Некоторые люди предначертаны судьбой, как пуля…
Тёмный взгляд лениво скользил по стеклянной поверхности панорамного окна, за которым виднелась тёмная опасная Магнолия, не подающая никаких признаков участия или спасения от всего того, что с немыслимой мощью давило на плечи, а ноготь большого пальца до крови растирал кутикулу на мизинце. Не чувствовалась боль, не было дискомфорта от того, что он вот уже полчаса неустанно стоит на ногах и смотрит куда-то в соседние небоскрёбы, исчезли время, реальность и даже та, что сидит на диване неподалёку, — всё медленно пропадало куда-то. Вот бы и эта синеволосая проблема, обрушившаяся на его и без того загруженную голову, также внезапно исчезла. Словно её никогда и не было. Словно это не он полчаса назад насильно заставил совершенно постороннюю девушку согласиться выйти за него замуж. Грей опустил голову и со спокойным выражением лица заметил в отражении окна её. Ту, что испортила все его планы на ближайшую пару дней. Хотя странно-то как. Фуллбастер никогда и не строил планы наперёд. — Забери душу назад!.. — Грей пару раз спокойно моргнул, услышав из коридора посторонний громкий голос. В ту же секунду дверь резко распахнулась, и в кабинет, вытаскивая из ушей наушники, с шумом ввалился розововолосый, вдоволь избитый парень в спортивной тёмной форме, похожей на ту, что носят мотоциклисты. — Грей, ты только посмотри, что я сфоткал!.. Э… Но так и оставшись с телефоном в руках и болтающимися наушниками, Нацу Драгнил озадаченно застыл посреди кабинета и неверящим взглядом глядел на ещё одного постороннего человека, который даже не шелохнулся от его громогласного визита и который, по идее, должен был давно отправиться на тот свет по приказу большого босса. И Нацу обязательно бы подумал, что этот человек в лице молодой девушки давно уже умерла и пора, как бы, ну, хоронить её, если бы не еле подрагивающие плечи, которые яростно кричали о том, что она вполне себе жива и здорова. Молча вопросительным взглядом посмотрев на блуждающего в своих мыслях хозяина сего кабинета и демонстративно прокашлявшись, Нацу многозначительно вскинул бровь, кивнул головой в сторону двери, давая понять, что ждёт его снаружи, и вновь вышел из помещения. Фуллбастер на секунду бросил взгляд в сторону неподвижной девушки, которая уже полчаса сверлила пустым взглядом паркет, и бесшумно вышел следом за другом, на всякий случай закрыв дверь на ключ. Мало ли что может взбрести в голову отчаянной девушке в безысходном состоянии. Сейчас у него совсем не было настроения на то, чтобы, в случае если она каким-то образом умудрится сбежать, бегать за ней по всей компании, а потом вновь угрожать, что в следующий раз он и глазом не моргнув убьёт её. Но только он сам знал, что не способен даже и волоску её навредить… — Я понимаю, ты не убиваешь детей и женщин, но всё же… — невозмутимо начал Драгнил, усевшись за одним из столов обычных рабочих. Тишина вокруг заставляла всё больше и больше копаться в голове, думать о последствиях… выбирать между собственной свободой и данным когда-то давно обещанием. — Если бы проблема была только в этом… — апатично вздохнул Фуллбастер и рухнул на компьютерное кресло, которое тут же, благодаря колёсикам, по инерции покатилось назад. — А в чём ещё проблема? — слегка нахмурился Нацу. Быть свидетелем того, как Грей ослушался Диора Леора, дядю по отцовской линии, было странно, а видеть его в этаком состоянии тупика так вообще было для Драгнила шоком. Он, конечно, ещё пару часов назад, будучи в кабинете Диора, подозревал, что проблема не из простых, раз уж друг молча глядел в никуда, пока на фоне разъяренно кричал дядя, но Нацу и предположить не мог, что ворвавшись в кабинет, увидит всё ещё живую девушку. — Грей? Но Грей молчал. Молчал, глядя на разодранную кожу мизинца вокруг ногтя. — Ты не припоминаешь эту девушку? — осторожно проговорил Фуллбастер, уперев локти в колени и внимательно посмотрев в не менее внимательные глаза болотного цвета. — Откуда я буду помнить, а? — Да я б твою память!.. Кажется, такое «лестное» высказывание в адрес его хоть и бесполезной, но всё же драгоценной памяти не очень-то и обрадовали Драгнила, который возмущенно выпрямился на стуле, готовясь вылить на собеседника всё, что о нём думает. — Извините, мистер Фуллбастер, но далеко не каждого Боженька поцеловал в лоб. Я не могу, как ты, помнить всё до мельчайших деталей! Как ни странно, но Нацу и правда обладал удивительным «даром» забывать всё то, что происходило часом ранее. И это никак не было связано с какими-то там проблемами со здоровьем или умственной отсталостью. Разве может быть такое, что самый лучший снайпер в их рядах, который выполняет свои задания со стопроцентным результатом, может как-то отставать в развитии? Конечно, всё не настолько плохо. Он хотя бы помнил, кем является, кто его семья, как зовут кота, где находится его дом… Но окружающих его людей дико бесило, когда в один день он мог не вспомнить то, что обсуждал только