, садясь рядом с ним после его хлопка ладонью по скамейке.       – Ответ принимается, – пират переглянулся со своим помощником. – Что ты будешь? – Джонс потянулся к воде, чиркнув пальцем по бутылке с вином.       – Я буду ром! – заявила принцесса.       – Серьезно? – удивился пират. – Я едва справляюсь с тобой, когда ты в трезвом уме.       Но Эмма протянула ему свой стакан, требовательно вскинув брови.       – Если только Ваше Высочество настаивает, – проговорил Джонс, наполняя стеклянную емкость.       – Настаивает, – она подняла стакан вверх, – я настаиваю, чтобы меня немедленно отпустили, как только мы прибудем в порт, а вам желаю попутного ветра! – проговорила она вместо тоста и ударила своим стаканом о стакан капитана, который не проявил инициативы, чуть хмуро смотря на нее, но ром все же выпил.       Эмма отпила немного, и, словно дожидаясь, пока раскаленная жидкость расплавит ее горло, прикрыла глаза. Но ничего не произошло, поэтому она сделала еще глоток под проникновенным взглядом мужчины рядом.       – Вполне сносно, – произнесла она, вытирая губы тыльной стороной ладони.       – Сносно? Это напиток богов, Свон, – Джонса не устроил такой вердикт, он осушил очередной неполный стакан.       – Может, стоит распробовать, – пожав плечами, ответила девушка, выставив перед ним свой.       – Другое дело, – он наполнил ее стакан. – В твоем замке наверняка никто не пробовал рома, стоит завезти вам несколько бочек, за разумную плату, конечно, – он невольно опустил глаза на ее раскрытые губы, которые теперь изогнулись в улыбке.       – Я думаю, здешняя обстановка создает предпосылки употребления этого напитка, вот и все, – высказалась Эмма, разделавшись с содержимым второго стакана.       – И какая же? – Джонс заинтересованно смотрел на принцессу, развернувшись к ней всем телом. Она сузила глаза, задумавшись.       – Накаленная, опасная, изменчивая. Никто не знает, что произойдет завтра, поэтому не думает о последствиях, – Эмма неопределенно махнула рукой.       – В этом и суть, Свон, – усмехнулся капитан пиратов, – прожить каждый день, как последний.       – Но зачем? – она отпила еще рома. – Разве вам не интересно, что будет завтра? О чем будет волноваться море? О чем будут петь птицы? О чем спросит любимая? Когда дитя сделает первый шаг? Что будет после?       – Свон... – тихо проговорил собеседник, – мы пираты, море волнуется из-за нас, птиц мы слышали лишь в прошлой жизни, любимые устали ждать, а дитя... Разве хотело бы дитя подобной участи? – он с некоторой грустью обвел рукой свой корабль.       – Но ведь можно все изменить!? – другие пираты лишь увлеченно следили за разгорающимся пламенем их спора.       – Помнится, кто-то сказал, что он на чужом корабле, а не у себя дома, поэтому не тебе командовать здесь, Свон, – Джонс отвернулся, налив себе рома.       – Точно, – с горечью произнесла она, отпив того же напитка и вперив взгляд в стол, покручивая стакан в руке.       Они сидели молча некоторое время, пока не заиграла медленная музыка, и Джейми, парень, с которым Эмма училась фехтовать, не осмелился пригласить ее танцевать под изумленным взглядом капитана. Свон тут же поднялась из-за стола, почувствовав невероятное тепло, разливающееся по телу, а особенно по ногам. Танец продолжался недолго, пока к ним не присоединились остальные пираты и не заскакали, будто вокруг костра. Под звонкий смех принцессы, хлопающей в ладоши вокруг прыгающих Джейкоба и Джека, заиграли веселые мелодии.       Джонс смотрел на это представление со своего места и не верил глазам, что королевская особа может так запросто отплясывать с пиратами и так лихо рассуждать о жизни. Но он не хотел лишать ее прежней, беззаботной жизни с родителями, которую бы сам ни на что не променял, будь живы его собственные. А потому он должен точно знать, скоро ли они ступят на землю, чтобы решить вопрос о ее отплытии в Зачарованный Лес.       