Кровь Примархов.

      Полковник молча шагал по ночным траншеям. Хоть сейчас он уже был командиром, но вбитый за годы обучения рефлекс или даже уже инстинкт, не давал ему быть неравнодушным к такой обстановке. Он ощущал себя почти дома. Бренчание незнакомого музыкального инструмента, заставило его выбрать не правый, а левый поворот.       Он признавал власть Инквизиции, но та толика сумятици и неразберихи которую вносил Первый Ноихарский, была источником не слабого раздражения. Эти "бойцы" не были плохими, трусливыми или некомпетентными. Они были другими. И они не были людьми. Как к ним относятся Полковник не знал. - ...За что мне эта злая нелепая стезя?.. - Услышал он строки из песни. Полковник ускорился. Такие пораженческие песни ему уж не нравились. - ...И комиссар Суэтин, неутомимый наш... - Выхватил слух, Полковника начавшего расталкивать перегородивших дорогу подчинённых. - Рука упала в пропасть, с дурацким криком... - Ещё одну строку этой мерзости смог разобрать слух.       Раздвинув последних мешающих солдат Полковник смог выйти к костру, находящемся в центре котлована. Вокруг него сидели, вперемешку бойцы его полка и Ноихарцы. - ... А врач все цокал языком и удивляясь пули удалял... Тут он неожиданно для себя переосмыслил текст песни, а точнее последнего куплета и это заставило его задуматься. То что в его полку и в полках набранных на его родной планете, другой устав он естественно понимал. И что в каком-то не очень дисциплинированном полку или даже где-то в СПО такой случай мой произойти. Но вернувшись к реальности Полковник успел услышать только: -...Я выл белухой и судьбину клял. Эльдарский рейнджер дострелил меня...       Последняя фразы не могла уместиться в голове Полковника. Он её услышал, но она была вырвана из контекста. И цельной картины он составить не мог. - Давай ещё что нибудь. - Сказала светловолосая девушка с жутковатыми желтыми глазами. После чего её взгляд неожиданно приобрел задумчивость, а крылья носа слегка встрепенулись.       Резко вскочив она подхватила винтовку и молниеносно взобралась на бруствер. Повисшую тишину разорвала серия громоподобных выстрелов из лонг-болтера. Отстрелявшись девица фыркнула что-то вроде: "командос". Спокойно перемахнув через мешки с песком, просто растворилась в темноте. Через несколько минут вернувшись, она заняла свое место и как ни в чем не бывало ожидающе просмотрела на солистку.        Полковник тихонько опустил ладонь на плечо одного из своих подчиненных. Тот повернул голову и заметив кто перед ним хотел встать, но его остановили не дав встать и знаком сохранять тишину. Знаками показав бойцу пересесть в другое место Полковник сам уселся на ящик. А в это время шестиструнный инструментом перестал плакать вступление. Красивый голос солистки разносился над котлованом.       - ... Я наматываю их на седой волос...       У слушателей из Корпуса в груди вдруг засосало неприятное чувство. Каждый понял что это песня для них. - ...Нет солнца, которое мне бы светило...       Чувство превращались в лёгкую боль. - ...В моё горло вставлена трубка...       Припев состоящий из одного слова вызвал чувство эйфории. Бойцы застыли изваяниями. -...Никто не дал мне имя... - ...Я поклялся сегодня ночью... - ... А потом утоплю в реке...       Восемнадцать оскалов под противогазами были ответом на пару следующих куплетов. - ... А на моем лбу есть родимое пятно. И я удалю его поцелуем ножа. Даже если мне придется умереть от этого...       Полковник ощутил как одинокая капля стекает под противогазом. Песня была не для них, а ПРО них. Он обратил внимание на солистку и заметил что её закрытые до этого глаза были без зрачков, полностью черными, как будто у существа что никогда не видело света.       Глаза Зо Сахаала смотрели в глаза своему Примарху. Тогда он уже знал что видит его живым в последний раз. Но перечить "Последнему приказу" Сахаал не мог...