~~~
Какое бы безумие ни овладело Кирком в тот момент, оно моментально испарилось, как только морское чудовище побрело в их сторону. Одного вида этого существа с усами из водорослей, огромными зубами и громогласным рёвом было достаточно, чтобы обернуть в бегство даже самого смелого человека. И вот уже Джим кричал Маккою, чтобы тот бежал быстрее. Будь у него время перевести дыхание, Леонард бы крикнул в ответ: «Ну спасибо, Капитан Очевидность!» Пока что его желание съязвить сильно проигрывало страху перед существом величиною с дом. На секунду он представил, что сейчас развернется и со всех сил пнёт чудовище в колено. Или в плавник. Или какая там у него конечность. В ту же секунду его ноги, которым явно был не знаком здравый смысл, запутались, и он на полном ходу грохнулся лицом в песок. Споку, разумеется, хватило глупости вернуться за ним и помочь ему подняться. — Даже не думай, — буркнул Леонард. — Я вполне способен поспеть за вами двумя! — Я не собирался нести вас, доктор, — сказал Спок. Не отпуская руку Леонарда, он потянул его за собой, снова переходя на бег. Вскоре они поравнялись с Джимом. Капитан глянул на них с плохо скрываемым возмущением. Не хватало ещё, чтобы они тратили драгоценные секунды на пререкания. — Хватит таращиться, Джим! Шевелись! — рявкнул доктор. Он знал, что это прозвучало неожиданно грубо, и, чёрт возьми, он не должен испытывать удовольствие от собственного хамства. Но на подобные мысли попросту не было времени. Вот бы чёртов вулканец отпустил его руку… В тот момент Леонард не придал значения своему всплеску эмоций. Не заметил крошечное семя злорадства, пустившее свои корни. Он счёл его раздражением, накопившимся за всё это время. Но это чувство, полыхнувшее в груди, было вовсе не раздражением. И это семя ещё даст о себе знать. Однако вскоре чудовище начало замедляться, переходя на рысь, а затем на неторопливый шаг. Наконец оно остановилось, видимо, удовлетворившись вызванной реакцией, и громко зарычало им вслед. Когда они поняли, что их больше никто не преследует, произошло нечто неожиданное: в земле разверзлась огромная бездонная дыра, и троица, не успев остановиться, упала прямо в неё. Морское чудище завороженно наблюдало, как песок поглощает их, заглушая крики. За считанные секунды пляж снова вернулся к своей первозданной чистоте. Волны мирно шуршали, взбегая на песок. Чудовище довольно фыркнуло, развернулось и неторопливо побрело обратно в воду.~~~
Маккой провалился под землю и очутился на вершине мира. Он пришёл в себя от неожиданного звука — пения, мягкого, словно льющаяся вода. Тени, закрывавшие его взор, растворились, и всё вокруг резко стихло. Над ним возвышались бесконечные арки. Деревянные своды, подумал он. Из угла, где сгущались тени, за ним наблюдали чьи-то сиреневые глаза. В памяти Леонарда невольно всплыло воспоминание, которое ему не принадлежало. Далеко в лесу из мёртвой листвы и костей трубил охотничий рог. Дети, совсем ещё маленькие, зажимали ладошками рты и обращались в молчаливые деревья. От этой картины его пробрала дрожь. Он хотел упрятать её в глубины сознания, где про неё можно будет забыть. Он зажмурился в ожидании, пока мир не перестроится во что-то более осмысленное, а он сам не наберётся смелости, чтобы на него взглянуть. Где-то под потолком существо с глазами цвета сирени тихо вздохнуло.~~~
