НЕ СМОТРИ
Все мои инстинкты завопили, что мне не стоит поворачивать свою голову. Крейсер всё набирал и набирал скорость, ощущение от перемещения начинало напоминать гипер-прыжок, и я сосредоточился на Хасви, видимой всё отчётливее сквозь потускневшую гладь Бездны.НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО
Моё любопытство разгоралось лишь сильнее, пока возможность увидеть нечто угасала с каждым мгновением. Внутри меня словно схлестнулись две стихии, две протиположности, одна пламенем выжигала всё на своём пути, другая льдом огражадала то немногое, что уцелело в адском инферно. Казалось, огонь почти погас, и вот он из раскалённого добела куска светила превратился в багровый, еле заметный уголёк… Внезапно, пламя начало темнеть. Из уже остывшего пепла оно вспыхнуло вновь, чёрное и бездонное. Уже не не ослепительно яркое и светлое, как бесконечная Бездна, о нет. Как темнейшая, всепоглощающая, ненасытная Мгла. Уже не чужими руками, а по своей воле я в последнюю долю мгновения взглянул на образ, который впредь существовал наяву, а не в кошмаре миллионов моих жертв. Видение, которое я не считал реальным, несмотря на то, что уже видел его. Над океаном крови, на горе из трупов, над лестницей из костей и выпотрошенных органов, на троне, некогда занимаемым Семью Орокин, восседал Экскалибур Прайм. Бессознательная сила, столь великая, что вытеснила из варфрейма его хозяина, была запечатана на Термитусе. А сторожили её Праймы, изуродованные, сшитые из своих же частей, поднятые мертвецы, охранявшие место, где погибла Империя. Или не только? С бесшумной вспышкой Разрушитель покинул Бездну и вышел на орбиту Хасви. Я упал на колени, тяжело дыша и прикрыв глаза от изнеможения. — Всё… закончилось? — послышался ослабевший голос Рей, когда она попыталась подняться на ноги. Я в очередной раз окинул взглядом мандалорцев на мостике. Стоило увидеть, что никто из них не исчез при переходе через Бездну, с плеч словно свалилась гора. Но в то же время я ощутил каждого из них. Словно до этого мы находились по разные берега широкой, бурной реки, а теперь оказались брошены в неё и вынуждены зацепиться друг за друга, чтобы не унесло течением. — Проведи перекличку всех, кто перенёс перелёт в коридорах и ангаре, — не задумываясь, приказал я Рей. — Говори лагерю собираться, нам нужно убраться отсюда как можно скорее. Глава клана молча кивнула, а спустя момент громко свистнула, забирая всех в ангар. Спустя считанные минуты на мостике остались только я и Кандерус. Он, чуть пошатываясь и прижав ладонь к виску, подошёл ко мне и долго всматривался в Хасви, не находя слова. Я ощущал его намерения в некой форме, и у него были вопросы. Много вопросов. Но вместо этого он усмехнулся и хлопнул меня по плечу. — О мандалорцах заговорят пуще прежнего после такого, — в его голосе явно прослеживалась недюжиная гордость. — Ты сделал нечто большее, чем ты можешь себе представить, Айза. Я с удивлением взглянул на него, на что он в ответ указал пальцем в смотровое окно мостика. К крейсеру слетались корабли не только с Хасви. Со всей системы в сторону Разрушителя начали стягиваться шаттлы. Я знал, что кроме клана Кандеруса на ближайших планетах были ещё лагеря, но обычно мандалорцы не вмешивались в дела друг друга… — Почему они сюда летят? — вслух подумал я, подходя ближе к окну мостика. — Интерес, Айза, — с воодушевлением ответил Кандерус. Я ещё не видел его таким: глаза горят, ровные зубы сияют в счастливой улыбке. — Мой отец рассказывал мне, как перед Походами кланы собирались и лично хотели убедиться в силе друг друга и выяснить, какой сильнейший и который будет авангардом в новой войне. — Думаешь, мы развязали войну? — вырвалось у меня. Всего несколько кланов, а перед моими глазами мало-помалу собирался целый флот, который бы смёл сопротивление верфи в минувшем сражении одной атакой. — Думаю, скоро каждый мандо захочет узнать, откуда у нас Разрушитель. Я молча кивнул, завороженный собравшимися возле крейсера кораблями. Такая сила и раскидана по галактике… Так же, как Тэнно когда-то были раскиданы по Системе. Множество кланов, имевших конфликты не только с общими врагами, но и между собой. Грудь сдавила непомерная тяжесть. У меня перехватило дыхание от всплеска волнения и страха, но не за себя. За них. Что, если на Мандалор обрушится столь же