Целую тебя, Иуда

Джасти не собирался спать, но его всё же срубило. Он надеялся хотя бы проснуться раньше Брайса, но, когда с трудом открыл глаза (недавно, видимо, занёс туда грязь и теперь они слипались, пока спал), Уокер уже сидел, прислонившись к стене. На лице - знакомое выражение опустошения. Фоули успел подумать, что Брайсу такая глубокая печаль и апатия вообще не идут. Ничего хорошего этого не предвещало. Он теперь просто так не свалит, нет, он захочет ещё и ещё. Речь всё-таки идёт о ненасытном животном, ему будет нужна новая доза и прямо сейчас, чтобы сбежать от мучительного отходняка, во время которого желудок словно режет, а в голове - ни единой светлой мысли, одна чернуха. - Джасти, мне хуёво. - ну конечно. Если задуматься, чего он ожидал? Помнится, ничего - просто, не подумав, всадил себе чужую дозу. Он точно не идиот? В школе, помнится, хорошие оценки по всем предметам, хотя, справедливости ради, на физике никто не говорит о том, что не стоит отбирать у наркоманов шприцы и засаживать себе их дозу. - Потому что ты идиот, - Фоули начал подниматься. Всё тело знакомо ломило, как будто затекла каждая мышца - а что вы хотели, неделями спать на полу, подложив под голову только грязные ладони. - Ты же, конечно, теперь никуда не уйдёшь? Брайс молчал. Замедленная реакция в таких условиях была нормой. Наверное, его мозг показывал красочные картинки, на которых было видно, как Джастин выгоняет Уокера из притона пинками под зад. Так, надо надеяться, и будет. - Я не хочу уходить, - бросил тихим голосом. Лучше, чем "я не уйду", но хуже, чем "мне пора". Мозг Фоули начал генерировать возможные варианты тех самых пинков под зад, которые позволят выгнать Брайса из его, Джастина, мест обитания. Физическая сила точно не рассматривалась за неимением этой самой силы, уговоры уже не сработали, значит, придётся запугать, пока сам не сбежит. - Ты хоть понимаешь, что означает такая жизнь? Да твоя золотая задница не выдержит, - вот так, постепенно. Джастин достал пачку табака и стал рыться в карманах, надеясь найти бумажки. - Полом может стать чердак, крышей может стать подвал. Ты здесь просто не выживешь, Уокер. Неплохо. Оставалось надеяться, что подействует, хотя, конечно, и не сразу. Джастин приготовился к длинной партии. Хорошо хоть, нашёл остатки бумажек и стал скручивать, плотно забивая. Будет не так мучительно уговаривать единственного живого человека (пусть и самого отвратительного человека в мире) оставить Фоули одного. Опять одного. - Скрути мне тоже, - попросил Брайс. На слова старого друга он никак не отреагировал. Джастин задумался, заслуживает ли этот гад теперь ещё и сигареты его курить, но вспомнил, что многим обязан гаду и решил не противиться. Даже не пожалел табака, чтобы не чувствовать себя сволочью. - Дай угадаю: теперь ты думаешь, героин - это ответ на всё, - смешно уговаривать человека не становиться наркоманом, когда ты сам наркоман, но выхода не было. - Думаешь, это поможет забыться и не чувствовать себя виноватым? - теперь возникало ощущение, что Фоули говорит сам с собой. - Да ты сам утверждал двенадцать часов назад, что это уже перебор! Бледные парни, в них почти нету пульса. Здесь такие у каждой стены пачками валяются... Хочешь стать таким же? Уокер сглотнул. Мимо пронеслись все надежды на университет из Лиги Плюща и счастливые лица родителей. - Хочу, - еле слышно пробормотал, не глядя на Джастина. У Фоули что-то внутри оборвалось, когда он это услышал. Всё хуже, чем он думал. - Не-ет, Уокер, ты не понимаешь. Ты не знаешь. Куда тебе... - Так позволь узнать, - он говорил отрешённо, в лице остро не хватало хоть каких-то эмоций. Ну и как с таким разговаривать? Как отделаться побыстрее? Конечно, говоря по правде, не не так уж и сложно. А вот если на самом деле не хочешь оставаться один - тогда, конечно, будет непросто. Самому себе противоречить - это всегда не самый приятный процесс; приходится мысленно уговаривать: "так надо" и "лучше совсем одному, чем с таким, как Брайс". А демон внутри добавляет к каждому аргументу: "..наверное". Всё дело в том, что жить на улице одному морально невыносимо. Куда бы ты ни шёл, от мыслей всё равно не сбежать, но если кто-то рядом, он поможет тебе отвлечься. И Джастин об этом знал; у него даже был друг - белый и в шприце - но друг этот его быстро убивал, хотя героин и называют "медленным". - Я не набираю вес и теряю сон, - решил поделиться личным опытом, уже почти не соображая, что он несёт. Все мысли крутились вокруг на самом деле важного вопроса: чего теперь хочет сам Фоули? Если быть честным и отбросить все предрассудки по поводу того, кто такой Брайс Уокер. Если представить, что он просто... Старый друг (эти два слова было тяжело подобрать). Кто откажется от компании, когда дела совсем