— Доктор. — Доктор Маккой. Чьи-то тёплые пальцы коснулись его шеи. — Леонард, — приказ открыть глаза. Леонард послушно его выполнил и немедленно сощурился от яркого света и нарастающей головной боли. Лицо перед ним спросило: — Кто я? Во рту у Леонарда было сухо как в пустыне, но он всё равно ответил: — Спок, первый помощник и офицер по науке на корабле «Энтерпрайз», — и тут же добавил, отвечая на второй несказанный вопрос: — А я Леонард Маккой, — он приподнял голову, оглядываясь по сторонам. Спок навис прямо над ним, загораживая обзор. — Где Джим? — Капитан ещё не пришёл в себя. Леонард осторожно сел. И действительно, рядом с ним на залитом солнцем полу лежал Джим. Маккой взял его запястье, сетуя, что под рукой нет медицинского трикодера. Измерив пульс, он проверил его глаза. — Как долго он уже в отключке? — сердцебиение в норме, зрачки не расширены, дыхание ровное. — С тех пор, как я очнулся… приблизительно семь целых две десятых минут. Сколько времени прошло до этого мне неизвестно. — Ладно, вопрос дурацкий, — признал Леонард. Он слегка похлопал Джима по щеке и позвал его по имени. Кирк поморщился во сне. — Просыпайся, Спящий красавец. Никакого эффекта. Что ж, Джеймса Т. Кирка не зря считали самым упрямым человеком во вселенной. Понемногу выходя из себя, Леонард повысил голос: — Чёрт возьми, Джим! Вставай уже! У нас нет столько времени! — Доктор. Он проигнорировал неодобрительный тон вулканца. А вот Джим наконец-то открыл глаза. — Боунс? — Хватит разлёживаться, капитан. Надо узнать, где мы очутились. Джим сел и стал ощупывать лицо, удивляясь, что оно не покрыто песком. — Мы живы. — Похоже на то, — пробурчал Леонард, поднимаясь на ноги. Они находились в большой круглой комнате. Судя по всему, здесь кто-то жил, хотя никаких вещей в комнате не было. Интересно, как сюда вообще можно попасть, потому как двери он не увидел. Всё, что здесь было, это небольшие прямоугольные окошки в каменной стене. Возможно, здешний обитатель залетал сюда через них. Он поднял взгляд наверх, и от вида деревянных сводов внутри у него всё похолодело. В голове клубилось далёкое воспоминание, слишком смутное, чтобы его разобрать. Его внимание привлекла тень, промелькнувшая на другом конце комнаты. Он смотрел на неё долго и пристально, пока до него не дошло, что Джим и Спок не заметили её присутствие. Леонард с опаской повернулся к тени спиной и сказал: — Всё же лучше, чем тот пляж. Спок смерил его непроницаемым взглядом. — Мы заперты в башне, доктор. — Давай перефразирую, Спок: всё же лучше, чем захлёбываться песком или погибнуть от зубов морского чудовища. — Ваш юмор не совсем уместен. — Да? Твоё занудство, знаешь ли, тоже. — Прекратите, оба, — приказал Джим. — Ребячество оставьте на потом. Сейчас нам нужны идеи. — Есть, капитан, — ответил Маккой с кислой миной. Он отвернулся, глядя по сторонам. Неподалёку от него Спок молчаливо осматривал комнату, уделяя особое внимание деталям. Леонард довольно быстро забыл про уязвлённую гордость и увязался вслед за вулканцем. Он как раз подбирал в голове подходящие слова для извинения, когда Спок внезапно остановился и обернулся. Долгое мгновение они просто смотрели друг на друга. Спок снова пустился в обход комнаты, но шёл уже медленнее, чтобы Маккой мог за ним поспевать. Леонард облегчённо выдохнул. Хоть в чём-то они со Споком похожи: оба предпочитали извиняться без слов. Взгляд Леонарда блуждал по комнате, проскользнув мимо тени, словно она была недостойна его внимания. — Как думаешь, где мы, Спок? Джим отошёл к одному из окошек, из которого можно было увидеть густой лес и заснеженные горы с высоты птичьего полёта. Должно быть, его