Perfect

      Положительный результат не всегда подразумевает успешно законченное дело. Можно долго идти к чему-то и в конце концов наткнуться на тупик. А можно даже не хотеть чего-то большего, но в процессе возжелать всего и сразу. С Драко происходило что-то странное. Спроси у него несколько недель назад о том, чего он хочет от Поттера, и его ответ был бы краток и ясен — ребёнка. Не потому, что он был в себе не уверен или не хотел большего, просто так было проще мечтать. Поверить в то, что может сбыться, чем поставить себе неосуществимую цель. Сейчас же всё в корне поменялось. Хоть он и получил результат, на который рассчитывал, этого было мало. Катастрофически.       — Так тебе и надо. Нечего откусывать больше, чем можешь проглотить, — ворчал он себе под нос, дожёвывая большой кусок булочки, от которой его отвлекли минутами ранее.       Он замечал за собой всё новые и новые привычки. Например, вместо того, чтобы устроить новоявленному родственничку Малтеру допрос, Драко за считанные секунды разобрался с его раной на руке и позволил себя утянуть в аппарацию неизвестно куда.       Конечно, всё быстро прояснилось и он оказался лицом к лицу с той, что была первой в его чёрном списке людей, которые останутся без помощи, если попадут к нему на лечение. По крайней мере, он любил представлять, как та умирает в какой-нибудь вип-палате, и никто ей даже стакан воды не помогает наколдовать. Почему «вип»? Мордред его знает, просто ему видится её смерть именно так. Одиночество. Без близких вокруг. Без его Поттера.       Умом он понимал, что даже в этой ситуации не стал бы рисковать карьерой и бездействовать, но внутри всё кипело от мысли, что рыжая снова вмешается в жизнь героя и тому больше не будет нужен ни он сам, ни их ребёнок. Даже если эта мысль была не логична априори. На тот момент страх потерять любимого уже плотно засел где-то внутри.       Ещё одно маленькое пристрастие не могло не остаться незамеченным уже прибывшим по его горячим следам Поттеру. Или могло?       — Малфой, я не знаю, что ты там себе надумал, но всё не так! — попытался объясниться тот. — Это арахисовое масло? Ты реально способен есть подобное? Не слишком ли обыденно и просто для аристократа вроде тебя? — спросил Гарри удивлённо.       — Не твоё дело, Поттер. Это мой дом и моя столовая. Не указывай мне, как питаться! — Драко вскинул голову, хмыкнул и, оставив попытки спокойно закончить трапезу, молча удалился в свою комнату.       — Драко, Мерлин, это же горчица! Ты совсем с катушек слетел мазать сладкую булочку этой гадостью! — услышал он вдогонку, после чего со всей силы захлопнул за собой дверь в спальню, чтобы даже этот недалёкий аврор на первом этаже услышал, как он зол.       — Заметил-таки, индюк! Безмозглый прохиндей! Ограниченный шрамоголовый огр! — бранился он, собираясь принять душ после длинного рабочего дня и хоть на минуту забыть, как одна рыжая девка висла на его мужчине. — Хочет, чтобы я доверился ему, и при этом всё ещё состоит в официальных отношениях с другой. Дай ему повод и во всём обвинят нашего ребёнка. Ужасный Малфой соблазнил героя и подстроил ловушку, — мыслил он вслух, швырнув рубашку на сундук возле кровати и потянувшись к поясу брюк. — Благородный герой, который не сможет бросить своего ребёнка. Если вообще поверит, что он его!       Все эти мысли угнетали, но ещё больше нагоняли на Драко панический страх. Он не хотел заставлять любимого человека выбирать. Его пугала даже мысль жить с кем-то, кто, будучи с ним, будет думать о другой. Нехотя он всё же признавал, что у него тоже есть хоть какие-то моральные принципы. Например, ему бы очень хотелось видеть мелкую Уизлетту страдающей в бесконечных муках, но он почему-то отвергал возможность, чтобы эту боль ей причинил именно Поттер.       — Не хочу, чтобы этот идиот потом всю жизнь чувствовал себя виноватым перед ней. Небось любит её всё ещё, — он остановился и посмотрел на шёлковый халат у себя в руках, не понимая, что должен делать дальше. Он так запутался. — Мерлин, что вообще происходит в его голове?       — Ты прав. Я люблю её, — Драко подскочил на месте и резко развернулся, чтобы увидеть Поттера, который, видимо, аппарировал в его спальню в обход закрытой двери и удобно так устроился в кресле, стоящем возле кровати. — Как сестру, не более. Малфой, послушай…       Спокойное, но слегка уставшее выражение на лице брюнета говорило о том, что тот не слышал всего того, что он успел наговорить самому себе. Это единственное, что сейчас имело значение.       — Чего я ещё не слышал? Как все вокруг считают, что она твоя невеста? Или того, что многие печатные издания делают ставки на месяц и день вашей свадьбы? Мне тоже поставить, как думаешь? — в нём вновь разгоралось негодование, которое грозило снести все его принципы к чёрту, дабы потребовать от любимого мужчины немедленно избавиться от этой рыжей прилипалы.       — Мы никогда не были женихом и невестой, — устало повторил Поттер, запустив обе руки в волосы. — Я сразу после школы объяснил ей, что между нами не может быть ничего, кроме дружбы. Когда же это до всех дойдёт?       — Милый невинный герой, а ты не подумал, что об этом надо рассказать всему миру, а не хранить этот маленький секретик чисто между вами, девочками? — Драко выдохнул, понимая, что он своими словами не заставляет никого становиться ублюдком и бросать девушку ради него.       В конце концов, те даже не встречались. Ему не было свойственно верить людям, но Поттер умудрился даже в этом отличиться. Если тот говорит, что ничего не было, значит так и есть. В смысле, Уизли может жить, если захочет. Трудно хотеть жить без этого чокнутого зеленоглазого. Он знает.       — Я хотел. Завтра. Но она так не вовремя заявилась, а потом Скорпиус… — Гарри убрал руки от лица и посмотрел на блондина. — Почему это так сложно, Малфой? Раньше мне казалось, что это не имеет значения, с кем меня видят и на ком заочно женят. Я позволял Джинни вводить всех в заблуждение, потому что мне было всё равно. Но сейчас…       — Сейчас тебе кажется, что ты бросаешь её, даже при том, что вы никогда на самом деле не встречались? — закончил он за любимого, зная, как тот ценит всех людей, которые смогли полюбить его, несмотря на то, что тот считает себя недостойным этого. — Поттер, если хочешь, я могу это сделать. Ты же знаешь, о чём я?       — Знаю, — брюнет горько усмехнулся и откинулся в кресле, чтобы лучше было видно Малфоя. — Раз у нас вечер откровений, и я всё ещё в состоянии соображать, хотя ты стоишь передо мной в одном, к слову, очень сексуальном халате, хочу обсудить твои способы манипулировать мной, — вытянув руку, Гарри остановил попытку перебить его. — Дослушай меня.       — Хорошо, — их разделяло пару метров, и Драко по прежнему смотрел на мужчину сверху вниз, но казалось, если он сделает хоть шаг, они отдалятся друг от друга на сотню километров. Так, что больше не найдёшь.       — Все с самого детства манипулировали мной. Думаешь, я не понимал этого? Конечно, понимал, — в глазах Поттера виднелись блики от свечей, что придавало взгляду большей трагичности, чем тот пытался показать. Точнее, скрыть, чтобы Драко не заметил, как больно ему давалось каждое слово. — Тётя с дядей, двоюродный брат, Дамблдор и даже Рон с Гермионой. Каждый хоть раз да решал что-то за меня. Все они чего-то хотели от меня. Одни — чтобы я служил им, другие — чтобы следовал их приказам. Джинни вот мечтала быть моей девушкой, и, как видишь, я позволял ей говорить всем, что так и есть. Ведь это правильно. Все этого хотели, все этого ждали. На последнем курсе я и сам поверил, что хочу этого — породниться с миссис Уизли, которая практически заменила мне мать. У меня никогда не было матери, знаешь?       — Я…       — Молчи, я ещё не всё сказал, — не дал ему Гарри сбить себя с мысли. — Я думал, что это нормально. На самом деле. Мне казалось, что они знают лучше, ведь они любят меня. Раз за разом, давая себя использовать и выполняя их желания, повторял себе, что так нужно. Ведь мы семья. Ведь так любовь ко мне будет оправдана, и я никогда не потеряю их, — он снова усмехнулся. — Может, поэтому я не спорю с тобой, когда ты называешь меня наивным идиотом?       — К чему ты ведёшь? — Драко было не до веселья. Он чувствовал прямую связь с мужчиной, которого долгие годы сам недооценивал. Не испытывая перед ним вины за войну, которую они выиграли, он до кошмаров по ночам винил себя за всё, что было до неё.       — К тому, что ты не был ни моей семьёй, ни другом, — это было сказано тихо, полушёпотом, но проникало в саму суть. — Но я не мог объяснить себе, почему не могу сделать то, что все от меня хотят. Почему я рискую остаться снова один и потерять даже Гермиону, которая на тот момент была с Роном и могла просто опустить руки в очередной ссоре, когда её парень поставит её перед выбором: перестать общаться с тем, кто бросил его сестру, или уйти от Уизли. Я задавался этим вопросом снова и снова, пока не оказывался рядом с тобой, и не делал всё, чтобы ты нуждался во мне.       — Но почему? — Малфой больше не мог стоять на месте, поэтому, наплевав на свои внутренние тормоза, кричащие, что это глупо, подошёл к мужчине вплотную, обнимая его и позволяя уткнуться себе в живот. — Ты ответил на свой вопрос?       — Да, — прижавшись щекой к плоскому животу, Поттер обнял руками блондина, наслаждаясь медленными поглаживаниями длинных пальцев, которые зарылись в его волосы. — Поразительно, но ты никогда ничего у меня не просил. Даже в Выручай-комнате посреди Адского огня ты не проронил ни слова, словно не нуждался в моей помощи. Тебе никогда не был нужен Гарри Поттер, даже тогда, когда ты, не зная, кто я, хотел подружиться со мной в магазине мадам Малкин.       — Поттер, я знаю, что особенный, можно опустить этот момент, — попытался Драко немного взбодрить своего парня. — Но ты же не думаешь, что своими речами изменишь мою натуру. Я рождён, чтобы манипулировать и решать всё за других. Даже сейчас, я принял решение, которое казалось мне правильным, но перед этим не спросил тебя. Я пойму, если ты…       — Ты не понимаешь, — немного отстранившись, брюнет поднял голову и посмотрел ему в глаза. — Я хотел сказать, что выбрал тебя. Если ты хочешь поставить передо мной выбор между Джинни и тобой, я сделаю это без задней мысли. Практически, ещё вчера я дал тебе право скрыть от меня свою тайну и решить, лучше для меня это или нет.       — Какого… — Драко не понимал. Он ненавидел это чувство. Словно снова оказался в школе, и ему приказали починить тот злополучный шкаф. А он не имел понятия, как и зачем. — Как можно доверять тому, кто все прошлые годы подставлял тебя? Ты мазохист что ли?       — Нет, я просто хочу быть нужным тебе, — Поттер встал и обхватил его лицо ладонями. — Хочу, чтобы мы стали семьёй. Не потому, что кто-то сказал, что это правильно, а потому, что так считаю я. Знаю, что ты не причинишь мне вреда, ведь даже сейчас, несмотря на всю ненависть к Джинни, сомневаешься, ставить меня перед выбором или нет.       — Не хочу, чтобы ты чувствовал себя виноватым и думал, что чем-то ей обязан, вот и всё, — он отвёл взгляд, смущённый тем, что его Гарри оказался таким догадливым.       — Не стоит. Я сам заварил всё это и сам постараюсь справиться, хорошо? — после чего он подарил Драко нежный, лёгкий поцелуй в губы и сильнее прижал к себе. — Ты не должен всегда притворяться плохим, малыш. Давай признаем, что тебе больше идёт быть белым и пушистым.       — Придурок, — Поттеру прилетело по голени, да так, что он застонал и вперемешку со смехом и болезненным стоном отпустил блондина. — За малыша и напоминание о хорьке ещё ответишь!       Так Малфой наконец-то пошёл в ванную и по дороге успел поворчать на ненавистного Потти, которого он будет использовать по полной программе, чтобы неповадно было больше так обзываться.       — Семью захотел, четырёхглазый? Ты её и получишь! — он попытался закрыться в ванной комнате, но ему помешала нога аврора, который в несколько шагов оказался рядом с ним. — Чего тебе?       — Давай вместе? Я тоже устал и был бы не прочь принять душ, — напрашивался Гарри.       — Иди к мантикоре на куличики, львёнок. В нашей семье принято принимать ванну по отдельности! Мы не экономим воду, знаешь ли! — продолжал строить из себя вредного мужа Драко.       — Тут такое дело, змеёныш, в нашей семье во всём, что касается спальни и секса, правила устанавливаю я, — коварно улыбнулся Поттер, закрывая за собой дверь и начиная раздеваться. — Ты сам вчера на это согласился, милый. Впору мне спрашивать, кто ещё из нас мазохист.       — Но это ванная комната, а не спальня, — слабо сопротивляясь, всё же напомнил блондин. — Дорогой, ты же не будешь этого отрицать.       — Ну, раз ты просишь, малыш, — немного подумав, подразнил брюнет, открыв кран, чтобы наполнить большую белоснежную ванну. — Секс, так секс.       — Отпусти! Немедленно отпусти меня, — закричал Малфой, когда его подхватили в воздух, словно какую-то кисейную девицу в брачную ночь.       — Ни за что, — вынес Поттер приговор. — Я никогда не отпущу тебя.

***

      — Можешь не бросать эту рыжую завтра, — они лежали в ванной, расслабляясь после секса. Драко спиной прижимался к груди Поттера и лениво собирал пышную, пахнущую мятой пену руками, радуясь тому, что заставил-таки партнёра поменять воду. Долгое ожидание стоило того, чтобы сейчас быть уверенным, что под пеной он не наткнётся на собственную сперму. — Подготовь почву и сделай так, чтобы ты не чувствовал себя перед ней виноватым. Всё-таки эта дурёха, кажется, и вправду тебя любит.       Ему нравился запах яблочного шампуня, которым он успел помыть голову и даже не пожадничал поделиться с брюнетом. Аромат стоял невероятный. Вообще многочисленные полочки в ванной были сверху донизу заставлены хрустальными прозрачными флакончиками с маслами, бальзамами и принадлежностями, которые он приготовил сам. Похоже, Поттер оценил преимущества жизни с мастером зельеварения и зачастил в душ именно к нему. Если не брать в расчёт то, что тот любит делить ванну вместе с ним.       — Ты точно уверен, что будешь в порядке с этим? — Гарри перестал вырисовывать узоры на его плече и заглянул в лицо. — Я постараюсь поговорить с ней и уложиться в неделю, а после дам интервью. Хорошо?       — Плохо, но правильно, — подытожил он, желая сменить тему, но, противореча себе же, всё же продолжил. — Но если она ещё раз тебя тронет, я отыграюсь на тебе. Будешь спать в отдельной комнате, серьёзно говорю.       — Мерлин, не знал, что Малфои умеют ревновать. Мне нравится, продолжай, — заставил Поттер смущаться его ещё больше, поэтому и получил сильный тычок в бок. — Прости, я понял. Ты — великолепный Драко Малфой, с какой стати тебе ревновать, правда? Больше этого не забуду.       — Сделай одолжение, — покраснел пуще прежнего блондин, списав всё на горячую воду и мужчину, который покрывал поцелуями его шею. — Что насчёт Скорпиуса? Он объяснил, почему скрывал своё происхождение всё это время? — томно спросил он, всё больше погружаясь в омут, в котором были только эти сильные руки и влажные мягкие губы.       — Да, — чуть ли не застонал брюнет, чувствуя, как внутри поднимается новая волна желания. — Сказал, что его родители погибли из-за этого амулета, и оправдывался, что был вынужден лгать, чтобы не подвергать нас опасности.       — Ты ему веришь? — Драко старался делать вид, что не замечает возбуждение партнёра, чтобы немного его наказать за постоянные издёвки в его адрес. Даже минутами ранее Поттер не успокоился, пока не заставил просить его дать долгожданную разрядку.       — Думаю, ты не удивишься, если скажу: «да, верю», — нетерпение брюнета чувствовалось во всём теле. Он был натянут, как стрела, ожидающая, когда ей разрешат, прикажут поразить цель. — Малфой…       Гарри рукой развернул его лицо к себе, встречаясь взглядом, и поцеловал так, чтобы тот понял, кто на самом деле всегда умоляет его сдаться. Позволить любить себя.       — Хорошо, хорошо, — прошептал Драко тому в губы и, по-прежнему сидя спиной к нему, немного приподнялся, чтобы помочь себе рукой насадиться на член партнёра. — Мерлин!       Он никак не мог привыкнуть к размеру Гарри, каждый раз ругая себя за то, что забывает про заклинания, которые могли бы облегчить, а иногда и вовсе избавить от боли проникновения. Но через секунду становилось легче, потому что, в отличие от него, любимый полностью владел беспалочковой магией и всегда незаметно смягчал неприятные ощущения своей заботой. Благо, в это входило и заклинание смазки, потому что в воде всё становилось в разы неудобнее.       — У тебя тут родинки на спине. Красиво, — а потом Поттер целовал их одну за другой, отвлекая своей нежностью, пока полностью не оказался внутри. — Может быть, лучше переместиться в спальню? Не знаю, почему, но твой магический резерв постоянно нуждается в подпитке, боюсь, ты слишком устанешь быть сверху.       Если бы не беспокойство в голосе брюнета, Драко бы послал его к Моргане и вполне искренне обиделся. Но тот был прав. Ребёнок отбирал практически все его силы, оставляя маленькие крупицы, которых, слава Мерлину, хватало для работы.       — Мне приходится много колдовать, Поттер, между прочим, чтобы лечить твою геройскую задницу тоже, — пробурчал он, откинувшись на грудь партнёра для передышки. — Как-нибудь и с твоим членом справлюсь, не переживай.       — Конечно, справишься, все соки из меня уже высосал, — попытался пошутить Гарри, но Драко понимал, что тот говорит буквально, просто не хочет жаловаться. Он чувствовал, что большую часть энергии ребёнок тянет у отца. При любом контакте. Даже тогда, когда тот просто обнимает его. — Малыш, может и вправду…       — Нет, я в порядке. Просто задумался, — честно признался он, вмиг выкинув всё из головы, когда любимый схватил его за ягодицы и помог ему приподняться, чтобы через секунду снова насадить его на свой член. — Я сам. Сам.       Драко чувствовал себя немного виноватым, что Поттер до сих пор ничего не знает и так щедро пополняет его магический резерв, даже несмотря на то, каким уставшим приходит к нему после работы. Он не хотел становиться ему большей обузой, чем есть сейчас. А ещё он уже давно желал сам задавать ритм и почувствовать всю власть, которую он имел над этим мужчиной. Эти мысли и желания придавали сил. Толкали его вверх и вниз, чтобы кожа к коже и шлепки, разбрызгивающие воду, наполняли ванную комнату пошлыми звуками слияния двух тел. Ему не надо было видеть любимые зелёные глаза, чтобы понять, как сильно его хотят и приветствуют каждое его движение. Об этом кричали руки, сжимающие его в объятиях, губы, целующие каждый миллиметр кожи, до которого могли дотянуться, и толчки, безумные, необузданные толчки вверх, чтобы даже на секунду не расставаться с жаркой, опьяняющей теснотой сжимающихся мышц.       — Я больше не могу… Драко… Драко… — как безумный повторял Поттер, наверное впервые кончив раньше него, обессилено уткнувшись ему в спину.       Он улыбнулся, решив поиздеваться над бравым аврором потом, а сейчас дать тому прийти в себя после наслаждения. Блондин немного отстранился и искоса смотря на своего парня, начал водить вдоль своего члена, прокручивая в голове стоны этого шикарного мужчины и хриплый шёпот его имени. Этого было достаточно, чтобы он излился себе в руку, блаженно откидываясь назад, напрочь позабыв, что еще десятью минутами ранее ненавидел саму мысль находиться в воде, где сгустками плавала их собственная сперма.       — Кажется, это была плохая идея, — устало, но чертовски довольно прозвучал голос Поттера, который вывел его из нирваны. — Нам опять нужно принять душ.       — Я же тебе говорил.       Сказали они оба в один голос. Гарри, чтобы передразнить его, а он — чтобы в тысячный раз показать, что всегда прав. Что им не помешало посмеяться друг над другом, грозно поугрожать, окунуть другого в эту спермоводу, после чего долго целоваться, пока та самая вода стекала в сток и в конце концов помочь ополоснуться, вытереться досуха и добраться до постели.       Потому что они не хотели использовать магию. Потому что устали для всего, кроме друг друга. Потому что решили, что они теперь семья. И не дай Мерлин кому-то в этом усомниться.