плохи? Тем более, если эта компания всегда была лучшим лекарством от тоски. Сделку с совестью заключить было почти невозможно. И потому Джастин решил тянуть время, пока не поймёт, что ему самому нужно. - Если останешься, ты ведь не будешь счастлив, - это ложь! Конечно, будет. В моменты эйфории - так точно. - Ты здесь загнёшься и начнёшь за это себя ненавидеть, - и снова враньё. На ненависть уже никаких сил не останется. Будет только две мысли: "героин" и, видимо, "Джастин". - Тем более, кто тебе позволит... Или планировал отправить смс маме: "Всё хорошо, я просто решил вместо учёбы теперь шабить, как чёрт, так что не ищите. Не волнуйся, я с другом"? Думаешь, твой папаша тебя не найдёт? - Господи, Фоули, да заткнись ты, - Брайс прикрыл глаза и начал пальцами массировать виски. - И без тебя хуёво. Ощущение, что по голове вмазали баскетбольным мячом. Тошнит. Ломота во всём теле. Просто пиздец. И ты ещё тут - героинщик, который отговаривает долбить героин. Что, твой диллер не предоставляет скидона, если придёшь с другом? - он стал тереть глаза тыльной стороной ладони. - А жаль. Джастин оторопел и замолчал. На удивление всем присутствующим, Уокер вдруг стал самим собой - наверное, боль мешала подавлять природную токсичность. Впрочем, властный тон и грубость подействовали: Фоули не знал, что на это ответить, и на какой-то момент лишился дара речи. Он безмолвно отдал Брайсу самокрутку и сам закурил, чтобы неловкость растворилась в сером дыме. Они курили, не говоря друг другу ни слова. Вдруг Уокер завалился на плечо Джастина и шумно выдохнул от облегчения. Какая разница, что тело словно тянут в разные стороны? Это даже похоже на своего рода искупление. Зато они рядом, близко, вместе. Соприкасаются, хотя такого бы не случилось больше никогда, если бы Брайс вчера не взял яйца в кулак и не примчался сюда. Прикажете сожалеть? - Я не... - Фоули начал неуверенно, не желая быть снова срезанным. - Я не отговариваю. В конце концов, делай со своей ебаной жизнью, что хочешь, - на этом моменте парень уже набрался смелости, - Только меня не впутывай, - хорошо. Молодец. Вот только что делать, если он на самом деле уйдёт? - Я не уйду, Джасти, - вот так, наперекор всякой логике; словно Уокер не слова, а мысли слушал, и выбрал повиноваться тому, что больше понравилось. Той испуганной тёмной стороне Фоули, которая просто панически боялась одиночества. У Джастина ещё осталось пара аргументов, хотя он и понимал, что это бессмысленно - во всех, блин, смыслах слова "бессмысленно". Он даже попытался снова разозлиться на этого парня, который накануне спиздил его героин и переспал с Джесс против её воли. И от которого пахло дорогим мужским шампунем - запах, о котором Джастин ничего не слышал уже, наверное, месяц. После вони притона - как глоток свежего воздуха. - Ты хочешь понять, о чём я? - слабоватое начало. Будто предложение остаться. Старайся лучше, если на самом деле хочешь его прогнать! - Я всё об одном: не твоё это место. Мы тут не церемонимся насчет постельного белья и спим не под своими шмотками, а на них. А ты даже, нахрен, не понимаешь, почему, - как-то слишком вежливо, - Беги, беги подальше. Моя жизнь - это уже бренд, как твой ебучий Гуччи, - нет, так ты его только больше заинтригуешь. Хороших мальчиков тянет на плохое, все это знают. И ты знаешь, Джастин Фоули. - Это ты не понимаешь, - измученно прошипел Брайс, потирая переносицу. - Я просто... Не могу уйти. Он часто так говорил про что-то - "не могу" вместо "не хочу". Для Уокера вопрос собственного желания или нежелания что-либо делать был серьёзнее, потому что этот парень ни перед чем ни останавливался и всегда получал то, чего хотел. Он не понимал слова "нет", и никакие уговоры не действовали - будет так, как он хочет. И точка. Когда Джастин вспомнил об этом, его передёрнуло, ведь не так давно Брайс упомянул, что сам Фоули в списке его желаний стоял чуть ли не первым пунктом. Даже странно, что они ещё не потрахались. - Когда ты ушёл, мне было... В тысячу раз хуже, чем сегодня, Джасти. Самые худшие отхода в моей жизни, самое отвратительное похмелье. Я пытался не думать об этом, пытался делать вид, что всё хорошо, но такая оглушающая пустота внутри была, словно из меня что-то жизненно важное вынули, - Фоули чуть поморщился с непривычки: так странно было слушать откровения самого закрытого человека. Правду говорят: люди, которые держат всё в себе, однажды взрываются, и эти извержения приводят к катастрофическим последствиям. Хотя лучше бы инфаркт... - Я никогда раньше так херово себя не чувствовал, - Джастину даже показалось, что Брайс вот-вот заплачет. - И теперь понимаю, что больше не выдержу. Поэтому, прошу, - его голос на самом деле дрогнул, и Уокер замолчал на пару секунд, пытаясь успокоиться. - Не