Мороз по коже

Ощущения возвращались постепенно. Вначале медленно, по капле — дрожь пронзила затёкшие пальцы, спонтанно восстанавливалась чувствительность, пробегая тёплыми волнами вдоль позвоночника, кожа вновь ощутила холод. А затем в один момент они безжалостно обрушились сорвавшейся лавиной, и Данари застонала. Больно. Очень много боли. Она пульсировала, накатывала волнами, пронзала раскалёнными иглами озябшее тело, концентрируясь в виске и спускаясь ниже, отдаваясь в ногах и запястьях, которыми Данари почему-то не могла пошевелить. Мрачная догадка подтвердилась. Вскоре стало понятно, что конечности крепко связаны, а сама эльфийка лежала на земле. Правая щека чувствовала холод. В нос забились песок и пыль, но сил хватало лишь на то, чтобы дышать. — Дана! — донёсся до её слуха свистящий шёпот. — Ты меня слышишь? Видимо, Гроун почувствовал, что она пришла в себя. Голос напарника всё ещё доносился как сквозь толщу воды. Вскоре слабость чуть отпустила свою стальную хватку, и Данари приложила все свои усилия для того, чтобы подняться. Или хотя бы присесть. — Кажется, да… — слова обожгли пересушенное горло. — Где мы? Что произошло? Она открыла глаза. Реальность дрожала и плыла, грозя в любой момент подёрнуться мутной пеленой холодного беспамятства. Вдруг накатила тошнота. — Попали мы, сестрёнка! — тролль демонстративно подёргал руками, тоже связанными за спиной. — Сукины дети взяли за жабры, когда я хапанул проклятые камешки. — Азерит?.. — не поняла Данари. — Какой там азерит! — в сердцах сплюнул Гроун. — Поставщики дали дёру, когда начался переполох. Я подрезал парочку камней у этих кровожадных ублюдков. На чёрном рынке разлетаются, как горячие пирожки, на них всегда громадный спрос. Разве можно было пройти мимо? — Что ты сделал?! — Ну, стащил, — пробормотал он, не подозревая о мыслях Данари, которая едва не задыхалась от ярости. — Украл. И камешки тю-тю, и азерит упустил. Эхх, Малди убьёт нас! Если они, — Гроун кивнул в сторону фигур в чёрных плащах, склонившихся над чем-то под дальним тентом, — не сделают это раньше. — Недоумок! — зашипела она, стараясь не привлечь чужое внимание. — Гроун, ты безмозглый идиот! — Остынь, Данни. — Ты можешь продать свою шкуру хоть за отрез льняной ткани. Уверена, она большего и не стоит, но какого беса ты впутал меня в эту самоубийственную авантюру?! — Да потому что ты бы мне ещё спасибо сказала за то золото, которое я бы выручил за эти штуки, для нас обоих. — Только теперь у тебя ни камней, ни азерита, а сам ты валяешься на земле со связанными руками, — с отчаянием воскликнула Данари. Тролля, который в погоне за сомнительной наживой привёл их обоих к гибели хотелось огреть по башке, но её ладони тоже крепко сдерживала верёвка. Нужно было что-то предпринять. Она закрыла глаза, прислушиваясь к себе. Аркана по-прежнему ощущалась внутри как нечто чужеродное — леденящие потоки, пронизывающие тело подобно паутине энергетических импульсов. Всё такая же чужая и необузданная. Данари боялась магической зависимости, боялась того, что эта полуживая субстанция однажды выйдет из-под контроля. Боялась, и ненавидела её за ощущение собственной несостоятельности как мага. И если живя на площади Солнца, где каждый день размерен и похож на предыдущий, об этом можно было и не вспоминать, то в этой безжалостной красной пустыне без возможности защитить себя её дни были сочтены. Аркана откликнулась. Полыхнуло белым, руки обожгло резкой болью. Мороз пополз вверх по запястью, и верёвки покрылись тонким слоем льда, но это никак не могло помочь Данари освободиться. Они всё так же не поддавались. — Эй, что ты делаешь? А ну прекрати, — шикнул на неё Гроун, но магия привлекла внимание их похитителей. Двое фигур отделились от толпы и неспешным шагом подошли ближе. Из-под