Irrepressible Madness

      

あたらしい未来       The New Future

      August 12, 2007       Переливаясь подобно расплавленному драгоценному камню всеми оттенками алого и золотисто-розового, чистое и прозрачное небо озарялось мягкими всполохами нежного закатного огня. Бесценная тишина, окутавшая побережье реки города Намимори, подобострастно провожала дневное светило с небосклона, нарушаемая лишь мелодичным журчанием мелкой речушки, высохшей в это время года практически до дна. Расстававшаяся с беспощадным жарким солнцем ради вступавшего в свои права вечера природа незаметно вздыхала с облегчением, позволяя стоявшей духоте умерить свой пыл. Таявшую в плотном воздухе безмятежность можно было буквально ощутить на вкус: прохладная, как свежеприготовленный лимонад, и слегка сладковатая, она вдохновляла на новые свершения и при том дарила умиротворение после горячего, изнурительного дня.       Расслабленный, как и положено хищнику перед увлекательной охотой, и довольный сложившимися обстоятельствами Хибари Кёя зорко наблюдал за шедшей где-то далеко впереди Цугэмией Ран, кажется, настолько погружённой в себя, что она до сих пор не заметила опасность и не отреагировала так, как ей было присуще. Выполнявший привычный обход Намимори вечером лидер Дисциплинарного комитета обнаружил девчонку случайно, однако… как она говорила?.. На ловца и зверь бежит?.. Надо же, даже глупая пигалица может изречь зерно истины: сложно было не согласиться с сим утверждением, ведь он запланировал так или иначе взыскать с неё штрафы и наказания за все её прегрешения, а она тут как тут — в удобное время, в удобном месте… Собиравшийся изначально идти в другую сторону, нежели ту, куда — похоже, без всякой цели — шла Ран, молодой человек развернулся и неспешно направился следом: широкий шаг позволял ему даже в полной неторопливости постепенно нагонять ещё ничего не подозревавшую жертву.       Безотчётно наблюдая, как закатное зарево сменяет цвета в затейливой, уникальной градации, и совершенно не испытывая благоговения перед природными чудесами, как ранее испытывала всегда, Цугэмия прогуливалась по набережной реки Намимори, будучи захваченной не самыми приятными размышлениями: одни, помельче, касались школы и случившейся сегодня ссоры с родителями из-за успеваемости, а вторые, крупнее и важнее для неё, — Ризольверы и её роли в качестве главы всей Ассоциации. На самом деле обе проблемы были связаны между собой, ведь из-за всего того массива времени, уделяемого девушкой арбитражу, она всё чаще запускала учёбу, буквально не успевая выполнять все свои обязанности перед обществом и, главное, собой. Приходилось расставлять приоритеты, и Мидори отодвигалась чуть ли не на последнее место. Никогда не любившая собственную школу и преподававшиеся там дисциплины по большей части третьеклассница всё же не отпускала вожжи: это был последний год в качестве ученицы средней Мидори, а потом, в старшей, всё должно быть не так жёстко. «Вот бы сменить школу…» — любимая мысль Цугэмии снова проснулась внутри и расправила крылья, но ей пришлось опять завянуть: на какую? Старшая Намимори?.. Там же этот жадный до власти, пакостный демон… Ран передёрнулась. Не хватало ей ещё проблем из-за него до самого его выпуска.       «Ты следующая…» — его последние слова, сказанные ей на липовом прощании с Каваллоне Дино, так и застряли в голове, не желая избавить её от своего присутствия, и порядком раздражали, вертясь раз за разом в раздумьях как заезженная пластинка. Что этот мерзавец хотел сказать сим? Он ударил Ронана! Ни в чём не виноватого человека! Просто потому, что ему захотелось! Полная возмущения Ран вновь ощутила, как кровь забурлила в венах от злости, несмотря на усталость во всём теле. Что он себе позволяет? Ещё угрозы будет ей…       Пропав в объятиях раздражения, щекотавшего нервы словно кончиком тонкой кисточки, она даже не услышала размеренные шаги за спиной, приближавшиеся к ней неумолимо и выверено, и поэтому остановилась как вкопанная, когда…       — Для того, чтобы забить тебя до смерти…       Вспугнутое сердце моментально сорвалось с хлипких от страха петель и с неровным биением ухнуло вниз, падая бесконечно долго. Размеренное дыхание тут же перестало быть таковым, и лёгкие точно пережало: спасительный кислород прекратил поступать. Онемевшее тело пробила дрожь, а прекрасно знакомый Цугэмии голос — прохладный и будто резавший живьём — продолжал, вызывая у шокированной девушки с трудом сдерживаемые судороги в руках и ногах:       — …сегодня прекрасный вечер.       