*
Вставал вопрос: как надавить на Джебома, если единственный способ уже потерян по вине… Анонима уже разыскивают. За мальчишку взяли слишком малую цену, так теперь думали все, а тогда: «Аноним до сих пор был прав, послушаем его», где теперь этот хвалёный Аноним?.. А Джебом не будет колебаться вечно: он продолжит своё дело. И это факт. Но после взрыва посольской машины, Джебом под хорошей защитой и, что бы там не говорили, а его близкие тоже. Оставался этот его зам, Временный поверенный Джинён. И до него добраться хотелось даже больше, чем до самого Джебома. Потому что настолько въедливой и дотошной твари свет ещё не видел. К тому же, поползли слухи, что он начал копать в нужном направлении, кое-где видели его выдрессированных крыс, добывающих информацию… Хвосты нужно подчищать. А избавившись от Джинёна появится возможность сделать всё чуть более безболезненно.*
Джинёна выпустили из больницы по его инициативе. По бумагам, срокам и общему физическому состоянию ему бы ещё лечиться, но характер, понимаете ли, превысил всё это. К тому же, несколько дней назад, Джинён настоял на дистанционном ведении своих приостановленных на период реабилитации дел, и, по сути, целыми днями «висел» на телефоне, контролировал всё и всех через видео-чат, и гонял своего секретаря с бумагами от себя да в посольство, от себя да обратно. После выписки Джинён немного успокоился и подолгу медитировал у себя в кабинете над отчётами, донесениями и тоннами иной информации. А потом снова раздавал указания и сам, наряду со всеми, бросался выполнять поставленные задачи. Одно удивляло – Джинён стал крайне раздражителен. Нет, своим дурным нравом он славился и раньше, но после выписки совсем будто с катушек слетел. И всё можно было бы списать на то, что уже столько времени прошло, а они всё ещё не разобрались со всем безумием, которое творилось в городе. Но в моменты, когда необходимо как можно скорее решить какие-то проблемы, он обычно становится наоборот молчаливым и сконцентрированным, а взглядом своим холодным поражает всю жизнь вокруг себя. А сейчас прямо рвёт и мечет, раздражён. Обычно таким он бывал с Югёмом, но ведь того давно рядом с Джинёном не видели. Оказывается, долгое отсутствие Югёма оказывает такой же эффект, как и вечное его присутствие. Хотя, Югём и правда не объявлялся с того самого визита в больницу. Обещал сведения, требовать деньги… Балабол. Поди попался, наконец, кому-то, на кого копал информацию и с ним давно разобрались. И, по факту, Джинён раздражался от того, что не мог сосредоточиться на делах, постоянного ловя себя на мысли о парнишке. И да, какого бы крутого из себя не строил Югём, сколько бы про себя не рассказывала баек, а Джинёну удалось многое о нём узнать правдивого. Про возраст и про семью (которой по факту не было), и про жизнь (выживание на улице). И не смотря на это, или даже вопреки этому, Югём вырос неплохим парнем. И нет, Джинён совсем не боится его потерять. Просто потом будет хлопотно искать кого-то схожего по профессиональным, так сказать, характеристикам. Да и не только по профессиональным… В общем, Югём не был плохим, да и ненавидел его Джинён не так сильно, как думал. И, может, самую малость, всё же за него беспокоился. А потом Джинён обнаружил его на парковке – тот сидел у колонны, в близи его машины. Одежда была мятой и оборванной, сам он был весь в пятнах, и это была явно не только грязь. Джинён жестом остановил охрану и сам подошёл к нему. Югём выглядел жалко: на лице живого места не было, из носа продолжала сочиться кровь, кровавая же струйка рисовала узоры от виска, из уха по шее вниз, за ворот, который уже полностью ей пропитался. Сердце Джинёна пропустило один жизненно важный удар, кажется «как прежде» его сердце больше функционировать не будет. Он хоть живой?.. Но стоило только Джинёну упасть