великая сила, что на и Тэнно? Выстоят ли кланы благородных воинов, или как Тэнно, падут по одному. приняв последний бой, уже будучи загнанными в угол и парализованными отчаянием? Ладонь непроизвольно сжалась в кулак и задрожала от напряжения. Я не мог этого допустить. Никогда снова. — Кандерус, — обратился я к мандалорцу, столько восхищённому зрелищем стягивающихся флотилий, — нам нельзя оставлять Хасви. Нельзя. Тот повернулся и встретился со мной глазами. Он всё понял и без слов. Битва плечом к плечу порождает нечто более могущественное, чем Бездна, Сила или что угодно подобное. Мы посмотрели друг на друга и на мгновение нашли своё отражение. Лицо Кандеруса исказила непривычная, но знакомая для меня ухмылка, больше смахивающая на оскал. — Тогда каков план?***
Насколько величественно Разрушитель смотрелся с орбиты, настолько же угрожающе он теперь выглядел импровизированно посаженным на землю. Мы выбрали для него просторный холм, с помощью которого устроили уже не просто лагерь, а самую настоящую крепость, находящуюся на возвышенности. Мандалорцы трудолюбивы: быстро нашлось несколько бывших имперских инженеров, догадавшихся вместе, как заставить работать дефлекторные щиты крейсера. Без потребления питания на двигатели корабль позволил закрыться от любых атак с воздуха. Кандерус даже мельком пошутил, что теперь легче будет расколоть Хасви надвое, чем провести артподготовку по нам. Другие кланы не мешали, но и не приближались к нам. Они развернули стоянки в долгих километрах от нас, наблюдая. Когда я зашёл в главный шатёр, Рей занималась организации глубокого эшалона обороны и тщательно просматривала датапады со знакомыми ей поставщиками припасов. Разрушитель имел вместительные склады для боеприпасов и продовольствия, но их ещё предстояло утилизировать. Как только я подошёл к карте, глава клана вздрогнула. — Не могу привыкнуть, — говорила она. — Тебя будто стало больше. — Привыкнешь, — ответил я и открыл ближайшие гиперпространственные маршруты. — Имперцы рано или поздно выследят нас, если не по «следу», так по угнанному крейсеру. — Я отослала разведчиков на границы Мандалорского пространства, — кивнула Рей. — Если имперцы чихнут, мы узнаем, кто кинеться подавать платок. — Подытожим, — я смахнул со лба выступивший пот. Столкновение с превосходящими силами врага было неизбежно, единственным шансом было просто выигрывать время и искать пути вырвать и начать накапливать преимущество. — У нас около недели на обустройство линии обороны. На тебе структура, на мне… тренировки. — Тренировки? — Рей вскинула бровь в лёгком недоумении. — Вы прошли через Бездну. Сейчас каждый такой мандалорец даже без тренировок сможет одолеть сотню штурмовиков, если его обучить. Рей тихо хмыкнула, явно думая, что я преувеличиваю, но возражать не стала. Этой ночью многие не спали, и я в том числе. Всё, что годилось, шло на возведение обороны. Копались траншеи, взрывчаткой создавались глубокие рвы. Шагоходы не остановят, но задержат наступление пехоты. Особо были укреплены пути отхода к ангару крейсера — в случае поражения на земле противнику ещё предстояло штурмовать целый бастион. Звёзд не было видно из-за горящих огней лагеря, сильнейший ветер и грянувший под утро град не заглушили шум работы. В таком темпе прошло около пяти дней. Почему «около»? Потому что когда вместо солнца наблюдаешь обшивку Разрушителя, местное время рано или поздно сливается в один большой вечер. Лишь где-то вдалеке можно было разглядеть полосу дневного либо ночного неба, но это только если внимательно всмотреться, на что не хватало времени. Когда основа была закончена и я вместе с пережившими Бездну мандалорцами смогли позволить себе не работать за десятерых круглые сутки, пришёл час тренировок. Я собрал всех в глубине лагеря, где они бы не мешали дальнейшему строительству. Они все выглядели уставшими, но их глаза горели решимостью. Ни Рей, ни Кандерус не говорили речей с момента возвращения на Хасви, но весь клан уже знал — отныне он на войне. — Знаю, храбрости и силы вам не занимать, — обратился я к ним, сложив руки за спиной. Почему-то в моей голове промелькнул Тешин со своими разговоарми про Конклав, что заставило губы растянуться в улыбке. Надеюсь, я не слишком напоминал его, потому что учителем он был, как и все Дакс, опытным, но крайне скупым на