***

      Драко разбудило весьма ощутимое движение рядом. Он нехотя приоткрыл глаза, разглядев при свете свечей, как любимый что-то ест прямо посреди ночи.       — Поттер, ты нормальный? — спросил он сонно, заставляя себя приподняться, чтобы увидеть, что тот хомячит. — Мясной рулет? Серьёзно?       — Ну, простите, лорд Малфой, но вы из меня все соки выжали, а я после работы даже не перекусил, — удосужился объяснить Гарри всё ещё с набитым ртом.       — Мой отец ещё жив, не называй меня так, — машинально поправил он мужчину, испытывая грусть каждый раз, когда вспоминал рара. — Ты плебей, Поттер, кто тебе вообще разрешил есть в моей постели? Крошки же останутся.       — В нашей постели, юный Драко, — по-прежнему пытался тот говорить благородно, хоть у него и плохо получалось с соусом в уголках рта, который брюнет просто слизал кончиком языка. — К тому же нет ничего, что не могло бы решить несколько бытовых заклинаний. Ты же сам недавно ел пиццу в спальне, чего сейчас ко мне придираешься?       Драко вынужден был согласиться, находя милым домашнее и уютное поведение партнёра. Он не хотел условностей в их отношениях, стараясь отказаться от ненужных привычек, привитых ему с самого детства.       — Если об этом кто-нибудь узнает, мне придётся тебя убить, Поттер, — вполне серьёзно пригрозил он, облокотившись на спинку кровати рядом. Через неплотно задернутые шторы в комнату пробился выглянувший из-за тучи лунный свет и мягким касанием посеребрил его растрепанные ото сна волосы.       — Обещаю, никто никогда не узнает каким простым и расслабленным может быть Драко Малфой, когда не делает вид, что у него в заднице торчит чистокровный кол. Договорились, — за эти слова мужчину шлёпнули по макушке и тот чуть не подавился. — Я серьёзно, не хочу, чтобы кто-то видел тебя таким, каким ты бываешь рядом со мной. Хочешь?       — Спасибо, лучше не стоит, — Драко не хотел отбирать еду у этого ребёнка-переростка, всё ещё чувствуя вину за то, что тайно забирает его магическую энергию. Даже если делал это их ребёнок. — Кстати, сегодня можешь не приходить. Возвращается Блейз из Италии, и он сможет меня защитить, если что. Не то чтобы я нуждался в охране, но, видимо, так тебе будет спокойнее.       — Хорошо, аврор Поттер сегодня тебя не побеспокоит, — всё ещё ощущая себя сонным, блондин практически заснул на плече Гарри. Он даже не заметил, как мужчина создал в воздухе маленькое зеркало и стал наблюдать за ним. — Но даже не думай так легко избавиться от своего парня. Я вернусь домой. К тебе.       — Кто бы в этом сомневался, — слегка кивнул блондин, улыбаясь уголками губ и закрывая глаза от усталости. — Какие ещё планы на сегодня?       — Помочь Скорпи с его делом, а потом, наверное, загляну к тебе в больницу, чтобы дать ему передохнуть, — любуясь любимым и продолжая есть, ответил Поттер. — Уснул?       — Нет, — убеждал самого себя Малфой. — Скорпиус… красивое имя, всегда хотел так назвать своего сына.       — Да? — в голосе Гарри чувствовалась странная нотка горечи, которая, видимо, привела его в чувство, заставив переосмыслить то, что он только что сказал. — Ещё одно имя, означающее созвездие? Так и знал, что в тебе от Блэков больше, чем от Малфоев.       — Нет… то есть… это же просто мечты, — Драко настороженно смотрел на партнёра и пытался понять, что тот думает насчёт совместного ребёнка. — Ты ведь любишь детей, не так ли?       — Конечно… — глотнув тыквенного сока, ответил брюнет неуверенно, а потом почесал подбородок. — Просто никогда не видел себя в роли отца. Я понимаю, что мог бы усыновить одного или двух, но боюсь, имею слишком маленькое представление о том, как их нужно воспитывать.       — Ты будешь отличным отцом, Поттер, — не сумев остановиться, предрёк Драко. — Так и вижу, что на… твой ребёнок будет таким же избалованным и любимым, как я в детстве. Ты же даже не сможешь ему ни в чём отказать.       — Наш ребёнок, Малфой, если мы кого-то усыновим, он будет наш, не нужно притворяться холодным рядом со мной. Я прекрасно знаю, что ты бы не стал отдаваться человеку, с которым не хотел бы быть в будущем, — не сказать, что блондин невнимательно слушал, о чём ему говорит любимый, но вместе с тем в нём проснулся аппетит, заставляя с вожделением смотреть на кусочек рулета, который тот держал в руках. — Я не из тех людей, кто ждёт признаний, когда просто может тщательно проанализировать поступки партнёра.       — О чём ты? — он продолжал следить взглядом за рукой Поттера, двигающейся каждый раз, когда тот говорил или отвлекался на него, после чего посмотрел на мужчину, который почему-то улыбался. — Что?       — Ешь давай, — Гарри, смеясь, засунул желанный кусок ему в рот. — Знаешь, ты даже во время секса не смотрел на меня так, как на этот несчастный рулет. Кто бы знал, что ты так любишь еду. В школе всегда был таким сдержанным в столовой. Аж верилось, что ты голубых кровей — ледяной принц Слизерина. Помнишь?       — М-м-м… да, — Драко сразу же успокоился, как только получил то, чего хотел, чтобы через секунду понять, что хочет чего-то совершенно другого. — Хочу фисташкового мороженого с орехами. Поттер, достань мне его.       — Воу-воу, полегче малыш, тебе ещё заснуть нужно. Сахар…       — Ага, хорошо. Раз ты не можешь, — то ли его состояние всё ещё было сонным, то ли ребёнок слишком уж повлиял на его гормоны, но он вполне себе так реально обиделся. Даже отвернулся от вредного брюнета.       — Винки! — через секунду послышался хлопок и перед Поттером появился домовик. — Принеси хозяину фисташковое мороженое с орехами. Как можно быстрее, если можно, — Драко сразу же перестал дуться, что немало удивило. — Ты странный. Расскажу утром, не поверишь.       На самом деле, он и сам понимал, что ведёт себя слегка неадекватно. Даже с тем, что внимательно слушал слова Гарри, в последнее время всегда что-то отвлекало. Например, еда, резкая смена настроения или переутомлённость на работе. Ещё через минуту ему принесли мороженое, и он не знал, как объяснить, что попробовав немного, он уже не хотел ничего так сильно, как спать.       — Не хочу больше, а то реально не усну, — постарался смягчить он своё странное поведение. — Так о чём ты говорил, Поттер?       — Странный, очень странный, — повторил Гарри, убирая поднос подальше и поворачиваясь к нему лицом. — Говорил, что если у меня или у тебя будет ребёнок, то он безусловно будет наш, и я с удовольствием буду его баловать, чтобы он был похож на тебя. Вот только не хочу чтобы он считал себя лучше других, ты только не обижайся.       — И не собирался, — смутился Драко такого явного проявления любви. — Но ты не прав. Мой отец хоть и был строгим, но он, как и все, считал своего сына лучше остальных. Ты не сможешь избежать этого.       — Ты хочешь быть похожим на него? — спросил Поттер осторожно, словно это не он должен остерегаться этой скользкой темы. — Всё в порядке, Драко, если ты говоришь, что он неплохой человек, я тебе верю.       — Он хороший, — и вновь что-то сжало его внутренности в тиски. Ведь Драко был так виноват. Очень виноват. — Он был хорошим отцом, но я бы не хотел отбирать у на… нашего ребёнка детство. Пусть он лучше будет счастливым, чем достойным фамилии Малфой.       — Зато он будет достойным фамилии Поттер, — Гарри притянул любимого к себе и крепко обнял, успокаиваясь от того факта, что даже в будущем у них не будет проблем с пониманием друг друга. — Драко, ты совсем не похож на отца, — блондин, сомневаясь, фыркнул, поэтому пришлось уточнить. — Хорошо, может быть немного внешне, но в остальном ты чистый Блэк. Такой же темпераментный и сумасшедший, но при этом, наверное, только Блэки могли додуматься сохранить разум, приняв свою анимагическую форму и выжить таким способом в Азкабане. Не поверишь, но ты похож на своего дядю и мать больше, чем думаешь.       — Что, я такой же блохастый и безумный, как Сириус? — что-то заставило его сказать эти мысли вслух и увидеть реакцию любимого. Наверное, он совсем выжил из ума.       — Да, пожалуй второго ребёнка мы так и назовём. Сириус Джеймс Поттер-Малфой, чем тебе не новый Министр магии, — неожиданно для него спокойно отреагировал Гарри. — Что? Ждал, что я разозлюсь и пошлю тебя куда подальше?       — Вообще-то да, — вполне серьёзно ответил Драко, не понимая, что за эти дни изменилось в их отношениях, что герой позволяет ему оскорблять своих близких. — А Грейнджер я могу по-прежнему называть грязнокровкой? — ноль реакции. — Тебе не кажется, что Дамблдор был старым извращенцем, который не мог сражаться против Грин-де-Вальда и Риддла, потому что запал на них?       Поттер просто взял и поцеловал его. Страстно и совсем без злости.       — Повтори, — пуще прежнего удивил брюнет.       — Грязнокров… — и снова поцелуй, ещё нежнее первого. — Гряз… — на третий раз до Малфоя начало доходить. Кажется, его играюче провели. И он не мог с этим ничего сделать. Потому что отказываться от поцелуев любимого не собирался. Никогда.       — Малфой, я знаю, какой ты, и не собираюсь тебя менять. Ни ради крёстного, ни ради кого-либо другого. Думаю, он простит меня за это, если поймёт, какой ты на самом деле человек, — его уложили обратно в кровать и накрыли одеялом, словно он реально был каким-то малышом. — У тебя больше не получится оттолкнуть меня такими примитивными способами. К тому же я всегда могу заткнуть твой грязный ротик поцелуем. Так куда приятнее, не находишь?       — Почему ты просто не скажешь какую-нибудь гадость про моего отца? Я же не мелочился, когда в школе издевался над памятью твоих родителей. — Он понял, почему хотел акцентировать внимание на том, каким уродом может быть. Вся эта нежность Поттера напоминала ему о прошлом, за которое он до сих пор чувствовал вину.       — Потому что мы сейчас в постели, и я не позволю манипулировать мной, только для того, чтобы ты больше не чувствовал себя виноватым, — сказал Гарри, нависая над ним и, несмотря на свои слова, перебирая его волосы кончиками пальцев. — Мы выросли, и я уже не тот забитый сирота, которого ты мог взбесить одним лишь упоминанием о его родителях. Я дождусь твоих извинений, вот увидишь. Так легко ты не отделаешься.       — Малфои не извиняются, — понуро прошептал Драко, прикусывая язык, потому что хотел сказать совсем другое, но привычки давали о себе знать.       — О милый, придётся доказать тебе обратное, — не зная, что задумал Поттер, он покачал головой, показывая, как сильно тот заблуждается, и прикрыл глаза, чтобы закрыть эту тему. Он бежал, как всегда понимая, что не хочет отделаться обычным «прости».       Ведь Малфои не извиняются не потому, что считают, что никогда не виноваты. Они не видят в этом смысла. Отец любил повторять, что за ошибки надо отвечать, а не довольствоваться тем, что тебя простили. Может, поэтому Люциус не винил его за то, что сейчас находится в тюрьме. Ведь должен был он ответить за свою ошибку, разрушившую жизнь его собственной семьи.       — Прекрати. Спи, малыш, и ни о чём не думай, — Драко и сам не заметил, как тихо заскулил, сжимая веки как можно крепче. Даже если эти гормоны сводили его с ума, он сгорел бы от стыда, если бы так просто заплакал. На пустом месте. — Засыпай, я смогу всё исправить. Поверь мне. Спи.       Тогда он не знал, что задумал Поттер. Как и того, что последние мысли они разделили на двоих.       Ох уж эта Легилименция.

***

      Рабочий день проходил вполне себе плодотворно, пока на горизонте не появилась приставучая Грейнджер. Драко даже воззвал к Мерлину, мысленно задаваясь вопросом, кто его так проклял, что эта особа продолжает крутиться вокруг него. Так и вправду ненароком подружиться можно. Его эта перспектива пугала, как никогда.       — Грейнджер, у тебя работы что ли нет? Почему торчишь в будний день у меня? — спросил он, закатывая глаза от негодования и присаживаясь в своё кресло в личном кабинете. Хотя оно давно уже перестало быть личным, судя по всему.       — Тоже рада тебя видеть, Малфой, — поприветствовала его девушка, проигнорировав холодный приём. — Не волнуйся, я на пару минут. Просто… — она замялась, поправляя ворот своей мантии и нерешительно заглядывая ему в глаза. — Просто хотела поблагодарить тебя за то, что помог вернуть память моим родителям. Я не знала, что это был именно ты, иначе пришла бы раньше.       — Это моя работа, Грейнджер, — сухо ответил ей Драко, внутренне освобождаясь от ещё одного камня, который чувством вины висел на его шее. — А сейчас откуда узнала-то?       — Неважно. Скажем так, мне просто впервые стало интересно, кто это был. Прости, что так долго, — всё ещё смущённо ответила Гермиона. — Но почему? Нет, я понимаю, что это твоя работа. Просто я узнавала, и это было не просто отменяющее заклинание. Ты изучил много информации, чтобы разбираться в этом деле. Почему?       — Не люблю быть в долгу, такой ответ тебя удовлетворит? — конечно, он мог соврать и притвориться ничего не понимающим идиотом. Но Поттер слишком пагубно на него влиял. Рядом с ним он хотел быть честным. Достойным героя. — Ты помогла исправить мои ошибки в этой войне. Я всего лишь вернул долг. Ничего более.       — Спасибо, Малфой. Поверь, это много для меня значит, — он верил, смотрел на её искреннее и переполненное благодарностью лицо и верил. — Не будет наглостью спросить, как у вас с Гарри всё вчера прошло? Мы сегодня не успели увидеться, а мне очень интересно. Ты потребовал у него, чтобы он официально расстался с Джинни?       — Нет, — хоть он не любил обсуждать свою личную жизнь, эта девушка и сама могла всё прекрасно узнать, поэтому он решил удовлетворить её любопытство. — Это его дело, а не моё. Пусть сам разбирается.       — Он что, даже не прислушался к тебе? Хочешь, поговорю с ним?       — Грейнджер, Поттер даже слова не сказал, когда я назвал тебя грязнокровкой. Как думаешь, что бы он выбрал, если бы я поставил его перед выбором: ты или я? — внимательно наблюдая за реакцией лучшей подруги Гарри, Драко понял, что та правильно поняла, на чью сторону встанет герой, если ему только вздумается поставить того перед выбором. — Вот именно. А теперь сравни себя и Джинни. Разве стоит сомневаться, что он бы даже не раздумывал.       — А ты… ты против нашего с ним общения? — впервые он увидел, как одна из самых смелых девушек, что встречалась ему на пути, робела и не могла скрыть страх, который её окутывал от осознания его власти над Гарри Поттером.       — Ты ничего не знаешь обо мне, Грейнджер, — разочарованно ответил он. — А ещё в друзья набивалась.       — Прости, я просто… Да, ты не стал бы, — твёрдо сказала она, взяв себя в руки и уже смело смотря ему прямо в глаза. — Ты прав, я не знаю тебя, Малфой. Просто это твоё «грязнокровка» всегда кидает меня в реальность, где ты ведёшь себя, как напыщенный засранец, и почему-то превращаешься в хорька. Прости?       — Хорька, — секунду помолчав, он неожиданно для девушки усмехнулся. — Всегда удивляло, что учителя, который превратил своего ученика в хорька, не выгнали из школы, а полувеликана, который приводил на уроки по уходу за магическими существами опасных зверей, уважали больше, чем ученика, который, не ведая, что творит, хотел продемонстрировать, какой он крутой. Разве так плохо в тринадцать быть слегка напыщенным? Самая безопасная школа в магическом мире, придумаешь тоже.       — Хмм...Знаешь, если смотреть на это с такой точки зрения, пожалуй, я могу согласиться с тобой, — в этот раз пришла очередь Гермионы удивлять. — Эти соревнования между факультетами и флаги в конце года совсем не объединяли. Неравенство всегда меня раздражало. Ты, наверное, не захочешь отдавать в Хогвартс своих детей?       — Почему же. Наша семья поколениями училась в этой школе, и слишком много денег я вложил на её восстановление, чтобы ребёнок с фамилией Малфой учился где-то ещё, — поделился он тем, что уже давным давно обдумал. — Тем более, я всегда могу прийти и перевернуть всё вверх дном, чтобы никто не смел пренебрегать моим сыном или дочерью.       — Сыном, — как бы вскользь поправила его Грейнджер, после чего откашлялась и быстро сменила тему. — Ты так и не ответил. Почему ты не поставил Гарри перед выбором?       — Вообще-то я уже ответил. Потому что не люблю быть в долгу, — Драко ужасно хотелось закончить этот разговор и успеть перекусить перед очередным обходом пациентов. Ребёнок отнимал всё больше магических сил, и он боялся не справиться с такой нагрузкой, пропуская ещё и обед. — Даже если Поттер больше не реагирует так остро на упоминание грязнокровок и неизбежную действительность, где уличные псины зачастую бывают блохастыми, — почему-то с последних слов девушка улыбнулась, — он остаётся Гарри. Тем человеком, который страдает каждый раз, когда трогают его друзей или близких. Я не хочу менять его или отнимать тех, кто в прошлом был добр с ним. Поэтому, даже если это будет рыжая Уизлетта, двери моего дома будут всегда открыты для неё.       — Нет, — бурно отреагировала Гермиона. — Ты сейчас не понимаешь, но любовь Джинни способна только на безумства. Тебе нужно держаться подальше от неё и от Рона. Поверь мне, пожалуйста.       — Ты начинаешь меня пугать, Грейнджер, — что-то ему подсказывало, что к словам девушки нужно прислушаться. Она бы не стала просто так наговаривать на подругу и бывшего парня. — Но не волнуйся. Сегодня возвращается Блейз, и я практически никогда не буду один.       — Забини? Блейз Забини? — спросила та, будто не училась с ним в школе и не знает, о ком идёт речь. Драко заметил некоторую заинтересованность. — Он будет жить у тебя?       — Ну да, это именно то, что я сказал, — он вспомнил, что ещё в школе друг был слишком уж внимателен к гриффиндорке, но не смел пойти против однокурсников, которые люто её ненавидели. И он в том числе. — А что? Почему такой интерес к его скромной персоне?       — Нет, ничего такого, — Гермиона слегка покраснела и отвела взгляд. — Я могла бы поговорить с ним? Слышала, он занимается поиском старинных артефактов, а я с недавнего времени заинтересовалась этой темой. Меня всегда привлекали путешествия, и ты понимаешь…       — Грейнджер, перестань бубнить, — остановил поток бесконечных мыслей Малфой, уже в открытую улыбаясь в предвкушении новой игры. — Я пошлю его в дом на площади Гриммо, как только Поттер вернётся домой. Не хочу чтобы нам мешали, когда мы только начали встречаться. Так что ты со своим интересом к… путешествиям мне только на руку.       — Рада была помочь, — она встала, видимо, вспомнив, наконец, что заглянула всего на пару минут в его, между прочим, вполне заслуженный обеденный перерыв. — Я пойду.       Драко решил не пренебрегать манерами и проводить девушку, понимая, что в будущем она станет неотъемлемой частью его жизни.       — Мерлин, тут подумалось, что если у нас с Поттером будет ребёнок, он посчитает нужным сделать тебя его крёстной, — поделился он мыслями вслух. — Ужас-то какой.       — И правда, — засмеялась Гермиона и у самого выхода неожиданно развернулась и посмела обнять его. — Спасибо, Драко. Ты прелесть.       Его чуть не стошнило от смущения и осознания того, что его покрасневшие щёки никак не могли скрыться от любопытных глаз этой зазнайки. Поэтому ему не оставалось ничего другого, как вытолкать её за дверь и потом с позором слушать её заливистый смех и вполне серьёзные угрозы в его адрес.       — Малфой, не смущайся так, иначе каждый раз, когда ты будешь плохим мальчиком, буду душить тебя в своих объятиях, — кричала она через дверь и, наверное, привлекла внимание всех его сотрудников и пациентов. — Ты такой милый с этими красными щечками. Давай дружить? Малфой, ты слышишь? Драко!       — Мерлин, у меня пропал аппетит.       А ещё его очень интересовало, почему Малтер избегает его вот уже несколько часов. Пора было узнать, откуда у него эти зелёные глаза. Больше некуда было бежать и не за кого прятаться. Драко нужна была правда. И только правда.