***
Когда Савада вернулся домой, приблизительно в восемь, он увидел странную картину. Ребёнка рядом с его матерью. На самом деле, странно было то, что тот говорил. Оно не должно разговаривать или пить кофе. Парень бросил сумку на пол, чтобы пойти поприветствовать свою мать, целуя ее в щеку, привычка, которая передалась ему от Мии, когда та появлялась у него дома, и устало посмотрел на ребенка в фетровой шляпе с большими черными глазами жука. — А это еще кто? — спросил шатен, изобразив на лице приятное удивление. — О, Тсу-кун, это Реборн-кун, он останется с нами на некоторое время, – радостно объяснила его мать. — Так… могу я спросить, почему? — Чаоссу, твой отец послал меня обучать тебя. — Тсунаёши моргнул, а потом нахмурился при упоминании об отце. Повернувшись к малышу, он положил руки бедра, стараясь выглядеть устрашающе (но на самом деле это было не так). — Очень смешно, — отрезал японец. – Извини, но у меня уже есть один репетитор. — Да, я слышал, — хмыкнул Реборн. — твоя маман уже сказала мне. — Мам? — он повернулся к своей матери. Та с энтузиазмом кивнула. — Реборн-кун проделал весь этот путь, чтобы обучать тебя. Я не могла просто отправить его домой после того, как твой отец послал его сюда, — затем она начала краснеть. — О, милый, он такой заботливый, — умилилась Нана. Тсуна, как и любой ребенок, у которого сентиментальный родитель, исказил свое выражение лица в отвращении, что принесло ему игривый шлепок по руке от его матери. — Тсу-кун! — отругала она его. — Честно говоря, разве у тебя нет проблем с японским? Реборн-кун сказал, что он готов помочь тебе с этим предметом. — Я сам справлюсь, – запротестовал юноша. – А что ему за это будет? – он указал на ребёнка. Быстро, словно молния, Реборн шлепнул его по руке зеленой палкой, которой били по футонам. Тсуна взвизгнул и прижал руку к груди, свирепо глядя на малыша. — Все, что мне нужно - это место для ночлега и немного еды, – хмыкнул Реборн, сверкав своими жучьими глазами. Беспокойство в его кишке, только усилилось. Что-то было не так, этот ребенок странный. Он не знал, как и почему, но говорящий ребенок в любом случае не позволяет чувствовать себя лучше. Почему он вообще здесь? Неужели его действительно послал отец? Неужели он действительно собирается учить его? Почему сейчас? Кто этот ребенок? Нана радостно захлопала в ладоши. — Теперь, когда все улажено, Реборн-кун, я уверена, что Тсу-кун не откажется разделить с тобой свою комнату. Савада тут же запротестовал, но его мать ничего не желая слышать, отослала его в свою комнату, чтобы показать новому гостю, где он будет спать. Немного надувшись, шатен распахнул дверь, расстроенный тем, что мама не слушает. Парень бросил сумку на стол и уселся на кровать. Он ждал, опасаясь ребенка, который осматривал его комнату. — Так ты действительно собираешься учить меня? — повторил ранее Тсунаёши. Реборн ухмыльнулся, потянув вниз край своей фетровой шляпы, чтобы скрыть половину лица. У Тсуны возникло беспокойство по этому поводу. — Никчёмный Тсуна, — он вздрогнул от прозвища, которое давно уже не слышал. — Меня отправили сюда из Италии, чтобы обучить тебя стать следующим мафиозным доном семьи Вонгола. Чего бы он там ни ожидал, но только не этого. Савада громко расхохотался. – Хороший шутка, малыш, – хмыкнул он. Реборн продолжал пристально смотреть на него, его смех стих. Это тревожное, тошнотворное чувство, которое он испытывал ранее? Оно начало оседать, словно цемент. – Эх? А потом, когда наследник смог собраться с мыслями, «Эх» превратилось в «Хииииииии!», хотя это скорее