あたらしい未来 The New Future
August 8, 2007 Мягко управляемый умелым водителем тёмно-серебристый автомобиль проехал на практически заполненную стоянку и аккуратно, с ювелирной точностью припарковался на одном из последних свободном месте. Дверь с щелчком открылась, выпуская Ронана Хеффернана наружу, который, тут же захлопнув её, отправился выполнять вежливый ритуал по отношению к юной руководительнице, сидевшей в пассажирском кресле. Выходить она не поспешила следом за помощником не потому, что ожидала его помощи, а из-за смятения, которое охватило девушку с самого пробуждения. Глядя на высившийся перед ними отель, где должно было вскоре быть прощание с Каваллоне Дино, Ран отгоняла мысли о как будто бы неестественности происходящего: ей ещё не приходилось сталкиваться со смертью так близко, да ещё смертью неплохо знакомого ей человека, всегда светившегося улыбкой, спешившего на помощь, лояльного, честного — иногда даже слишком — и защищавшего свои ценности и подчинённых со всей отдачей, на кою только был способен. Открывший перед ней дверцу Ронан отвлёк Цугэмию от мрачных рассуждений и воспоминаний, и она поторопилась избавиться от ремня безопасности и покинуть машину. Жарко — было непереносимо жарко, несмотря на только начинавшееся утро, да ещё необходимость быть одетой во всё чёрное позволяло солнечным горячим лучам оказывать дополнительные услуги по обогреву подопечных. Одёрнув незатейливое платье, чья простота становилась элегантной, стоило обратить внимание на — единственное украшение изделия — скромный вырез лодочкой, Ризольвенти взглянула на Хеффернана — тот редко представал перед ней в полностью тёмном костюме с таким же тёмным галстуком цвета индиго — и кивнула ему, тяжко вздохнув и отправившись через всю парковку к главному входу в гостиничное здание. Молодой человек молча последовал за ней. Когда парочка приблизилась к стеклянным вращавшимся дверям, Ран случайно заметила подходивших к ним представительниц семьи Рэдберри: шестеро девушек были приглашены ею наравне со всеми на прощание с Дино, которого они тоже знали лично. Посмотрев на Ронана и бессловесно попросив его идти дальше без неё, она повернулась к тем, кто стал ей в принципе даже подругами за прошедший год. — Ты как? — сухо осведомилась Тора, впервые появившись на публике в брючном костюме, где блузка была небрежно заправлена и достаточно сильно расстёгнута, при этом немного просвечивая — Оозорэ осталась в собственном стиле. — Нормально, — Цугэмия была полностью уверена в сказанном, однако голос почему-то дрогнул. — Прими наши соболезнования, — не приталенное платье ниже колен и с рукавами три четверти умудрялось делать маленькую Киёми как будто бы зрительно ещё меньше. — Мне-то что… — хмурая Ран на мгновение отвела взгляд, тем самым прекращая какое-либо продолжение диалога на эту тему, хотя Хига и так не стала бы настаивать. — Пойдёмте?.. — поторопила всех обмахивавшаяся рукой и буквально таявшая от жары Рита, которой не терпелось поскорее оказаться в прохладном, кондиционированном помещении. Стоило им сделать тяжёлые шаги в сторону по-прежнему медленно вращавшихся дверей отеля, как где-то позади раздался вопль: — ВР-О-ОЙ! — Ризольвенти и Рэдберри, кроме Торы, Мэйлин и Явэнь, синхронно вздрогнули, и после все обернулись на звук. — Как это нет места на парковке, я тебя спрашиваю?! С неприятным звуком трения шин о дорогу недалеко от девушек затормозил автомобиль, откуда из открытого окна и донёсся гневный крик. Тут же из него выскочил молодой человек, хлопнув дверцей с такой силой, что машина чуть было не подпрыгнула от мощи ярости привезённого. Несчастный наёмный водитель с явной радостью избавления от неудобного пассажира