вчера. Иногда Грей завидовал ему. Нет, не так. Он постоянно завидовал ему. Казалось, чему тут завидовать? Драгнил мог с лёгкостью забыть то, что являлось совсем ненужным, то, что не хотелось помнить, что заставляло ночами напролёт думать и мучиться от бессонницы, а он… он страдал этим проклятием под названием «феноменальная память» всю сознательную жизнь. — Ладно, предположим, что эта девушка как-то значима для нас, ты не можешь её убить, но… Что делать-то? — спокойно прошептал Нацу и осторожно посмотрел в сторону кабинета, где находилась та самая девушка. — Я предложил ей выйти за меня замуж. Согласилась. На сосредоточенном лице, где на некоторых участках можно было заметить свежие побои, не изменилось ровным счётом ничего. Глаза, цвета тёмного болота с жёлтыми крапинками, серьёзно продолжали глядеть в дверь, брови, одна из которых была совсем немного рассечена и окровавлена, были по-прежнему незаметно нахмурены, разбитые губы сжаты в тонкую полосу, а крепкие руки умиротворённо лежали на столе. Казалось, будто Грей только что сказал что-то обычное, давно ожидаемое. Но Нацу прекрасно знал: раз уж этот парень пошёл на такой отчаянный поступок, что ослушался приказа дяди и решил взять в жёны эту «жертву», то дело для него действительно очень важное. Грей прикрыл глаза. Он прекрасно понимал, что если этой девушке всё же удастся добраться до органов власти, то ему за сегодняшнее убийство светит как минимум семь лет. Но также прекрасно осознавал, что на него потом повесят всё, в чём он подозревался ранее (и не важно, совершал ли он то или иное преступление или нет), и его вообще могут посадить пожизненно. И дело ведь было далеко не в том, что Грей не хотел садиться за решётку. Он и без того только сегодня выбрался на свободу, где накопилось так много проблем, верой и правдой ожидающих того, кто может с ними разобраться, и незавершенных дел. А потому не очень-то он и спешил вновь оказаться в четырёх стенах, где, к удивлению всех окружающих, ему было невероятно хорошо и спокойно. Здесь его семья. Их нужно защищать, оберегать, быть рядом с ними. Будучи в тюрьме без возможности оказаться в нужный момент в нужном месте, он не сможет сделать всё то, что должен сделать. Не сможет уберечь доверенное. Не сможет сдержать обещание. Фуллбастер медленно распахнул веки. Какое-то несуществующее шестое чувство тихо шептало ему на ухо, что либо ОНА станет ЕГО концом, либо ОН — ЕЁ. Он медленно поднял голову и посмотрел на друга, побитое лицо которого в полутьме хорошо освещалось лежащим в руках смартфоном. — Это кто тебя так в жертву принёс? — еле заметно усмехнулся он. — Да чёрт! — возмущённо запыхтел Драгнил, убрав телефон обратно в карман кожаной куртки и готовясь валить на друга всё своё негодование, накопившееся за последнее время. — С Жераром ссорились из-за одного эксклюзивного пистолета. Ссора переросла в лёгкую драку, в которую вскоре вмешалась тяжёлая рука Эльзы. — Она тебя избила? — Господи, Грей, она довела своего собственного парня до состояния амёбы, что уж говорить про меня! Наступила тишина. Та самая тишина, во время которой, как правило, задумываются над чем-то морально тяжёлым, тем, что заставляет голову нагружаться, а напряжение внутри с каждой секундой возрастать и охватывать каждую клеточку тела. — Что ты сейчас будешь делать? — спустя некоторое время тишины как-то сочувствующе спросил Нацу, вновь доставая из карманов телефон и наушники. Однако, так и не получив должного ответа на свой вопрос, кроме каких-то несчастных пожатий плечами, он поднялся с места. — У тебя будут крупные проблемы с ней… Удачи, недожених! — усмешка. Парень, понимая, что на данный момент ничем не может помочь другу, бесшумно засунул наушники в уши, включил музыку на полную громкость и направился в сторону выхода, бодро подпевая любимой песне: — Фразы кружат, будто ствол у виска; под ногами пепел, на ресницах вода… А Грей продолжал скользить бездушным взглядом по полу. Вокруг было холодно. Было темно. Опасно.***
Ей хотелось выть от отчаяния, хотелось разбить что-нибудь, окунуться в ледяную воду, скинуть с себя то невидимое, что давило на неё. И самое главное, хотелось вновь оказаться в своём уютном доме и проснуться в объятиях любимого человека, который так трепетно прижимал бы её к своей груди и успокаивающе шептал, что всё, что с ней произошло, было лишь обыкновенным кошмаром и он находится рядом. Но вместо всех этих своих «хотений» она, вся лохматая, с ужасом на лице вместо нормального макияжа, сидела в совершенно чужом холодном кабинете и смотрела в одну точку, до сих пор до конца не осознавая того, что наделала. Желания сменялись со скоростью света. То в один миг ей хотелось упасть на пол в отчаянии и умолять этого типа отпустить её, позабыв о гордости и достоинстве, то через секунду это желание улетучивалось, благодаря упёртому разуму сменяясь покорностью и тишиной. Ведь если она будет противиться, то он её убьёт, не так ли? Убьёт просто… А разве теперь она