Новая история.

— Вы выращиваете эти розы? — спросила я, сидя за столом и грея руки о горячую резную кружку с чаем. — Да, конечно. Хотя вам, наверное, в это трудно поверить. — ответил Танатос, усмехаясь и внимательно смотря на меня полностью чёрными глазницами. — Просто это действительно необычно. Бог смерти, который ухаживает за розами,— сказал всё ещё пребывавший в шоке Кристиан. Ему было сложно поверить в то, что он говорит с богом, да ещё и с отцом своего друга. Он ведь только недавно сбежал из надоевшего детдома, да и как может обычный парень встретиться с кем-то настолько великим? — Но отец, в наших руках ведь цветы не выживают, — заметил Аларес, напряжённо глядя на того и сжимая кружку настолько сильно, что казалось, что она не выдержит и треснет, даже несмотря на то, что это металл. — Это волшебные растения, сын. Я вывел этот сорт ещё несколько веков назад так как мне надоело, что я не могу дотронуться до этой красоты так же, как и другие боги. — Зачем ты здесь? -- резко вскинув голову, спросил Мортем, напряжённо глядя на повелителя Смерти, и мне стало понятно, что всё это время он просто притворялся беспечным. — Мне захотелось увидеть своего сына, его друга и подругу, а может, и кого-то больше,— ангел смерти поиграл бровями, а мы с Алом одновременно вскочили и крикнули «нет», от чего бог засмеялся, — А что, вы хорошо смотритесь вместе. Уверен, не я один это заметил.       Тан подмигнул Девору, от чего тот ещё больше офигел и, кажется, если бы его челюсть могла отвалиться, она была бы уже под столом. — Я тебя сейчас убью! — прорычал Мортем, вскакивая, а его отец с улыбкой перевёл на него взгляд. — Я не боюсь хомячков. К тому же, когда-то же ты должен будешь наконец начать с кем-то серьёзные отношения. Я хочу нянчить внуков в старости!       Аларес злобно стрельнул глазами в того и быстро ушёл в парк, скрываясь за деревьями. — Перебесится, — махнул белой рукой в его сторону Танатос. Он напоминал тридцатилетнюю версию Драко Малфоя, только покрасившего волосы в тёмно-коричневый цвет и одевший чёрные линзы. И да, не удивляйтесь, все же смотрели фильмы по популярному бестселлеру смертных. Ну или хотя бы слышали о нём. Удивительно, они живут и даже не имеют понятия, что мимо них может пройти трёхметровое чудовище или типа того. Интересно, они действительно думают, что магия настолько безобидна?       Я только сейчас заметила, что всё ещё стою у стола. Как вообще тому, кто живёт уже много тысячелетий могло прийти в голову свести меня с этим самовлюблённым придурком?! Фу, даже от одной мысли противно. — Хотя с тобой ему будет сложно. Ты же дочь Артемиды, а у неё слишком много предрассудков. Особенно насчёт парней, — заметил бог, осмотрев меня с ног до головы оценивающим взглядом. — Простите, сэр, — подал голос Кристиан, — А у Ала что, совсем не было отношений за все шестнадцать лет? По нему не скажешь. — Быть моим сыном — не лучший удел, — вздохнул мужчина, смотря своими чёрными глазами на парк, туда, где скрылся его отпрыск, — Все его близкие люди погибали. Все, кроме матери, что удивительно. И те девушки, которые ему нравились, тоже безвременно почили. Три из них были обычными смертными. Первая умерла от рака, вторая — от пневмонии, с третьей они даже не успели толком познакомиться: она погибла в автокатастрофе. А вот четвёртую, полубогиню, убили чудовища во время её поиска. Таких испытаний и врагу не пожелаешь. — Мне очень жаль, — сказала я, хмурясь и вспоминая о словах Криса про маску. Кажется, он действительно был прав, и я довольно много не знаю ни о нём, ни о Аларесе. — Мне тоже. Но вы сказали, что для вас удивительно то, что мать нашего друга не умерла. Почему? — допытывался