Дочурка проказника

Как ты любишь, девушка, ответь, По каким тоскуешь ты истомам? Неужели ты можешь не гореть Тайным пламенем, тебе знакомым? Если ты могла явиться мне Молнией слепительной Господней, И отныне я горю в огне, Вставшем до небес из преисподней?

Холодный вечер. За окном еле слышно барабанил дождь. Где-то вдалеке яркой вспышкой сверкала молния. Гроза только подбиралась к гостям огромного двухэтажного дома. Джессика зашла в свою комнату, плотно закрыв дверь. Не включая свет, она опустилась на темно-зеленое кресло. Складки воздушного белого платья с жёлтой лентой пол маленькой грудью аккуратно коснулись пола. Она обвила себя руками, пытаясь перестать мёрзнуть. Джессика так и сидела, не двигаясь и смотря лишь на капли дождя, стекающие по стеклу. Когда молния вновь ударила, озаряя комнату светом, девушка выглядела особенно прекрасно. Эта картина могла бы завораживать… своей печалью. Джессике совсем не хотелось опять спускаться вниз и мило улыбаться всем присутствующим. Она ломала эту комедию достаточно долго, однако именно сегодня это становилось чем-то до невозможности сложным. Внизу ее самые близкие друзья и ее родные. Наверняка старший Винчестер пытается подольститься к какой-нибудь из ее подруг, а Габриэль продолжает досконально изучать своего будущего зятя и, кстати говоря, остаётся им вполне доволен. Все они готовы превратить день рождение Джессики в самый прекрасный день, а она, ссылаясь на головную боль и обещая скоро вернуться, попросту уходит к себе. И ждёт… Она всегда его ждёт. Каждый день, каждую ночь, каждую секунду, но он приходит лишь единожды в год. И все, что остаётся, это пропускать несколько ударов сердцем, когда речь заходит про новое воинство, которое за пять лет все же создал Люцифер, про бессмысленные войны, где одни ангелы и демоны воюют против других, совсем позабыв с чего все началось. Джессика могла бы все это остановить, могла бы все сжечь дотла, однако за все пять лет она ни разу не использовала свою могущественную силу. Это было ее личное табу, своего рода крест, ведь каждый раз, когда она ощущала энергию в кончиках пальцев, тысячи ненужных чувств и воспоминаний бурлили в ней. И тем не менее она ждала… Но пока ее луч света так и не явился, заставляя прокручивать не лучшие кровопролитные ситуации в голове. По телу все сильнее разбегалась дрожь. Возможно, все было куда проще и он забыл ее. Возможность, другая нежно его целует в губы, запускает пальцы в соломенного цвета волосы, тонет под натиском дьявольких голубых глаз или именно сейчас принимает его в себе. Теперь девушку сковывала уже боль и отчаяние. Она готова была взвыть. — Останься, — выдавила она с мольбой, перешагивая через себя. — Прошу… Хотя бы один вечер.  — Зачем? — падший равнодушно вскидывает брови. Конечно же, он знает зачем. Он всегда это знал. Джессика нервно прикусывает нижнюю губу. «Почему, сукин сын, ты всегда со мной так поступаешь?» Но мысли остаются только мыслями, не решаясь слетать с уст. Так, наверное, будет лучше.  — Они знают про твой план.  — Тогда они должны знать, чего им будет стоить помешать мне. Она молча кивает. А разве могло что-либо сложиться по-другому?  — До встречи, конфетное недоразумение. Ветер сильнее задул шторы. Джессика сначала почувствовала тяжёлое, темное влияние над собой, и лишь затем увидела. Все тот же: в рубашке поверх футболки, с фирменной ухмылкой, надменным взглядом и парфюмом, который хотелось вдыхать. Люцифер сразу заметил мокрые от слез глаза Джессики, однако не проронил ни слова по этому поводу.  — Скучала? — самовлюблённо спрашивает дьявол.  — Боялась, ты не придёшь, — Джессика отчаянно пытается скрыть дуратскую улыбку, но сил максимум хватает на то, чтобы сдержаться и не кинуться на шею архангелу.  — Разве я мог оставить наше конфетное недоразумение без подарка? — Люцифер подходит ближе к креслу и усаживается перед Джессикой на корточки. Смотреть на нее снизу вверх оказывается не хуже, чем наоборот.  — Ты и есть мой подарок, — неуверенно, боясь реакции архангела, отвечает девушка. И на мгновение в его глазах промелькнула искра. Пока Джессика не вложила свою ладонь в его. Кольцо на левой руке. Люцифер оскалился. В темноте это было совсем незаметно. Дьявол медленно встал и отстранился. — Загадывай, — наконец говорит он. В этот раз без длинных речей и заботливых усмешек. В этот раз он уйдет также неожиданно, как появился. Джессика не отвечает. Она думает и не может понять, когда в последний раз что-либо имело достаточно сил, чтобы остановить ее от безрассудных поступков?  — Что ты хочешь, Джес? — повторяет Люцифер, когда девушка вплотную подходит к нему.  — Тебя, — она не ждёт ответа. Ее руки аккуратно обхватывают шею, а губы впиваются в его. Люцифер притягивает Джессику ближе, уничтожая миллиметры расстояния между их телами. Он усиливает напор, и нежный признательный поцелуй становится жадным и ненасытным. Мужчина оглаживает ягодицы Джессики. За это время она по-настоящему расцвела и от этого факта прикасаться к ней хотелось больше. Джессика, вся раскрасневшаяся, разорвала поцелуй. Спустя годы она также тонула в омуте льдинистых глаз.  — Ты просто пьяна, — бросает Люцифер. — И завтра будешь жалеть, если не остановишься.  — Единственное о чем я жалею так это то, что тебе хватило рассудка остановиться в прошлый раз! — она бьёт его по груди. Раз, два, три, а затем крепко обнимает, боясь, что снова в последний раз. Опешивший Люцифер, поднимает ее голову за подбородок.  — Ты помнишь?  — Не было секунды, когда я не вспоминала… Ее слова невероятным теплом отзываются в груди. Он резко прижимает девушку к стене. Атласная жёлтая лента слетает с лёгкого платья. Горячие дыхание обжигает шею, вызывая отклик по всему телу. Джессика рвано выдыхает, когда от мочки ухо Люцифер спускается все ниже, оставляя влажную дорожку и покусывания до самой груди. Он дёргает за несколько пуговиц, что со звоном падают на пол. Джессика, запустив руки под его рубашку, исцарапывает всю спину. Люцифер возвращается к губам девушки, и та осознает, насколько безгранично его влияние. Их тела горят и жадно изучают друг друга. — Я буду нежен с тобой. Только с тобой. И я хочу, чтобы ты запомнила эту ночь навсегда, потому что лучше у тебя никогда не будет. Хочу, чтобы ты ощущала меня каждой клеточкой, чтобы ты хотела ещё до изнеможения, чтобы помнила, что на самом деле ты моя. Только моя. И не было ни единой лжи в его словах. Он подхватил Джессику на руки и бережно уложил на кровать. Люцифер не обманул. По началу он был заботлив в каждом прикосновении, в каждом покусывании. И эта сдержанность давалась ему невероятными титаническими усилиями. Он избавился от одежды по щелчку. Джессика вновь притянула его к себе. В ней все ещё продолжал жить страх, что Люцифер остановится. Но теперь он был не намерен прерываться. Под ткань намокших трусиков легла холодная рука, дразня, аккуратно водя и изредка надавливая чуть глубже. Джессика выгибалась от желания, простанывала самое дорогое имя в мольбе перейти к дальнейшим действиям. Люцифер самодовольно улыбался, вводя по одному пальцу и легко находя те самые точки. Джессика кричала и плакала. Вдоволь налюбовавшийся Дьявол вошёл в ее маленькое тельце. Это было восхитительнее, чем в его самом развратном представлении. В Джессике было жарко, мокро и невероятно узко для него. Люцифер начал утробно порыкивать от удовольствия. Джессика, казалось, сходила с ума. Девушка никак не могла привыкнуть к такому размеру. Толчки Люцифера были глубокие и плавные, специально доводящие до экстаза, когда он намеренно начинал медлить. Это производило ещё больший эффект на Джессику, ведь ей приходилось просить, чтобы он скорее продолжил. Она стонала безостановочно и крайне громко, как бы не пыталась кусать губы и одеяло. А Люцифер продолжал, накрывая ее ротик и властно просовывая раздвоенный язык. В какой-то момент ему окончательно снесло крышу. Архангел откровенно вдалбливался в обмякшее тело. И ему все равно было мало. Тогда он поднял искусственные руки Джессики, крепко схватив у изголовья кровати. — Ты же не станешь, — на выдохе, не договаривая и совсем ослабленно, произнесла девушка. Ей стало не по себе от мысли, что ее возлюбленный может причинить ей боль или взять силой. — Но ты ведь и не откажешь мне… Одним движением перевернув ее тело, он вошёл вновь, вызывая новые стоны и волну экстаза. Колени Джессики подкашивались, и она уже не могла держаться самостоятельно. — Потерпи, дорогая, — прошептал он, притягивая девушку к себе за волнистые