мгновенно стартанул так, что и след простыл через секунду. Проводив взглядом унёсшийся транспорт, Ран посмотрела на вновь прибывшего и опознала в нём Супербиа Скуало — Хранителя Дождя Варии, являвшейся элитным независимым отрядом убийц. Видела она мужчину впервые, но была достаточно наслышана, чтобы сразу понять, кто перед ней: одних пепельно-серебристых волос, поражавших воображение длиной, было довольно, не считая при этом ещё и длинный меч, прикованный к левой руке, которой злой бывший пассажир только что со свистом размахивал. — Ои! Что пялитесь? — обратился пребывавший не в духе Скуало к рассматривавшей его женской компании. — Вы кто такие вообще? — Сначала сам представься, — огрызнулась Тора, кою весьма и весьма заинтриговало его оружие. — А то ишь, разорался тут! — она пренебрежительно фыркнула, ставя руку на бедро. — Вро-о-о-ой, женщина! — наставил на спокойную как удав Оозорэ меч Супербиа, сводя брови. Его не нужно было просить дважды, ведь терпением он не отличался, особенно когда был и так приведён вне себя. — Ты что себе позволяешь? Хранительница Урагана Рэдберри демонстративно закатила глаза и затем с прорисовавшейся улыбкой, обещавшей ничего хорошего своей угрозой, ответила: — Патлатых истеричек забыла спросить, — хмыкнув, она резко развернулась и направилась ко входу, бросая в сторону и без того разъярённого Скуало: — И, кстати, меч — это не игрушка, осторожнее размахивай им, ещё прибьёшь кого-нибудь невзначай. Побросав последние взгляды на опешившего новоприбывшего, Рэдберри с удовольствием поскорее последовали за гордо удалившейся Торой в прохладу. Цугэмия же не тронулась с места. — Да я прибью эту бабу! — разошёлся офицер Варии, широким и оттого быстрым шагом отмеряя дистанцию между ним и дверями, где только что скрылась наглая девица. — Поединки сегодня официально запрещены, — флегматично остановила его Ран, вставая между ним и целью. — Как и ношение оружия, — выразительный кивок на меч. — Ты кто такая, малявка? — гаркнул Хранитель Дождя, вынужденно останавливаясь. — Глава Ассоциации Независимых Арбитров «Ризольвера», — представилась девушка, равнодушно взирая снизу вверх на члена Варии, и добавила имя: — Цугэмия Ран. — Это ещё что?.. — понёсся было вразнос Супербиа, но что-то в светловолосой голове щёлкнуло, и память услужливо подсказала хозяину определение, что немного остудило мужчину. — А-а, та судейская фигня… — скупо прокомментировал он фразу собеседницы, сведя суть организации к чему-то простому и незначительному, и вернулся к тому, что его зацепило: — Какой ещё запрет на оружие, вро-ой! Ты о чём вообще? — Супербиа-сан, вам придётся избавиться от любого оружия, которое вы при себе имеете, прежде, чем вам будет позволено войти внутрь. Отчеканившая фразу Ран с долей лёгкого любопытства смотрела, как на выразительном лице молодого человека чередовались эмоции: от недоумения до изумления и следом возмущения. — С какой это стати? — негодуя, выпалил Скуало, взмахнув опять левой рукой, меч на которой со свистом пронёсся в воздухе. — Вария, как организация, находящаяся под началом Вонголы, обязана подчиняться официальным приказам Ризольверы точно так же, как и другие семьи, подписавшие соответствующее соглашение, скреплённое пламенем Посмертной воли, — напомнила ему Цугэмия важным тоном, подозревая, что ничего такого непосредственно Вария до сих пор не сделала, ведь это стояло на повестке дня уже довольно-таки длительный срок. — Девятый босс Вонголы такое соглашение подписывал. — Я не собираюсь снимать меч, это бред, — нетерпеливо отрезал Хранитель Дождя. — Придумай что-нибудь другое! Ожидавшая приблизительно такой ответ Ризольвенти сдержала раздражённый выдох. Как она собирается