Он появился… потому что она подумала о нём?.. Слишком невероятное совпадение, почти мистическое, неужели такие бывают?.. Может быть, он и вправду дьявол во плоти?.. Он не мог просто материализоваться за её спиной, она должна была заметить его приближение, разве нет! Липкая паника заполонила собой всю душу девушки, парализуя владелицу и мешая сориентироваться в этой чрезвычайной ситуации. Буквально вынуждая себя двигаться и с трудом управляясь с собственными ногами, Ран медленно начала разворачиваться, а язык, чья дерзость обморожению никакому не поддавалась, сам собой вывел нечто чудное:       — Не может бы-ыть… Сам Хибари Кёя способен чувствовать красоту природы…       Лишь бы это был не он… те секунды, что промелькнули до того, как их взгляды действительно встретились, на самом деле растянулись на вечность, и понимание, что она никак не могла ошибиться и принять чей-то чужой голос за голос лидера Дисциплинарного комитета, росло в геометрической прогрессии, доставляя Цугэмии прямо-таки физический дискомфорт. Уж лучше бы она ошиблась — но такой вероятности просто не существовало.       Ощущая себя деревянным солдатиком, Ран неловко развернулась и немного отступила назад, точно её заставил это сделать неподъёмный вес чёрно-агатового взора, расслабленно всматривавшегося во взъерошенную, моментально нахохлившуюся жертву, чьи золотистые очи отвечали молодому человеку хмурым, почти злым прищуром. Сомнений больше не оставалось, как и хоть капли надежды на лучшее, — перед ней стоял Хибари Кёя собственной персоной.       — Что ты здесь делаешь? — шипящим шёпотом произнесла девушка, гордо демонстрируя всей своей позой независимость и настроенность защищаться. — Преследуешь меня? — она сжала кулаки и выпалила скорое заключение: — Ты не в курсе, что это преступление? — Цугэмия даже не пыталась скрывать своё раздражение, ибо оно одолевало её столь сильными волнами, что эта негативная энергия уже просто требовала выхода.       — Забавно, — протянул с усмешкой Кёя и сделал лёгкий шаг вперёд: звук удара каблука об асфальт показался Ран громоподобным, отчего она незаметно вздрогнула и растерялась, не понимая, отходить ли ей дальше или позволить ему приблизиться, точно она ничего не боится… — От закоренелой нарушительницы… — новый шаг в её сторону, и школьница сдала позиции, отступая назад, — …выслушивать о преступлениях… — опять это неспешное движение к ней, нервировавшее её до самой последней клеточки, — …у меня нет ни малейшего желания.       — Кто бы говорил! — поморщилась девушка, не спуская с юноши презрительного взора и пытаясь следить за его действиями, ибо ожидала худшего. — Из всех людей на свете ты… — Кёя неторопливо придвинулся к ней опять, и она поспешно отскочила, — …самый настоящий бандит! — последнее Цугэмия почти выкрикнула наглецу в лицо, рассерженная собственной беспомощностью и каким-то ослаблявшем её страхом перед ним. Почему её так потряхивает? Правда на её стороне, в этом Ризольвенти не сомневалась, однако… Не перестававшее отбивать неравномерный ритм сердце нарушало буквально весь привычный ход организма, мешая Ран сосредоточиться и успокоиться.       — Бандит?.. — переспросил позабавившийся Хибари, прямо-таки ощущая, как воздух пропитывается ужасом девчонки, которой некуда бежать и негде спрятаться от него… и заслуженного наказания. Она определённо боится: молодой человек был способен определить уровень испуга жертвы с любого расстояния, тем более с такого близкого. Неровно дышавшая пигалица смотрела на него угрюмо и настороженно, как если бы ожидала удара с минуты на минуту. Взъерошенная — словно ощетинившаяся — и мрачная, она напоминала ему отважного воробушка, готовившегося биться со смертельной опасностью со всей имевшейся у него храбростью. Какая всё-таки… потешная. Пребывавший в умиротворённом — и даже можно сказать, что хорошем, — расположении духа Кёя продолжал наступать на отходившую назад спиной школьницу, прекрасно видя, что скоро у той закончатся ходы для увиливания от него. Но она была столь увлечена вербальными атаками, что не осознавала этого сама. Что ж… тем веселее.       — Бандит, — прошипела Цугэмия, сжимая кулаки. — Бандюган, который бьёт ни в чём не повинных людей! — картинка отлетевшего после удара тонфа к стене Ронана так и застряла в голове девушки, не давая ей освобождения даже с пониманием того, что молодой человек не так уж и сильно пострадал тогда. Не переваривавшей бессмысленное насилие — Ризольвера была полна этого и так, ей хватало, — Ран претила мысль, что Хибари может позволить себе навредить каждому, кому захочется врезать. Просто так — без всякой веской или просто причины. Кем он себя возомнил, в самом-то деле? Как глава Ассоциации Независимых Арбитров она обязана разобраться с этим… мелким нарушителем чужих прав. Не время бояться — правда на её стороне, повторила упрямо Ризольвенти, пытаясь взять себя в руки.       — Хо-о, — удовлетворённо протянул Кёя и вполне заинтересованно уточнил: — Это ты о чём?       — Ты ударил Ронана! — выдвинула обвинение разозлённая арбитр, на мгновение забывая сделать шаг назад. — Немедленно объяснись! — не выдерживая близкого расстояния, ученица Мидори отскочила подальше, но этого было недостаточно, чтобы остановить лидера Дисциплинарного комитета.       — А, этого… — в приятном, что Цугэмия готова была бы отрицать даже под страхом смерти, голосе молодого человека промелькнули нотки разочарования, чьё происхождение было неизвестно для неё и не совсем понятно для него. Его раздражило, что она вытащила этого лживого пёсика сейчас из закромов памяти, то бишь что она думает об этом до сих пор, или что?.. Какого вообще чёрта девчонка считает, что он будет объясняться перед ней за тот лёгкий удар, когда ему надо было и вовсе забить лицемера до смерти?.. Не его дело… Однако назойливое напоминание, сколько бы он ни повторял это себе, работало всё слабее и слабее и тоже постепенно начинало вызывать фрустрацию.       — Ронан же ничего плохого не сделал! — почувствовав собственную власть буквально на доли секунды, Ран тут же вошла во вкус и снова атаковала: — Кем ты себя возомнил?       — Ничего? — хмыкнул Кёя, чем немного сбил агрессивность пигалицы, не понявшей, к чему прозвучал вопрос. — В таком случае… — в понизившийся тембр проникли устрашавшие нотки, — ты, так хорошо всё зная о других… — Цугэмия нервно сглотнула и затравленно замерла, забывая о необходимости отступать, — …должна прекрасно знать и собственных преступлениях, — впивавшиеся в золотистые глаза и словно высасывавшие всю душу жертвы агатовые очи недобро блеснули, и по обмякшему телу девушки пронеслась волна мурашек.       Занеся ногу над землёй в намерении её поставить и опять отшагнуть дальше, Ран внезапно покрылась ледяной корочкой почти в буквальном смысле: она никак не могла нащупать кончиком обуви твёрдую поверхность — её просто не было. В ужасе она бросила взгляд через плечо и поняла, что за спиной у неё лишь крутого угла склон, ведущий сразу к реке. «Он всё видел, мерзавец! — простое осознание запоздало оповестило хозяйку о наступившей опасности. — Он загнал меня в угол!» За ней не было никакого заборчика или преграды, и, вероятно, школьница могла бы позволить себе уйти в сторону, но не тогда, когда одной левой она зависла над внушительной горкой, а прямо перед ней стоит что-то задумавший недруг!..       Мгновенно Цугэмия вернула растерянный и даже испуганный взгляд ко взгляду всем довольному и, узрев на точёном лице заклятого врага надменную усмешку, сию секунду разгорелась яростным желанием её стереть — желательно, раз и навсегда. Взяв себя в руки и сжав кулаки, Ран процедила сквозь зубы:       — Говорю в последний раз, — медовые очи словно метали мелкие золотые молнии, как если бы они могли как-то навредить обидчику, — Так называемые тобой мои якобы преступления не существуют! — и разъярённая Ризольвенти попыталась оттолкнуть Хибари, упёршись ему руками в грудь, что он пресёк, задержав её за предплечья, но тогда…       Ощутив жёсткую хватку и тут же дёрнувшись в стремлении вызволить себя, что было безуспешным, поддавшаяся приступу гнева Цугэмия в следующий миг попыталась применить боевой приём, чтобы заставить Кёю отпустить запястья, однако не рассчитала, что за спиной находится пустота, и…       Оступившись и потеряв равновесие, девушка оказалась в свободном падении и машинально ухватилась за то единственное, что могла: за рубашку лидера Дисциплинарного комитета, у которого оставался шанс устоять, если бы секундой ранее неугомонная пигалица, уже пребывая в полёте, не ударила его по ногам своими, зацепившись и лишив противника также опоры.       Буквально несколько мгновений — пара взмыла над откосом и затем резко рухнула на склон, покатившись кубарем вниз к реке. Ненавидевший, когда вещи выходят из-под контроля, и легко ориентировавшийся в чрезвычайных ситуациях Хибари быстро — инстинктивно и не задумываясь — сгруппировался, прижав к себе шокированную девчонку, и сумел вовремя затормозить каблуками, не достигая безмятежно журчавшей речки.       Зажмурившаяся Ран с безумно колотившимся сердцем неуверенно приоткрыла глаза, как только поняла, что движение прекратилось: в золотистые очи впились чёрные, не предвещавшие ничего хорошего — горячий кислород стало сложно поглощать. Следом же она осознала новую интересную истину… Хибари Кёя лежал на спине на траве, а она — Цугэмия Ран — удобно устроилась сверху, пока его рука легко придавливала её к телу молодого человека.       Самое время потерять счёт дыханию насовсем.