капюшонов зловеще блеснули глаза, и в их отражении ей почудились всполохи зелёного пламени. Это были орки. Окинув сидящих на земле пленников скучающим взглядом, один из них презрительно хмыкнул, обнажая длинные острые клыки. Лица чернокнижников оставались безучастными, но окружающая аура, которая словно жуткий фантом тянулась за ними следом — тёмная, гнетущая, явственно давала понять, что эти двое вскоре могут стать олицетворением самых жутких кошмаров. Орки молчали, и было что-то неестественное в этой тишине. — Что вам нужно? — не выдержав первой, спросила Данари. — Что нам нужно? — рокочущим басом переспросил тот, что повыше. — Вы прервали ритуал. Пролили кровь в землю… Тот, кому она предназначалась, теперь не откликнется на зов. А тролль попытался забрать то, что ему не принадлежит. Ты ещё спрашиваешь, что нам нужно, маленькая эльфийка? — Нам нужна новая кровь и новые души, — рявкнул второй. — Всё в этом мире имеет свою цену… И за ваше вмешательство вы заплатите наивысшую. — Это всё она! — взвизгнул Гроун, неистово закивав головой в сторону Данари. — Я ничего не брал, всем руководила эта длинноухая. — Ложь! — глаза Даны метали молнии. — Жалкая трусливая крыса… — Молчать! — прорычал орк. — Это не важно. Ваших жизней с лихвой хватит на то, чтобы восполнить эту потерю. — Страдания напитают круг призыва, а кровь откроет новые врата… Тащите их! В тот же миг их подхватили на руки и швырнули в центр нарисованной пятиконечной звезды. Витиеватые руны лизнуло языками изумрудного пламени. Данари закричала, но брошенное кем-то заклинание клейкой субстанцией запечатало её губы. Гроун попытался вырваться. Последовал глухой звук удара и после сдавленный вскрик. Его грубо швырнули обратно на землю, а ожившие верёвки чуть расслабили хватку, чтобы в следующее мгновение сковать их руки друг с другом ещё крепче. Спина к спине. Данари чувствовала, как он дрожит. Неужели надежды больше не было? Подступающая паника тисками сдавила грудную клетку. Рваные вдохи отдавались тупой, ноющей болью. Она судорожно обшаривала глазами пространство вокруг, но орки обступили их плотным кольцом, и Дана могла видеть лишь чёрные плащи и горящие зеленью глаза. У одного из них в руках оказался ритуальный кинжал. Изогнутая поверхность, испещрённая причудливым узором из рун, отражала свет от костров, и казалось, огонь пробегал и по этим странным символам. Зашипев, они покраснели. — Никто не обещал вам быструю смерть, — спокойно сказал орк в ответ на полный ужаса взгляд. — Для начала нужно подготовить круг. Можете помолиться своим богам… но вряд ли они услышат вас отсюда. Данари увернулась, но руки чернокнижника оказались быстрее. Лезвие рассекло кожу предплечья — неглубоко, но так, что из раны вниз тут же побежала тонкая красная струйка. То же самое произошло и с другой рукой. Казалось, орк старательно вырезал остриём некие символы и руны на своём импровизированном живом холсте. Терпеть становилось всё труднее. Несильное жжение в какой-то миг преобразилось в живое пламя, жадно пожирающее уже мокрую от крови кожу. Рвущийся наружу стон приглушило заклинание. Дана отчаянно мотала головой, но её мучитель скрупулёзно закончил свою работу. Когда были нанесены последние отметины на кистях, он смачно облизнул кинжал и, плотоядно улыбнувшись, спрятал его под полами плаща. Кровавые ручейки растекались грязной лужей на сухом песке. Орк принялся за Гроуна, но Данари уже не слышала его криков и ругани. Он вырывался, и она слабо тянулась следом на связанных верёвках. Затуманенное сознание притупило ощущения. Можно было просто закрыть глаза и плыть невесомым облаком в красноватом, расшитом звёздным бисером небе. Забытье было эфемерным, сотканным из тончайшей материи. Изредка Данари приоткрывала один глаз, чтобы вынырнуть обратно в