рядом на колени, крича о том, чтобы скорее позвали медиков, как Югём приоткрыл один глаз. - Джинён…- Это скорее угадывалось по тому, как складывались разбитые губы, чем можно было реально разобрать. - Молчи… - Джинён не знал, смог ли он это сказать или это только пронеслось у него в голове. Он не знал как помочь, за что ухватиться. Нет, он, в принципе, понимал, что Югёма били, а в голове всё ещё оставались навыки первой медицинской помощи. Но… Черт возьми! - он даже не знает, куда того били, чем и насколько сильно! А вдруг у него все внутренние органы в кашу?! Хотя, не похоже, чтобы его кто-то сюда привёз и бросил здесь - как живое (почти) предостережение… Нет, рассуждая логически, сразу становится ясно, что это не так. Хотя бы потому, что это подземная стоянка здания посольства. Югём мог пройти, потому что имеет доступ. Вопрос только в том, как никто не заметил, что он в таком состоянии?.. Он добрался сам, значит всё не должно быть сильно плохо? Правда ведь? А потом Югём закашлялся и начал заваливаться набок, Джинён тут же его подхватил. - Ты… - Тише… - Ты следующий, Джинён!.. - Югём крепко сжал руку Джинёна, который пытался прощупать его кости, чтобы хотя бы исключить возможность переломов (чего Джинён не просто не исключал, а хотел узнать наверняка какие именно кости переломаны), поэтому пропустил, произнесённую почти шёпотом, фразу Югёма. Джинён немного пришёл в себя, сам не ожидая от себя такого малодушия в критический момент, поэтому пытливым взглядом осматривал общее состояние Югёма. Того не трясёт, судорог нет, кровь из уха – нехорошо, черепно-мозговая точно есть, ноги целы, раз сам дошёл, одной рукой тоже шевелит. А вот вторая висит как плеть, возможно сломана. Рёбра могут быть сломаны, но лёгкие, скорее всего, не задеты, Югём не задыхается… - Джинён! Будь осторожен, прошу тебя, будь осторожен! – Югём повторял это, пытаясь привлечь внимание и достучаться до Джинёна, который, казалось, не видел самого Югёма, сосредоточившись на его увечьях. Может, это был его способ справиться с произошедшим?.. А потом прибыли медики. Джинён поехал следом, потому что не смог бы просто так спокойно заснуть после такого. Не смог бы представить, что в его жизни просто никогда не было Югёма. И что, возможно, он никогда не питал к нему чувств. Это ложь. Самая большая в его жизни.*
Бэм валялся на кровати, рассматривая старые семейные фотографии, на которых они втроём резвились, улыбались и любили друг друга. Ах да, а ещё они просто были вместе на этих фото. Где сейчас папа Бэм не знал, где Джебом - тем более. Марк сегодня отправился с Ёнджэ, хотя обычно неотлучен от Бэма. Все остальные отцовские «проверенные ребята» были Бэму незнакомы. Поэтому Бэм старался развеяться сам. Но, кажется, только вгонял себя в отчаяние ещё больше. И жизнь хороша и жить хорошо. А потом, спустя всего пару месяцев, застрелиться, если раньше никто этого не сделает, лишив его удовольствия сделать это самому. На столе завибрировал телефон, номер был незнаком, но это мог быть и отец, и папа, и кто угодно. И звонок мог быть очень важным. Бэм глубоко вздохнул, готовясь, всё же, к худшему (жизнь у них такая, всегда ждёшь подвоха), и ответил. - Книжку почитай, недоросль. - Простите? - Бэм сначала даже не разобрал, что сказали на другом конце трубки, чтобы как-то отреагировать. - Прощаю, - миролюбиво простила трубка. - Весь день сегодня дурью промаялся. Почитал бы, говорю, хоть что-нибудь: хорошо образованные омеги такая редкость сейчас. И да. Такое, среди знакомых Бэма мог заявить только один. Бэм был полон праведным возмущением: - Я, вообще-то, хожу в школу! И откуда… - Откуда у меня твой номер? - Охотно подхватил голос, - откуда я знаю, чем ты занимался на протяжении дня? Спрашивай, не стесняйся. Трубка замолчала в ожидании реакции мальчика. - Поясните мне