долгий протяжный писк. Реборн был абсолютно и совершенно серьёзен. Это была не шутка. — Дон? Типа, мафиозный Дон? Он только сейчас заметил, что из шляпы Реборна выползла ящерица и поползла к его руке. Ящерка была зелёной, а потом та превратилась в чёртов пистолет. Слишком поздно, чтобы реагировать, Савада вздрогнул, когда она была направлена прямо ему в лицо. — Я Реборн, сильнейший киллер в мире. Так что, Никчёмный Тсуна, — пистолет опустился и был использован для того, чтобы поправить его фетровую шляпу. Реборн ухмыльнулся, и произнёс следующие слова, которые навсегда изменят его жизнь. — Приготовься стать Вонголой Дечимо.***
Было около половины седьмого утра, когда раннюю тишину нарушил звонок. Не успел он прозвонить и третий раз, когда усталый шатен ответил измученным голосом: — Алло? — Что это с тобой? — прямо спросила итальянка. Несмотря на усталость, Тсуна сумел улыбнуться ее беспокойству. — Нет "доброго утра"? — дразняще произнёс парень, вставая, он потёр усталые глаза. — Доброе утро, а теперь что случилось? Ты говоришь так, будто тебя ограбили, – Миа всегда сразу переходила к делу. Его настроение мгновенно омрачилось. Он опустил голову, пытаясь вспомнить события прошлой ночи. Волна воспоминаний поднялась на поверхность его сознания, заставив задуматься над тем, стоит ли рассказывать ей об этом. Как объяснить своей лучшей подруге, что он был следующими в очереди, чтобы стать боссом самой сильнейшей мафиозной семьи? — Тсуна? — теперь в ее голосе слышалось легкое беспокойство. Нет, он не хотел, чтобы она вмешивалась. Если он действительно следующий наследник, то Бог знает, что может случиться, Мию могут похитить или даже убить. По его спине пробежала дрожь. Множество невыразимых, ужасающих мыслей начали терзать его разум, как густая туманная туча. Он не хотел, не мог, не допустит, чтобы с ней что-то случилось. — Тсуна? — Тсуна! — Маттеис внезапно ворвалась в его комнату, выкрикивая его имя, напугав его так сильно, что тот даже не успел отреагировать, когда иностранка бросилась на него, повалив прямо на кровать. — Да что с тобой такое? — сердито прошипела ему в ухо. Затем отстранившись, юница взглянула на него. – И почему ты все еще в своей униформе? Ты в них спал? — сев на край кровати, она начала суетиться вокруг него. — Почему ты так расстроен? – продолжала расспрос итальянка, увидев выражение его лица. Миа смотрела на него, в ее голубых глазах плескалось беспокойство. Парень чувствовал себя разорванным, не зная, что делать. Все это было слишком безумно и неожиданно. Соври ей. Он открыл рот, но слова так и не вышли. Блондинка терпеливо ждала. Голова раскалывалась от недосыпа, и юноша решил, что просто чертовски хочет её обнять. Он молча развел руками, Миа вздохнула. Девушка обняла его, он положил подбородок ей на плечо. Запах яблок и книг успокаивал его. — Я ненавижу свою жизнь, — пробормотал будущий босс ей в плечо. Ее тон был сухим, когда та ответила: — Поздравляю, ты только что заработал достижение для подростковой тоски. — Ты портишь мне момент, — захныкал парень. — Я чувствовала только двенадцать процентов твоего момента, так что прости меня, что я все испортила. — Эй, Миа? — Да? — Заткнись и спасибо. Отстранившись, иностранка насмешливо посмотрела на него. — Если все будет так продолжаться, то извини, что я не сожалею о том, что сломала твою дверь. — Что?! — воскликнул Дечимо, увидев, как свисает дверная ручка. — Что ты с ней сделала? — потребовал он, вскарабкиваясь на ноги, чтобы рассмотреть ущерб поближе. Та легкомысленно пожала плечами. — Я пнула её ногой. — Савада