обеспокоило отсутствие моря поблизости, учитывая, что они буквально только что находились на пляже. Спок отвернулся от головы кабана, украшавшей стену, и задумчиво произнёс: — Не могу сказать, доктор. Какие-либо знания в области географии и навыки ориентировки на местности в этом мире не имеют значения. — Как и время, — пробормотал Леонард. Он давно перестал пытаться определить, сколько минут, часов или дней проходит здесь каждую секунду. — Боунс, — окликнул его Джим. Тень выхватила это слово из воздуха и прижала к груди, наслаждаясь его тёплым светом. Леонард закусил губу, старательно делая вид, что не заметил похищение своего имени. Вместе со Споком они подошли к Джиму. Он обратил их внимание на крошечную крылатую фигуру, петляющую над кронами деревьев. — Напоминает мне одну историю, — Джим нахмурил брови. — Я не очень хорошо её помню, но… — он замолчал, раздумывая. — Как думаете, на какой высоте мы сейчас находимся? — Уж точно выше, чем мне хотелось бы, учитывая, что мы над облаками. Молчание Спока вполне могло означать, что он пытался на глаз вычислить расстояние до земли. По крайней мере, Маккою так показалось. — Дом в облаках, — пробормотал Джим. — Кто может здесь жить? Леонард нахмурился. — Многие на Ардане предпочитают жить в парящих городах, — отметил Спок. — Конечно, всем на Ардане хочется жить на небесах, Спок, но далеко не все могут попасть в тот же Стратос, — парировал Маккой, вспоминая о тысячах троглитов, что ежегодно гибнут в шахтах на поверхности планеты. Как жаль, что они не смогли сделать больше для меньшинств Арданы, но заставить народы жить в гармонии друг с другом не так просто; им оставалось только служить образцами для подражания и надеяться, что другим хватит благоразумия последовать их примеру. Ответ Джима прервал внезапный грохот, сотрясший пол и стены башни. Леонард услышал слова, эхом разносящиеся среди каменных стен, и внутри у него всё похолодело. Когда-то давно он читал дочери сказку, где были те же самые слова. Пол снова задрожал. Странное создание, поймавшее имя Леонарда, съёжилось от страха и ускользнуло в тёмный угол. Фи. Фай. Фо. Фам. Стены содрогнулись. С них посыпалась пыль и каменная крошка. — Джим, — Леонард сглотнул, — а в той истории случайно не было бобового стебля? — Точно! Джек и бобовый стебель! — воскликнул Джим. — Джек вдобрался по бобовому стеблю и встретил… — он осёкся. Из них троих лишь Спок по-прежнему сохранял спокойствие. — Голосую, чтобы с ним разобрался Спок, — произнёс Леонард, стараясь скрыть дрожь в руках. Стёкла в окнах зловеще задребезжали. Джим уже оглядывался по сторонам в поисках оружия. — Спок, вы видите выход? — Нет, капитан. Леонард закрыл глаза рукой, жалея, что сам не может укрыться в каком-нибудь углу и исчезнуть. Когда он опустил руку, Джим уже держал наготове метлу. Леонард издал истеричный смешок. — Джим — убийца великанов, — сказал он, не переставая хихикать. После слов «убийца великанов», Спок резко вздёрнул бровь. Леонард кое-как подавил приступ паники и слабо ему улыбнулся. — Не стоило вам за мной приходить. Спок отвернулся. — Думаете, мы поступили бы иначе, даже если бы знали обо всей опасности? Думаете, мы бы вас бросили? Отрезвлённый его словами, Леонард покачал головой. — Нет, — сказал он твёрдо и с благодарностью в голосе. — Я так не думаю, Спок. Во взгляде вулканца проскользнуло облегчение, но Леонард сделал вид, что не заметил. Если им и суждено здесь умереть, негоже, чтобы последние секунды их жизни окрашивало