Цена за свободу
18 июня 2019 г. в 00:42
Демон осклалился:
- Здорово я подражаю дяде Джоуи? Тебе нравится, папочка?
Художник с ужасом смотрел на него:
- Бенди... Что с тобой сделали, малыш?
Монстр зашипел от ярости.
- Малыш? Малыш?! Ты предал меня! Бросил! Разве отец может так поступить?
Чернильные струи поползли к Генри, медленно опутывая его. Пленники студии пытались разорвать путы, но те лишь крепче приковывали их к стене.
Черная жижа поползла к горлу художника. Закрыв глаза Генри ожидал конца. Вот и все... Его путь по студии закончится так...
Демон обвел всех тяжелым взглядом.
- Я вас всех считал друзьями... Нам было так весело... Но вы решили бросить меня!
Эллисон с трудом подняла голову.
- Это не так, Бенди... Мы все любили тебя...
Струя чернил чуть не попала ей в лицо.
- Молчать!Милого Дорогуши Дьявола больше нет! Я теперь Чернильный Демон!
Норман не выдержал. Он ненавидел это бездушное чудовище, оторвавшее ему голову.
- Ты просто сгусток чернил!
В ярости Бенди изо всех сил ударил его в объектив.
- Я, кажется велел молчать!
Сэмми чувствовал себя совсем плохо. Голову словно сдавило тисками. Композитор ничего не видел и не слышал от боли. Бенди, наконец соизволил обратить внимание на своего бывшего Пророка.
- Ты же хочешь получить свободу, правда, Сэмми? Её надо заслужить...
Тот, не веря своим ушам, посмотрел на Чернильного Демона. Он не ослышался? Бенди решил его освободить?
Щупальца, обхватив композитора, вырвали его из чернил.
- Эти дурацкие стекляшки больше не защитят тебя...
Одним ударом он сбил с Сэмми очки. Отлично, теперь этот жалкий очерниленный человечишка снова подчинится ему...
Композитор упал на колени. Его снова охватило желание поклоняться Бенди.
- Приказывайте, мой Лорд! - прохрипел он, целуя когтистую лапу.
Бенди ухмыльнулся. О, он придумал отличную вещь...
- Протяни руки...
Сэмми, словно марионетка вытянул руки, на которые шлепнулся ком чернил.
- Отдай это Генри... Он - предатель, пусть станет таким же, как все здесь...
"Если бы эта гадость попала тебе в рот"... - вспомнил Генри слова Сэмми. Художник содрогнулся. Только не это...