***
Темнота. Какая-то колючая, неприятная, безвылазная темнота. Мрак. Это единственное, что видел он во снах этой ночью. И знал, что ничем хорошим это обычно не кончается. Скоро его ждет кошмар, после которого он еще несколько дней будет ходить как чумной. Говорят, лучшие сны — это те, которых не было. Что лучше высыпаются тогда, когда сна не было. Вася же всю ночь проворочался. Пот выступил на лбу. В комнате словно было жарко. Проснулся рано, хоть и обещал и девчонкам, и самому себе проспать до обеда. За окном было еще темно. Глянул на время и смекнул, что рассвет будет где-то через полчаса. Усмехнулся: когда их по тревоге поднимают, он с таким трудом отрывает себя от подушки; а когда можно поспать вдоволь, то он раньше солнца подскочил. Лежал с закрытыми глазами. Одни мысли сменяли другие, планы корректировались, голова не отдыхала. Думал и о том, что надо расставить точки в их с Женей отношениях. Думал о том, что и правда неплохо бы ему развеяться. О том, что прошло уже много лет, а он до сих пор боится этой темноты, снящейся ему. Он уже не ребенок, не мальчишка, сам уже отцом может стать, а детские страхи и наваждения время от времени окутывают его. И сказать-то кому-то не с руки. Не засмеют. Даже, наверное, поймут. Самому неудобно. Не заметил, как солнце медленно поднялось, озарив город сначала рыжевато-алым, а затем и золотистым светом. Зима. Светает поздно, темнеет рано. Не разберешь, когда, что и где. Какой-то внутренний звоночек дал понять, что хватит изображать спящего — пора завтракать. И было бы замечательно, стой этот завтрак на столе, и нужно было бы только съесть его, но увы — кухня была пуста, аппетитные запахи по ней не разносились, а холодильник был наполовину пуст. «Или наполовину полон. Интересно, я оптимист или пессимист? Но сегодня походу реалист — меню не царское», — оглядывая свои запасы, думал Кот. Смотреть — одно, и для глаз это, может, и полезно, но вот желудок вряд ли принял бы такую пищу. Ему бы что посущественнее. Вася быстро разбил пару яиц на сковородку, поставил вариться кофе и нарезал пару помидоров на салат. Настроение было каким-то… Не таким, каким оно планировалось вчера. Вроде и довольно-таки воодушевляющее на «подвиги и открытия», а вроде и остаться бы дома. Какая-то вялость, вероятно, из-за плохого сна ночью. Удивительно, но не успел приготовиться завтрак, телефон Кота зазвонил. Дурные мысли, что выходной отменяется, мигом заняли всю его голову. Вздохнув, Ионов не глядя ответил на звонок и услышал веселый, но немного сонный голос Умы. «Разбудила? Тут идея появилась за город смотаться. Ко мне на дачу. Шашлыки, природа. Дом от родителей достался, надо же хоть изредка заглядывать», — по голосу слышалось, что Леся проснулась не пару минут назад, а идея, скорее всего, появилась внезапно. А может, и вовсе проснулась Уманова с этой мыслью и кинулась обзванивать друзей. Так или иначе, Вася согласился и для вида немного поворчал о том, что еще рано. Обернулся и увидел, что прозевал кофе, которое, шипя, выливалось из турки на плиту. «Черт! Кофе!» — выругался Кот, не отнимая телефона от уха. Быстро выключил конфорку и услышал в трубке: «Только проснулся, да? Ну-ну, спит он до полудня». Что ответить, Вася не нашел, потому просто попрощался с Олесей и оглядел масштабы трагедии. Вопрос: мыть сейчас или потом? — вставал на повестку дня. Сейчас это делать было неохота, но, чего греха таить, и позже вряд ли появится энтузиазм, потому ответ нашелся сам собой. Покончив с едой и вообще всем, что связано с кухней, Кот увидел смс с адресом от Леси, а минут через пять пришло еще одно, от Жени: «У меня машина сломалась. Твоя на ходу?». Вася, улыбнувшись, набрал сообщение о том, что его машина абсолютно в рабочем состоянии и практически свободна. Вопрос, почему она написала ему, а не кому-то другому, конечно, интересовал, но сам факт не мог не радовать. Судя по сброшенному Лесей адресу, ехать им пару часов точно. Мало-много, а написала-то она ему.***
Приятный дым от мангала, пощелкивающие в нем угли, небольшой дом, в котором, по всему видно, бывали крайне редко. Пара деревьев во дворе. Белый снег едва не по колено. Сероватый рассеивающийся свет. Было пасмурно и довольно морозно. Сыро к тому же. Возможно, из-за этого погода и казалась такой пронизывающей. Сырость Кот не любил никогда. Она казалась одним из самых противных явлений природы и как назло в Петербурге преследовала едва ли на каждом шагу. Он нормально ее переносил, но просто не любил. Огонь в мангале разгорался как-то неохотно, а утренняя яичница казалась чем-то очень далеким и несытным. Мясо класть на мангал было еще рано, а заняться чем-то было надо, потому, чуть ли не силой вытолкав Серегу за дверь, Кот предложил расчистить территорию от снега. Осознание, что есть от этого захочется только сильнее, пришло позже. Понимание, что Леська приедет сюда в следующий раз невесть когда, — тоже. Об этом Ионов подумал, оперевшись подбородком о деревянный черенок лопаты. — Серег, а нафига мы это сделали? — будто это Мыцик вытащил его из дома, дабы скоротать время, спросил Ионов. — Приехали, — резко остановившись и повернувшись к Васе, констатировал Серега и тоже оперся о лопату. — Ты меня хочешь об этом спросить? — Эй, труженики тыла, есть пойдете? — послышался