волосы. Крепче перехватив ее за талию, Люцифер продолжил. Он хотел прочувствовать каждую ее клеточку и не в чем не отказывал себе. До сегодняшнего дня Джессика была уверена, что глубже было невозможно. Сейчас она уже превратилась в тряпичную куклу, выполняющую абсолютно любое пожелание сатаны. Спустя несколько толчков он отпустил ее, вновь целуя грудь. Внизу живота продолжало сводить, и каждый раз, когда казалось, что все, начиналась новая волна оргазма. — Я слишком долго тебя берег. — запыхавшись шептал Люцифер ей на ушко. — И отделаю тебя даже на ментальном уровне, — его глаза полыхнули алым. В темноте комнаты они казались ещё ярче и злее. Сначала Джессика почувствовала резкую боль пронзившую все тело одновременно, потом как кровь стекала с ее ключиц. Она испуганно смотрела в жадные до ее тела красные глаза самого Дьявола. Воспоминания о том, как, защищаясь от Амары, Люцифер выдернул часть ее души без спросу и как мучительно это сказалось на ней после. — Доверься мне. Тебе понравится, — успокаивал Падший. А ведь она и так всегда ему верила. Люцифер также продолжал ласкать ее пылающее тело, выводя ко всему прочему кровавые рисунки и отвлекая от главного. В какой-то момент Джессика ещё отчётливее ощутила, как что-то, а точнее кто-то, прикасался к ее душе. Это стало чертовски невыносимо, но этого того стоило. Чувство полноты и единства, которые невозможно описать словами, а можно лишь прочувствовать. Ничто на свете не может хотя бы приблизиться к подобному. Мозг разрывало на части от неспособности осознать этот процесс полностью. Джессика попыталась что-то сказать, но язык заплетался. Никто за свое существование не испытывал подобное. — Поздравляю, — произнес Люцифер, тяжело дыша и в свойственной ему наглой усмешке. Он также обессилено упал на кровать. — Твою душу поимел дьявол. Джессика свалилась на его грудь, не слыша ничего кроме собственного трепещущегося сердца. Ей только предстоит узнать, что это их общее сердцебиение, что теперь их души — одно целое. Девушка для себя так считала и до этого, но теперь их души вечно будут неразрывно связаны тонкой невидимой нитью. На небесах подобное не любят. Но когда Люцифера интересовало чье-то мнение или ангельские законы? Возможно, он сделал девушку очередной мишенью, но он точно знал, что никто не посмеет ее тронуть, иначе сильно пожалеет о содеянном. Больше всех будет зол Габриэль, но он не станет ругаться с единственной дочерью, он скорее найдет брата. И что? Любой вред ему — вред Джессике. Конечно, трикстер будет твердить, что Падший лишь воспользовался глупостью и наивностью молодой девушки, что нарушил слово, вопреки своим обещаниям и идеалам. Так будут думать все и порой сомнения будут закрадываться в сердце Джессики. Хотя ее вера в Люцифера навсегда останется непоколебимой. Но, справедливости ради, для начала, Люцифер сдержал слово и продолжал держать. Он обещал, что не причинит Джессике вреда. И это так. На большее уговора не было. Во-вторых, он действительно любил Джессику, странно, по-своему, и поэтому отпустил тогда, отпустит и сейчас. Впервые в жизни Люцифер думал не о том, чего хочет он, а о том, что будет лучше для другого. Спросил ли архангел об этом девушку? Естественно, нет. И причиной этому было не то, что он боялся за Джессику, или что, вступив на дорогу рука об руку с ним, ей не будет пути назад, или что он попросту не выдержит ее потери. Все это имело место в его сердце, но не влияло на решение. Единственное, что мешало ему раз и навсегда укрыть Джессику в своих объятиях и заслонить от невзгод парой огромных вороных крыльев, так это страх, что она прозреет и все же увидит его истинный облик, осознает, что он… Плохой? Нет, он Дьявол, а значит, зло во плоти. И если та единственная, нашедшее в нем прекрасное, свое, родное, разочаруется в Люцифере, если начнет (когда начнет) смотреть на него иначе, тогда для архангела наступит конец. Джессика провалилась в сон. В самый приятный и теплые сон за долгое время. Люцифер вдыхал сладкий запах ее волос и тела, накручивая волнистые пряди на палец. Он на ментальном уровне чувствовал девушку, хотя и без этого знал: ей снится Дьявол. — Это был первый и последний раз, — кажется, он уже говорил тоже самое однажды. — С днём рождения, мой ангел.