не мог поверить, что она сломала замок! — Ты чувствовала остальные восемьдесят восемь процентов, когда разрушила мою дверь? — придирался к ней юноша. Миа помолчала, серьезно обдумывая это, а затем кивнула. — В свою защиту скажу, что я волновалась, — съязвила она. Услышав Маттеис, он смягчился и вздохнул. Проведя рукой по волосам, он слегка улыбнулся ей, итальянка ответила ему тем же. — Вы двое просто очаровательны, вы это знаете? – пропищал Реборн, появляясь из ниоткуда. Оба они подпрыгнули, Тсунаёши сердито уставился на киллера. — Неужели этот ребенок только что разговаривал? – тихо уточнила Миа. — Да. — Чаоссу! — поприветствовал ее Реборн. Девушка нерешительно помахала ему рукой. Затем, обращаясь к Тсуне, она прошептала: — Не слишком ли поздно для меня почувствовать стопроцентную долю твоего момента? Несмотря на напряжение в теле, его губы дернулись вверх в кривой улыбке. Киллер, зная об их взаимодействии, нашел интересным то, что блондинка стояла рядом с Тсуной, а не позади него. Она не искала у него защиты и не проявляла страха перед неизвестностью. Только по ее позе и выражению лица он мог сказать, что девушка думает, что она стоит на равных. Он обнаружил, что ему это даже нравится. Он изучил информацию накануне и обнаружил, что оценки Тсуны начали улучшаться, когда он встретил Маттеис. Затем он проверил прошлое девушки и выяснил, что та является дочерью двух известных итальянских археологов, Николы и Элайды Маттеис. Ее мать, миссис Элайда Маттеис, погибла в результате несчастного случая на раскопках в городе Ливорно, Тосканская область Италии, во время осмотра старого монастыря семь лет назад. Часть пола обрушилась, где стояла Элайда во время неожиданного землетрясения, и оттуда она упала с двадцати футов вниз к скоплению зазубренных валунов. Монастырь был построен на вершине утеса, возвышавшегося над Средиземным морем. Что стало причиной землетрясения, неизвестно. После этого Никола Маттеис ушел в отставку и стал профессором. После окончания Оксфордского университета, его репутация и сложные исследования на некоторое время привели его в Северную Америку, а затем в Японию, где он работал со старым коллегой в Токио. Он оставил свою дочь в Намимори, чтобы та отдохнула от городской жизни. Очевидно, Миа попала в автомобильную аварию в Вашингтоне. Минимальные травмы, судя по ее медицинским записям. Ничего серьезного, но это только укрепило решение ее отца переехать. У девушки тоже было не так уж и много друзей, что-то общее между ними обоими. В заключении Реборн мог сказать, что итальянка чиста и не имела никаких связей с мафией вообще. Это было своего рода разочарованием. Если бы она была дочерью мафиозного дона, ее брак с Тсуной укрепил бы связи между их семьями и обеспечил бы им верного союзника. Но увы, блондинка была всего лишь дочерью двух блестящих исследователей, и в "книге" Реборна это было достаточно хорошо, чтобы претендовать на роль невесты. Кроме того, девушка умна, что является приятным бонусом. Только успев подумать об этом, Реборн уже начал планировать маршрут свадебного обучения, который будет проходить параллельно с тренировкой Тсунаёши на пост босса мафии. Таким образом, Реборн придумал план, как тренировать их обоих одновременно, чтобы они еще больше привязались друг к другу, пока у них не возникнут взаимные любовные чувства. Два зайца одним выстрелом. О, да. — Почему он так ухмыляется? Мне это не нравится. — прошептала Маттеис Саваде. — Ты когда-нибудь задумывалась, почему дьявол - это зло? — парировал в ответ Тсуна. — Ему не нужна причина, чтобы