Дочурка проказника

Доверие - странная штука. Ты возлагаешь на человека надежды о том, что он всегда будет рядом, что он протянет руку помощи в сложную минуту, когда кажется, что все кончено и нет смысла бороться дальше. Ты делаешь огромный шаг навстречу, преодолевая бездну, отдавая часть себя, но при этом зная, что можешь положиться теперь не только на собственные силы, но и на того, кто рядом. Однако многие путают это понятие со слепой верой, иногда оправданной, порой нет. Суть не изменяется - ты останешься ни с чем, как в сказке, у разбитого корыта. Хрупкий сосуд разбивается, надламывая что-то внутри. Что-то, что не всегда восстанавливается. Но ошибкой будет искать виноватых лишь в окружающих, в тех, кто не оправдал этого доверия. Зачастую наша проблема в том, что мы склонны придумывать и находить в людях качества, которых нет, но так бы хотелось видеть в предмете своего обожания, трактовать однозначные вещи иначе и верить. Опять же слепо верить. Джессика не относилась к вышесказанному типу людей. Ее проблема была куда глубже. Трезво оценивая обстоятельства, она отказывалась их принимать. Ордридж цеплялась за надежду, в действительности погасшую, и усердно заставляла верить себя в нее, какой бы абсурдной она сама ее не считала. Она хотела быть нужной Люциферу. Новая комната Джессики не отличалась сильно он общей стилистики ада. Все те же темные тона, готика, нагнетающая атмосфера и резкий запах крови, все-таки добирающийся до девушки иногда, а впрочем, к нему она привыкла достаточно быстро. Почему-то Джессика считала, ее место здесь. Точнее, она бы сказала так и про клетку, запихнув Бог туда вновь падшего. Люцифер был уверен, со своими способностями девчонка перекроит абсолютно все даже в нынешнем состоянии, хотя за ее покоями все же проследил лично. Однако пленница не думала и пытаться. Стоя у огромного зеркала, отображающего ее в полный рост, Ордридж безразлично смотрела на свою болезненную худобу. Ключицы и кости таза выпирали особенно сильно из-под посеревшей коже. Она превращалась в ходячего мертвеца, воплощение жнеца, как на картинках, что ей удалось прочитать в бункере. Демонам же до нее не было дела, а вот архангел отмечал для себя нечто иное: сходство с образом смерти. Не той старухи с косой и в черном капюшоне, а образ девушки с леденящим душу взором и кошачьей грацией, неуловимой и неповторимой, потому что смерть для всех одна. Джессика продолжала пристально рассматривать свое отражение. Можно было решить, что девушка осуждает себя, видя в кого превратилась, но это было не так. Дай ее кто-нибудь возможность переиграть все иначе, она бы все равно сейчас стояла здесь в одиночку. Худые пальцы медленно коснулись шеи с ожерельем. Джессика закрыла глаза и снова одно и тоже, снова она вспоминает, как сухие губы нежно целуют ее. «Вчера был предпоследний урок,» - рассеяно вспоминает она, но тихий смешок отвлекает Ордридж. Как часто в своей жизни вы наблюдали за тем, как ваша тень или отражение живут сами по себе? Джессика достаточно, чтобы не придавать этому значения. - Он использует тебя, - садистски пропев, привлекала к себе внимание гостья. - И-с-п-о-л-ь-з-у-е-т, - продолжала она. - Но ты ведь и так все прекрасно понимаешь, звёздочка моя, нефилимчик мой пустоголовый. - Я все сделаю, - сухо произнесла в ответ Джессика. - Неа, - протянула ее вторая я. - Ты не посмеешь убить нас! Зеркало треснуло пополам. Осколки посыпались в разные стороны, с шумом ударяясь об пол и разбиваясь на более мелкие части. Несколько капель крови потекли на пол с порезанных ног и рук. Джессика запоздало отшатнулась в сторону, вновь