когда-нибудь в будущем склонять босса Варии, слывшего непримиримым и несгибаемым упрямцем, к подписанию соглашения, если даже его заместитель — не самый лёгкий в таких простых переговорах человек? Поручить это добивавшемуся выполнения любой задачи Альфани, конечно, было соблазнительным вариантом, но ей в любом случае надо будет присутствовать… Какое несказанное веселье предстоит. — В таком случае, вас везде будет сопровождать арбитр… — начала Ран. — Вро-о-ой, что?! — новые подробности препятствий для прощания с бывшим одноклассником ещё больше надрывали терпение — и без того иссякавшее — у Супербиа. — …либо мне придётся отказать вам в посещении церемонии, — невозмутимо закончила девушка. — Тьфу, — молодой человек мотнул головой в несогласии, но потом сквозь зубы процедил: — Тащи сюда своего… этого. — Подождите пока здесь, к вам спустятся, — резко развернувшись, Цугэмия прошла сквозь стеклянные вращавшиеся двери отеля и исчезла в вестибюле по направлению к лифту. Какой досадный тип-то, а!・・・
…С мягким шёпотом раскрывшийся лифт пропустил в полутёмный пустой коридор люкс-номера, расположенного на двух последних этажах, обособленно державшегося молодого человека в чёрном, строгом костюме. Медленно оглядевшись по сторонам, Хибари Кёя увидел проход к, очевидно, главной комнате, откуда лился яркий свет, изредка прерываемый тенями чьих-то фигур, и раздавались тихие голоса. Логично рассудив, что именно там и должно находиться убитое травоядное, ради которого тут собрались остальные неказистые и простейшие представители флоры и фауны, юноша ощутил толику отвращения к тому, что ему предстояло увидеть. Впрочем, он явился по собственной воле сюда лишь ради необходимости найти посмевшее умертвить Ханэуму существо, нарушившее тем самым дисциплину в Намимори, и забить уже его до смерти. Такие малодушные твари обычно всегда прятались на поверхности, пытаясь слиться с остальной серой массой зоопарка, но хищническая интуиция прекрасно чувствовала чужой страх, и Кёя не сомневался, что легко вычислит глупое животное. Оно наверняка здесь. Усмехнувшись, Хибари прищурился — в полумраке угрожающий блеск оникса его чёрных очей мог бы умерщвлять, если бы только тут попался неосторожный смертный. Уверенно свернув вправо в расчёте обойти все помещения номера, где умер незадачливый Ханэума, прежде, чем появиться на глазах у основной аудитории, молодой человек чётко проследовал дальше, пока плотный мрачно-алый ковёр коварно скрывал каждый его шаг.・・・
…— Значит, это ты сделал, — констатировать скучный факт для Альфани было весьма утомительно, и голос звучал непозволительно медленно, точно его владелец и впрямь ленился разговаривать. Вальяжно перебросив нога на ногу, с удобством расположившийся в кресле Кай косо взирал всё тем же практически нечитаемым взглядом на собеседника. Ситуация обязала его появиться тоже в чёрном костюме вместо привычной робы и собрать волосы в длинный хвост, переброшенный сейчас через плечо. Мужчина откинулся на спинку услужливого и мягкого сидения и устроил руки на подлокотниках. — Я этого не говорил, — резво возразил Хеффернан, пригубив бокал с вином, и с надменной хитростью усмехнулся. То, как он ощущал собственное превосходство, пропитало воздух вперемешку с чванливостью, кою молодой человек тоже не особо скрывал. Занявший небольшой диван сбоку от заклятого коллеги Ронан пребывал в похожей позе, покачивая переброшенной через другую ногой: правой рукой он держал алкоголь, а левой опирался на выпуклую спину софы. И рассматривал Альфани он с куда большим количеством эмоций, если учитывать, что уровень эмоций, выражаемых итальянцем, и сам по себе стремился к нулю. И так всё понявший Кай