быть злым. — Заткнулись оба, — направляя пистолет на Тсуну, промолвил Реборн. Миа выглядела смущенной, но в то же время и напряженной, устало следя за оружием. Неплохо, подумал киллер. У нее была хорошая голова на плечах. — Я собирался разбудить тебя, но мисс Маттеис опередила меня. — печально вздохнул Аркобалено. — Леон тоже очень разочарован. Он хотел превратиться в стофунтовый молоток, чтобы я смог ударить тебя им. Шатен пролепетал: — Стофунтовый молоток? В то же время, иностранка спросила: — Кто такой Леон? Реборн перевернул ружье, и оно превратилось в зеленого хамелеона. — Это мой партнер, Леон. Он хамелеон, меняющий форму. — он представил его, подняв руку, чтобы юница могла рассмотреть хамелеона поближе. Он оценивал ее реакцию, видя удивление и любопытство, светящиеся в ее глазах. — Ммм-мм… — промычала та. — Это все, что ты можешь сказать? — потребовал недовольно Тсуна. Маттеис проигнорировала его, смотря прямо в глаза киллеру. — Кто ты? — спросила итальянка с искренним любопытством, без тени подозрения. Не нарушая зрительного контакта, тот ответил: — Реборн, обучаю Саваду Тсунаёши стать достойным мафиозным боссом. Тсуна снова издал этот раздражающий звук, пока Миа смеялась. – Ха! Ха! Ха! О, это хорошая шутка, Реборн… погоди, ты же не купился на это, Тсуна? – девушка медленно повернулась, чтобы посмотреть на него. Несмотря на неё, парень отрицательно покачал головой. – Ни за что! Это же просто шутка! — Никчёмный Тсуна, я уже говорил тебе, — предостерегающе прокомментировал Реборн. — ты единственный оставшийся в живых наследник, так что будь мужиком и прими происходящее. — Спасибо, но нет, спасибо, — невозмутимо отозвался тот. Леон снова превратился в пистолет, Аркобалено направил его на своего нового ученика, который вздрогнул при виде оружия. — Ты скоро передумаешь, — протянул Реборн, все еще угрожающе указывая пистолетом. — Ну что ж, джентльмены, — неожиданно заговорила Миа. В ее глазах горел решительный блеск, несмотря на то, что её лицо побледнело от происходящего. Она встала между ними. — Я не совсем понимаю, что здесь происходит на самом деле, но, может быть, мы все уладим после завтрака? Когда ни один из них не пошевелился, она повернулась к другу. — Приготовься, я буду ждать тебя внизу, – приказала юница ему. Тсунаёши выглядел так, словно хотел поспорить, но решил, что это того не стоит, и в последний раз оглянувшись, он пошёл принимать душ — Ладно, ладно, – бормотал он, уходя. Затем она повернулась к Реборну. — Я еще не знаю, что происходит, и я предполагаю, что Нана-сан тоже не знает, поэтому я попрошу Тсуну рассказать мне об этом позже, но в любом случае, ты уже завтракал, Реборн? — Нет. — Тогда чего же ты ждешь?***
Сказать, что Маттеис шокирована, было бы преуменьшением. Ее лучший друг оказался потомком основателя самого могущественного синдиката в мире и к тому же единственным наследником. Какого черта. Прекратятся ли когда-нибудь чудеса? Что еще более шокирует, так это говорящий ребенок, который считается сильнейшим киллером в мире, и которому приказано превратить её друга в Дона. Неудивительно, что Тсуна был так расстроен, честно говоря, она тоже не очень хорошо справлялась с этим. Сама мысль о том, что Савада может быть вовлечен в нечто подобное… заставляло девушку всерьёз беспокоиться за него. Забавно, но Тсуна, похоже, оказался в таком же затруднительном положении. Они шли в школу, Реборн раздражающе следовал за ними, когда натолкнулись на Киоко. При виде их Сасагава просияла. В то время как Миа заставила себя улыбнуться, Тсуна искренне просиял при