неловкое смущение. — Спок! Боунс! — прошипел Джим, глядя на возникшую из ниоткуда огромную дверь. Они стали по обе стороны от Кирка, и когда дверь начала отворяться, из неё полились уже знакомые слова: — Фи-фай-фо-фам… Пригибаясь, чтобы вместиться в дверной проём, в комнату вошёл высокий широкоплечий мужчина с тёмными засаленными волосами. — Фи-фай-фо-фам, — повторил он, — кровь вулканца чую там. Леонард неожиданно для себя засмеялся. — Не обижайся, но ты ошибся в стишке. Правильно говорить «британца». Ты чуешь кровь британца, а не вулканца. В наступившей тишине он отчётливо ощутил на себе неморгающий взгляд мужчины. Леонард представил себе хищную птицу-падальщика, сидящую на ветке в ожидании твоей смерти. Однако человек перед ним выглядел вовсе не так, как он ожидал. Когда он заговорил, его голос был лишь блеклой тенью того рокота, что они слышали из-за двери. — Откуда тебе знать, что я чую, коротышка? — Коротышка? — Леонард фыркнул. — Ты не намного нас выше! — Боунс… — шикнул на него Джим. — Вот тебе и грозный великан, Джим. Можешь опустить метлу. — Я сожру ваши кости. Леонарда его угроза не впечатлила. — Ты не первый, кто мне это сегодня говорил. Плечи «великана» поникли. Он выглядел униженным. — Вы не боитесь меня? Леонард глянул на Джима и Спока. — А должны? — Да. Маккой присмотрелся к нему с сомнением. — Не вижу причин тебя бояться, разве что ты всегда цитируешь злодеев из детских сказок. — Это так называется, да? — спросил мужчина, неторопливо подходя к ним. — Фи-фай-фо-фам. Мне было интересно. А что такое «британец»? — Так ты даже не знаешь стишок! — Я знаю то, что знаешь ты, — сказал он Леонарду. — Это твоя история. — Что значит, его история? — спросил Джим. Мужчина резко сменил направление, обходя комнату вдоль стены. — Это было воспоминание. Я их собираю. И эти слова были для Леонарда страшнее любых детских стишков. Взгляд мужчины метнулся в их сторону, задержавшись на Споке. — Хм, ясно. Такой же мужчина, только… с бородой. Холодный. Жестокий. Должно быть, это было очень неприятно. Маккой оцепенел. Слова слетели с его губ полушёпотом, полушипением: — Замолкни. Но мужчина продолжал, как ни в чём ни бывало. Леонард уже не помнил, что смешного он нашёл в этом человеке всего пару минут назад. Его мысли свернули в неожиданную сторону. В голову закралась идея. Джим тоже был не в восторге от бессвязного на первый взгляд трёпа, хоть и по другим причинам. Он указал на громадную дверь. — Куда она ведёт? — В пустой коридор, на вершину горы или в подводное царство — кто его знает? Есть только один способ проверить, — послышался ответ. Леонард знал наверняка: Джиму неведом страх. Он взял капитана за руку. — Рано. — Но если это единственный выход отсюда… — начал было Джим. — Не стоит упускать такую возможность, Джим. До Кирка не сразу дошло, о какой возможности идёт речь. Он бросил обеспокоенный взгляд на Спока. Спок никак не отреагировал, хотя он определённо слышал их разговор. — Вы телепат? — между тем спросил он мужчину. — Ты телепат, — ответил тот. — Тактильный, да? — он криво усмехнулся. — Хочешь узнать мои мысли поближе. Джим дёрнулся, но остановил себя усилием воли. — Тихо, Джим, — пробормотал Леонард. Джим серьёзно посмотрел на него. — Разве это не опасно для Спока? — Спок сам может за себя постоять. Джим выдернул руку из хватки Маккоя. — Боунс, ты… — но доктор от него отмахнулся. — Ты не знаешь, что говоришь. — Я думаю, Спок мог бы вытянуть из его головы нужные ответы, которые помогут нам