голос Бизона; Кот и Физик обернулись. — Не, ну мы, в принципе, и без вас справимся. Леся говорит, что вроде не просила вас. И не поняла, кому вы тут всё расчистили. Птичкам? — Бизонам! — в голос крикнули Ионов и Мыцик и, прислонив лопаты к забору, пошли в дом. Мясо оказалось жестковатым и сухим. Настроение Кота, вроде бы недавно приподнявшееся, снова находилось на утреннем уровне. Ни там, ни здесь. Ни хорошо, ни плохо. Пощелкивающие в печке дрова. Немного вина в бокале. И странное предчувствие в душе. Предчувствие, что что-то должно случиться. Что-то нехорошее. И это будет похуже отказа Женьки от свидания. Сегодня она как-то на удивление часто оказывалась рядом с ним. И в машине, и за столом. За окном кружил снег, крупные хлопья заметали недавно расчищенную дорожку. Кот вертел в руках бокал, стоя у окна. Смотрел на этот снег. Снег он любил. Дождь — нет. Не знал, почему. Не любил дождь, сырость. Дома было не очень тепло, но и не холодно. Деревянные стены, большие окна — здесь было уютно. Начинало темнеть. Эту часть суток Вася тоже не жаловал. Это было на подсознательном уровне. Не зависящее от него. Отпил немного из бокала. Ребята сидели в соседней комнате. Надо бы вернуться к ним. Отправили-то его подкинуть поленьев в печь. Бокал он забрал с собой на автомате. Вообще, вторую половину дня он был как на автомате. Туго соображал, уходил в свои мысли, не сразу отзывался. И дурное предчувствие всё сильнее охватывало его. — Вась? — голос Жени откуда-то из-за спины, а потом ее руки на его плечах. — Ты в порядке? Он молча кивнул и поставил бокал на узкий подоконник. — Ты какой-то не такой сегодня. Что-то случилось? Оба понимали, что вряд ли кто-то пойдет выглядывать, где они. Ребята не лезли в их отношения, и за это оба были им благодарны. И сейчас, если Мура ушла за Котом и не идет обратно, значит, так нужно. — Всё в порядке. Ничего не случилось, — он улыбнулся и сжал ее ладонь в своей. — Просто как-то… не так, — Кот поморщился и всмотрелся в крупные хлопья снега. — Вась, я… мы… — Женя замялась. Кот предполагал, что она начнет этот разговор, и решил не перебивать. Слышать, что им не быть вместе, он уже привык. — Ладно, забудь. Слушать что-то вообще не пришлось. Мура просто положила свою голову ему на плечо и улыбнулась. Без слов. Тихо. Спокойно. Хотелось простоять так долго и прогнать все дурные знаки и предчувствия. Остаться так вдвоем. Снег, зима, ветер, они и полупустой бокал вина на подоконнике. — Жень, — слегка прикрывшая глаза Мурашова вздохнула и дала понять, что слушает его, — а что хуже: кошмары или бессонница? Такого вопроса Мура не ожидала. Ждала услышать что-то об их отношениях, о конкретике, о нецелесообразности того, что происходит между ними. О том, что пора уже что-то решить. Решиться. А он о кошмарах… Но почему-то в этом вопросе Женя увидела что-то настолько личное и сокровенное, что это было куда интимнее вопроса об их чувствах. В голосе был отзвук какого-то… страха? Мура и подумать не могла, что Вася может бояться каких-то кошмаров. Чего-то ненастоящего. Где он, спецназовец, и где эти детские заморочки. Хотя она почувствовала, что это для него по-настоящему важно. Что этот вопрос имеет для него какой-то другой смысл. — Смотря в какой ситуации… Если постоянно снится что-то ужасное, наверно, лучше не спать, — пожала плечами Женя, — а когда неделю не можешь уснуть, то уже и кошмары без разницы. Его вопрос ставил ее в тупик. Она и правда не знала на него ответа, но просто сказать «не знаю» не могла. Он доверился ей. Чувствовалась та неуверенность, с какой он задал этот вопрос. Сказала так, как видела ситуацию. Мура не мучилась ни с кошмарами, ни с бессонницей, потому вопрос не был актуален для нее и об этом она как-то не задумывалась. И даже подумать не могла, что Ваську это может волновать. Да еще и так… искренне, по-настоящему. Не шутки или интереса ради он спросил это. — Просто, знаешь, снится всякое… Потом себя даже маньяком чувствую, — Кот нервно коснулся шеи, — голова еще раскалывается, как будто напился нормально так. — Может, просто рядом нет человека, который бы помог тебе эту боль побороть? Из ее уст это звучало так мягко и нежно, так обнадеживающе, что Ионов был бы не против прочувствовать все те кошмары, лишь бы она была рядом с ним и помогла справиться с ними. Он не знал, подразумевала ли она себя в этом, пыталась ли выведать, есть ли у него девушка, или хотела сказать, что точно не она будет этим «помощником», но отчего-то очень приятно было услышать эти слова, почувствовать, что его заморочки кто-то воспринял всерьез, не сказал «не париться из-за ерунды». Вася, конечно, знал, что Женя вряд ли бы так сказала, но чужая душа — потемки, и потому ее милая улыбка и ее пальцы, переплетающие пальцы его руки — всё это теплом разливалось по телу. — Место вакантно, — усмехнулся Кот и сжал ее ладошку в своей. А снег всё кружил, и темнота оседала на деревья. В печи потрескивали поленья. Бокал вина на подоконнике. Ее ладонь в его ладони. И скверное предчувствие на душе. Как кошка, скребущая на душе Кота накануне серьезных изменений в его жизни… Но, что-то ему подсказывало, это не будет что-то новое, а совсем наоборот — что-то из его прошлого. И только снег, заметавший дорожку. И ее голова на его плече…