Под кроной ильмового дерева

Дыхание становится учащенным, в глазах темнеет, а в голове шумит кровь. Вот она — тихая ярость. Тихая оттого, что, произнеси ты хоть слово, и тебя уже нет. Будь осторожен. Особенно во дворце. Эти слова мать повторяла тебе с тех самых пор, когда ты едва научился говорить. И ты осторожен. Осторожен, как никто другой. С детства тебя готовили к тому, что ты всегда будешь занимать вторые роли. И только мать, укладывая тебя спать, нежно проговаривала: «Нет, мой милый Ё, ты будешь императором». И ты верил, что так будет. Это должно случиться, ведь это именно то, чего хочет мама. И если ты сядешь на трон, то она полюбит тебя еще сильнее. Она будет гордиться тобой. Ведь это все, что тебе нужно, разве нет? С детства ты был спокоен и миролюбив. Все вокруг казалось тебе преисполненным нежности и красоты. Дни радостно проходили в шумных играх с младшими братьями. Любознательный с рождения, ты полюбил чтение. Учеба никогда не была в тягость, и ты с неистовым рвением принимался изучать все новое. Но что же стало с тобой потом? Что так сильно изменило тебя? Гнев, зависть, ненависть, презрение, обида, боль… надежда. Гнев оттого, что приходится подчиняться. Преклонять колени перед тем, кого ненавидишь. Снова и снова… Тебе всего лишь хотелось жить свободно и легко, однако повзрослев, ты понял, что это невозможно. Свобода — удел тех, кто покорил власть себе. И потому ты хочешь стать императором. Зависть родилась в тебе тогда, когда ты понял, что все делаешь не так. Живешь, думаешь и любишь неправильно. Но разве кто-то из людей делает все это должным образом? Презрение появилось из знания. Ты слишком умен, чтобы не разглядеть фальши. Ты можешь наперед угадать, что будет с человеком, стоящим перед тобой, — настолько хорошо ты разбираешься в людях, чтобы прочесть характеры и даже привычки у них на лицах. Но что дает тебе это знание? Порой ты хочешь стать одним из тех слепцов, что видят мир полным любви и красоты. Каким видел его и ты когда-то… Обида приходит тогда, когда ты понимаешь, что не ты виноват в том, кто ты есть. Мир сделал тебя таким. И люди. Ты просто хотел свободно дышать, но люди говорили что ты не сможешь. Тебе не позволят. Поэтому ты шел наперекор всем, даже если в этом не было нужды. Боль же оставалась с тобой всегда. Тебе отчаянно хотелось, чтобы любовь матери не приходилось покупать обещаниями о троне. Хотелось забыть все хитроумные планы и ходы хотя бы на день. Хотя бы на минуту почувствовать, что ты любим. И когда, лежа во мраке своей спальни, у тебя не остается сил даже думать, твоих век и лба мягко касается надежда. Прежде чем заснуть, в голове мелькает последняя мысль: еще не все потеряно, еще можно жить. Но стоит только кому-нибудь отнять эту хрупкую надежду, как в твою душу врывается ярость, жгучая, всепоглощающая. И тогда ты упиваешься ею, желаешь полностью ей подчиниться. С неистовой яростью в груди ты чувствуешь себя живым. Она наполняет тебя силой. Она же и будит в тебе кровавую жажду. Ты был непонят всеми, в их памяти ты остался беспощадным братоубийцей. Но не стоит судить слишком строго. Мы все слепы, каждый — по-своему.