жива? После того, на что она согласилась, она будет жить? Двери кабинета бесшумно распахнулись, и в помещение вошёл он. Тот, кто вознамерился разрушить её жизнь из-за какой-то глупости. Тот, кто уже её разрушил. — Идём, — донеслось до девушки. Бездушно. Холодно. Она хотела было спросить, куда они пойдут, но лишь покорно поднялась с дивана и с видом человека, потерявшего всё на свете, пошла следом за ним. Оно так и было. Сейчас она покорно плелась за человеком, который с каждым проделанным шагом отнимал у неё частичку её жизни. Но почему-то всё равно продолжала идти за ним. Продолжала идти с шумом в ушах и маячившим перед глазами пистолетом, который торчал из-за пояса этого парня. Она могла бы резко выхватить его и пригрозить, что выстрелит в него, если он не откажется от своих безумных планов… Она горько усмехнулась про себя. До чего же глупая мысль. Как она могла выхватить и пригрозить кому-то, если она в жизни не держала в руках даже обычный игрушечный пистолет, что уж говорить о самом настоящем. Джувия была перед ним слабой. Беспомощной трусишкой, неспособной элементарно постоять за себя. Она была слабой и тогда, когда они вышли из компании, по пути не встретив ни одну живую душу, и тогда, когда она села в его чёрную спортивную машину, внутри которой было до ужаса холодно и опасно, и тогда, когда они долго ехали по ночной Магнолии, пока не въехали на территорию огромного особняка. Невероятно огромного. Он был так шикарно обустроен и освещен в темноте ночи и настолько внушителен (по крайне мере, так казалось со стороны), что Локсар и предположить даже не могла за все свои долгие годы жизни, что такие громадные сооружения вообще существуют. Она широко распахнутыми глазами взирала на всё то, что открывалось её взору из машины, в то время как сидящий рядом парень остановил автомобиль, когда к ним подошёл крупного телосложения мужчина. — Добро пожаловать! — донёсся до ушей Джувии чей-то громогласный голос, но она продолжала немигающим взглядом оглядываться по сторонам. В каждом углу, от самых величественно воздвигнутых ворот особняка, стояли охранники в костюмах и сторожили каждый свою зону. В общей сложности Локсар насчитала человек двадцать. Но это только на первый взгляд. Да в пределах этого огромного особняка даже муха не пролетит, что уж говорить о том, чтобы сбежать отсюда, оставшись незамеченным! — Ты чего сегодня так поздно вернулся? Нацу сказал, что у тебя возникли проблемы… А это кто? Джувия застыла. Тёмно-синий взгляд, в котором вместо восхищения от предоставленного вида читался лишь глубокий шок, остановился где-то на лобовом стекле, где отражалось его лицо. Она робко повернула голову чуть в бок и заметила не менее озадаченного Грея, смотрящего куда-то сквозь мужчину и крепко сжимающего руль машины той самой рукой, которая была покрыта вдоль и поперёк татуировками в виде звезд. И что он скажет? «Она моя будущая жена»? «Да просто девушка, которая вынуждена выйти за меня замуж»? Или «моя любимая девушка»? — Эльфман, ты не стой здесь, — тут же взял себя в руки Фуллбастер, увильнув от вопроса, и кивнул головой куда-то назад, — поставь у ворот пару человек и заходи домой. — Грей… — требовательно проговорил мужчина, всем своим видом давая понять, что не собирается пропускать их дальше до тех пор, пока не получит ответа на свой вопрос. — Ты ничего не скажешь? — Всё в порядке, — спокойно проговорил Фуллбастер, — просто одна знакомая. Знакомая? Джувия крепче сжала в пальцах края тонкой блузки и поправила мешающую длинную чёлку. Скорее просто жертва судьбы, а не знакомая. Тишина, в которой витало тяжёлое напряжение, тянулась мучительно долго. И Джувия уже собиралась думать, что этот человек хочет отчитать Фуллбастера, которому, на первый взгляд, никто и слова не может сказать, но когда этот Эльфман добродушно похлопал его по той самой руке с татуировками и так дружелюбно улыбнулся, она поняла, что тот всего лишь беспокоился о нём. Хотя, что тут беспокоиться? Что может сделать этому опасному человеку такая хрупкая, ни на что не способная девушка? А что будет, если она сейчас же выберется из машины и всё расскажет этому мужчине? Он поможет ей? Встанет на её сторону? Холодные губы дрогнули в горькой усмешке. С чего вдруг этому человеку вставать из-за какой-то незнакомки против явно близкого друга? Машина вновь двинулась с места и, на удивление, проехала мимо огромного особняка дальше, куда-то вглубь. Нет, конечно, она знала, что семейство Фуллбастеров богато, но она не думала, что настолько. Величественные статуи, огромное футбольное поле, фонтан с подсветкой и статуями, деревья, невероятные клумбы, беседки, бассейн, пара отдельно стоящих домиков — они довольно далеко проехали мимо всей этой роскоши и остановились в самой дальней от ворот точке особняка. Грей заглушил мотор и без лишних слов вышел из машины. Но слова были не нужны, Джувия сама поняла, что должна выходить, поскольку они доехали до того места, где она останется сегодня