Очередь

      Алина тяжело приходила в себя. Голова болела и шумела, в глазах — песок и туман, мышцы ныли как во время болезни. «Если это похмелье, то в жопу эту взрослую жизнь» — мысль была яркой, отчетливой и чужой. Она вибрировала в голове, создавая раздражающий шум, который внезапно оформился в четкие голоса, словно где-то подкрутили ручку громкости.        — А если рейд? И полетели бы вы такие красивые пинком под жопу! Вот вам мои права и ее — разницу видите? — гневный женский голос отчитывал невидимых Алине собеседников в соседней комнате. Глаза не желали фокусироваться, и единственное, что она могла различить, — узкую полоску света из-под двери.        — Да темно там было!        — А может, короткие юбки у девок? Фонарики вам для красоты выданы? Проваливайте с глаз моих — оба! Косяк с девчонкой пойдет штрафом.       Заскрипели отодвигаемые стулья, и двое тяжелыми шагами ушли куда-то, хлопнув дверью. Алине показалось, что оглушительно.        — Можно? — новый голос, мужской, прозвучал практически сразу.        — Давай, что там?        — Эти молодчики здесь больше не появятся.        — Без вредительства?        — Обижаешь.        — Черт. Ладно, хоть здесь.        — Мягко ты с ними. Этери бы их собственноручно взашей вытолкала с волчьим билетом.        — Моя задница не настолько обтянута кожей, чтоб пинки раздавать, — хохотнул женский голос. — Сколько там народа еще осталось?        — К пяти разгоним. Езжай домой.        — Ага. Дань, помоги эту спящую красавицу в машину погрузить.        — Ты ее к себе повезешь?        — А ее тут оставлять? Или к родителям в три ночи? Здрасте, тут ваша доча перебрала чуток, не пугайтесь.        — Лучше я вас обеих отвезу. Ты же ее на свой восемнадцатый не затащишь.       Как бы Алине ни хотелось посмотреть на эту парочку, но они стояли против света, и ничего, кроме расплывшихся силуэтов, она не видела. Мужчина взял ее на руки, и Загитова про себя отметила его одеколон, от которого ее тут же начало мутить. Ее уложили на заднем сидении автомобиля, и Алина снова провалилась в небытие.       Повторное пробуждение было таким же паршивым. Голова также болела, глаза слишком остро реагировали на свет, и немного ломило мышцы. Но проснутся в чужой комнате и в чужой постели было сродни ледяному душу. Алина подскочила и тут же схватилась за голову, зашипев от пульсирующей боли в висках. Сердце повторно зашлось, когда сообразила, что спала в чужой одежде. На стуле висел толстый банный халат, Загитова его немедленно натянула и осторожно выглянула в соседнюю комнату. Красивая и светлая комната была объединена с кухней, а за стойкой, которая играла одновременно роль большого рабочего стола, сидела темноволосая девушка. Закопавшись в разложенные бумаги, со сползшими на кончик носа очками, она шустро что-то записывала в большую тетрадь.       Женя краем глаза следила за нежданной гостьей, которая с опаской осматривала ее квартиру. Даже со смазанной косметикой и растрепанными волосами она выглядела красивой. Не удивительно, что на нее клюнули те придурки, а охрана особо не всматривалась в документы.        — Душ справа, — сказала Женя, не отвлекаясь от своей писанины, и ее гостья подпрыгнула на месте.        — А, ладно. Спасибо, — испуганным зверьком она метнулась в ванную.       Женя не знала, что ее дернуло присмотреться к компании двоих молодых парней и девушки в мягкой зоне, на диванах. Со стороны вроде обычно — смех, интимные разговоры между ними, ничего такого, что бы заставило подойти и понять, что смех истерический, а сама девчонка слабо соображает, что происходит.       Сперва ее пытались прогнать, потом угрожать, но после того, как за ее плечами материализовались охрана зала, парни поскучнели и попытались забрать девушку с собой. Женя не позволила этого сделать, а после, оставив охранников разбираться с донжуанами, увела девушку в туалет. Там из-за неловкого движения сумочка девушки выпала из рук и рассыпала содержимое по полу. У Жени неприятно захолодило, когда в найденом паспорте прочитала дату рождения — две тысячи второй — еще не совершеннолетняя. В валяющихся рядом правах, с чуть смазанной краской стояла совершенно другая дата. Сообщив по рации код охране, Женя попыталась привести девушку в чувство, но безуспешно — дрянь, которой ее напоили, туманила сознание.       «Ладно, она меня не съест. Наверно». Алина набрала полную грудь воздуха и медленно выдохнула, настраиваясь на разговор.        — Здравствуй. Я могу узнать, что вчера было?        — Доброе утро. Не помнишь? — Женя жестом пригласила присесть на свободный стул, напротив своего места.        — Смутно.        — Начало я пропустила. Нашла тебя, когда двое молодчиков пытались раскрутить тебя на пару интересных идей. Тебя, по всей видимости, развезло с коктейлей с непривычки, — Алина ужаснулась тому, во что едва не вляпалась. — Как тебя вообще угораздило? — Женя поднялась со своего места и потянулась к полке за стаканом. Налив воды, пошарила по ящикам в поисках аспирина — она точно помнила, что закидывала таблетки в ящик.        — Подруги потащили. Мы вообще на концерт пришли, а потом они уговорили меня пойти на второй этаж. Обещали, что будет весело и незабываемо.        — Про незабываемо получилось, — язвительно хмыкнула Женя. — Меня Женей зовут.        — Алина.        — Права поддельные откуда взяла?        — Не важно. А тебе зачем?        — Тоже себе хочу такие.        — Врешь.        — Вру.       Женя поставила на стойку стакан с шипучим аспирином, предполагая, что несмотря на всю браваду, у девонки голова, как минимум, раскалывается надвое. Судя по тому, как поспешно Алина схватила стакан, не забыв кивнуть в благодарность, она была права. Под бумагами затрезвонил телефон, и Женя поморщилась. Этот рингтон был поставлен на номер телефона, стоящего в кабинете директора.        — Алло?        — Жень, там сейчас родители твоей красавицы явятся. Они ее по забытому телефону нашли, — торопливо оттарабанил Даниил и отключился.        — Ок, поняла. Алина, твои родители адекватные?        — А что?        — Они сейчас сюда приедут. С телефоном.        — Твою мать!