Вместо проклятия

      Это утро было особенным. Птицы пели свои песни наравне с гулко стучащим сердцем. Редкие солнечные лучи согревали кожу наравне с размеренным дыханием мужчины, спящего рядом. Ничего не было более естественного, чем его рука, покоящаяся на ее плече. Чем легкая улыбка, застывшая на его лице. Чем разметавшиеся по подушке светлые волосы и чуть взлохмаченные – черные.       Эмма разомкнула веки, медленно моргая и смотря в темный потолок. Уголки ее губ сиюминутно поползли вверх, когда она вспомнила причину столь позднего пробуждения. Потерев глаза тыльной стороной ладони, она повернула голову и посмотрела на мужа. Его длинные черные ресницы дрожали во сне. Не удержавшись, Эмма коснулась его щеки губами. Шумно выдохнув от того, что он до сих пор не проснулся, девушка приподнялась до сидячего положения, ухватив с собой уголок ткани. Она видела каждую пылинку, кружащуюся в утреннем свете, остановив взгляд на свадебном платье, пышным зефиром лежащем на полу возле стены. Ее щеки запылали, когда она мысленно вернулась в прошлую ночь.       – Непозволительно так рано будить меня, особенно таким видом, лапочка, – сонно пробормотал Джонс, в то время как его рука скользнула к женской пояснице, заставив Эмму выгнуть спину и блаженно прикрыть глаза.       – Нам нужно подумать, как выбраться отсюда, – медленно произнесла она, тщетно пытаясь сосредоточиться хоть на чем-нибудь еще, кроме его горячей ладони, плавающей по ее спине.       – У нас медовый месяц, Свон, – вслед за словами он доказал это делом, приподнявшись и коснувшись ее поясницы губами, опуская руки на бедра.       – Он должен проходить дома, – задыхаясь, прошептала она, запрокидывая голову.       – Нет такого условия, любимая, – ей казалось, что он вычертил это правило языком на ее влажной коже.       После такого было сложно не согласиться с ним, и она сдалась. Расплавилась под его нежными пальцами, под его требовательными губами, под его властным телом. Такое не могло ей присниться даже в самом сладком сне. Она шептала его имя, выкрикивала слова любви, поддавшись страсти, опалившей комнату. Стекла в доме не запотевали лишь потому, что все до единого были разбиты вырывающейся неконтролируемой магией, которая только разжигала огонь в обнаженных телах...       Через несколько часов Эмма смогла наколдовать себе сорочку, чему Джонс не обрадовался: его устраивал прежний наряд – простынь. Попрактиковавшись после обеда, принцесса облачилась в светлое платье с накидкой. Мужчина оставил в лачуге свой камзол немыслимого для него цвета, сняв с него золотые пуговицы и пряжки, чтобы продать на рынке, в случае необходимости. Эмма свернула усыпанную бриллиантами верхнюю легкую юбку свадебного платья, чтобы сделать то же самое. Что она поняла из книги Мерлина, так это то, что деньги невозможно получить с помощью магии.       – Мерлин! – даже Джонс вздрогнул от ее пронзительного писка, когда они подходили к городу. – Мы должны найти Мерлина, – девушка дернула мужа за рукав. – Он подскажет нам, что делать.       – Отличный план, лапочка, – поддержал супругу Джонс, – вот только морской дьявол знает, где он... и существовал ли вообще, – он пожал плечами, изогнув губы в узкую полоску в гримасе.       – Он жил в Каменном Лесу. Отправимся туда, – не отступала Эмма.       – Как только узнаем, в каком Лесу мы сейчас. Может быть, нам повезло, и мы уже на месте, – язвительнее, чем думал, произнес эти слова пират, заставив жену насупиться и скрестить руки на груди. – Послушай, милая, я не меньше твоего хочу вернуться, но никто и никогда еще не путешествовал во времени, поэтому не будем горячиться, хорошо? – он погладил ее плечи, даря успокоение. – Все эти магические штуки, типа Неверленда, проклятий и порталов не могут хорошо отражаться на нас.       – Тем более, нам надо найти его, – настаивала Эмма.       – И мы найдем. Всему свое время, – Джонс поцеловал ее в лоб. – И вообще, время – это то, чего у нас предостаточно.       Согласившись с ним, Эмма перевела взгляд на лавки с товарами и людей, снующих возле них. Они довольно быстро нашли городской рынок и продали там все, что принесли, с легкой руки пирата. Но самое главное, ради чего затевался этот поход, было то, что они смогли узнать, в каком времени и месте сейчас находятся. Реджина правила Зачарованным Лесом, изгнав Белоснежку совсем недавно, и на ту была объявлена охота. В этом парочка убедилась, сорвав с высокого дерева листовку с портретом матери Эммы.       – Это значит... – принцесса уставилась на нарисованное прекрасное лицо.       – Твои родители еще даже не встретились, – последовала догадка Джонса.       – Если это время выбрал Чарльз, то ему точно помогала Реджина в том времени, – запаниковала Эмма.       – Она могла надоумить его и из зеркала, не забывай, – прозвучала попытка успокоить ее. – Либо время выбрала ты, подумав об их первой встрече. Ты ведь волшебница, Свон.       – Да, – вздохнула она, – волшебница. Но что толку...       – Не говори так, милая, – приободрил ее Киллиан, держа руку на навершии меча, чуть нахмурившись при этом.       – Волшебный боб? – Эмма вскинула на него большие глаза, исполненные надежды.       – Он перемещает в пространстве, и он в Неверленде, – сгримасничал Джонс.       – Я уже победила Пэна.       – Да, и будет лучше, если это произойдет в будущем, а не сейчас, потому что ход истории менять нельзя. Могут быть последствия, об этом не трудно догадаться.       Они шли по лесной дороге, рассуждая о возможных способах дальнейшего существования, когда услышали шорох веток в глубине леса. Переглянувшись, оба последовали на звук и не поверили своим глазам, когда увидели перед собой то, что увидели. Молодой принц Дэвид держал в вытянутой руке листовку с наградой за голову Белоснежки и показывал ее такой же молодой Белоснежке, которая попалась в веревочную ловушку, точно такую же, в какую когда-то угодили Эмма с Киллианом.       – ... а тебе подходит – Прекрасный! – торжественно-язвительно протянула Белоснежка, выглядевшая точь-в-точь, как дочь, наблюдавшая в этот момент за ней, только с черными волосами.       – А тебя, значит, величать Белоснежкой? Не слишком ли громогласно? – вторил ей принц, сверкая глазами. – Снежка... сгодится? – ухмыльнулся он, отчего Джонс закатил и отвел глаза.       Джонс едва не упустил момент, когда его спутница чуть не обнаружила себя, сломав ветку у дерева, подле которого они притаились. Покачав головой, он вернулся было к развернувшейся перед ними романтической, по словам Эммы, сцене, но Белоснежки уже и след простыл. Дэвид столь же безуспешно всматривался в лесную чащу, сминая в руках листовку, и широко улыбался, потирая затылок.       – Я все равно тебя найду, Снежка! – прокричал он, прежде чем оседлал своего коня и умчался прочь.       Выпрямившись, Эмма смотрела отцу вслед, и Джонс увидел наметившиеся слезы на ее лице.       – Это были мои родители, – тихо заключила она, вздохнув.       – А они тоже поладили почти сразу же, да, Свон? – скептически высказался пират, напоминая о их собственной истории. – Яблочко от яблони...       – Это так... странно, – Эмма грустно улыбнулась, игнорируя смешок мужа. – Видеть их такими молодыми и... не влюбленными.       – Насчет последнего я бы поспорил, – сделал вывод Джонс. – Его будущее Величество точно влюбился. И уверился в этом после удара по голове вон тем камнем, – мужчина вытянул шею, чтобы указать на булыжник.       – Ты думаешь? – удивилась Эмма. – А как ты понял, что любишь меня?       Они отправились к пристани, чтобы отплыть в Каменный Лес, где собирались найти Мерлина, поэтому нужно было поспешить.       – Ну, скажем так, не сразу, – усмехнулся Джонс, шагая рядом. – Ведь ты была настоящей занозой в заднице, – они вдвоем рассмеялись. – Потом я спас тебя из ледяной воды, ты меня – из горячей лихорадки... к тому же, из тебя вышел неплохой капитан в мое отсутствие. Да что там, команда так к тебе привязалась, что, позови ты их, они бы пошли под твое начало, Свон, – он гордо толкнул жену в плечо, подмигнув ей. – Получается, что ты – это, практически, я, только в платье!       – Джонс, я серьезно! – не унималась девушка.       – А потом был шторм, – от смены его тона у нее перехватило дыхание. – И ты едва не оказалась за бортом, Эмма, – он остановился на месте, поворачиваясь к ней. – В тот страшный миг я не мог думать ни о чем другом, кроме как о том, что если тебя не станет, не будет рядом со мной той храброй, честной и великодушной девушки, то и мне не жить на этом свете, потому что... – он обвел ее скулы кончиками пальцев, словно прикасаясь к хрустальной статуэтке, – ты вернула меня к жизни, Свон. Я не устану повторять, как люблю тебя, потому что ты самое светлое и чистое, что у меня есть. И эта улыбка, – поглаживая ладонью ее шею, он провел большим пальцем по изогнутой нижней губе, – делает меня самым счастливым человеком на земле.       – О, Киллиан! – Эмма, растрогавшись, потянулась к нему, – я так тебя люблю!       Она соединила их губы, прежде чем он вернул ее слова. Крепко обнимая мужа, она вместе с поцелуем дарила ему свою любовь, свое счастье, свою душу. Ветер играл с их волосами, вплетая в них солнечные лучи. Даже зелень леса не могла отразить глубину сверкающих от любви глаз принцессы. Никто не посмел бы потревожить двоих в столь сладостный миг единения. Прижавшись к мужчине лбом, Эмма пыталась унять сбившееся дыхание.       – А ты, лапочка? – не громче шепота произнес он, восстанавливая свое. – Наверняка, влюбилась в меня с первого взгляда? Ведь я чертовски привлекателен, – его взлетевшие брови будто подтверждали это.       – Вовсе нет, – протянула Свон, закатив глаза. – Ты же похитил меня! С собственной свадьбы! – засмеялась девушка и продолжила путь.       – Это лучшее, что я когда-либо придумал в своей жизни, – выдохнул он. – Не находишь?       – Ты показался мне грубияном и невоспитанным, самоуверенным эгоистом, – шутливо возмутилась Эмма. – Чего только стоил сон в трюме?!       – Довольно быстро сменившемся на мою каюту, – Джонс заговорщически наклонил голову, глянув на жену исподлобья.       – Мало кому понравится ходить в синяках, – отстраненно ответила Эмма, загадочно отведя взгляд.       – Ты была слишком мила в своем стремлении доказать мне, что это не так, – прыснул Джонс.       – Говорит тот, кто, практически, уговорил меня спать в его каюте. У меня просто не было шансов!       – Покажите мне того идиота, кто откажется от подобной компании! – парировал он, чем заслужил толчок в бок.       – Не будь ты таким самодовольным, я, возможно, обратила бы на тебя внимание чуть раньше, – театрально заявила Эмма.       – Вот как?       – Но ты продолжал позерствовать.       – Я просто потерял голову от такой красоты рядом, – ухмыльнулся пират.       – А потом ты открылся мне, рассказал о Миле и своей жизни, о любви... И, когда тебя чуть не схватила русалка, я... подумала, что умру без тебя, – посерьезнела она.       – Ты избавила меня от их проклятия, а я даже не поверил, – слабо улыбнулся мужчина.       – Как я не верила в магию, пока...       – Хотел бы я вернуть все назад, чтобы раньше Пэна рассказать тебе о ней, – его руки непроизвольно сжались в кулаки.       – Это в прошлом, Киллиан, – смягчила девушка. – Главное, что ты нашел меня и больше никогда не потеряешь.       – Амулет Тигровой Лилии еще ни разу не подвел, – Джонс коснулся его, чуть приподняв в ладони.       – Ты расстался со своим крюком, – вспомнила Эмма «прощание» с Неверлендом.       – Хочу обнимать тебя обеими руками, – он немедленно подтвердил эти слова, заключив девушку в объятия и вызвав ее заливистый смех.       Они вспоминали свои приключения на протяжении всего пути к бухте. Там они нашли торговое судно, капитан которого любезно согласился взять их на борт, когда увидел золото в пригоршне Джонса. Солнце постепенно садилось, поэтому, поужинав в таверне, двое уже расположились в одной из кают. Плыть предстояло без малого неделю, но другого выхода они не знали: никто в городе не сказал им, обитают ли волшебники в Зачарованном Лесу, уж слишком силен был страх перед Злой Королевой.       – Теперь ты наконец можешь исполнить свою давнюю мечту, Свон, – проворковал Джонс, привлекая к себе девушку, едва за ними закрылась дверь.       – Какую же? – поинтересовалась она, закусив губу и поймав его хищный взгляд.       – Поцеловать меня, – он обнимал ее за талию, пятясь назад.       – Мы на чужом судне, Джонс, и должны вести себя подобающим образом, – шепотом проскрипела Эмма, улыбаясь и обвив его шею руками.       – Ничего не могу обещать, принцесса, – выдохнул мужчина, накрывая ее губы своими, сию же секунду сорвав с них довольный стон.       Каково же было удивление Эммы утром, когда, выглянув из каюты, она обнаружила Белоснежку, стоящую возле борта и смотрящую на горизонт! Ее длинные волосы развевались на ветру, как и подол светлого кожаного камзола, укороченного спереди и обхваченного ремнем.       – Ма...       Эмма не успела вымолвить ни слова, как была затянута обратно в каюту с зажатым ладонью ртом. Оказавшись с ней наедине, Джонс убрал руку. Он заметил Белоснежку раньше Эммы, а потому предостерег жену.       – Ты бы еще в объятия к ней бросилась, лапочка, – проговорил он на выдохе.       – Что она здесь делает? Она же тоже плывет в Каменный Лес! – недоумевала девушка.       – Надеюсь, не за тем же, за чем и мы, – Джонс запустил руку в волосы, надув щеки и выдохнув через нос.       – Разве не должна она встретиться с папой, чтобы быть с ним вместе?       – Что ты знаешь про своих родителей? – возник вопрос у Джонса.       – Что они отвоевали Зачарованный Лес у Злой Королевы... – начала Эмма.       – Хорошо, а до этого? Что было после их знакомства и второй встречи?       – После... Мама искала способ, как победить Реджину, – принцесса нахмурилась, сосредоточившись, – но, кажется, у нее не вышло, и она едва не умерла, а отец спас ее, – просияла Эмма, полная гордости за Дэвида.       – Она направляется... – догадался Джонс.       – К Мерлину, – закончила Свон, прикусив губу. – Она хороший следопыт. Уж если кто и найдет этого волшебника, то только моя мать.       – Ну, конечно, – вздохнул мужчина. – На меньшее я и не надеялся. Из всех возможных людей, которых мы могли встретить здесь, мы наткнулись именно на ту, которую встречать категорически запрещено. За ней не проследить, оставшись незамеченным. С ней не поладишь – ей незачем нам доверять. Ко всему прочему, она может нас запомнить, – поджав губы, он скривил их в гримасе.       – Попросим Мерлина стереть ей память, – тихо предложила Эмма, не веря в собственную идею.       Джонс прикрыл глаза, потерев переносицу и проведя ладонью по лицу, словно смывая лишние мысли. С Белоснежкой их шансы найти Мерлина удваивались, но при этом неизвестно было, во что это могло вылиться. Путешествия во времени – вещь непредсказуемая. Пират думал не больше минуты, пока Эмма нервно накручивала локоны волос на пальцы.       – Мы поступим вот как...       Эмма не сразу согласилась на план, предложенный мужем, но другие варианты они отбросили за невозможностью исполнения. Помявшись на месте, девушка выпорхнула из каюты, стараясь не встречаться с матерью даже взглядами. Так они добрались до порта Каменного Леса, не привлекая к себе внимания ни с чьей стороны.       Джонса море успокаивало. Каждый вечер он неизменно находился возле кормы, иногда беседуя со случайными пассажирами, но чаще – просто топя мысли в синей бездне. Скользя руками по фальшборту, он прохаживался по скрипучей палубе, вспоминая недавние времена лихих странствий. Однако он не мог не улыбнуться от того, что все его мысли бесповоротно возвращались к прекрасной белокурой Лебеди, которая взволнованно ожидала его в каюте, чтобы ненароком не столкнуться с Белоснежкой. Которая, кстати, тоже чаще скрывала свой лик под капюшоном, чем приветливо улыбалась всем подряд.       Эмма отдала едва ли не треть добытых на рынке золотых монет за дряхлую книжонку о древней магии, которую за неделю успела перечитать несколько раз, обучившись многим приемам. Теперь она могла не только наколдовать себе одежду, но и украшения. Пользуясь карманными зеркалами, они с Киллианом могли переговариваться и видеть друг друга, находясь при этом не рядом. В один вечер Джонс едва ли узнал жену с рыжим цветом волос и голубым цветом глаз. Это могло пригодиться для дальнейшей маскировки, но не для предстоящей ночи любви.       – Черт возьми, Свон, – поразился мужчина, переступив вечером порог. – Я думал, что обознался каютой, – проговорил он, когда девушка повернулась к нему и рассмеялась с застывшего выражения его лица, поднеся пальцы ко рту.       – Вы не обознались, капитан, – от ее проникновенного низкого голоса и соблазнительного взгляда он сглотнул, поправив ворот рубашки, внезапно сдавивший горло. – Но еще чуть-чуть и нашли бы меня спящей, – захлопнув книгу, пыль со страниц которой немедленно завертелась в воздухе, укладываясь в отблеске пламени догорающей свечи, и подойдя к нему вплотную, Эмма коснулась ладонью его груди, чувствуя неровное дыхание и забившееся чаще сердце. Корсет на ее платье намеренно был ослаблен, позволяя взору пирата скользнуть ниже.       – Тебе не о чем беспокоиться, дорогуша, – перешел на шепот мужчина, накрывая ее ладонь своей и направляя ее под расстегнутую за миг рубашку, ведя, словно корабль, по направлению к сердцу. – У меня есть способы разбудить тебя.       Взгляды обоих были прикованы к их переплетенным пальцам, блуждающим по оголенным нервам раскаленной кожи. Слова не требовались, только касания. Бесконечные. Невесомые. Трепетные.       – Хочу мою Свон обратно, – почти прорычал Джонс, вдыхая любимый аромат волос, но не наблюдая их любимый оттенок.       – Ваше слово для меня – закон, капитан, – проворковала Эмма и, проведя свободной рукой по волосам, вернула их цвет, а, моргнув, сменила цвет глаз.       – Так-то лучше, – его ухмылка не предвещала ничего спокойного. Вместе с ней его руки потянулись к ее шее, чтобы освободить проторенную дорожку для его губ...       