Танцы на пепле

В убежище всюду висела нацистская пропаганда. Различные лозунги, которые на первый взгляд должны были вызывать патриотические чувства, но что значит родина и патриотизм для нынешнего поколения. Для них родина - это убежище, где они родились, где они выросли. Как бы не старалось старшее поколение сохранить знания и передать их новым поколениям, дети подземелий даже представить не могли всех этих масштабов, в которых была заключена та страна, то государство, в котором жили их предки. Но чем дальше путешественники шли по коридорам убежища, тем более звонкие и даже устрашающие лозунги они видели. Для многих сверстников Игоря и Лины тогда уже не было даже известно о таком понятии как "национальность". Да, люди существенно отличались друг от друга телосложением, цветом кожи, цветом глаз, разрезом глаз, интонацией голоса и так далее. Но такие понятия как русский, бурят, таджик были напрочь забыты. Они все были жителями убежища и без взаимовыручки никто бы не выжил. Конечно, и на Пограничном Кольце люди помогали друг другу, но все жители убежища были белыми. Здесь не было смуглых людей, здесь не было людей с узким разрезом глаз. Здесь были высокие, с голубыми глазами и светлыми волосами люди. И это не вселяло некое благоговение или спокойствие. Наоборот, такое зрелище лишь подливало масло в костёр паники, который вот-вот, казалось, всполыхнёт в сердцах гостей убежища. Они все видели эти искажённые, посрамлённые и забытые тела несчастных людей, которые погибли только потому, что они отличались от некоего стандарта внешности. Пройдя обычную процедуру регистрации в убежище, Миша буквально сходу смог продать администрации всё содержимое телеги. Взамен они получили вполне приличную награду в виде шести рожков к АК-74, шесть фильтров для противогаза (каждому по два), а также мешок консерв. - В принципе это всё - стоимость одного лишь двигателя. Книги для них не имеют особой ценности, - сказал Миша. - Оно и видно, - съязвила Лина, однако Игорь показал ей жестом, что лучше такие вещи здесь не говорить. - Не хватало нам ещё того, чтобы нас пришили за то, что ругаем здешнюю власть, - совсем тихо выдавил из себя Игорь, - не забывайте, где мы. Переведя дух, насколько это было возможно, троица уже собралась выходить из этого последнего убежища русского нацизма. - Ты как хочешь, Миша, а мы с Линой идём к Центру. Будем искать у них помощи, чтобы справиться с этими погорельцами. От одного лишь упоминания об этих существах и всех троих кровь застыла в жилах. В голове в один миг появились и исчезли их образы, и даже появилось ощущение их присутствия здесь. - Нет, я без вас через этот тоннель не пойду, - тут же начал отнекиваться челнок, - там же лежат ребята... и я точно не собираюсь к ним присоединяться. А Рейх вряд ли выделит одному лишь мне машину, чтобы доставить меня обратно. Не такой уж я именитый челнок, что делать мне такие услуги. - Извините, я тут случайно услышал, что вы говорили про Центр? - вдруг подошёл к ним офицер в чёрной униформе с мягким лицом и ядовито-зелёным огоньком в глазах. - Прошу прощения, господин офицер, - начал разговор Игорь с немецким акцентом, чтобы не выдавать всю аферу, которая спасла этих счастливчиков с Аэропорта, - мы вышли в Большой Свет (как называют теперь руины города и его окрестности) и мало чего знаем об обстановке. Не могли бы Вы нам рассказать всю ситуацию, которая Вам известна? Огонёк в глазах офицера погас и его лицо сделалось ещё более наигранным, чем оно было раньше. - Что ж, раз Вы, возможно, последний представитель абсолютно чистой арийской расы, там сказать, наш Предтеча, то я расскажу всю ситуацию, мне известную. Как Вы уже поняли, мы - последний оплот расовой и генетической чистоты во всём Большом Свете, и расположены мы здесь, на Пограничном Кольце. Если идти от нас на восток, то там будут бандитские группировки, которые не поленятся Вас обокрасть и всю Вашу свиту. Конечно, там