Боль сильна, но твои глаза сильнее

— Сергей Петрович… — тихо сказала она и медленно подошла к нему сзади, — Спасибо Вам. — За что? — Макеев повернулся к Виктории и посмотрел ей в глаза. Он не мог сдержать улыбку. — За то, что Вы всё-таки уговорили меня поехать, я упрямилась, но сразу как Вы ушли, я места себе не могла найти. Хотела позвонить, но… — В следующий раз звоните, прошу Вас, — настоятельным тоном сказал Сергей, не в силах оторвать взгляда от её глаз.  — Хорошо. Ребята нормально заселились, проблем не было? — Виктория переключилась на рабочие вопросы. Она за этим и приехала. В пустой квартире ей стало очень страшно и одиноко. Особенно после того, как случайно разбила чашку. В этих осколках она увидела свою жизнь. В такие моменты работа спасает, она это понимала. Да и волновалась за Сергея, он ведь поехал один, а в любой момент могла подступить боль. А когда больно, должен быть кто-то, кто поможет эту боль унять. — Виктория Михайловна, честно сказать, из машины сразу на тренировку побежал. Ребята ничего не говорили, думаю, что всё в порядке, — подхватил рабочий лад тренер. — Отлично. Я решу пару рабочих вопросов и в гостиницу, — сказала Виктория. — В восемь ужин, не опаздывайте, — заботливо напомнил Сергей. Переодеваясь, Макеев опять думал о ней, её глазах и её улыбке. Он понимал, что так нельзя. У него жена и двое детей, он просто не имеет права думать о другой! Хотя в мыслях и не было ничего порочного с этой женщиной. Ему нравилось с ней говорить, находиться рядом, узнавать её, поддерживать. «Это ли не измена, Макеев?» — со злостью подумал Сергей и решил, что больше не будет смотреть в эти глаза, от которых он пьянеет похлеще, чем от коньяка. Он ненавидел себя за своё поведение: комплименты, взгляды, флирт. Нет, такого больше не будет. Нужно позвонить Юле, забыл совсем. Макеев пошёл заселяться в номер, в коридоре («Боже, только не она…») он встретил Каштанову. Она тоже только что взяла ключ от номера и искала свою дверь. — Вы тоже на втором этаже? — поинтересовалась Виктория. — По всей видимости, да, — сдержанно произнёс Сергей и подумал: «Лучше бы я был на десятом» Номера оказались соседними. — Заходите вечером на чай, — Виктория улыбнулась и закрыла за собой дверь. Юля не брала трубку. «Наверное, с детьми занимается» — подумал Макеев и пошёл в душ. Перед ужином ещё раз набрал Юле — без результата.

***

— Оксана, добрый вечер. Это Юлия Борисовна. Вы сегодня вечером не заняты? Могли бы вы посидеть с детьми 2-3 часа? Мне нужно отлучиться, — ей всегда было неудобно звать Оксану, а тут вообще странная ситуация, — Спасибо, Оксаночка, жду. Юля нервничала, она боялась, что их увидят, но жить так больше не могла. Макеев раз в полгода позовёт в ресторан, и то после её намёков. Она понимала, что так нельзя поступать, но не могла иначе. Она не знала, что будет дальше, Саша был моложе и было непонятно, что у него в голове. Но плевать, будь что будет. Она в первый раз за последние полтора года почувствовала себя женщиной. Красивой, слабой, желанной. — Александр Валерьевич, добрый вечер, — кокетничала Юля, сама удивляясь своему поведению. — Вы готовы, Юлия Борисовна? — подхватил игру Саша. — Да, Саш, встречаемся у кафе в пол девятого, — проговорила быстро Юля, понимая, что времени на сборы очень мало. — Я не могу в это поверить, — с улыбкой говорил Саша, — буду ждать. В этих заботах и волнении Юля попросту не заметила пропущенных вызовов в телефоне и стала собираться.

***

После ужина Макеев поговорил с ребятами, попросил их не покидать гостиницу и хорошо выспаться перед игрой. Зайдя в номер, он снова набрал Юле, потом ещё подряд раза три. Он стал волноваться и решил позвонить Оле, жене Антона. Оля тоже не брала трубку. «Сговорились что ли!» — Макеев злился и переживал, как бы чего не случилось. Наконец, вспомнил, что их няня живёт рядом, решил позвонить. — Оксана, добрый вечер. Это Сергей Петрович Макеев. Не могу до Юлии Борисовны дозвониться, вы её не видели? — Здравствуйте! Я сейчас с Пашей и Матвеем. Юлия Борисовна убежала по делам, должна вернуться скоро, я уже ребят укладываю и буду ждать её. — Какие дела в такое время? — напряжённо и эмоционально отреагировал Макеев. — Она не говорила, Сергей Петрович, вот жду её. Когда придёт, скажу, что Вы звонили. — Извините, я переволновался. Как появится, позвоните Вы мне, пожалуйста. — Хорошо, всего доброго. Макеев снова набрал Юле. — Да, Серёж, привет. — Юля, что происходит? Ты почему не берёшь трубку? Я весь вечер звоню! — повышенным тоном говорил Сергей. — Извини, Серёж, я с детьми замоталась, потом бельё развесила, сейчас вот отошла по делам, — Юля переживала. А вдруг их уже кто-то увидел и сказал ему? Точилин напряженно смотрел на Юлю. — Юль, по каким делам? Ты время видела? — нервно спрашивал Сергей, слыша в трубке музыку. — С подругой встретилась в кафе. Внезапно решили, — озвучила заранее придуманную версию Юля. — Я понял. Как будешь дома, отзвонись, — Макеев быстро закончил разговор и положил трубку. Ему не понравилась интонация Юли. Что-то было не так. Он всегда чувствовал по голосу жены, когда она взволнована или растеряна. Сейчас было что-то между этих двух эмоций. Он лёг на кровать, смотрел в потолок. «Точилин» — внезапно возникло в голове Макеева. Он набрал Точилину. — Серёг, привет! — удивлённо ответил на звонок Саша. Юля в то время взялась за голову «Зачем он взял трубку…» — Сань, я тут решил по пятёркам с тобой посоветоваться, тебе удобно говорить? , — Макеев решил зайти издалека, чтобы хоть что-то услышать и понять, где он находится. По идее, должен быть дома, он ведь болеет. — Извини, сейчас неудобно, друг попросил меня срочно с ним встретиться, — сказал Точилин первое, что пришло на ум. — Сань, ну болеешь — болей. А то ты то на балконе, то по кафе ходишь. Тебе выздоравливать скорее надо, мне тяжело одному, — тянул время Макеев. Тут он услышал ту же музыку, что и в трубке у Юли. — Да, но у друга реально проблемы тут, решил помочь, сам понимаешь, — Саша пытался хоть как-то подвести разговор к завершению. — Сань, скажи-ка своему другу, что няню уже пора отпускать домой, она уже уложила детей спать. Так что пусть твой друг домой идёт! Время — одиннадцать вечера! — Макеев был в шоке. Все мысли, которые он отгонял от себя подальше, все подтвердились. И в эту минуту он не понимал, что делать. Юля и Саша молча смотрели друг на друга. — Он всё узнал, — растерянно сказал Точилин. Юля пила ромашковый чай, пыталась успокоиться. Что будет дальше — неизвестно. И ведь ничего же не было. «Ничего не было чёрт возьми» — про себя подумала Юля, дернула рукой и чашка вдребезги разбилась. В этих осколках она увидела свою жизнь…