От последней мысли мужское сердце сжималось, как под натиском железа. Оно было околдовано этой белокурой принцессой, в которой на его глазах зарождалась магия. Смятение одолевало пирата. Магия в их времена – самый ходовой товар. Он не может оставить принцессу на пристани на произвол судьбы, он должен передать ее лично в руки отца. Но тот подвесит его тут же, подключив стражу. Боялся ли Киллиан? Никогда. Если ему суждено умереть за эту девчонку, пусть так и будет. Языки пламени ламп отражались в его глазах, прикованных к Свон, пока он не встал со своего места и не направился на мостик.       Принцесса поднялась к нему, застав вовсе не за штурвалом, а у фальшборта. Капитан стоял, облокотившись, и глядел вдаль, вдыхая полной грудью морской воздух, но даже это не помогало отогнать наваждение, что дарил ром или же та, которая стояла у него за спиной в эту минуту.       – Наплясалась? – бросил он, не оглядываясь.       – Ревнуешь? – она повторила его же утренние слова, подходя ближе.       – Мне ни к чему, я капитан, – заявил он, распрямив локти.       – Будешь приказывать? – Эмма усмехнулась, остановившись в ярде от него.       – Тебе весело от моих слов или от чего-то другого? – обернувшись, он по ее мутным глазам понял, что причиной всему был ром.       Ее щеки пылали, а губы посоперничали бы с самым спелым яблоком. Распущенные волосы девушки хоть и были немного спутаны, но не шли в сравнение с мыслями капитана о ней, прочно переплетенными с остальными мыслями.       – Ты… – он осекся, не позволяя себе переступить ту шаткую грань, на которой сейчас покачивался больше, чем «Веселый Роджер» на морских волнах. – Рада, что мы приближаемся к суше?       Она сомкнула брови, словно тоже ожидала других слов от него, но потом собралась.       – Да… я, – она нервно улыбнулась, отведя взгляд, – я только не знаю, что будет дальше.       Все внутри девушки сжалось, заставив не дышать, когда капитан сделал шаг навстречу к ней.       – Я отведу тебя на борт отца, – произнес он, ловя ее взгляд.       – Я позабочусь о том, чтобы он тебя не тронул, – она перешла на шепот, когда руки ее задрожали.       – Я знаю, – прошептал он в ответ.       Ее слова отцу ничего не решат, это он знал точно, но не мог себя остановить, когда она коснулась его груди ладонью.       «Один раз, всего один поцелуй», – витало в его голове, когда он сокращал и без того крохотное расстояние между их губами.       Это не было похоже ни на один поцелуй, что он испытывал раньше. Ее мягкие губы податливо приоткрылись, позволяя ему овладеть ими, как самым бесценным сокровищем на свете. Пылко. Бережно. Нетерпеливо. Она прикрыла глаза, позволяя ему вести в их очередном поединке, но то был поединок не на шпагах, не на мечах, не на словах, а на губах. Сладких. Нежных. Желанных.       Джонс хотел зарыться в ее волосах, чтобы прижать еще ближе к себе, но не успел переместить руку, как с палубы послышался радостный крик старпома, который разрушил без того хрупкий момент.       – Капитан! Земля впереди! – по судну прошелся продолжительный радостный гул.       Джонс опьяненно прижался к горячему лбу девушки, часто дыша, а она едва держалась на ватных ногах, вцепившись в воротник его кожаного плаща.       – Прости… – выдохнул он, пытаясь уловить губами воздух, которым она дышала. – Этого больше… не повторится.       Он отстранился, чтобы как можно быстрее увидеть огни порта, но, даже прикрыв глаза, чтобы унять кипящее сердце, чувствовал на губах жалящий вкус ее медовых губ и сладкое дыхание вперемешку с ромом.