ночью. Было холодно. Темно. И опасно. Заглушая шум в ушах и бешено бьющееся сердце, она на подкашивающихся ногах с трудом вылезла из автомобиля и первым делом посмотрела назад. Если в голову вдруг стукнет адреналин и ей внезапно захочется побежать к выходу, то придётся бежать не менее трех минут. А за это время её заметят, по её подсчётам, семнадцать охранников, каждый из которых успеет десять раз предупредить всех, кто стоит у главного выхода, а те предупредят Грея, и как итог — она отправится на тот свет. Как же всё прекрасно складывается! А ведь она уже думала, что этой ночью как-нибудь сбежит из этого плена. Да из тюрьмы легче выбраться, чем отсюда. Джувия крепче сжала кулаки и повернулась обратно. Её взору предстал настоящий ужас, от которого по всему телу пробежали мурашки. Она увидела отдельно стоящий небольшой двухэтажный домик, выполненный целиком и полностью в чёрном цвете. Рамы, стёкла, стены, крыша, лестницы — всё было матово-чёрным. И Локсар правда удивилась тому, как, ни разу не потеряв сознание, вошла в этот дом и покорно следовала по пятам за своим «палачом», в итоге оказавшись, судя по мрачной обстановке, в его спальне. Голова гудела. Ноги ныли. Глаза слипались. Нижняя губа не переставала дрожать от холода. Натянутые до самого предела, как струны гитары, нервы уже сдавали свои позиции, не в силах выдерживать всего происходящего. В очередной раз захотелось упасть на колени и зарыдать во весь голос, как ребёнок, просящийся в объятия к маме. Но Джувия лишь робко встала у стены рядом с дверью и беспомощным взглядом смотрела на того, кто продолжал безжалостно рушить её жизнь. И вдруг она заметила в его заднем кармане брюк свой телефон в сиреневом чехле. — Отдай мой телефон. Локсар моргнула. Моргнула, и только после этого поняла, что эти слова принадлежат ей. Точнее её глупому разуму, которому в данный момент она была несказанно благодарна. Однако Фуллбастер никак не отреагировал, будто она только что произнесла эти слова у себя в голове. Будто она какое-то пустое место и её вообще не существует. Он спокойно включил лампу у кровати, открыл двери балкона на проветривание, снял носки, стянул с себя чёрную рубашку и бросил её в небольшую кучку из одежды в углу. — Мне надо позвонить родным, они будут переживать за меня… — спустя минуту предприняла Локсар вторую рискованную попытку, внимательно следя за каждым его телодвижением. Голос был охрипшим, но отчего-то уверенным. — Если ты не знал, мой брат полицейский… он будет искать меня. И первым делом придёт к тебе, потому что он знает, что в последний раз я приходила в вашу компанию. Парень аккуратно убрал в коробку наручные часы, на которых показывало ровно два часа ночи, и поднялся с места. Тёмный взгляд скользнул по сжавшемуся в комочек женскому силуэту. Джувия обхватила свои плечи руками и боязливо увела взгляд куда-то налево. — Ты маленький ребёнок, что ли, адвокат? — Отвратительную тишину нарушил холодный голос. Локсар крепко стиснула зубы и собрала всю свою волю в кулак. — А ты бы не переживал, если бы кто-нибудь из членов твоей семьи сказал, что придёт вечером на важное мероприятие, а в итоге не пришёл, даже не предупредив? Опасный взгляд продолжал сжирать всё её спокойствие и самообладание. Девушка силой заставляла себя держать голову достаточно поднятой, всем своим видом давая понять, что она заслуживает хотя бы один звонок и не собирается отступать от своего. Она сейчас должна была спать в объятиях Леона после весёлой вечеринки, зная, что завтра вновь проснётся как обычно в семь, пойдёт в спортивный парк на пробежку, вернётся обратно, примет душ, позавтракает и отправится на работу. А сейчас она не то что не была уверена в завтрашнем дне, но и понятия не имела, что с ней будет уже через минуту. — Звонить ты не будешь, — спокойно оповестил Фуллбастер после долгих гляделок, доставая из заднего кармана брюк её телефон. Джувия поджала губы. Сердце ускорило свой темп. — Хорошо, дай хотя бы сообщение отправлю брату. Грей спокойно подошёл к небольшому туалетному столику с зеркалом, на который положил телефон, и тут же принялся в нём что-то искать, игнорируя многочисленные пропущенные звонки и сообщения. — Я сам напишу. Диктуй. Девушка сжала вспотевшие ладони. Тёмно-синие глаза застыли, вглядываясь то в широкую мужскую спину, то в отражение его освещаемого дисплеем телефона лица в зеркале. — Напиши, — голос стал неуверенным и подозрительно тихим, — что я поехала в деревню к троюродной сестре Мелиссе. Мужские пальцы принялись набирать определенную комбинацию из букв на клавиатуре — и тут же застыли. Тёмный опасный взгляд резко направился на отражение девушки в зеркале. Джувия побледнела, заметив в зеркале эти глаза. Тревога, что до этого тихо гудела, заревела сиреной, будто где-то случилась страшная авария и теперь группу МЧС вызывают на место происшествия. Фуллбастер взял со стола телефон и медленно развернулся к ней всем телом. А Локсар вдруг забыла, как правильно дышать, вглядываясь