реальность, но этот мир был насквозь пропитан болью с металлическим запахом крови. И очень хотелось пить. Прошла целая вечность. А может быть, не больше двух минут. Грубый толчок в спину заставил её с неохотой разлепить ставшие такими тяжёлыми веки, и всмотреться в склонившуюся над ними фигуру в чёрном капюшоне. — Эй! Живые? — Кельдран! — воскликнул Гроун, за что получил тычок под дых кончиком сапога. — Заткнись, твою мать. Как вы здесь оказались? — Какая к демону разница? Ты вытащишь нас отсюда? — с надеждой прошептал он. — Скажи своим ублюдкам, чтобы отпустили нас. Малди заплатит. — Малди не даст за вас и ломаного гроша, — рявкнул Кель. — Обоих не вытащу. Тебя попробую. — Вытащи, брат. Вытащи. Должен буду. — Тихо! — свирепо шикнул орк. — Значит так. Слушай. Видишь, справа от вас врата? Надо немного доползти до них и дотронуться. Данари с тоской взглянула туда, куда указал Кельдран. Её не касался этот разговор. Орк сделал свой выбор, да и в принципе она уже не надеялась выйти отсюда живой. Должно быть, он говорил о причудливой арке, двумя полукольцами изгибающейся над землёй. На верхушке грозно сверкала глазами голова рогатого демона, а каменная поверхность была как будто пронизана зеленоватой сетью мелких сосудов, проросших из самых её недр. Хотелось провести по ним рукой. Арка никуда не вела, и всё же Данари была почти уверена, что мерцающий сиреневым облаком проём скрывал в себе много секретов. — Ты чё, с дирижабля рухнул? Вон посмотри, они же открываются совсем рядом с вашими палатками, — тролль оказался внимательнее, и эльфийка, проследив за направлением взгляда Кельдрана, только сейчас увидела точно такую же вторую арку, немного подальше. — Делай что говорю, если хочешь жить. Если у тебя получится, считай ты спасён. — Когда остальные отвернутся, ползём, — шепнул Гроун, как только орк вернулся к остальным и будто бы случайно повернулся к пленникам спиной. Данари хотела возмутиться, но желание жить было сильнее обиды. Тролль подал сигнал, и они поползли. Неловко, торопливо, заваливаясь на бок, но двигаться боком бесшумно со связанными руками выходило с большим трудом. Наконец, ворота оказались на расстоянии вытянутой руки, и Гроун нервно ухватился всеми тремя пальцами за узкий свод. А затем ещё, ещё и ещё. Но ничего не произошло. — Не работают! Всё пропало, — выдохнул он, опустив ладонь в самое сердце витающего в проёме дымного облака, но и это не помогло. Ворота не откликались. Поддавшись какому-то неясному порыву, Данари изловчилась, вывернув связанную руку, и дотронулась до шершавой поверхности. Камень оказался до странности тёплым, а моргающие будто бы в насмешку руны полыхнули огнём, и дальше случилось необъяснимое. Резкий толчок под рёбрами. Вспышка. Казалось, неведомая сила расплющила её до размера песчинки, за одно мгновение протолкнула на добрую сотню ярдов вперёд и грубо выплюнула на землю из проёма второй арки. Всё это заняло не больше секунды. Ей не сразу удалось осознать, что ворота откликнулись и позволили им с Гроуном перенестись по тёмным невидимым тропам, доступным только чернокнижникам. Поразительно. Их выбросило прямо под ноги Кельдрану и ещё двум оркам, чьи лица скрывали плотные чёрные маски. — Эй, сюда! Они пытались бежать! — В чём дело?! Брошенное заклинание резко подкинуло их в воздух. Чернокнижники окружили плотным кольцом неудачливых беглецов, и Данари ощущала себя совершенно беспомощной под их пристальными взглядами. Как тот несчастный, растянутый на кольях, с той лишь разницей, что её горло было целым. Пока что. — Врата! — рявкнул кто-то из толпы. — Они попытались убежать и воспользовались нашими вратами. — Врата откликнулись троллю, — кажется, этот голос принадлежал Кельдрану. — Вы понимаете, что это значит? — Это могла быть девчонка, — возразили