виде девушки. — Доброе утро, Киоко-тян! — поздоровался с ней шатен. — Доброе утро, Тсуна-кун, Миа-тян. — ответила Киоко, улыбаясь. — Розы красные, фиалки синие, я так рада тебя видеть, так что и тебе доброе утро, — отозвалась блондинка. Киоко с Тсуной одновременно захлопали в ладоши, Маттеис отвесила им поклон. В мыслях Реборна пронеслось похожее стихотворение. Розы красные, фиалки синие, тебя ждет удачный брак… Киллер ухмыльнулся. — Арэ? Кто этот маленький парень? — Сасагава заметив Реборна, подбежала к нему. — Чаоссу, я Реборн. — Ооо… он такой милый! Это твой младший брат? — Миа толкнула Тсуну локтем, бросив на него взгляд, ясно говоривший: «ты можешь поверить в это дерьмо?» - тот нахмурился. – Нет, он принадлежит кому-то другому. — Я не милый, я киллер, — одновременно с ним сказал Аркобалено. — Понятно, понятно, — извинившись, Киоко поднялась. Обернувшись, чтобы посмотреть на Тсуну, она продолжила: — Я пойду вперед, Хана-тян ждет меня. Увидимся в школе Тсуна-кун, Миа-тян! — она поспешно ушла, быстро набирая текст на своем телефоне. Тсунаёши с тоской уставился на ее удаляющуюся фигуру, вздыхая. Миа успокаивающе похлопала его по плечу. Юноша бросил на нее раздраженный взгляд, но не отмахнулся от ее руки. Интересно, подумал Реборн. Тсуна влюблен по уши. Только представив, какие осложнения это принесет, заставило его ухмылку становится ещё шире. Что ж, ускорить план не помешало бы. Маттеис снова толкнула Тсуну локтем. — Смотри, он опять ухмыляется, — прошептала она. — Мне вдруг стало нехорошо, – признался Савада. Раздраженный тем, что они разговаривают у него за спиной, он направил пистолет на голову Тсуны. — Тсуна, я предлагаю тебе пойти и признаться Сасагаве Киоко со своей Предсмертной Волей. — Что? — воскликнули они оба. — Умри. — БАМ! А потом Тсуна упал замертво. — Что ты с ним сделал? — взвизгнула Миа. — Я думала, ты здесь для того, чтобы учить его, а не убивать! — Подожди, — посоветовал ей Реборн. Секунду спустя Савада Тсунаёши выпрямился, как доска, на его лбу вспыхнуло пламя. Он дико проверещал: «ПРИЗНАЮСЬ КИОКО-ТЯН С МОЕЙ ПРЕДСМЕРТНОЙ ВОЛЕЙ!», в этот момент с него слетела одежда, осталось только нижнее белье, а следом парень вообще бросился прочь, оставив свою подругу в пыли. — Non è il mio migliore amico solo flash, — безучастно спросила себя иностранка (Неужели мой лучший друг только что передо мной засветил своими труселями?). — Sì, sì l'ha ditto, — самодовольно хмыкнул киллер (Да, да, он сделал). Покачав головой, юница побежала за Тсуной. Когда девушка нашла его, она успела только увидеть, как Киоко с криком убегает, а Мочида-семпай бросает вызов Дечимо на дуэль за руку Киоко после урока. Огонь на его голове погас, у шатена не осталось ничего, кроме своих боксеров. Люди шептались друг с другом о вещах, которые ей не нравились, но Миа решила пока что отбросить их в сторону. Савада был совершенно подавлен, отчаянно озираясь в поисках чего-нибудь, чем можно было бы прикрыться. Жалость сжала ее сердце. — Тсуна! — она позвала его, но тот даже не взглянул на нее. — Почему вы, травоядные, здесь толпитесь? — Хибари Кёя появился словно ниоткуда. Народ немедленно разошёлся, пока не остались только они вдвоём с кровожадным префектом. ГДК посмотрел на Тсуну, но не стал комментировать отсутствие одежды, а вместо этого повернулся к Мие. — Занятия скоро начнутся, — уходя напомнил Хибари ей. Маттеис слабо улыбнулась префекту. — В конце концов, он не так уж и плох, — разворачиваясь к Тсуне, пробормотала блондинка. Реборн летел вниз на парашюте, оттуда начал объяснять, что то, что