промолчал, не собираясь комментировать ни то, что произнёс младший Ризольвенти сейчас и чуть ранее, и ни то, что он сделал в принципе. — Интересно, как отреагирует Ран… — задумчиво и даже с азартом неторопливо проговорил Ронан, балуясь с вином, медленно двигая в ладони бокал. Не считая нужным отвечать ему вообще, старший Ризольвенти снова проигнорировал фразу, но болтливому Хеффернану ответ и не требовался. Находясь на пике самоуверенности и почти что любования собой, он наслаждался всевластием в диалоге, прекрасно зная, что Каю совершенно нечего ему возразить. — Малышка будет очень мило рассержена, — фантазировал помощник Ран о ней же, и при этом пустой взгляд Альфани даже не изменился. — Она будет злиться, — он довольно улыбнулся, на мгновение отвлекшись на спиртное в руке и мечтательно взглянув на напиток. — А потом всё равно простит меня, — хмыкнул, — куда ж денется!.. На минуту восстановилась тишина, ничем не нарушаемая, но Хеффернан не дал ей уютно свернуться калачиком в помещении и выгнал её безжалостно и резко: — Год прошёл! — он сильно нахмурился и сжал бокал. — Когда Ран уже… — Маленькая кайчо не влюбится в тебя, — индифферентно подытожил мысль раздражённого собеседника Кай. Мужчине даже показалось, что он испытал удовольствие от собственной реплики, вставшей Ронану тут же поперёк горла — его аж перекосило. — По себе судишь? — злобно бросил молодой человек и ухмыльнулся. — Сложно тебе было, да? — Хеффернан агрессивно отпил вино большим глотком. — Не понимаю, как кайчо… — Предлагаю тебе заткнуться, — невозмутимый, как каменная скала посреди океана, Альфани не изменился ни во взоре, ни в выражении лица, однако понизившийся самую малость голос подсказал младшему Ризольвенти, что он на верном пути, задев важную струну. — Ха, — дерзко обронил Ронан, не собираясь следовать совету Кая, но переходя к другой теме: — Не понимаю, как твоей любимой кайчо пришло в голову отдать и Ризольверу, и кольцо этой мелкой пигалице! — конец фразы сошёл на шипение. Ещё немного, и Хеффернан бы сломал бокал из-за напряжения в пальцах. — Цугэмия Ран… — громче и жёстче процедил молодой человек и вцепился злым взором изумрудных очей в собеседника. — …отдаст мне всё, — и, проваливаясь в эмоциональный хаос, практически поклялся Каю: — И твою прекрасную Ризольверу, — самовлюблённая ухмылка, — и кольцо своей драгоценной тётушки, — заносчивый прищур, — и уж тем более всю себя, — он надменно вздёрнул подбородок и изобразил левой рукой пистолет, полушутя выстреливая им в Альфани: — А ты останешься ни с чем. Выслушавший эту тираду с равнодушной миной итальянец оставил лицемерного помощника Ран без отклика, но безумно желавший реакцию от него Ронан продолжил: — Молчишь? — он кичливо улыбнулся. — И молчи, тебе даже сказать нечего, верно? Разбившись о скалу подобно маленькой, незначительной по сравнению с камнем волне, Хеффернан испытывал полную беспомощность. И всесилие одновременно: несмотря на затишье собеседника, он прекрасно осознавал дополнительную природу этого молчания. — Ты же даже сделать ничего не сможешь… — упивался юноша. — Расскажешь Ран? — он чуть ли не рассмеялся. — Я бы посмотрел, как ты ей меня сдаёшь, — Ронану действительно было любопытно бы это увидеть, но, разумеется, сие не входило в его планы или приоритеты. Кай продолжал индифферентно рассматривать Ронана, даже не шелохнувшись ни разу в кресле. — Даже сразиться со мной ты не можешь! — выложил на стол последний туз Хеффернан. — Такое слабое пламя Посмертной воли, как у тебя, ещё поискать надо, — уровень гордости за себя у парня зашкаливал, не имея никаких лимитов. — Позор для всех обладателей атрибута Облака иметь тебя в качестве представителя, — подведя