ему. — Эй, пташки, кто из вас тронул эту штуковину? — Я, — прозвучало в один голос. Орк, задавший вопрос, грязно выругался, а Кель уколол всё ещё парящую в воздухе Дану ледяным взглядом. — Так они тебе и признаются, умник… — Мне ясно только одно, — прозвучал раскатистый бас, мигом заглушивший недовольные пересуды. Говорящий выглядел гораздо более свирепым, чем остальные. — У одного из них есть способности к Тёмным искусствам. Повисло удивлённое молчание. А он, тем временем, продолжал говорить. — Да, один адепт не стоит многого… Но нас презирают. Нас истребляют. После Легиона этот геноцид чудовищным эхом прокатился по всему Азероту, и чернокнижников становится всё меньше и меньше. Поэтому мы не станем проливать кровь того, кто может пополнить наши мельчающие ряды. Данари воспрянула духом. Не потому что чернокнижник говорил о каких-то гипотетических способностях, которым она, как была уверена, не обладает. Всё гораздо проще. Если удастся доказать, что ворота откликнулись именно на её прикосновение, это будет счастливый билет в жизнь. Но на стороне Гроуна был Кель, а это здорово осложняло дело. — Мастер прав. Пусть они снова попробуют по очереди, да и всё, — прозвучало предложение из толпы. — Ты предлагаешь ждать двое суток, когда они восстановят силы для новой телепортации? — холодно поинтересовался тот, кого орки назвали мастером. — Даже опытнейшие колдуны не могут так часто взывать к вратам… Что говорить о этих птенцах. — Ритуал должен произойти сегодня, — подтвердил Кельдран. — Круг почти готов, у нас нет времени ждать. — Тогда решено. Испытаем их. Данари не успела опомниться, как вдруг стало очень тихо. Завыл ветер. Металлические эхо прокатилось над головами, заполняя внезапно возникшую безжизненную пустоту. Выцвели и потускнели краски. Оборвались звуки. Мастер творил заклинание — его зрачки закатились, а губы беззвучно шептали слова, которые должны были привлечь в этот мир нечто чужое. Страшное. Вдруг заклинание резко оборвалось, и чернокнижник вскинул руки вперёд, хватаясь за что-то незримое. Он словно поймал края пространства, а затем грубо рассёк его одним движением. Данари с ужасом заметила, как прямо перед ними всё поплыло, и ткань мироздания с неохотой обнажила круглый провал. Из него дохнуло могильным холодом бездны. Безжизненно-белого света, он моргнул и исчез, породив из своих недр синюю каплю. Капля рычала, увеличивалась в размерах, принимала форму, тягуче переливаясь синими волнами. Вытягивались руки, округлилась голова. Когда демон открыл глаза — такие же пустые и белые, как и мир, из которого он пришёл, стало предельно ясно, что это испытание не переживёт никто. — Вам нужно получить его защиту, — снисходительно объяснил мастер. — Как мы это сделаем?! — взвизгнул Гроун. — По-моему, эта тварь хочет нас сожрать. Демон с шумом втянул воздух подобием носа, напоминающим, скорее, вращающуюся воронку, и дёрнулся в сторону пленников, но мастер сдержал его движением руки. — Демоны бездны подчиняются только чужой силе. Докажите ему, что она у вас есть. Кельдран, развяжи их, и дай оружие. Попробуете использовать против кого-то из нас, — обратился мастер уже непосредственно к ним. — Умрёте оба, независимо от того, есть в вас сила или нет. Орк подчинился и перерезал верёвки. Данари с наслаждением размяла затёкшие руки. Они неприятно пульсировали, а от грубой верёвки на запястьях остались багровые отметины. По правде говоря, всё её тело сейчас представляло собой сплошную рубцующуюся рану, но это волновало её в последнюю очередь. Им вручили оружие — короткие ритуальные кинжалы с изогнутым лезвием. Данари крепко сжала эфес, чувствуя, как он ходит ходуном в её дрожащей руке. — Начинайте! Мастер отпустил демона. Гроун бросился к нему наперерез — наверное, хотел проявить себя и доказать