все выше обозначенные «откуда», пожалуйста! - Для меня нет ничего невозможного, Щеночек. К тому же я уже говорил, что знаю о тебе всё. Я не врал. – И трубка не хвасталась и не пыталась придать ложной значимости своей персоне. Нет. Трубка, действительно, знала всё. - Хорошо, раз со мной всё ясно, то мне всё же непонятно, что движет Вами в данный момент? Для чего Вы позвонили? - Бэм в самом деле хотел выяснить истинные мотивы звонка Джексона, а это был он. Вряд ли он звонит просто так, чтобы осведомиться о настроении своих прошлых жертв. Какая-то причина должна быть. - У вас там в стране какой возраст согласия? – И таким серьёзным тоном это было произнесено, что Бэм даже сначала хотел ответить, а потом резко покраснел. Он вроде и хотел быть выше всяких таких шуточек и намёков, но… Это ведь Джексон. - Боже! Серьёзно? Не могу поверить! И это всё до чего Вы додумались? – Бэм негодующе хлопнул себя по лицу. - Зачем Вы звоните на самом деле? Не думаю, что отец обрадуется, узнав о звонке. Поэтому, если Вы не назовёте истинную причину, мне придётся сбросить вызов. - Не ставь мне ультиматумы, Конпимук. - Из голоса собеседника тут же исчез любой намёк на веселье, Бэма ещё в прошлый раз испугала резкость, с которой менялось настроение Джексона, поскольку невозможно было предугадать, что послужит для этого причиной. - Я этого не люблю. Не думаешь же ты, что я звоню просто с тобой поболтать? - Именно это я и… - Не перебивай, я ещё не договорил. - Боже, кажется, Бэм скоро падёт смертью храбрых в неравной борьбе с телефонной трубкой. Аминь. Хотя, без шуток, Бэм уже был напуган до смерти. А ведь Джексон ещё даже не сказал, зачем позвонил. - Ты не завтракал, Муки. И не обедал. - Голос немного смягчился, хотя Бэму это могло просто показаться в контрасте с прежним холодом слов. - Я могу говорить? Вы всё сказали? - Бэм осторожно прищурился, будто собеседник был рядом и мог видеть его реакцию. - Ты боишься что ли? Не бойся, Муки, я не кусаюсь. - Трубка вновь миролюбиво мурлыкала и Бэм немного расслабился. - Я сразу проглатываю. О да, уж что, а это было явно правдой! - Так что, Муки, составить тебе компанию за обедом? Бэм буквально лишился дара речи. Это что же, бандиты теперь не просто не боятся правосудия и закона, но и сами лезут на рожон?.. Обед с Бэмом – это всё равно, что обед в правоохранительных органах. Может он что-то неправильно понял? - Я правильно услышал? Вы хотите присоединиться ко мне за обедом? Трубка тут же взорвалась бурным весельем, и Бэму даже пришлось её отстранить от уха, чтобы не оглохнуть. Как только веселье стало менее активным, Бэм снова вернул трубку на место. - Нет, не правильно. Ты пойдёшь сейчас на кухню, разогреешь себе рис, который сегодня с утра приготовил тебе папа, и пообедаешь. А я буду составлять тебе компанию по телефону. Как тебе такое предложение? Или ты всё же хотел, чтобы я лично накормил тебя? - Последняя фраза была произнесена с уже знакомой интонацией насмешки, поэтому Бэм пропустил её мимо ушей. Ну, попытался, по крайней мере. - Я не хочу есть… - А меня это волнует, Щеночек? И Бэм пошёл на кухню, воткнув наушник в ухо, и слушая приятный хриплый голос Джексона. Пару раз они прерывались, Джексон обещал перезвонить и обязательно перезванивал. И Бэму ненавидеть бы его, бояться того, что за ним явно следят (и делают это хорошо, судя по тому, что о нём знает Джексон), но от него не чувствовалось агрессии. Да и беседа получилась у них весёлой и какой-то абсолютно дружеской. Джексон перестал пугать Бэма неожиданной сменой настроения, рассказывал что-то, шутил. Правда продолжали проскальзывать эти его «Муки» и «Щеночек», но скорее в шутку и совсем необидно. Бэм отвлёкся и скоротал за беседой пару часов. А ему бы бояться, ему бы насторожиться!.. Потому что - ну зачем Джексону с ним общаться? Если бы