Лекарство от безумия

Пустота чернее ночи дышала холодом и сверлила взглядом невидимых глаз, всевидящих и...равнодушных. Настасья смотрела на хана со страхом и непониманием одновременно. Лихорадка лишала чувства времени, сон накатывал волнами, и иногда, когда удавалось вырваться из-под его гнета, мысли текли с пугающей ясностью. Она стала его обузой, сам того не понимая в полной мере, монгол позволил своим врагам найти лазейку к его слабости... Была ли она ео слабостью или нет, это вопрос риторический, но главное, что он позволил многим именно так думать, и теперь её жизни угрожало куда большая опасность чем раньше. Ее убьют. Сейчас или позже — неважно. — Тебе скоро будет лучше. — хан помог ей встать, но ноги пленницы не держали, и она упала бы на пол без его поддержки, — Ты...поправишься. Знакомый голос был по своему обыкновению спокоен, как ни странно, но именно с ним Настасья не чувствовала страха или беспокойства. Переведя взгляд на хана, девушка улыбнулась. Они вместе пойдут ко дну, как бы это не звучало прискорбно, но именно она утянет его за собой, подобно утопленнице, что обхватывает холодными, замерзшими пальчиками шею утопающего, затягивая того в самые страшные пучины вод... если он так и будет оберегать её. Неужели он не понимает, что они разные...Словно два мира, что по стечению нелепых обстоятельств встретились на крохотный миг, сплетая свои дороги, пытаясь провести невидимую параллель, но это лишь иллюзия, нельзя надеяться, что это навсегда... Слишком опрометчиво и глупо. Ему бы бежать от неё сломя голову, толкнуть собственноручно в объятия смерти, а не пытаться, вновь выручить несчастную от заготовленной ей судьбой испытаний. Стоит признаться хотя бы самому себе, что всё это пагубно закончится для них обоих... И перестать уже строить радужные иллюзии, а попросту оставить всё как есть и наблюдать со стороны, как жизнь девчонки оборвётся и на этом поставить окончательную точку. — Зачем? — прошептала пленная, пристальнее всматриваясь в лицо монгола. На секунду он замер, карие глаза с интересом разглядывали её собственные, что он хотел в них увидеть, или разглядеть, девушка не знала, вот только ответ развеял все надежды на понимание... — Я научу тебя жить иначе, считай это моим подарком для тебя... Сколько в его голосе слышалось надменности и пренебрежения. Печально посмотрев на него, девушка склонила голову. Русые волосы, упавшие на лицо, скрыли от взора хана слезу, скатившуюся по её щеке. А чего она собственно ожидала? Что монгол расцелует ей руки и признается в нежных чувствах к такой, как она... Закусив губу, Настасья вновь посмотрела на монгольского принца: его длинные волосы были заплетены не в две, как обычно, а в одну косу, перевязанную по всей длине черной лентой, узкие раскосые глаза насыщенного карего цвета смотрели с затаенной насмешкой, он был красив, настолько, что эта самая красота и пугала, заставляя девушку бояться его ещё больше, ведь именно он, привёл в её земли войска, именно от его рук был убит князь, и именно он станет крахом и смертью ещё многих жизней... Он монстр с лицом ангела, и не стоит питать надежд, что кто-то или что-то способны изменить или переубедить остановиться... Такие идут до конца, сжигая всё на своём пути, обращая в прах, дабы на этом же прахе воздвигнуть нечто новое, непревзойдённое и непобедимое... пока не прейдёт другой, чья жажда власти будет настолько велика, как и его собственная... быть может до прихода такого энтузиаста пройдут годы и столетья, но когда этот день нагрянет - вновь будет кровь и пепел...боль и стоны. И всё ради своей гордыни, и всепоглощающей алчности души... — Что со мной будет? — Настасья ещё помнит, как умирали достойные люди в пылающем городе. Как стонали женщины над телами павших воинов и детей. Она не умерла, значит она не в их числе. Недостойная... Она корит себя за прошлое, сжимая кулачки, сдерживая в уголках глаз непрошенные слёзы, пытаясь хоть на миг позабыть насколько она испорчена. Степному принцу все равно насколько жестока к ней судьба. Насколько низко она пала, и насколько низко ещё предстоит упасть. Возможно его натура не была бы такой гнилой, если бы с детства он не чувствовал, что его считают отродьем, в чьих жилах течёт грязная кровь... В его голове всегда крутились мысли, как доказать всему миру, что он чего-то стоит. И сейчас он целенаправленно идет к тому, о чём так давно мечтал и жаждал, а эта девочка...она нужна ему, что бы не забыть какого это быть сломленным. Глядя на неё, он вновь и вновь будет находить в себе силы двигаться дальше, а она будет видеть насколько сильно нужно любить жизнь и возможно со временем, эта жалкая рабыня поймёт, что смерть это не выход, а лишь жалкая попытка убежать от реальности, надеясь тем самым избежать проблем и боли. Он сможет научить её быть выше тех, кто считает тебя никем, возможно таким образом они сохранять свои души и смогут выжить... — У тебя нет выбора, кроме, как двигаться дальше... — Что...что это значит? — скучающе вздохнув, хан притянул девушку ещё ближе, он почувствовал легкий аромат ее волос, похожий на аромат луговых цветов, и страх обволакивающий, словно ползущий от болот туман. — Ты можешь только попросить, и я сделаю Бурундая твоим мужем, как тебе такой расклад? — Настасья на секунду замерла, неверя в услышанное, неужели он всерьёз? — А если я соглашусь? Ведь сын неба, не откажется от своего обещания? — секунды медленно перерастали в минуты прежде чем хан ответил. — Нет... Бат-хан внимательно, без улыбки, посмотрел на нее своими карими, ничего не выражающими глазами, а затем мгновенно переменился. Взяв девушку за подбородок, монгол аккуратно повернул ее голову в сторону золотой карты. — Погляди, вскоре всё это будет моим: ваши земли, люди и правители, всё будет принадлежать мне... — Мёртвые земли, угнетённый народ, хороша награда, великий хан? — На войне без жертв не бывает, Настя. Будь ваш народ сплочённым, а князья разумными, наше войско было бы остановлено и уже разбито... Но, ведь у ваших правителей есть хорошая позиция: если враг стучится не в его двери, а в соседние, то эта проблема не его, а тех к кому стучат... Вот только я намереваюсь разбить все двери, разрушить все города и поселения, кто откажется от служения мне и моему народу! Тебе посчастливилось присутствовать при всех моих начинаниях и победах, с этого момента, ты моя почётная гостья, Настасья... Не рабыня, и не пленница, укажи только на того кто приглянётся, я сделаю его твоим...