вернуться домой. Как долго ты собираешься бегать кругами? — И что, ты оправдываешь это? В голосе капитана слышались предупредительные нотки. Леонард не придал им значения. — Слияние разумов никогда вас не беспокоило, капитан. Тон капитана был на удивление резок. — Но всегда беспокоило вас, доктор Маккой. Особенно после… до этого момента, — исправился он, желая напомнить Леонарду о своей осведомлённости в том, что произошло на ISS «Энтерпрайз», но и не нарушая данное ему обещание. Его слова поразили Маккоя сильнее, чем удар кулаком. Он отшатнулся. Беспокоило его? С чего бы?.. В ту же секунду он осознал, что только что предложил. Дышать внезапно стало тяжело. В голове роились противоречивые мысли. Как он мог предложить такое, когда сам… когда сам знал весь ужас… От этих мыслей его замутило. Все замолчали, или же Леонард больше их не слышал. Остался только голос того, кто смотрел на него с упоением. Голос, напевающий ему слова не то колыбельной, не то сказки: Не в силах убить меня, чудовище запустило руку мне в грудь… — Боунс? …и разбило мне сердце. — Но этого не было, — прошептал Леонард, бледнея. Один брошенный вскользь комментарий воскресил в памяти непрошеное воспоминание: мысленные когти, впившиеся в разум, копошащиеся в нём; зеркальный Спок разворошил каждый уголок сознания, ища необходимую ему информацию, оставив Леонарда полностью разбитым. Он машинально приказал незнакомцу замолчать, но затем ему в голову пришла мысль… Леонард пошатнулся. Он нашёл новый способ причинить кому-то вред и подумал «Почему бы и нет?» Это всё неправильно. Это на него не похоже. Где же его сострадание, его принципы, его… — Джим… — произнёс он с ужасом. — О Боже. Кирк взял его за плечи. — Боунс, посмотри на меня. Соберись. — Ты не понимаешь… — Леонард сглотнул, переводя беспомощный взгляд с Джима на Спока, и прошептал: — Я потерял его. Потерял… Спок подошёл ближе, медленно, словно опасаясь спугнуть Леонарда. — Доктор, вам стоит присесть. Раздался громкий смех, точно не Леонарда — ему сейчас было не до смеха. Смеялся таинственный мужчина. Он начал стремительно увеличиваться в размерах, не переставая хохотать; вскоре ему пришлось согнуться пополам, чтобы уместиться в комнате. Его голова скрылась в тенях высоко под потолком. Теперь он выглядел ещё уродливее, с бугрящимися мышцами и жуткими шрамами. Великан довольно хлопнул в ладоши. — Фи. Фай. Фо. Фам! — произнёс он. От его громоподобного голоса трескались окна. Троице пришлось в страхе отступить. — Чую я, нет сердца там! — великан захохотал и, смачно облизнувшись, кинулся на них. — Дверь! — крикнул Джим. Леонард так и стоял бы в оцепенении, если бы Джим не потащил его к двери. Ему было всё равно, убьёт его великан или нет. Он уже потерял самое ценное. Но Джим крепко держал его за руку. Спок не позволит ему остаться позади. Ему ничего не оставалось, кроме как бежать. «Мы втроём словно пряничные человечки, — рассеянно подумал доктор. — Только и делаем, что убегаем».~~~