встревоженными глазами куда-то сквозь его оголённую накаченную грудь. В тишине комнаты каждый его шаг, сделанный в её сторону, слышался, как удар в огромные колокола. Близко. Очень близко. — Очень умная, да, адвокат? — Опасный тихий холодный шёпот прямо у виска. Девушка побледнела пуще прежнего, молясь всем существующим и несуществующим небесным силам. — Ты сейчас реально отправишься к своей девять месяцев назад погибшей троюродной сестре Мелиссе и будешь похоронена в этой сгоревшей и уже несуществующей деревне. Локсар медленно прикрыла глаза. Чёрт, ей конец. Теперь ей точно конец. А ведь и вправду, девять месяцев назад Мелисса, как и многие жители небольшой деревушки, которая в результате ужасного пожара была стёрта с лица земли, едва заживо не сгорела в доме, получив шестьдесят процентов ожогов тела и скончавшись уже в больничной палате. Но, чёрт побери этого типа, откуда он узнал об этом? Она так наивно полагала, что сможет отправить ложное сообщение брату, который поймёт, что она в беде, и спасёт её. Вот теперь он точно её убьёт. Убьёт, даже и не посмотрев на её мольбы и слёзы. Застывшие губы вновь задрожали. Джувия сделала пару шагов назад, не в силах выдержать на себе этот замораживающий каждое её движение взгляд, и положила холодные ладони на ключицы. — Отпусти меня, пожалуйста, — надломленным голосом вновь прошептала она, прекрасно понимая, что не сможет прожить ни дня рядом с этим человеком. Да разве возможно жить под одной крышей с тем, чьи руки по локоть в крови? Когда этот человек никакого другого языка не понимает, кроме языка насилия. Как она сможет дожить с ним до утра? Ведь… ведь, чёрт, Локсар ему что-то говорит, а он, впрочем, как и сейчас, лишь холодным взглядом скользит по её телу и молча продолжает обращать её душу в лёд! — Хватит! — громогласно прошипела она, всплеснув руками. — Я помолвленная девушка! Как я за тебя выйду замуж? Отпусти меня! Пик терпения. И вновь всё начало казаться, как в замедленной съёмке. Вот его брови в недовольстве сдвигаются к переносице, затем руки тянутся к пистолету, который он направляет в её сторону, и палец безжалостно нажимает на спусковой крючок. Джувия мгновенно смекает и чисто на рефлексе закрывает перепуганное лицо дрожащими ладонями. Раз выстрел. Два выстрела. Три. Звук оглушал. Душа трижды покинула тело и вновь вернулась обратно. Дыхательные пути и лёгкие напрочь позабыли о своих функциях. Только тело не переставало крупно дрожать, а коленки трястись с немыслимой силой. — В следующий раз эти пули прилетят тебе в лоб… Жива? Жива. Но она так и продолжала стоять. Не дыша. Не двигаясь. Не слыша и не видя никого. Уже когда силы окончательно покинули её бренное тело, она с трудом убрала ладони от лица и, заметив, что в спальне уже давно никого нет и лишь откуда-то доносился шум льющейся воды, медленно повернула голову назад. Там, внутри стены, в паре сантиметров от её уха, застряли три пули. Только что эти три пули могли отнять её жизнь. Колени окончательно сдались, и женское тело медленно скатилось вниз по стене. Пустой взгляд был устремлён вперёд, а сердце начало колотиться от нехватки кислорода. Этой ночью было особенно холодно и страшно.***
— Доброе утро! Не то что бы Грей полагался на молчание Эльфмана, когда дело касалось того, что он приводит к себе домой незнакомых его семье людей (особенно если эти люди женского пола), но всё же где-то глубоко в душе он продолжал надеяться, что, как один из членов его семьи, Эльфман так с ним не поступит. И когда он проснулся после очередного тревожного сна и заметил на полу сжавшуюся в комочек спящую девушку, он лишь спокойно поднялся с места, мысленно отметив, что его личный дом до сих пор не оккупировали со всех сторон, а значит друг никому ничего не рассказал. Но до чего же огромным было его разочарование, когда он спустился на первый этаж, чтобы забрать из припаркованной на улице машины оставленный вчера телефон, и заметил ИХ, столпившихся прямо напротив двери и безостановочно кричащих про «доброе утро». — Грей, я приготовила тебе твой любимый пирог! — с хитрой улыбкой, но не менее обворожительным оттого голосом пропела Мираджейн, тут же подсунув ему в руки тарелку с вкусно пахнущей выпечкой. — Блин, Грей, я вот в прошлый раз тебе говорила, где оставила свой клинок, — старательно пытаясь сделать серьёзное выражение лица, Эльза поправляла алую чёлку, тайком заглядывая за его спину, — сейчас не могу вспомнить, поэтому пришла к тебе. — Ты не находил у себя мой тапок? — совершенно «невинно» спросила Биска, переглянувшись с маленькой Аской. — Я хотела спросить, что приготовить на вечер. — Нервно переглянувшись с не менее нервными товарищами, Кинана почесала затылок. — А я вспомнила, что в прошлый раз оставила у тебя свою любимую книгу, — неловко улыбаясь, выглянула из-за её спины Леви. — Я смешала белое и красное вино. Попробуешь? — предложила Кана, держа в руках бокал с какой-то странной жидкостью. — Я хотела попросить, чтобы ты