чернокнижникам, что именно он был тем самым достойным адептом. Задавив в себе желание кинуться на помощь своему товарищу по несчастью, Данари решила понаблюдать, и оказалась права. Кинжал, сверкнувший в руках тролля, прошёл сквозь демона, словно тот был призраком. Запал, с которым Гроун взмахивал и пронзал лезвием синий сгусток, немного поутих, чего нельзя было сказать о демоне — нападение явно разозлило его, если не сказать больше. Издав утробный рык, он полоснул противника острыми когтями, оказавшимися вполне материальными. Гроун завыл, зажимая ладонью покалеченное плечо. Разъярённый демон не думал отступать, и троллю пришлось уйти в глухую оборону. Как зачарованная, Данари наблюдала за ними. Гроун хорошо защищался — он был быстрым, как гончая, и гибким, как хлыст. Она никогда не видела раньше, как сражаются тролли, и это зрелище поистине завораживало своей скоростью и проворством. Гроун ловко уворачивался от мощных атак, прятался в тень, когда когтистая лапа уже едва не касалась его лица, пытался атаковать из-за спины демона, но всё было тщетно. Если тот и почувствовал силу противника, то уж точно не стремился делиться с ним своей защитой. — Что ты стоишь? — завопил Гроун. — Ждёшь, пока он прикончит меня, хитрая дрянь?! Убейте девчонку, вы же видите, что она не та, за кого себя выдаёт! Обидные, хлёсткие слова подействовали, как удар кнутом. Ненависть горящей лавой закипела в груди. Их братство было всего лишь иллюзией, теперь Данари прекрасно понимала — на самом деле она всегда оставалась одна. С момента смерти сестры и по сей день. А все, кто встречался на её пути, в итоге оказывались негодяями и мерзавцами. Она сжала кулаки. Аркана всколыхнулась внутри, потревоженная её гневом, но как-то не так, как обычно. Сила больше не покалывала холодом пальцы, теперь она разливалась внутри тягучим и жгучим течением. «Думай, думай…» — судорожно размышляла она, наблюдая за тем, как ослабевший от усталости Гроун пропускал один удар за другим. «Демон исчезнет если победить того, кто его призвал. Но мы не должны… Тогда что же делать?» Разгадка лежала на поверхности. Данари, повинуясь неясному порыву, диктуемому откуда-то извне, зачерпнула большой глоток этой странной, видоизменённой энергии, и… практически бездумно отправила поток чистой силы прямо в беснующегося демона. Но вместо ожидаемого мерцающего голубым всполоха появилось нечто другое. От ладоней Данари потянулась сиреневая нить. Она извивалась и росла прямо на глазах, опутывая противника плотными кольцами. Он рычал, извивался, пытался сбросить с себя петли, которых становилось всё больше, но после очередного мотка вдруг стих, замерев на одном месте. А Дана вдруг с удивлением обнаружила, что чувствует связь. Она уходила очень далеко. Дальше, чем эльфийка могла бы представить или помыслить, но демон прочно сидел на конце этого магического поводка, готовый исполнять приказы. Её приказы. Он почувствовал в ней силу. Всё было не зря. «Щит» — мысленно приказала Данари, и демон мгновенно отозвался на повеление и окружил её чёрной мерцающей сферой. — Это эльфийка, — звучно провозгласил мастер. — Она выполнила задание. Свяжите тролля и тащите его на круг. Он отпустил демона, и странная связь оборвалась также внезапно, как и возникла. Ослабевшая от потери крови и такой мощной энергетической затраты, Данари начала заваливаться на бок, но чья-то сильная рука не позволила ей упасть. Её подхватили за плечи. Дана закрыла глаза, слабо улыбаясь. Она торжествовала. Хотелось плясать и смеяться от радости и облегчения, но сил хватало лишь на то, чтобы, ухватившись за краешек сознания, не позволять себе упасть в объятия надвигающегося беспамятства. Кошмар почти закончился. — Подойди сюда, девочка. Данари подвели в круг призыва. В середине уже сидел Гроун