разъяснения. — И это всё вам пригодится. Я собираюсь поделиться с вами наследием Тэнно и научить всему, что знали они и, что более важно, знаю сам. Вопросы? В разнобой раздался одинаковый ответ: «Так чего ждем?». Никогда не видел себя в роли учителя, но в тот момент я больше всего надеялся, что через тренировки смог передать им хоть толику умений, заточенных в спарринге с Дакс и годами Старой Войны. Первые два дня я рассказывал про основы старого пути, попутно рассказав про самые примитивные стойки для ближнего боя. Если у имперцев найдутся ещё бойцы наподобие того гвардейца, которого я победил во время налёта, то нужно было подготовить как можно больше бойцов, способных дать ему отпор. На третий день я всё ещё тянул, но тревожные новости подствегнули меня ускорить тем тренировок — на подходе к крейсеру патрульные заметили имперских разведчиков. Пусть их и убили, но мы не знали, успели ли они отправить какие-либо данные, потому обстановка накалилась ещё сильнее, хотя больше уже было некогда. В тот день я собрал всех прошедших через Бездну. Больше сотни уже были быстрее и сильнее, чем прежде, но им ещё было далеко даже до основ школ Тэнно. Несмотря на все старания, я понял, что был только один способ быстро их научить использовать новообретённые силы в реальном бою. — Как бы вы быстро не учились, этого всегда будет недостаточно, — сказал я и встал в самую обыкновенную рукопашную стойку. Еле заметные искры заплясали между моих пальцев. — Только в бою приходит понимание Пути. Можете использовать любое оружие, главное — прикройте друг друга. Больше слов не понадобилось. Сначала большинство не успевало даже уследить за моими движениями, даже когда я намеренно тратил время на возвращение в базовую стойку перед новой атакой. Бластеры никто даже не пытался использовать — понимали, что толку от этого мало. Так продолжалось весь день. Мы ломали друг другу броню, получали синяки и ушибы, несколько открыли в себе предрасположенность к Мадурай и обожглись, другие начали лезть напролом, поняв, что можно компенсировать риски восстановлением от Вазарин либо защитой Унайру. Кто-то начал читать мои движения методами Нарамон и помогать своим братьям и сёстрам повторять их, а свежие последователи Зенурик сменяли друг друга в тылу, поддерживая силы своих товарищей. Большинство устало настолько, что свалились в нескольких шагах от площадки, где только что дрались. Себе же сон я позволить не мог. Его место заняли медитации, хоть как-то помогавшие отстраниться от надвигающегося хаоса. Но и без него тревожных вопросов было с достатком. Как искажённая версия Термитуса оказалась в Бездне? Почему её никто не обнаружил раньше? Как там могли быть Праймы, если связь первых Тэнно с их варфреймами была настолько сильной, что передаваемая через Перенос боль часто приводила к смерти от шока? Из медитации меня вырвало волнениние, прошедшееся по лагерю, словно рябь по воде. Как будто кто-то скучающий кидал в ручей камни. Чьи-то расслабленные пальцы ощущались, как свои, обхватывая стакан с какой-то жидкостью, грудь наполнялась холодным ночным воздухом. От неожиданности я тихо вышел из шатра, то и дело оборачиваясь и словно бы прислушиваясь, но не столько к звукам вокруг, сколько к Бездне и Куве, монотонно шумящих у меня в ушах. Они шептали мне о ком-то, о чьих-то сомнениях… Дойдя до тренировочной площадки, я окинул беспокойным взглядом изнурённых мандалорцев. Никакого сомнения не было, что даже без Бездны Империя бы просто так их не расколола, но мурашки по коже проходили от одного только воспоминания о нападении Послушников. Никогда больше. Следуя ощущению ряби, я увидел на краю площадки одинокую фигуру. Прищурившись сквозь темноту, даже не разглядев всё до конца, я узнал Лока. Один из пяти чемпионов Круга сидел, настолько погрузившись в раздумия, что не заметил, как я подошёл к нему и опустился рядом. — Не спится? — как бы невзначай спросил я, за компанию уставившись туда же, куда мандалорец упёрся невидящим взглядом. — Скорее не получается спиться, — удручённо проворчал Лок в ответ, отхлебнув из фляги чего-то крепкого и, судя по запаху, едва ли пригодного для чего-то кроме как топлива для звездолёта. — Скажи мне кто, что фляга нарколета по выхлопу как вода в лазарете, покрутил бы у виска и отправил с Дерксом соревноваться, он был тем ещё