подвёз меня до больницы, — робко проговорила Венди. А Грей так и стоял у порога с пирогом в руках, в то время как остальные изо всех сил старались разглядеть что-то чрезвычайно особенное за его оголённой спиной. Но уж он-то прекрасно знал, зачем с утра пораньше вся его семья в почти полном составе выбралась из особняка и посетила его скромную лачужку. К гадалке даже не стоит ходить, чтобы понять, что Эльфман рассказал им о таинственной гостье-девушке Грея и те решили узнать, кого же на ночь глядя привёз их член семьи. Ведь Мира вообще не любит готовить его любимый мятно-лимонный пирог, Эльза никогда нигде не оставляет свои клинки и всегда хранит их у себя в комнате, непонятно про какие вообще тапочки говорит Биска, Кинана никогда не спрашивала о его предпочтениях по поводу еды на вечер, Леви никогда не приходит к нему с книгой в руках, Кана прекрасно знает, что он не любит вино, а у Венди так вообще есть личный водитель. Но нет! Повод же надо придумать! Эльфман же наломал дров и, видимо, просто решил повременить со своей смертью, поэтому не присоединился к коллективу. Фуллбастер тяжело вздохнул и посмотрел на двух парней, беззаботно стоящих в сторонке. — А вы что здесь делаете? — без особого интереса спросил он. — Ну… раз все пришли, то и мы тоже, — пожал плечами Жерар с фингалом под глазом. — А нам что, уже просто так и приходить нельзя? — недовольно проворчал Нацу с пластырем над бровью, обратно воткнув себе в уши наушники.***
Джувия поморщилась. Что-то твёрдое и острое неприятно и даже немного больно упиралось в лопатки. Она попыталась шевельнуть рукой, чтобы подняться с холодной твёрдой поверхности, но не смогла даже дёрнуть пальцем, будто кто-то придавил тяжёлым камнем всю её правую руку, на которой она лежала. Девушка простонала от боли и медленно открыла потяжелевшие на пару тонн веки. Первые пару секунд всё казалось расплывчатым. Потом она поняла, что, по всей видимости, ночью уснула прямо на полу, а в лопатки ей упирался острый угол стены. Кто-то сломал, раскромсал в пыль её кости и пропустил всё оставшееся тело через мясорубку — именно так Локсар ощущала себя, когда силой заставила себя подняться на ноги. До чего же прекрасное утро. Прекраснее и не бывало. Вчера у неё хотя бы только внутри всё было плохо, а теперь и снаружи всё не очень. Джувия спросонья сделала пару лёгких физических упражнений и небольшой самомассаж, чтобы привести в более или менее нормальное состояние затёкшие части тела, и тяжело вздохнула. В спальне не было никого и, судя по звукам, доносящимся с первого этажа, этот тип давно уже проснулся и принимал гостей. Да какая, к чёрту, разница, что он там делает? Главное, чтобы от неё отстал. Локсар оглянулась по сторонам и заметила дверь, ведущую, вероятнее всего, в санузел. Умыться и привести себя в надлежащее состояние ей не помешало бы. Внутри всё было обустроено до невозможности мрачно. Чёрная душевая кабина без возможности увидеть того, кто будет находиться внутри, — видимо, тонированные стёкла. Чёрного цвета ванна. Зеркало на всю стену. Столик с ванными принадлежностями и средствами личной гигиены. Раковина. Даже унитаз чёрного цвета. — Что за дикая страсть к чёрному? — устало прошептала себе под нос девушка и подошла к раковине, чтобы умыться и вообще посмотреть, в каком она состоянии после вчерашней «вечеринки». Ну, что имеем? Опухшие красные глаза, алые щёки, сухие бледные губы, не смытый макияж, лохматые длинные волосы. До чего же всё прекрасно складывается! Джувия, не имея под рукой какой-либо резинки или же её альтернативы, собрала волосы в низкий хвост и засунула их под блузку, чтобы не мешались, пока она хорошенько смывает с лица всю грязь и пытается хоть как-то при помощи ледяной воды убрать припухлости. Протерев лицо чистым на вид полотенцем, она с трудом отыскала в ящиках расчёску и, изучая свое внешнее состояние перед зеркалом, начала медленно расчёсывать длинные волосы. Уже когда Локсар с трудом смогла разобраться с гнездом на голове и хотела убрать оставшиеся синие волоски с расчёски, ей в голову вдруг стукнуло осознание. Что она делает? Чем она, чёрт побери, занимается, вместо того чтобы искать выход для своего спасения? Сердце забилось рвано, а дыхание подозрительно участилось. Джувия с максимальной осторожностью отложила в сторону расчёску, поправляя мешающую длинную чёлку, и подошла к распахнутой двери. В спальне до сих пор было пусто. Руки похолодели, а коленки вновь начали трястись. Через главную дверь выходить смысла не было, оставался только балкон, который по конструкции был огромным и свободным, без каких либо окон. Локсар быстро выбежала в балкон, ощущая запах летней утренней свежести, но её тут же настигли разочарование и безысходность: было достаточно высоко. Если она вдруг решится спрыгнуть со второго этажа на каменную плитку, то Грею не придётся утруждаться, чтобы убить её. Ладно бы там была мягкая трава, но нет же. Хотя, максимум, что с ней случится, — перелом. Но это с