Ищу тебя.

*Касти* …— Ах так!!! — Чара потрясла обожжённой рукой. — Душа одного брата оказалась слишком чистой. Но второй-то не такой невинный, не правда ли, Санс? Скелет кинулся на неё, но девушка взмахнула копьём. Быстро, я еле успел заметить, но Санс отшатнулся, прижимая руки к лицу. На пол закапала кровь. — Отдай мне свою душ-ш-шу, — прошипела Чара. Несмотря на ситуацию, мне стало смешно: она напомнила мне гадюку. — Ведь я всё равно возьму её! — Попробуй! Гастер выскочил вперёд, выпустив два последних заряда в живот девушки. Она даже не шелохнулась. — О, у нас новый герой! — пока она болтала, я подкрался сзади, но меня непреклонно отшвырнуло потоком ненависти. — Ну давай, покажи, что умеешь! Гастер показал. Чара тоже. Упрямый отец продолжал свои попытки. Я тоже продолжал, пока мог: ненависть была сильнее всех нас. А ещё и скреплённая страхом… — Сдохни! Большего ты не заслуживаешь, тварь! К сожалению, это сказал не Гастер. Чара вонзила копьё в его тело. — Папа… — Санс поймал его, осторожно уложил на землю. Скелет ещё что-то говорил ему, но отец, видимо, не слушал. Он смотрел на меня. Я подошёл и присел рядом. Он сказал следующие слова, но их смысл дошёл до меня не сразу: он еле выговорил их, захлёбываясь кровью. — Прости меня. Умирая, он смотрел не на врага и не на любимого сына. Он смотрел на меня. Только на меня. На свою ошибку, ненужного отпрыска. И тем не менее, он просил у меня прощения. — Прощаю. Я никогда не забуду ту улыбку, которая появилась на его лице, когда он услышал эти слова. Я понял — он ждал их не три года и не пять лет. Очень долго. Он просто не мог попросить прощения, он знал, что я не прощу. Но этот момент настал. И он счастлив. Частички его праха мазнули меня по лицу, прилипли к мокрым щекам, быстро растворившись. Чара сильнее нас всех. Почти всех. Фриск встала. Несмотря на раны, на отсутствие духа. Я взглянул в её глаза. Они горели алым огнём, выбивающимся из глазниц. И тогда я понял, что в жизни самое главное. Не деньги, не решимость, и даже не сама жизнь. Это любовь. Человек умрёт, но любовь останется. Она останется навсегда, пройдёт через века. Мир держится на любви. И сейчас глаза Фриск горели не решимостью. Они горели силой любви, в которой и отвага, и решимость, и сила, способная победить ненависть. Я тоже встал. За мной поднялась Бетти, помогла встать Сансу. Тот поблагодарил её. Мы стояли вчетвером против неё. Ещё некоторое время назад мы знали, что не сможем победить при таком раскладе. Но теперь мы были уверены в обратном… Я открыл глаза и поморгал, сгоняя слёзы и остатки сна. В комнате было светло. Рядом лежала Бетти, приоткрыв красный в рыжину глаз. — Пойдём? — спросил я. Она кивнула. Я понял, что она пойдёт со мной куда угодно, даже не спросив, куда. — Мда, — изрёк Санс, разглядывая два синих клочка ткани. — Я, конечно, изворотливый малый, но даже такое я не смогу на себя напялить. Каюк моей куртке. — Я тебе новую подарю, — усмехнулась Фриск, доедавшая кашу сидя на подоконнике. — Подари. Это будет лучший подарок на свадьбу. — А мне на свадьбу красное платье, пожалуйста, — начала выпендриваться Бет. — Расшитое чёрным жемчугом. Ну или наподобие того. И боа с чёрными перьями. — Куриными? — уточнила Фриск. Бетти поджала губы, но быстро улыбнулась. — Без разницы, главное, чтоб никто не знал, что они куриные! — А мне тогда шарф, — сказал я. Воцарилась тишина. — Красный. Санс опустил голову, сложил остатки куртки под подушку. — И мне. — И мне, — прошептала Бетти. — Что ж, — Фриск неправдоподобно улыбнулась. — Будет у нас команда в красных шарфах. Весело! Я достал из кармана зажигалку. С рисунком черепа и двух скрещенных костей. Она уже выдохлась, но я никогда её не выкину. Потому что раньше даже не знал, что Гастер постоянно помнил обо мне. На всех его приборах были косточки. И это, как оказалось, не тайный знак или прикол. Это напоминание обо мне. Он не хотел забыть моё имя. Тогда и я не забуду его.