Оказавшись на берегу, двое первым делом обошли шумные прибрежные улицы, вымощенные камнями, в поисках всевозможной информации о местных колдунах. К сожалению, Белоснежку Джонс потерял из виду, еще спускаясь по трапу, поэтому преследовать ее не собирался. В Каменном Лесу охотнее отзывались о магии – король Артур позаботился об этом, изгнав сводную сестру Моргану и ее приспешников и обелив имя светлого волшебника Мерлина. С тех пор прошло много времени, по крайней мере, на веку родителей Эммы этими землями правили дети Артура. Но, как известно, волшебники имели более долгую жизнь, к тому же, Мерлин мог оставить после себя ученика, и надежда теплилась в двух горячих сердцах, спешащих отыскать путь домой.       Каменный Лес отличался от других земель еще и тем, что это была самая большая по площади земля, на границе которой возвышалась высокая крепость, защищающая жителей от любых набегов недругов. Король Артур первым предпринял попытку объединения земель, в результате которой их и стало девять вместо четырнадцати. Это добавляло трудностей чете Джонсов, так как Эмма не владела техникой перемещения, которую демонстрировали Реджина или Пэн, а потому до окраин королевства, где по преданиям должен был обитать Мерлин, они с мужем добирались долго.       Долгие недели они исследовали границы государства, но попытки их были тщетны. Дни сменялись ночами, а зной – прохладой, уносившей последние моменты лета. Снега в этих краях не было никогда, но жара спадала, и небо радовало жителей спасительными каплями дождя.       В один из таких пасмурных дней парочка в очередной раз продвигалась сквозь лес, когда в нескольких дюймах от лица Джонса пролетела стрела и воткнулась в ствол дерева. Его глаза округлились, когда он узнал, кому принадлежала эта стрела.       – Стой, где стоишь! – прокричала Белоснежка, откинув капюшон. – Вы?! – она прищурилась, видимо, узнав в них путников с корабля. Эмма скривила губы, переглянувшись с мужем. Брюнетка вскинула голову, ожидая ответа.       – Мы знакомы? – воскликнул Джонс, заслоняя жену.       – Вы были на том корабле, что привез нас сюда, – ответила Белоснежка, все еще подозрительно разглядывая их. И тут Джонс заметил в ее руках точно такой же меч, как у него, только в ее эфесе не было камня. До мужчины дошел смысл ее путешествия в эти земли, и он запахнул плащ еще больше, чтобы его меч был скрыт от ее глаз.       – Не помню тебя, хоть убей, – равнодушно вымолвил Киллиан.       – Я за милю вижу, когда мне лгут. И ты мне лжешь прямо сейчас, – парировала Белоснежка.       – Мы ищем одного человека, но ты, вероятно, уже нашла его, лапочка? – высказался пират, наклонив голову.       – Мерлин здесь? – прямо спросила Эмма, нахмурившись и выступив из-за спины мужа.       – Вам нужен колдун? Для чего? – перехватив взгляд Джонса на меч, задала вопрос Белоснежка.       – Он.... он должен помочь нам, – поджал губы мужчина, сомкнув брови.       – Что ж, удачи! – вероятно, девушка хотела ограбить их, но передумала по какой-то причине и скрылась меж ветвей деревьев через мгновение.       Закатив глаза, Джонс шумно вздохнул, чертыхнувшись.       – Почему ты думаешь, что мама уже виделась с Мерлином? – поинтересовалась Свон, обойдя его.       – Меч, – выдохнул он, обнажая свой. – У нее на поясе был Экскалибур.       – Экск-что-либур? – поразилась Эмма. – Меч короля Артура?       – Волшебный меч короля Артура, – уточнил Джонс.       – И что это значит?       – Ну, конечно! – перебил ее мужчина. – Если один меч перемещает в пространстве, то два могут переместить во времени! – предположил он, ввергая жену в еще больший шок.       