прогоняй меня. Давай уедем, чтобы нас никто не нашёл, вломимся в какой-нибудь заброшенный дом в соседнем городе и там будем вместе долбить, пока не сдохнем, - он вытер нос рукавом куртки. Попытался не представлять той картинки, о которой говорил, чтобы совсем не расклеиться. А то как полный идиот. - Я куплю нам самый чистый героин - на таком богачи живут годами. Только не гони меня. Я также сломан, я тоже больше не вписываюсь в нашу прежнюю жизнь. Джастин второй раз за разговор потерял дар речи. Не верилось, что рядом с ним в ё ещё сидит Брайс - только не тот Брайс, которого он знал. Этот парень - не самоуверенный король жизни, этот парень - запутавшийся герой книжки для подростков про однополую любовь. - Вот что отхода с людьми делают, - Уокер, услышав это, засмеялся от облегчения. - А деньги, Брайс? Деньги ты откуда брать предлагаешь? А он просто продолжал ухмыляться и сказал, снова - такой же непробиваемый, как обычно, такой же невозмутимый придурок, каким его все любили: - Разве это когда-то было проблемой? Деньги! Их было много: пачки и пачки наличных. Удивительно, что за ночь никто не обчистил новенькую спортивную сумку "Адидас", в которой оказались пара толстовок, три бутылки виски, отливающие янтарём, и невообразимая гора бабла. - Ещё один аргумент к тому, чтобы я остался, - радостно заявил Уокер. - Я немного подчистил домашний сейф, - прозвучало довольно жутко - как очередной знак того, что обратного пути нет. Но у Джастина перед глазами уже плыли новые и свежие дозы отменного герыча. Денег тут хватит, чтобы обдолбаться так, что мама родная не узнает. - Шутишь? - севшим голосом пробормотал он, - Да я за такое готов тебя зарезать на месте и сбежать. Когда в голове немного прояснилось, Фоули понял: Брайс изначально не планировал никуда возвращаться. Он был готов бросить всё ещё до того, как пустил по вене. Такая решимость одновременно пугала и завораживала. Тот, кого Джастин, как он думал, отлично знает, вдруг сделал разворот на сто восемьдесят градусов и решился упасть в самую тьму американских притонов, променяв её на сверкающее будущее американских университетов. - Не добро пожаловать в дом, - сказал всё ещё сбитый с толку Фоули. - "Продался за сумку, набитую наличкой. Молодец, неплохо идёшь," - думал Джастин, пока Брайс рассказывал детали своего плана. - Мои вернутся только через четыре дня, но на звонки я не отвечаю уже почти сутки, а значит, придётся что-то придумать. Он всегда был таким: подбивал друзей на то, чем они заниматься не хотели (например, с поддельными удостоверениями завалиться в местный клуб и молиться, чтобы их никто там не узнал) и сам же придумывал гениальные планы по воплощению собственных идей в жизнь. Не самый подходящий момент для ностальгии, но Джастином охватило знакомое и почти забытое чувство: когда кто-то уверенный рядом решает всё за него. После всех скитаний и мучительных выборов (всегда - в пользу худшего из вариантов) всё, в итоге, не так уж и плохо. Так что он не только за деньги продался. - И как ты вообще... - Фоули немного замялся. - Планируешь свалить отсюда? На чём? - Надо подумать, но что-то обязательно подвернётся, - неиссякаемый оптимизм даже в худшие времена - визитная карточка этого засранца. - У знакомых не попросишь - если нас начнёт искать полиция, допросят каждого, можно быть уверенным, - он, конечно, рассуждал не как взрослый человек, а как любитель сериалов про наркобаронов, но это было уже что-то. - Автобус? Джастину не нашлось, что возразить, хотя вариантов было много: от "нас может кто-то узнать" до "подожди, но ты же самый большой мудак в мире". Но парень уже с концами отдал бразды правления ситуацией Брайсу на пару с собственными демонами. - Будем проезжать несколько остановок и пересаживаться. А когда наконец достигнем места, название которого нам не будет знакомо, заляжем на дно в самом мрачном притоне, какой найдём, - он так спокойно рассуждал об этом, что становилось ясно, что Уокер не до конца понимает, на что он идёт. Для него это словно школьная экскурсия, а не самый страшный кошмар законопослушного (ладно, это не совсем о Брайсе) и благовоспитанного (ну что вы) американца. Не хватало только туристического рюкзака со значками и фразочки по типу "будет здорово". - Никаких притонов, только заброшенные дома, - вставил Фоули. - Или ты думаешь, что в полиции работают конченные идиоты, как ты? - Ну, когда они приезжали к нам - помнишь? - на день рождения Монти, нам же удалось их убедить, что мы просто смотрим "Мальчишник" и он нам кажется охренительно смешным, - Джастин хмыкнул, но в груди взорвался маленький заряд боли, когда Уокер сказал это. Очередное воспоминание. - Двинем, как стемнеет. Надеюсь, к моменту, когда автобусы перестанут ходить, мы будем уже далеко.