Девор, внимательно слушая Тана, словно оттого, что он что-то пропустит, зависит его жизнь. — Аларес далеко не первый мой сын, но до этого матери моих детей… Они умирали во время родов, а иногда и не доживали до них и я терял сразу двоих дорогих мне смертных. Последний ребёнок, что был до Ала, родился пятьдесят лет назад. И его мать умерла в тот же момент, как он появился на свет, отдав ему свой дар жизни. Через четыре года мальчик последовал за ней: погиб с приёмной семьёй в автокатастрофе. Я до сих пор помню, насколько было больно забирать его душу в подземный мир. И я держался эти годы, но не смог устоять перед красотой Луизы Мортем. Я боялся и ждал рождения ребёнка с замиранием сердца, коря себя за то, что я самолично обрёк их обоих на страдания. Но когда я стоял у роддома в тени, ожидая того момента, когда моя любимая покинет этот мир, я вдруг увидел её, стоящую у окна с ребёнком на руках. Уставшую, но живую. Тогда я впервые понял, что такое счастье. Мне приходилось многое делать только чтобы просто их проведать, пока они жили вдвоём, — Танатос стёр слёзы, а я была в шоке, что тот, кто забирает души, способен плакать. Наверное, я действительно очень ошибалась насчёт Мортема. Кажется, я не верила собственным словам, что внешность обманчива. — Ладно, ребятки, мне пора. Только с сыном попрощаюсь и улечу по делам. Столько душ ещё заточены в этом мире, — бог подмигнул нам как ни в чём не бывало, — Берегите себя. Надеюсь, ещё увидимся. И что это не будут ваши проводы в последний путь.       Тан взмахнул крыльями и вылетел в парк к Алу, оставив на столе пачку денег, что было очень кстати: у нас они заканчивались из-за того, что мы постоянно останавливались в отелях и ели в каких-нибудь забегаловках.       Допив чай, мы нашли Мортема. Сейчас мне он не казался таким уж самоуверенным, но я быстро помотала головой, отгоняя о себе такие мысли. Не надо отвлекаться, у нас ещё есть задание, которое нам следует выполнить и, желательно, как и сказал Танатос, чтобы следующая встреча с ним была роковой. — Нам пора, — довольно холодно сказала я и услышала, как Крис грустно вздохнул, но не обратила на это особого внимания. Не время.       Напоследок я увидела, как Аларес аккуратно сорвал ту самую алую розу, на которую я положила глаз. Интересно, а раз розы волшебные, то сколько они проживут, учитывая то, что вряд-ли у нас будет возможность поставить их в вазу с водой.

***

      Быстрый бег, дыхалка уже никакая, но останавливаться нельзя ни в коем случае: от этого зависит наша жизнь. Мы могли бы вступить в бой, но не в центре же города! Пока что нам стоит вывести наших врагов на открытую местность, но нам не повезло, так как город большой и людей много, а лёд, образовавшийся не так давно на тротуаре из-за первых морозов (неожиданно для меня и друзей, так как октябрь только начинался), отнюдь не помогал нам бежать быстрее. Крис с помощью своих способностей превращал грязный неровный лёд в снег, на котором было гораздо удобнее бежать, но это всё равно мало помогало. В последнее время Кристиан очень часто и много практиковался в магии, познавая всё новые и новые границы своих возможностей, но это требовало у него много сил. После тренировок он мог проспать сутки, а то и больше, и Аларесу приходилось нести его на спине, чтобы не пропускать ещё один день. — Я так и не понял, кто это, — прокричал Девор, задыхаясь. — Это чудовища, которых смертные называют йети или снежные люди. Они появляются в городах с наступлением холодов, а в остальное время они живут в горах, — ответил Ал, перепрыгивая через доску, на которой мелом было написано что-то типа меню.       