он сделал раньше, называлось "Пулей Предсмертной Воли". Он также, к счастью, принес запасную одежду для Тсуны. После этого, Миа не могла удержаться от вежливого комментария. — Второй шанс по цене достоинства? — Ага! — прощебетал Реборн. — Ну, я не собираюсь драться с Мочида-семпаем, — объявил Вонгола, застегивая рубашку. — А почему бы и нет? – допрашивала его итальянка. — Потому что я просто проиграю, – сказал ей юноша. Взяв у нее сумку, он расправил плечи, как человек, готовящийся к казни, и зашагал в класс. Маттеис побежала догонять его. – Я имею в виду, ты видела меня? Конечно же, ви… не отвечай на этот вопрос! Меня просто изобьют! — Мочида - мудак. Я надеюсь, что кто-нибудь уменьшит его эго до размеров человека. — девушка мрачно пробормотала последнюю часть. Тсунаёши удивленно поднял бровь. — Что он тебе сделал? – удивился Савада. — Ничего. Он собирался спросить ещё что-то, но когда они зашли в класс, одноклассники начали насмехаться над ним. Юноша покраснел и постарался не обращать на них внимания, не желая больше привлекать к себе внимание, чем уже сделал. Достаточно того, что Киоко не смотрела ему в глаза, а теперь еще и это! Глупый Реборн, глупая пуля Предметной Воли, глупый Мочида… Его мысли вернулись к тому, что итальянка сказала сегодня утром. К счастью, она ни с кем не ссорилась ради него, но все же было интересно, что же такого сделал Мочида, что та так сильно его невзлюбила. Его однокашники зашептались, шатен крепче сжал ручку. Пожалуйста, отпустите меня домой, пусть это будет просто дурной сон, и все просто забудут его. Когда начался обед, он попытался убежать, но как только открыл дверь, в коридоре его уже поджидала группа семпаев. Парень замер, когда один из них обнял его за плечи. – Хей, Никчёмный Тсуна, куда ты собрался, приятель? Ты ведь не собираешься сбежать, правда? Тсуна нервно хихикнул. – К-конечно же, нет, семпай… даже не мечтал об этом. Его семпай одобрительно кивнул. – Хорошо, хорошо. Мы с нетерпением ждем твоего матча с Мочидой позже. Постарайся не проиграть слишком жалко, хорошо? – Д-да, – Просто оставь меня в покое… Маттеис Миа внезапно протиснулась между ними, заставляя их разойтись. Держась за его руку, она смотрела на них ледяным взглядом. – Если вы извините нас, семпай, это наш обеденный перерыв. Постарайтесь не перекрывать коридор слишком сильно, иначе Хибари может подумать, что вы толпитесь там, где вам не положено. При упоминании о демоническом префекте они подпрыгнули, переглянувшись, прежде чем поспешить прочь, но не перед тем, как бросить на нее несколько злобных взглядов. Миа потянула его за руку, выводя наружу. – Ты в порядке? – спросила юница, когда они скрылись из виду. Нет, он не был. Он боится, что его снова унизят. Он думал, что все это уже позади, что все становится лучше. Что он больше не бесполезен, но похоже, что он ошибся. Глупый Никчёмный Тсуна. Дечимо вздрогнул, когда почувствовал, как мягкие руки итальянки прижали его голову к ее плечу. Обняв его, она погладила парня по голове. – Все будет хорошо. Мы что-нибудь придумаем. Тепло затопило его живот, и он ответил на ее объятия. Когда в последний раз ему говорили, что все будет хорошо? – Я не знаю, что мне делать. – признался Савада. – А что ты хочешь сделать? – Я не хочу драться. – юноша не любил насилие. Он не понимал, как люди могут вот так запросто причинять друг другу боль. Вздохнув, девушка сжала его еще раз, прежде чем отпустить. – В данный момент это может быть трудно сделать. – блондинка нахмурилась и отвернулась от него, глубоко задумавшись. Он слышал, как та