ценитилем. — У Деркса тоже не было особо времени спиться, — спокойно заметил я, вспоминая, как во время тренировок все выкладывались на полную, часто завтракая и ужиная «соком» имперцев, что представлял из себя питательную, но бесвкусную и водянистую массу. — Малой даже в Круг не ходил… — вдруг Лок тяжело вздохнул и ещё раз отхлебнул из фляги, но тут же встряхнул головой и выплюнул содержимое в землю. — Да и я не ходил. Наступила долгая пауза, во время которой мы оба сидели в задумчивости. Попросту скверно было от происходящего, потому что если я уже давно жил с Бездной и даже после полугода запечатывания её силы с помощью Кувы с лёгкостью адаптировался обратно, то для мандалорцев это должно было быть тяжело. Даже сейчас все прошедшие через Бездну собрались в одном месте, пока остальной лагерь словно продолжал существовать уже по другую сторону. Я молча протянул руку к Локу, и он молча положил мне в неё полупустую флягу. Не отырвая взгляда от непроглядной темноты ночи, я слабо усмехнулся. — Однажды, после вылазки для защиты одной… деревни, по возвращению я застал детей, игравших в «Гринир и Тэнно»… — «Мандалор и Республику», по-нашему? — с тенью улыбки уточнил Лок. Подобные рассказы всегда заставляли вспомнить о невинных моментах давно минувших дней, когда отсутсвие опыта было не недостатком, ведущим к смерти на поле боя, а преимуществом, позволявшем смотреть на многие вещи куда проще. — А-ага, — кивнул я, отхлебнув из фляги и тут же мотнув головой. Не знаю, что там для Лока вода, но я быстро внёс противостояние жгучего алкоголя и моего горла в топ пять сложнейших схваток за всю жизнь. — И, знаешь, ваши враги всегда проигрывают, и никто не хотел быть Гринир. Лок коротко усмехнулся. Ещё бы — хоть я и старался не подать виду, но после глотка этого пойла я стал хрипеть. — Мы в такие моменты переходили к другой игре, — Лок расслабленно откинулся назад, подложив руки под голову и направив взгляд на Разрушитель над нами, и улыбнулся во весь рот. — Что за история Мандалора без междуособиц? — Тогда снаряжение Тэнно представляло из себя просто, по сути, оболочку. Мы называли её «варфрейм» и некоторые могли её покинуть. Но так же из-за того, что нас долго держали в криосне, многие пусть и постарели умом, но не телом… — заметив недоумённое хмыканье Лока, я также откинулся и уже скомканно закончил: — Короче, я просто крикнул «Тэнно скуум!» и до заката проигрывал защитникам деревни. Лок хохотнул и вновь задумался. Ощущение «ряби» исчезло, на место него пришла тишина, сравнимая с шумом воды на морском дне. — Айза, эта… сила, который ты управляешь… не жалеешь, что она у тебя есть? — с тенью грусти спросил Лок. — Во время Старой Войны она была привелегией. Когда я оказался в этих краях, то долго считал её проклятием, — медленно протянул я, затем встал и снова окинул взглядом спящих мандалорцев. — Но она может быть и даром. Тебе кажется, что ты отдалился от своих братьев, потому что сила вас разделила, но это не отчуждение, наоборот. Это отвественность за тех, кто слабее тебя. — Мандалорцы не слабаки, — резко вскочил он, тут же вспылив. — Каждый член клана Галаар стоит десятка штурмовиков, если не больше… — А ты теперь стоишь сотню. Тысячу, — я заглянул ему в глаза и вытянул руку, указав на его сердце. — Закрой глаза и прислушайся к Бездне. Её шёпот даже для меня остаётся по большей части безсвязным бредом, а теперь послушай себя. В твоей голове твои мысли, в твоём сердце нашлось место для братьев и сестер. Бездна — лишь инструмент, от её наличия цель не меняется. — А какая у этих «Тэнно» была цель? — выпалил Лок, дав волю сомнениям, пожиравшим его. — Не важно, ведь ты, — я поднял руку до его лба, — сын Мандалора, а это, — я обвёл широкой широким движением лагерь вокруг нас, — твои братья и сёстры. Не важно, за что сражались Тэнно, лучше ответь: за что сражаешься ты? — За Мандалор, — без раздумий ответил чемпион Круга. — Тогда марш спать, — отрезал я. — Бодрый ты защитишь лагерь от Империи лучше, чем просидев всю ночь без сна. Лок послушно кивнул и отправился к своим братьям и сёстрам по оружию. Спустя считанные минуты он уже сопел в унисон с остальными. Мысленно выдохнув с облегчением, я облокотился спиной на стену ближайшего шатра и начал медленно проваливаться в полудрёму, гляда на далёкие огни ночного патруля. За Мандалор.