Бэм был в очередной раз его целью - это одно. Но зачем звонит своей жертве? С какой целью? Запугать? Мол, смотри, я всё про тебя знаю, тебе от меня не скрыться? Так Бэм пуганый уже. И то, о чём они говорили, совсем не походило на угрозы. А ещё Бэм, почему-то ни словом не обмолвился об этом звонке. Ни в разговоре с отцом, ни с папой. Но Джебом сам завёл об этом речь: - Тебе сегодня на сотовый звонил неизвестный скрытый номер. Кто это был? - Отец не выглядел так, будто о чём-то сильно беспокоится, но может это была его линия поведения, чтобы не напугать Ёнджэ и Бэма. - Это был Джексон. - Бэм пристально смотрел на отца, ожидая реакции. Поскольку хотел понять, стоит ли ему реально испугаться. - Джексон? – Джебом резко вскинул голову. - Джексон Ван? - Ну, я фамилии его не знаю… - Бэм судорожно сглотнул и перевёл взгляд на папу, столовые приборы которого замерли в воздухе, а взгляд был устремлён на мужа. Бэм решил пояснить, чтобы больше не возникало недоразумения, а то вдруг они говорят о разных Джексонах вообще. - Это тот, который меня в прошлый раз… - Я в курсе. – От тона Джебома вздрогнул даже папа, а Марк удивлённо метнул взгляд на него, тут же ловя ответный многозначительно-настороженный. - Что ему от тебя было нужно? - Чтобы я пообедал… - Будучи озвученной причина показалась странной и крайне неубедительной. На следующий день Джексон позвонил снова и, как ни в чём не бывало, осведомился: - Щеночку страшно? Нажаловался отцу, - последнее прозвучало миролюбиво, но Бэм обманываться приторно-спокойным тоном не стал - Джексон всегда как взведённый курок русской рулетки: неизвестно когда и почему выстрелит. - Если Вам известно это, то, наверняка, Вы знаете и о том, что отец отслеживает звонки, поступающие на мой номер. Так что, дело не в том жаловался я или нет. - Взяв в расчёт все нюансы положения семьи Джебома, телефон Бэма вообще нужно было отобрать, так что отслеживание звонков — ещё мягкая мера предосторожности. И кто как не Джексон должен был это понимать. К тому же, на что он надеется после того, что случилось? Отца не просто так напряг этот звонок. А Бэму стоит почаще себе напоминать, что друзей у него здесь нет. Кроме семьи – никого. А это значит, что надо быть более осторожным. - Да знаю я. Знаю обо всём, чем занимается твой отец. – Тем временем прервал Джексон мысли Бэма. - Вот об этом я ему точно расскажу. – И Бэм не лукавил, не пытался испугать Джексона, что пожалуется отцу в очередной раз. Нет. Передать такое – проявить беспокойство о семье. Отец должен быть предупреждён, потому что, очевидно, что за ним следят. Он, конечно, и сам об этом знает, но Бэм не развалится ему сказать, а спокойнее немного станет. - Ты такой наивный, Щеночек. Бэм и не отрицал. Джексон же начал звонить ему каждый день. И, что самое главное, разговаривал с ним на какие-то отстранённые бытовые, самые обычные темы. Отец перестал почему-то на это реагировать, разве что вздыхал тяжело. А Бэм глупым не был. Каким угодно, но только не глупым. И каким-то неведомым умозрительным кульбитом пришёл к мысли о том, что Джебом мог не просто знать о действиях Джексона, но даже сам служить их инициатором. В смысле, а почему отец не мог переманить Джексона на свою сторону? Заплатить ему, в конце концов! Это было бы слишком идеально. А кто знает как оно там - в реальности. Бэм даже успел успокоиться и немного расслабиться. Поверить, что всё идёт на лад. Что рано или поздно, он сможет жить как все нормальные подростки его возраста. Но потом на Джинёна было совершено очередное покушение. И испугало Бэма даже не само покушение, а реакция отца на него. Он сказал: «Ну наконец-то!», и добавил: «пора». А потом улыбнулся. И Бэму стало страшно так, как никогда не было прежде. Потому что загнанные в ловушку хищники – отчаянны, безрассудны и смертельно опасны.