со связанными за спиной руками. Он беззвучно открывал рот и в панике таращил жёлтые глаза, но, кажется, не мог произнести ни слова. Пять чернокнижников заняли места на углах теперь уже светящейся звезды. Её отпустили, и она пошатнулась, но устояла на ногах. — Как твоё имя? — Данари… Данари Вечная Песнь, — выдохнула она, увязая в гипнотическом взгляде чернокнижника. — Ты будешь называть меня мастером. Я — ваш наставник. И сегодня я дам тебе новое имя. — Да, мастер. — Ты знаешь о чернокнижниках, Данари Вечная Песнь? — спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил говорить: — Наша цель — это власть. Небывалое могущество и новый источник силы, открывающий практически неограниченные возможности… Постигнув азы тёмного искусства, ты родишься заново. Подчинив себе Скверну, ты больше никогда не захочешь возвращаться к прежнему. Аркана покажется тебе несовершенной. Ненужной. Нелепым рудиментом. Обряд, который произойдёт сегодня здесь, откроет для тебя эту дорогу. — Что я должна буду сделать, мастер? — Все мы начинали наш путь именно с этого. Ты принесёшь свою первую жертву и проторишь свой путь, по которому прислужники из Круговерти будут приходить в наш мир, откликаясь на твой призыв. — Что за жертва?.. — Сидит прямо перед тобой, — хмыкнул чернокнижник. Данари посмотрела на Гроуна, который вновь отчаянно замотал головой, и с ужасом осознала, что до сих пор сжимает в руке изогнутый ритуальный кинжал. — Ты докажешь, что достойна принять этот великий дар, или умрёшь вместе с ним, — отрезал мастер, словно почувствовав её сомнения. Он подал знак, и чернокнижники запели. Мрачное созвучие высоких и низких голосов сплелось в единый поток, резонирующий по натянутым нервам. Барабаны отбивали пульсирующий ритм. Пляшущий вокруг факелов огонь разгорался, порождая уродливые тени. Они, изгибаясь и пританцовывая, кружили вокруг чаши, в которой лежал артефакт. Данари только сейчас заметила, что это была книга. — Ороси гримуар его кровью, — приказал мастер. Время остановилось. Данари казалось, что она видит себя со стороны. Неуверенный шаг навстречу. В чужих глазах — животный страх вперемешку с ядовитой ненавистью. И мольбой. Гроун изо всех сил мотает головой. Ему страшно. Ей тоже страшно. Он готов умолять её не делать этого, но заклинание чернокнижников не позволяет словам вырваться из горла. Данари встаёт за его спину. В нотках протяжного, красивого пения она слышит отчаянные вопли. Рука сама сжимает спутанную гриву красных волос и несильно оттягивает голову назад. Вторая заносит кинжал. — Ничего личного, Гроун… Взмах. Росчерк лезвия по обнажённой коже. Мерзкий, чавкающий звук. Хрип. События сменяют друг друга словно калейдоскоп — Данари видит, как хлынула кровь. Её много, она вырывается из раны пульсирующими алыми толчками с пузырьками последнего воздуха, выходящего из лёгких. Дане дурно. Ещё немного, и желудок не сможет удерживать внутри своё содержимое. Её мутит, но рука продолжает держать голову тролля над чашей. Так нужно. Так сказал мастер. Она почти не помнила, что происходило дальше. Книга как будто ожила, жадно впитав кровь своими страницами. Чашу озарил луч изумрудного света, бьющий откуда-то сверху. А дальше слабость накатила с новой силой, и Данари безжизненно рухнула на землю. Когда кто-то потряс её за плечо, всё уже стихло. Чернокнижники больше не пели. — Встать, — приказал властный голос, и она не могла его ослушаться. На дрожащих ногах Дана подняла себя, обеими руками хватаясь за песчаный свод. — Забудь своё старое имя. Забудь свою прежнюю жизнь, — проникновенный шёпот зазвучал прямо в её голове. — Теперь тебя зовут Данари Шёпот Бездны. Знаешь, что служит основой нашей силе? — Что? — еле слышно переспросила она. Мастер хищно улыбнулся. — В твоей душе всегда должна быть тьма.