теряя равновесие из-за слабости, но осталась на ногах, придерживаемая со спины. Мужчина развернул к себе лицом девушку, как обычно, поднимая ее голову за подбородок. Усмешка не покидала его ни на секунду. - Зря стараешься, ангелок, - Джессика обвила руками шею архангела и прижалась телом ближе, уничтожая все границы. - С этой Я так не работает. Оттолкнув Люцифера девушка направилась в сторону выхода из комнаты. Мужчина же опустился на кресло, делая глоток скотча из только что материализованного стакана. - Куда собралась в таком виде, золотце? - Оу, - наигранно удивляясь, воскликнула девушка. На ней была одна лишь коротенькая ночнушка. - Тебе что не нравится? Ну ничего, я найду себе компанию. Не переживай, - она потянулась к дверной ручке. - Похотливые демоны от тебя мокрого места не оставят, - спокойно продолжал Падший, делая очередной глоток, хотя то, что он злился, сложно было не почувствовать по одному только накалившемуся воздуху. - Не привык делиться своим. Понимаю-понимаю, - Ордридж виновата покачала головой. - Вот только мне плевать. - Я тебя не отпускал, - в мгновение на двери появилось десятка два замков. Черты лица Люцифера почерствели, но общий вид оставался таким же спокойным и бесстрастным. Обычно те, кто встречали дьявола хотя бы единожды, боялась этого мнимого спокойствия больше всего, ведь за ним могло скрываться свирепое недовольство, и тогда доставалось всем без исключения. Ордридж, ни одна, ни вторая, не пугалась подобным. - Погоди-ка, - загадочно улыбаясь, девушка подошла к архангелу. Вальяжно закинув ноги, она уселась на колени Люциферу. Без препятствий Джессика аккуратно перехватила полупустой стакан, допив его содержимое. Тепло с горечью на языке приятно прошло по всему телу. - Ты расстроился, что эта я маленькая шлюшка? - наконец спросила она, не торопясь расстёгивая верхнюю пуговицу рубашки мужчины. - В таком русле ты меня мало интересуешь, - Люцифер не реагировал ни на какие ласки со стороны Джессики, хотя гнать ее пока тоже не собирался. Ее ровное горячее дыхание вновь обожгло шею, чуть касаясь губами. - Так значит, - она спускалась к ремню темных джинс. - Тебя больше привлекает девственный разум? А ведь знаешь, что самое удивительное? - Что ты до сих пор не спустилась ниже? - нагло сверкнули голубые глаза. - Нет, это само собой, - будничным тоном ответила девушка, покончив с застёжкой, - Она... я... то есть мы обе понимаем, что ты, Люцифер, мудак, коих надо поискать. - Меня называли и худшим образом, - он притянул ближе ерзующую девушку. - Уверена. Но загвоздка в том, что эта идиотка все равно готова жертвовать ради тебя. Благо, моя воля держит над ней власть. - Тебе на руку не играет тот факт, что именно ты опять все портишь, - он заботливо провел рукой вдоль позвоночника снизу вверх. - Может, стоит избавиться от тебя? - на этом вопросе Джессика вздрогнула от неожиданной боли у плеч, но архангел и не думал ослабить хватку. - Ты не станешь так рисковать. Иначе уже бы сделал. - И что же хочешь ты? - в ответ Джессика рассмеялась. - Ты не можешь доказать одной моей половине, что любишь ее. Что же ты предложишь мне лучше, чем жизнь? - девушка чертыхнулась, поняв, что сморозила лишнего. Люцифер надменно смотрел на то, как уверенность сползала ее с лица. Она отстранилась. - Нет, - Джессика отрицательно мотала головой. - Она не поверит. - До скорой встречи, - шепнул архангел, щёлкнув пальцами. Тело Ордридж без сознания упало ему в руки. Иронично цокнув в ответ собственным мыслям, ещё немного помедлив, он переложил хрупкий сосуд на кровать. Одним прикосновение Люцифер затягивал маленькие