условием, что она сможет удачно спрыгнуть. А так ведь можно и голову себе разбить, и на спину упасть. Телефон! Может, пока этого типа нет в комнате, у неё получится отыскать что-нибудь такое, благодаря чему она сможет связаться с братом или Леоном? Да даже если с ними и не получится, то можно и с полицейскими, которые смогут передать Гажилу о плачевном состоянии сестры. Девушка тут же вернулась обратно в спальню и оглянулась по сторонам. Первым делом она бросилась искать под подушками в расправленной постели, потом в ящиках тумбочки и туалетного столика, далее в шкафу-купе. Но все её поиски оборачивались крахом, неминуемо возвращая чувство бесконечной безысходности и отчаяния. Неожиданно голову посетил отрывок из просмотренного на прошлой неделе фильма. — Подождите-ка… — тихо прошептала себе под нос Джувия и вновь вернулась на балкон, на глаз прикинув высоту до земли как пять-шесть метров. Затем она вернулась в комнату и изучающе посмотрела на смятую тонкую простынь, которая мирно лежала на кровати, и на ещё одну, аккуратно сложенную в шкафу-купе. Если соединить их вместе и один из краёв привязать к балюстраде, то можно с лёгкостью и без повреждений опуститься на землю. Точно так же, как и когда-то давно, когда она сдавала зачёт по лазанию по канату на уроках физкультуры! Вдруг она услышала приближающиеся к спальне звуки шагов. Резко закрыв дверцу шкафа, Локсар подбежала к тумбочке, на которой стоял графин, и лишь для вида налила себе в стакан воду, с бешено стучащимся сердцем и дрожащими как осиновый лист руками отпивая большими глотками и делая максимально невозмутимый вид. Он ни в коем случае не должен догадаться, что она здесь что-то искала. Дверь спокойно распахнулась и в комнату вошёл Грей без верхней одежды, разговаривающий по телефону. — Нужно немедленно заключить брак. Я сейчас же отправлю тебе свой паспорт и паспорт девушки через Нацу. Он же всё потом подробно расскажет. Это дело должно закончиться в самые кратчайшие сроки. Максимум времени — до послезавтра. — Он подошёл к балкону, выслушивая слова личного адвоката про то, что невозможно так быстро оформить документы, да и вообще, это от него никак не зависит, и мельком оглянулся по сторонам. — Ты сделаешь это досрочно. Сегодня восьмое июля, да? Так вот, десятого числа все документы для вступления в брак должны быть готовы! Между тем Джувия так и осталась стоять с недопитым стаканом воды в руках, который чуть было не выскользнул из её ослабевшей дрожащей руки. Десятого числа? А ведь именно сегодня они должны была пойти с Леоном назначать дату свадьбы, к которой они бы вместе трепетно и с волнением готовились, но сейчас, вместо всего этого переполняющего её счастья, она стоит посреди спальни чужого человека, за которого, если она не предпримет никаких мер, она должна будет вынуждено выйти замуж. Девушка не имела представления, как выкарабкаться из этой ямы, в которую сама же себя столкнула. Локсар до боли прикусила нижнюю губу. Что-то твёрдое начало с невероятной силой давить на глотку, отчего слёзы отчаяния сами по себе выступили на глазах, а дышать стало труднее. Как она спасётся из рук этого демона? Но ведь, насколько она знала, после подачи заявления в регистрационный офис района минимальный срок ожидания дня регистрации брака — тридцать дней. Никак не два дня! Джувия провела холодной ладонью по горячему лбу и нервно усмехнулась. Видимо, там, где мелькает фамилия Фуллбастеров, законы напрочь перестают действовать. Тем временем Грей убрал телефон обратно в задний карман брюк и вновь с каким-то подозрением во взгляде тёмных глаз оглядел комнату. И в итоге остановился на девушке. Локсар опустила голову ниже, ни капельки не желая пялиться на его оголённый торс и испытывать на себе его взгляд. Но даже так она всё равно чувствовала его… Этот холодный взгляд был подобен беспричинному удару по лицу, после которого кто-то силой за горло прижал её к стене, перекрыв доступ кислорода. Именно так чувствовала себя Джувия, пока он с повышенной внимательностью чуть ли не впивался в неё взглядом, изучая каждый миллиметр одежды и кожи. И ей хотелось гордо выдержать на себе этот взгляд, но стоило лишь взглянуть ему в лицо, как появлялось ощущение, будто её душу обращали в лёд. Окутывали темнотой и опасностью. А всё нутро сжималось в одну точку и дрожало, как обычно дрожит заяц в тупике. Перед ним она чувствовала себя совсем маленькой девочкой, не способной ни на что, кроме как дрожать и плакать. — Никто не узнает о том, что этот брак ненастоящий, поняла? — спустя некоторое время спокойно заговорил Грей, наконец вспомнив, что ему стоило бы одеться. — Сейчас там внизу тебя ждут люди, — между делом он подошёл к шкафу и достал оттуда обычную чёрную футболку, — ты будешь вести себя так, будто ты счастлива и всё в этом духе, — натянув её через голову, он развернулся обратно к застывшей девушке и немного помолчал. — Если они что-нибудь заподозрят… — Ты меня убьешь, — с горькой усмешкой закончила его