бормочет что-то себе под нос, пытаясь придумать способ вытащить их из этой ситуации, но Миа была права, хотел он того или нет, но у него был матч с Мочидой после школы. Сбежать не вариант, Кенске, мог послать своих друзей присмотреть за ним, и он действительно не мог оставить иностранку одну. – Нэ, Миа ... почему ты так не любишь Мочиду-семпай? Юница удивленно замолчала. – Э? Ну, во-первых, он все еще относится к тебе как к грязи, – она нахмурилась. – Он также громкий, несносный, эгоцентричный высокомерный мудак, ты видел, как он говорил о Киоко-сан? – Маттеис с отвращением покачала головой. – Она не та вещь, которую можно завоевать, и весь этот матч, кажется, заставить ее встречаться с ним, если он выиграет. Вонгола изумленно уставился на нее. Он не понимал, насколько глубока ее неприязнь, но она была права, медленно осознал Тсунаёши. Мочида обращался с Киоко-тян так, словно та была неким трофеем, который нужно завоевать. Сжав руки в кулаки, он нахмурился. – Это неправильно. Итальянка внимательно посмотрела на него, оценивая выражение его лица. – Ты собираешься что-то с этим делать? Он поморщился. – Я… неужели ты действительно думаешь, что я могу взять его на себя? Миа снова улыбнулась. – Без сомнения. И поэтому он стоял в спортзале после школы. Казалось, все участники собрались вместе, чтобы посмотреть на него с Мочидой. Другой семпай только что объяснил, что они собираются сражаться друг с другом с помощью кендо, Савада запаниковал, начиная сомневаться. Неужели он правда мог это сделать? Он заметил вблизи Сасагаву, затем Мию, которая мрачно смотрела на Кенске. Ого, она действительно ненавидела его. Когда Мочида обернулся, и увидел её, он подмигнул. Отвращение подступило к его горлу, кровь закипела. Этот ублюдок пристаёт к Мие. К его лучшей подруге. Что-то внутри него переключилось, и тогда Дечимо внезапно почувствовал решимость довести матч до конца. Тем временем Маттеис в ответ показала средний палец Мочиде, а затем встретилась взглядом с Тсуной. Выражение ее лица дрогнуло, когда блондинка поняла, что Тсуна уловил их с Мочидой обмен. Ее плечи опустились, она неловко зашаркала ногами. Как долго это продолжалось? - мысленно потребовал Савада. Мочида хотел встречаться с Киоко, но не стеснялся флиртовать с Мией? О, так оно и было. Шатен все еще не был уверен, что сможет победить его, но, по крайней мере, он попытается это сделать. Если станет хуже, Кенске просто размажет его по земле. Этого не произошло, так как в середине матча в него выстрелили пулей Предсмертной Воли. Он избил Мочиду, и сделал того лысым. Несмотря на то, что он был только в своих боксерах, он чувствовал себя хорошо. Люди поздравляли его, а Киоко искренне благодарила за то, что тот защитил ее честь. Итальянка лукаво посмотрела на него, когда Сасагава ушла. Тсунаёши легонько толкнул ее, зная, что у нее на уме. Девушка только рассмеялась и протянула ему запасную одежду, которую он с благодарностью принял. — Спасибо, — тихо промолвила она, тепло улыбаясь ему. Парень почувствовал, как краснеют его щеки, он скрыл их, натянув рубашку. — Не за что. На балконом, киллер наблюдал за всем происходящим сверху и ухмылялся. О, будет так забавно возиться с этими двумя. И тут ему в голову пришла неожиданная мысль: он вспомнил, как сегодня утром, когда они встретились с Киоко Сасагавой, в кустах пряталась какая-то девушка. Ее глаза сверкали, когда та смотрела на него, у Реборн внезапно появилась ещё одна девушка, которую нужно было включить в этот любовный треугольник. Грядущие дни становились все более привлекательными.