Они мчались по бесконечному коридору, усеянному дверями. Эхо шагов великана проносилось глухими раскатами грома. Джим выбрал случайную дверь и потащил за собой Боунса. Спок не отставал ни на шаг. Кирк остановился на мгновение, переводя дыхание и осматривая очередную комнату башни, в которой они очутились. Он резко повернулся к Споку. Капитан и первый помощник обменялись молчаливыми взглядами. В голову приходили только пугающие мысли, которые оба не решались озвучить. Стоявший рядом Маккой тронул его за плечо, напоминая, что Джим по-прежнему крепко сжимал его руку. Джим нехотя разжал хватку. Леонард выглядел несчастным, словно из него разом выкачали всю надежду. Его прежде васильковые глаза потемнели. Что-то было не так, и дело не только в том, что в какой-то момент Маккой готов был позволить великану себя съесть. — Как я могу тебе помочь? — тихо спросил Джим, изучая его лицо. — Никак, — прохрипел он. — Джим… Не думаю, что вы со Споком можете мне помочь. — Нужно вернуть тебя назад на «Энтерпрайз». Домой, — он подчеркнул это слово, надеясь, что оно сможет как-то растормошить Маккоя. — Простите, — только и сказал в ответ доктор, отворачиваясь. Спок стал рядом с капитаном. — Леонард, — сказал он спокойно, будто озвучивая нечто совершенно очевидное, — если у вас пропало сердце, я знаю, где его искать. Маккой безучастно засмеялся. — И где же, Спок? Где моё сердце? — У жар-птицы. Джим уставился на Спока в недоумении. Даже Маккой обернулся и удивлённо на него посмотрел. — Так гласит легенда, — сказал Спок. — Жар-птица забирает сердце всякого, кто услышит её пение. — Магия жар-птицы, — пробормотал Джим. — Звучит логично, — он задумчиво постучал пальцем по подбородку. — Я думал, у нас у всех разные задания, но, возможно… — он посмотрел на Спока и Маккоя. — Возможно, они связаны. Жар-птица… и сердце. Королева сказала, что Споку нужно заслужить магию жар-птицы, а тебе, Боунс, показать, где лежит твоё сердце. Две части одной головоломки… решение одной и той же проблемы? — Джим, — сказал Боунс, — тебе нельзя идти за жар-птицей. — Почему? — Во-первых, это опасно. Ты не знаешь, как она сильна, как легко… забыть обо всём и последовать за ней. Джим выпрямился. — Я готов рискнуть. Маккой закрыл лицо рукой, морщась. — Я знал, что ты это скажешь. — Так зачем говорил мне не идти? — Попытаться стоило, — буркнул он со вздохом. — Раз так, пообещай мне кое-что — и ты тоже, Спок. — Обещания не всегда можно сдержать, Боунс, — осторожно сказал Джим. — Тогда обещай хотя бы попытаться. — Хорошо. Что нам нужно пообещать? Джим заметил, как Маккой рассеянно потёр кольцо на мизинце, словно оно придавало ему сил. — Не спускайте друг с друга глаз. Если один из вас собьётся с пути, второй пойдёт за ним и вернёт его. Джим хотел было спросить «Вернёт откуда?», но напрашивался и другой, более тревожный вопрос: — А как же ты? — Я уже обречён, — негромко сказал он, — но до вас они ещё не добрались. Затем поднял взгляд на Спока. В его глазах теплилась частичка прежнего запала. — Так что, вы согласны, мистер Спок? Сможете не отставать от капитана, даже если ситуация будет казаться безнадёжной? — Да, — ответил Спок. Леонард повернул свой взгляд на капитана. — Джим? — Обещаю, Боунс, — сказал он и добавил встревоженно: — Но я хочу, чтобы ты знал, что и тебя я не брошу, — они со Споком переглянулись. — Мы не бросим. Леонард ничего на это не ответил. Он повернулся к двери. — Великана давно не было слышно, возможно, он наконец ушёл. Попробуем другую дверь, может, там найдётся выход. Здесь в облаках нет леса, а её мы найдём только в лесу. Впервые за это время Джим осознал глубину ситуации, в которой они очутились. Всё и правда казалось безнадёжным. Он по-прежнему не мог расстаться с чувством утраты, настигшим его тогда, в пустыне, где они нашли тело. Хотя Маккой стоял всего в двух шагах, ему всё ещё казалось, что его друг не здесь, что его больше нет. Но пока он не мог признать такую возможность. Иначе искать придётся не только сердце Леонарда.