черту, он вновь пригубил вино, увлажняя пересохшее от разглагольствований горло. Но когда Альфани сдвинулся с места, вставая и выпрямляясь в полный рост, Ронан малодушно вздрогнул, не ожидая этого, и слегка поперхнулся. Однако Кай по-прежнему не собирался как-либо комментировать высказывания разошедшегося младшего коллеги и попросту направился к выходу из помещения. — Ну да, трусливо беги, — заносчиво отозвался Хеффернан, уязвлённый, что так и остался без ответной реакции со стороны этого ходячего робота. Подошедший к двери Кай автоматически потянулся рукой к дверному замку, как вдруг осознал, что она всё это время была приоткрыта — видимо, зашедший к нему ирландец забыл затворить её полностью. Толкнув её, он вышел и аккуратно закрыл за собой. И резко остановился. Жёстко и нетерпимо в него с легко читаемым презрением всматривались два чёрных оникса из-под смоляной чёлки, падавшей на лоб и придававшей взгляду больше бескомпромиссности. Чётко очерченное лицо юноши не выражало более ничего — только подобный режущей тонкой стали взор был способен в доли секунды умертвить без всякой пощады того, на кого он падёт. Альфани задумчиво осмотрел нежеланного слушателя их диалога с Хеффернаном и предпочёл оставить всё как есть, хотя одна мысль всё же проскользнула в его не лишённое любопытства сознание: «Как много он успел узнать?» Двинувшись с места, Кай равнодушно прошёл мимо молодого человека, столь же безразлично его пропустившего. Не оглядываясь, Хибари Кёя отвёл толику внимания закрытой двери, за которой — он прекрасно слышал голос — находился Ронан Хеффернан, демонстрировавший везде и всюду преданность Цугэмии Ран в качестве её верного помощника. «Это не имеет ко мне отношения…» — убеждённо рассудил лидер Дисциплинарного комитета, испытав лёгкое отвращение к тому, кто находился по ту сторону деревянной перегородки. Невольно подслушанная им информация была абсолютно — в этом не стоило и сомневаться — бесполезна для него. Ему ведь всё равно: разборки между травоядными никогда не стоили его времени и сил… пусть эта нахальная пигалица сама разбирается с тем, что происходит у неё под носом, если, конечно, мозгов хватит. А если не хватит… Широко шагнув вперёд и незаметно ускорившись, Хибари продолжил осмотр снятых убитым Каваллоне гостиничных апартаментов. Ему ведь всё равно, верно?..・・・
Уставшая от пребывания в комнате, полных незнакомых людей, которые что-то между собой всё время тихо обсуждали, меняясь в парах и группах, Цугэмия Ран незаметно покинула главный зал, где сейчас находился гроб со столь рано ушедшим из жизни — да ещё насильственно — Каваллоне Дино. Оказавшись в узком коридоре, она неуверенно прошла дальше, думая, где бы спрятаться хотя бы ненадолго от этой тягучей и медленной суматохи. Убийца до сих пор не вычислен. Ни ею, ни её помощниками. Альянс беспомощен. Опрошены были все присутствовавшие в день смерти Каваллоне, но ни одной зацепки. Ромарио в трауре — ничего с того дня, а точнее, рокового вечера, не изменилось. Ровно ничего. Ситуация напоминала бездонное болото, засасывавшее в безнадёжность всё больше. Прогуливаясь по проходу, рассчитывая найти укромную комнату, где можно было бы отдохнуть, девушка практически интуитивным образом услышала за собой мягкий шелест чьих-то тяжёлых шагов на ковре, который скрывал их прекрасным образом. Резко обернувшись, она натолкнулась хмурым взглядом на взгляд чёрный и надменный, с прищуром пристально изучавший её, и позволила себе расслабиться: — Яа… Кёя, — поприветствовав заклятого недруга почти что дружелюбно, Цугэмия облегчённо выдохнула, когда Хибари остановился в паре метров от неё, и по привычке заносчиво усмехнулась: — Ты всё-таки пришёл…