Эмма крутила меч в воздухе, внимательно осматривая его, пока ее взгляд не остановился на навершии. Ей показалось, что красный камень стал тусклее и будто пульсировал в оправе. Это было похоже на...       – Сердце? – сглотнула Эмма. – Киллиан, это чье-то сердце? – ужаснулась она.       – Дэвид, – он опустил голову, покачав ею. – Он добыл Экскалибур в Каменном Лесу, чтобы вновь победить Реджину и спасти тебя, потому что кто-то делал это раньше. Теперь понятно, что им уже владела Белоснежка. Но ее сердце на месте, поэтому склоняюсь к тому варианту, что меч она не применила, – он крепко зажмурил глаза, ожидая реакции жены.       – Все это... Киллиан, ты хочешь сказать, что отец пожертвовал своим сердцем, чтобы спасти меня?       – Боюсь, что это так, милая, – его взгляд, полный боли, плавился от ее, полного отчаяния и непонимания.       Он хотел бы добавить, как сожалеет об этом, но не успел: в облаке белого дыма перед ними возник молодой колдун – щуплый брюнет с добродушными щенячьими глазами. Он был в простом одеянии с красным шарфом.       – Даже странно, что временные границы еще на месте! Дилетанты! – проворчал парень, отряхиваясь от несуществующей пыли.       – Мерлин? – вздрогнув, произнесла Эмма. В ее голосе было больше скептицизма, чем удивления.       – К вашим услугам, – он сделал картинный реверанс, а потом перевел серьезный взгляд на меч в руках девушки. – Откуда он у тебя? – он указал пальцем именно на Экскалибур.       – Подожди, – встрял Киллиан, – как ты нас нашел? Почему раньше не появился?       – Услышал кодовое слово, – сгримасничал Мерлин. – А потом услышал биение... – он окинул взглядом Эмму, – четырех сердец.       – Значит, ты слышал нас? Моя догадка верна? Белоснежка ушла с Экскалибуром, что поможет нам вернуться в свое время? – предположил Джонс.       – Я думаю, что он поможет, но у магии своя цена, – парень пожал плечами. – Дэвид из будущего уже заплатил ее. Позволите ли вы Белоснежке из прошлого сделать то же самое или заплатите сами? – сощурился Мерлин.       – Я не слышала от нее, чтобы она использовала волшебный меч, – тихо проговорила Эмма, глядя на мужа.       – Потому что мы не дали ей этого сделать, – озвучил свою догадку Джонс.       В его голове пульсировал выбор. Вновь не самый простой. Вновь на грани жизни и смерти. Его смерти, потому что ни за что на свете он не подвергнет опасности Эмму.       – Как давно ты обладаешь магией, завязанной на истинной любви, Эмма? – полюбопытствовал в это время Мерлин.       – Я... несколько месяцев, но уже кое-что умею, – взволнованно ответила принцесса.       – Умно было с твоей стороны защитить ее наверняка, – колдун обратился к Джонсу. – Ведь когда рядом с ней хотя бы частичка тебя, то ей ничего не грозит.       – Я не... – нахмурилась Эмма, возвращая внимание Мерлина к себе.       – Бросьте, – протянул тот, – неужели только я заметил эти румяные щеки, сверкающие глаза, шелковистые волосы и... – смущенно опустив глаза на корсет Эммы, колдун не стал заканчивать.       Если бы глаза Киллиана могли расшириться еще больше, он сделал бы это. Его собственное сердце готово было выпрыгнуть из груди в любую секунду. Четыре сердца. В начале разговора Мерлин упомянул про четыре сердца, но не имел в виду Белоснежку – только Киллиана, Дэвида, Эмму и...       – Ты хочешь сказать, что я... что у меня под сердцем... что... – запричитала девушка, касаясь своего живота.       – Что твой суженый сейчас упадет в обморок. И да, ты беременна, – открыл им правду колдун.