ранки от порезов, сидя у ее ног. Для такого пустяка не нужно было много времени, но мужчина растягивал момент, изучая новое ощущение. Излечивая любое другое живое существо ангел отдает частичку благодати. Это чувство несравнимо ни с чем, но как только входит в привычку, становится чем-то обыденным со временем. Но только не для Люцифера. Склонившись над Джессикой, архангел нежно дотронулся последнего пореза на правой руке губами. Ее кожа была мягкой с сладковатым привкусом и пахла шоколадом, точная такая, как он и представлял. Архангел плавно поднимался вверх, стараясь не пропускать ни единого миллиметра. - Люцифер, - шумно выдохнула очнувшаяся девушка, запрокидывая голову, чтобы дать больше пространства архангелу. От ненавязчивых лёгких поцелуев мужчина сам не заметил, как перешёл к покусываниям. Джессика запустила руки в светлые соломенные волосы. Ей казалось, все это сон. Чертовски реалистичный и желанный. Быть может, она настолько поехала головой, что сама обманывает собственный разум? Как только Люцифер скинул с себя рубашку, он вновь жадно прильнул к губам. Опьяненная происходящим Джессика позволяла ему все, но сама так робко притрагивалась к разгоряченному телу. Это начинало раздражать Люцифера. От странной обиды он с силой сжал тонкую талию, углубляя при этом поцелуй до максимума. Ордридж вскрикнула от боли. И что-то в первый раз перевернулось в сознании Люцифера. Он никогда не был трепетным любовником. Он получал, что хотел и как хотел, не задумываясь об Эннаэль и ком бы то ни было, но сейчас, когда перед ним была Джессика, архангелу стало не по себе. Люцифер, будто бы извиняясь, нежно целовал девушку, спускаясь к груди. Избавившись от лишней одежды, Ордридж в стеснении попыталась прикрыться. - Все хорошо, конфетное недоразумение, - Падший помог Джессике забросить ногу ему на бедра. Голубые глаза голодно блуждали по каждой выпирающей косточке, каждой родинке. Он давно догадывался, что с девушкой было что-то не так. Может быть, ее тело не было девственно чистым, но ведь дьяволу нужна душа. Люцифер совсем позабыл о том, зачем все это начал. Он хотел сделать ее своей. - Я знаю, - тихо простонала Джессика. - Ты же рядом. Ее слова молнией пробили насквозь разум и тело. Раздвоенный язык в последний раз обвел розовый бугорок на маленькой груди. Люцифер резко отстранился, сев на край кровати. Джессика не понимала абсолютно ничего, причем уже давно. Она растерянно смотрела в голубые глаза, ища в них если не ответ, то намек, хоть что-то. Неужели он делает это специально? Тогда это слишком жестоко, даже для него, для дьявола. И главное: с какой целью? Люцифер не отводил с полностью нагой девушки взора, но смотрел он будто бы сквозь. «Ты же рядом», - все звучало и звучало у него в голове. Внутри все сжалось. И что она нашла в нем? С чего решила, что он будет героем ее сопливых мечтаний? С чего решила, что его присутствие равносильно спокойствию и спасению? Насколько нужно быть глупой, чтобы не видеть, как с каждым днём он забирает себе часть ее силы, превращая в ходячий труп? Как можно было забыть, что совсем недавно он выдернул часть ее души, не заботясь о последствиях? И никакая Амара не могла быть оправданием этого поступка. «Ты же рядом» «Рядом для того, чтобы обрести на страдания,» - заканчивает мысль он. Люцифер в первый раз сожалеет. Но не о том, что ему предстоит сделать, а о том, что даже после смерти девушку настигнут несравнимые ни с чем муки. Мужчина касается ее виска. Завтра она проснется и воспримет все это за очередной глюк, который бывает особенно часть после провалов памяти. А как воспримет все это он?