Кристиан кивнул в знак благодарности за объяснение, ибо не мог говорить дальше. Я бежала впереди как самая быстрая, но даже мои мышцы, привыкшие к диким и продолжительным нагрузкам болели от долгого бега, а город всё не кончался, от чего казалось, что мы никогда из него не выберемся.       Спустя, кажется, вечность, мы наконец-то оказались в безлюдном сейчас пригороде (будний день, все сейчас на работе). Теперь мы замедлились и развернулись, останавливаясь и восстанавливая дыхание. Перед нами предстали чудовища, похожие на огромных людей, покрытых белой шерстью и давно не чистивших свои клыки, торчащие из большого рта, способного, кажется, вместить в себе целый спорткар. Они оскалились и стали собирать снег в снежки размером с дом. — И как мы с ними справимся? — спросил Крис, едва восстановив дыхание, — Я не умею распылять снег. — Зато я умею, — ответила я, ухмыляясь. У Охотниц тренировки очень жестокие. Ну, иногда. Поэтому я умею выживать в довольно-таки экстремальных условиях. — И как ты будешь противостоять этим громадинам? — спросил Ал, сжимая в руке рукоять меча, — Нам просто нужно быстро двигаться и ранить их достаточно сильно, чтобы рассеять по ветру, а не геройствовать, стоя на одном месте и отстреливаясь. — Да они размажут тебя, наступив и не заметив, — зло прошипела я, и, выхватив стрелу, быстро натянула тетиву и отправила её в летевший на нас снежный ком, превратив его в кучу безобидных снежинок. — Поступай как знаешь, а я поступлю так, как решил, — ответил Мортем, бросаясь вперёд.       Я скрипнула зубами в ярости и бросила мимолётный взгляд на Кристиана. — Я справлюсь тут сам, — ответил тот на мой немой вопрос, одобрительно улыбаясь. Я кивнула и побежала за ЧСВ-шным идиотом, на ходу выстреливая ещё в несколько снежных комьев, чувствуя, как снег попадает мне за шиворот и начинает быстро таять.       Мортем тем временем успел ранить в ногу одного из чудовищ и тот отвлёкся на него, заревев. Аларес откатился из-под ноги, которой его хотели размазать по снегу, но после его поймала и подняла огромная лапа. Я в ужасе бросилась вперёд, выстреливая в йети. Но краем глаза я заметила новый снежок, который кинул второй великан. Он летел в Девора, а я не успела выстрелить: поздно заметила. Когда до его падения оставались считанные секунды, вокруг парня появилось что-то типа клетки из ледяных острых кристаллов, о которые и разбился снежок, не причинив Крису никакого вреда. Я облегчённо выдохнула и побежала дальше, видя, что снежный человек уже подносит Мортема ко рту, готовясь сожрать того. Я на ходу стреляла в того и кое-где его шерсть дымилась, но он обращал на это не больше внимания, чем на комариные укусы, и тогда меня осенило. Достав стрелу с зелёным наконечником, я выпустила её в великана и тот испуганно отшатнулся, выпуская из лапы Ала. Как я и думала, они боятся огня. — Крис, позаботься о Мортеме, — крикнула я, полностью отвлекая на себя чудовищ и начиная выпускать одну за другой огненные стрелы, видя первобытный ужас в их огромных глазах. Что ж, огромный размер ещё не делает вас всесильными. Зря вы погнались за дочерью Артемиды.       Спустя примерно с десяток или два стрел, выпущенных точно в цель, йети превратились в огромные горящие костры, а потом рассыпались горой пепла, тут же подхваченного ветром. Наверное, Борей позаботился об этом.       Переведя дух, я побежала к парням и увидела повязку на голове сына Танатоса, а на снегу было большое пятно запёкшейся крови, её следы были и на камне рядом. Видимо, этот придурок ударился головой о камень и потерял сознание. Благо Крис во время подбежал и залил ему в рот немного нектара, иначе он мог бы умереть за считанные секунды от потери крови.