есть и все развлечения на подобии казино, доступных девушек. Но я думаю, что Вы - истинный Предтеча, скрытый под лохмотьями погибшего мира, на это не поведётесь. Дальше будет территория Машзавода и Центра. Но Центр сейчас принадлежит коммунистам, этой краснопёрой мрази. Они вступили в союз с Машзаводом и теперь охраняют его границы. Однако куда проще пройти через границы Машзавода, чем через границы Центра. К тому, насколько я знаю, Университет тоже к ним присоединился и они работают все трое вместе. И их совместная работа продвигает те идеи, которые позволяют мутантам и выродкам человечества спокойно существовать в новом мире, а чистый человек должен погибнуть во имя эволюции. Но мы - и есть эволюция. И мы победим. Sieg!.. - Heil! - вторила ему толпа, но в этот момент Лина заметила, как охранники выявили якобы мутацию у ребёнка лет семи и принялись его избивать до смерти. А речь этого офицера вовсе вывело её из колеи. Она в один миг вытащила пистолет из кобуры Миши и сделала пять выстрелов в сторону офицера. Один из них попал прямо в висок. - ...через повешение, - гласил вердикт Верховного Судьи Нового Рейха, - казнь состоится на Аллее Смерти через три дня. Ни Игорь, ни Лина не помнили всех подробностей плена в нацистской тюрьме. Их избивали сильно, но бережно, чтобы не убить в ходе допроса. - Ведь Вы - наша Предтеча, - с наигранным сожалением говорил комендант в комнате пыток, - Вы должны быть всецело за нас, за наше правое дело, а Вы позволили своим спутникам не только предательски ударить нам в спину, но и сами взялись за оружие. Вы - настоящий предатель и не достойны уважения потомков арийской расы. Вы - Иуда, Каин, Сатана. С Линой особо не стали церемониться. За её карие глаза и каштановый цвет волос её нещадно били и даже публично издевались, выставляя её на всеобщий показ. Она бы продолжала биться и в колодках, но местные палачи умело "выбивали всю дурь" и начисто лишали сил. Игорь и сам чуть было не молил о том, что его вывели вместе с ней на всеобщее посрамление, лишь бы не отсиживаться здесь, не слышать и не наблюдать всё эти издевательства. Её и били, и обливали всякой дрянью, и выдирали волосы, и закидывали всяким мусором. Были даже те, кто не посрамился на неё помочиться. Игоря за его мольбы о всеобщем позоре приняли за умалишённого, мол, палачи выбили ему оставшиеся мозги. Но в этом и была их хитрость. Было сразу понятно, что они очень сильно друг к другу привязаны, потому они заставляли смотреть его на страдания подруги. Миша оказался гнилым орешком. Это он оглушил Игоря и помог охране скрутить Лину. - Наверняка эта мразь сейчас пирует вместе с этими у***ами из этой вонючей администрации, - сквозь распухшие губы говорил Игорь. Лина же практически бездыханно лежала. Ей никогда не приносили ни еды, ни воды. Приносили лишь Игорю. Не понятно, из-за чего. Ведь он предатель нацистских идеалов и идеального арийского государства, а к нему всё равно относятся как к важному пленнику. Игорь не оставлял себе ровным счётом ничего и буквально с ложечки кормил совсем изнеможенную Лину, будто она младенец. - Ну, Ваш черёд, - тюремщик открыл камеры и пинками выгнал едва стоящих на ногах пленников. Им вручили противогазы с фильтрами, от которых толку не было никакого. - На кой чёрт мертвецу нужен противогаз? Как вздёрнем вас и снимем тут же. Не вас, а маски. Вы будете там висеть как гирлянды на ёлке, - тюремщик закатился глухим рокотом. На поверхности рядом с пустым фонарным столбом стояли два палача с двумя петлями. - Всё будет быстро, не переживайте, - заверяли их палачи и уже натянули на них петли. После того, как комендант огласил приговор, палачи дёрнули за верёвки. Руки Игоря и Лины были связаны, они всячески пытались вырваться из петли, но всё зря. Вдруг они услышали раскаты выстрелов. Палачи и комендант поспешили скорее удалиться. Висельники упали на землю, так и не умерев. Однако от шока оба потеряли сознание.