мысль Джувия и отложила в сторону так и не допитую воду. Сейчас через её горло даже воздух с трудом проходил, что уж там говорить про какую-то жидкость. — За ночь поумнела, адвокат? — Дай позвонить брату. — Продолжая глядеть куда угодно, но только не на его лицо, Локсар чисто случайно зацепилась за его подозрение во взгляде и решила для себя, что на сей раз из кожи вон вылезет, но добьётся своего; и вправду позвонит только для того, чтобы сказать, что с ней всё в порядке. А то уже и представить страшно, что могли напридумывать близкие в период её отсутствия. — Хорошо, я вчера сглупила, — убедительно кивнула она, напрочь стерев с голоса дрожь и волнение, — но клянусь, это больше не повторится. Пусть он просто услышит мой голос и успокоится. Я даже могу сказать то, что хочешь ты. Но, пожалуйста, дай просто… — Ты скажешь, что уехала на неопределенное время в Харгеон к беременной подруге, которая скоро должна родить, — спокойно перебил её Фуллбастер. — А ты откуда?.. — Джувия удивлённо моргнула, а после посмотрела на него. Откуда он знает, что у неё в Харгеоне есть беременная подруга, которая скоро должна родить? Что-то внутри неприятно заёрзало. Но сейчас ей главное получить разрешение этот чёртов звонок. — Неважно. Хорошо-хорошо, я сделаю то, что ты скажешь. Спустя пару секунд тишины и бездействия Грей достал из заднего кармана свой телефон и быстро набрал на клавиатуре нужный номер. Джувия же сделала пару неуверенных шагов в его сторону, искренне удивляясь, откуда он помнит номер её брата. Но сейчас это совсем неважно. Главное, дозвониться до Гажила, чтобы никто больше не беспокоился о ней. А спастись… она сама себя спасёт. Девушка осторожно приняла из его рук телефон, заглушая бешеный стук сердца, и украдкой взглянула в бледное лицо парня, в то время как шли, казалось, бесконечные гудки. — Алло. Гажил? — Джувия? Это ты? Твою мать, Джувия! Я устал уже со вчерашнего дня бесконечно тебе звонить и писать. Ты где была? Что с тобой случилось? Куда ты пропала? С тобой всё в порядке? Леон себе места не находит! Люси так вообще обзвонила всех наших знакомых! Я уже на ноги поднял весь участок. Ты почему не отвечала на звонки? Ты где сейчас? Мы тут всей компанией чуть не померли от беспокойства. — Гажил, я… — растерянно, с измученной улыбкой пропищала Джувия, не успевая ответить ни на один вопрос, так как тут же подлетали следующие. — Брат, постой, подожди! — требовательно воскликнула она, тем самым наконец сумев остановить бесконечный поток однотипных вопросов. — Со мной всё в порядке. Послушай, у меня мало времени. Я тебе всё объясню вкратце, — мимолётный взгляд в тёмные глаза и чувство, будто она предаёт своих родных. — Вчера после твоего звонка мне позвонила Ариес. Помнишь её? Моя бывшая однокурсница. Молчание. — А, это та, которую парень беременной бросил? — Да, так вот. Она скоро уже должна родить, а у бедняжки рядом нет никого, поэтому она попросила у меня помощи. Я не смогла ей отказать, да и в свое время когда-то она мне хорошо помогла. Поэтому я поехала к ней. — Куда? — Так она сейчас в Харгеоне же. Туда я и поехала. Локсар сглотнула ком в горле. Она из последних сил старалась не выдать дрожь в голосе и не заплакать громко, моля брата о помощи. Этому вдруг появившемуся порыву препятствовало эхо в голове. Три оглушающих выстрела. Три пули. — Как долго ты там будешь? — У неё только что отошли воды, мы сейчас поедем в больницу. Потом побуду с ней ещё немного, — девушка тяжело вздохнула, стараясь таким образом выкинуть всё то, что образовалось вокруг сердца, и скрыла глаза под чёлкой. Чтобы также скрыть выступившие слёзы. — Гажил, зарядка на телефоне садится. Береги себя, всем остальным передай, что со мной всё в порядке. — Джувия, с тобой действительно всё в порядке? У тебя голос какой-то не такой. Локсар мельком посмотрела на напротив стоящего типа и поджала губы, скрывая покрасневшие глаза под чёлкой и круто развернувшись к нему спиной. — Да, всё хорошо, — бодро проговорила она, стараясь изо всех сил сделать непринуждённый тон. Сердце так предательски с новой силой сжалось и задрожало. — Просто только что проснулась. — Ты Леону звонила? Леон… С тёмных ресниц сорвалась первая крупная слеза и с удивительным шумом в секундной тишине разбилась о тёмный паркет под ногами. — Нет, но ты и ему скажи, что всё хорошо. Всё, пока, брат, не звони больше на этот номер, — нижняя губа ужасно задрожала и она, всхлипнув, прикрыла рот и нос ладошкой. Возможно, если что-то пойдет не так, то это будет её последний разговор с братом. — И… я вас всех очень сильно люблю, не переживайте за меня. Рука с телефоном обессиленно соскользнула вниз. Хрупкие плечи задрожали, а ком в горле начал давить с двойной силой, преградив всякий доступ к кислороду. Локсар почувствовала, как из её расслабленной руки вырвали телефон, а после услышала всё такой же спокойный холодный голос: — Приведи себя в порядок, спускайся вниз и веди себя подобающе. И звук закрывающейся двери.