***

POV Аларес       Я очнулся на мягкой кровати и почувствовал ужасную боль в голове. Последнее, что я помню, так это пасть снежного великана перед собой, мерзкий запах гнили у него изо рта, падение и резкую вспышку похожей боли, только раз в сто сильнее, а больше ничего. Наверное, случилось что-то серьёзное: я крайне редко теряю сознания.       Оглядевшись, я заметил Кристиана, стоящего у открытого окна. В комнате было холодно и я был безумно благодарен укрывшим меня ребятам, иначе я бы просто замёрз. — Твой отец рассказал о твоей довольно тяжёлой судьбе, — сказал Девор, не оборачиваясь, словно почувствовав, что я очнулся, — Ты именно поэтому не хочешь ни с кем сближаться и ведёшь себя вызывающе? — А тебе нужно знать всё обо всех и анализировать поведение каждого? — ответил вопросом на вопрос я, чувствуя негодование. Мне не нравится то, что он задаёт много личных вопросов и даже рассуждает об этом вслух. Слишком открытый анализ, это отталкивает. Тем более, мне не нравится, когда обо мне знают больше, чем мне того хотелось. — Я люблю анализировать, это помогает мне понять даже совершенно незнакомого мне человека, — сказал Крис, разворачиваясь и ярко улыбаясь, от чего меня немного передёрнуло: в данной ситуации да и в комплекте с серьёзным взглядом это выглядело пугающе, — Понимание людей помогало мне выжить в детдоме. Я не раз был в совершенно разных приёмных семьях, но людей пугали мои странности: то, что я никогда не мёрзну, цвет моих волос, совершенно неестественный, и чудовища, которые порой меня находили. Никто ещё не выдерживал меня больше месяца. И я только недавно наконец понял, почему я такой странный и чем отличаюсь от других. В этом поиске я надеюсь познакомиться хоть с одним из моих родителей, пусть даже именно он и будет нашим врагом. — Не знал, что тебя много раз брали в семьи, — в шоке произнёс я, задумываясь, что я действительно никогда не задумывался о том, какая у Девора, наверное, тяжёлая судьба, как вдруг на ум мне приходит очень важный для меня вопрос, — А как ты держишься? — Улыбаюсь, смеюсь, шучу, — пожал плечами тот, — Как могу ищу хорошее в жизни, но не всегда получается. Порой и на меня нападает тоска и хочется кричать от боли внутри. — Ты, наверное, действительно очень сильный человек, ведь найти хорошее в нашем жестоком нелегко. И да, ты прав, — решил всё же ответить я на его вопрос, — Именно поэтому я так веду себя: не хочется причинять людям боль только потому, что они решили сделать мне что-то хорошее. Ненависть ко мне ещё никого не убивала. — А может пора уже что-то изменить? Не давать твоей природе управлять твоей судьбой, наоборот взять её под свой контроль? — заметил Кристиан, — Может, что-то изменится? Или, может, ты просто ещё не нашёл настоящих друзей и свою единственную. Вдруг такие события — лишь защитная реакция на уровне твоего подсознания, которое понимало, что эти люди не должны быть рядом с тобой, иначе причинят тебе ещё больше боли? — Не знаю, я не уверен в этом. Зачем мне самому обрекать себя на страдания? — Каждый человек, которого мы встречаем, учит нас чему-то новому. Они научили тебя стойкости духа. Кто может утверждать, что одна девушка умерла от рака из-за тебя? Или автокатастрофа была по твоей вине? Мы не знаем этого наверняка, поэтому не вини себя в этом. И не переживай боль внутри себя. Закрывшись, ты сделаешь только хуже. — Девор сел на стул рядом с моей кроватью и проверил повязку у меня на голове, а я задумался над его словами. Даже удивительно, насколько ребёнок из детдома, хоть и мой одногодка, может быть догадливее того, кто большую часть жизни боролся с разными монстрами ради спасения собственной шкуры.