Шаман

Полтора месяца пролетели незаметно. Я даже представить не мог, что моя жизнь изменится так быстро… и так просто. Как-то незаметно получилось, что всё, что составляло мою обыденную жизнь — работа, толпы каких-то приятелей, девушки, легко появляющиеся в моей жизни и так же легко исчезающие из неё — стало всего лишь фоном, необходимой основой для главного, происходящего под сухой звук трещотки или ритмичное пение бубна. Шурф учил меня массе вещей одновременно. Я шутил про Шурфа-преподавателя? Дошутился. Мне даже пришлось под его настоятельные увещевания завести тетрадь и записывать всё, что он говорит, как на настоящей лекции. Иначе — строго смотрел на меня Шурф — я забуду всё, им рассказанное, за пару недель. По-хорошему, он был прав, так что я завёл толстую тетрадку и вёл записи своим кривым почерком. Шурф косился на мои угловатые строчки, но сажать меня за чистописание не пытался. Сдерживался. Железный человек. Сотофа тоже иногда звала меня к себе. Она почти ничему не учила, но зато водила меня в шаманских путешествиях в такие места, что я, пожалуй, никогда не смогу описать их бедным человеческим языком, не имеющим в себе слов для подобных понятий, но помнить буду — всегда. * * * Была середина августа, я сидел на работе, одной рукой пил кофе, другой собирал всю документацию за ночь. Я работал в редакции местной газеты, здесь часто выпадали более комфортные для меня ночные смены, так что пока у всех было утро, у меня уже заканчивался рабочий день. Оставалось только сдать всю документацию за ночь — и свободен. Можно ехать домой и как следует выспаться. Зазвонил мобильный. Шурф. — Да? — Доброе утро, Макс. Приезжай, пожалуйста, сегодня вечером ко мне, к половине седьмого. Сотофа прислала к нам необычную девушку, тебе необходимо присутствовать. Вот так всегда. Если Шурф хочет увидеть тебя вечером — он тебя увидит. Впрочем, я ещё ни разу не пожалел об отменённых планах на вечер. Сотофа уже пару раз присылала к нам людей. Чаще всего там требовалось агрессивное вмешательство, грубая сила, а Сотофа, по её словам, не любила эти «мальчишечьи игры» и предпочитала иметь дело с более тонкими случаями на грани психотерапии. Шурф же и его восхитительные горящие белым огнём ручки справлялись быстро и чисто. * * * Я почти не опоздал. Поэтому Шурф даже почти не сжёг меня осуждающим взглядом, так, только слегка обуглил. И сразу перешёл к делу. — Я полагал, что работать самостоятельно тебе следует начать примерно через месяц. — Самостоятельно? — я занервничал. Одно дело — быть простым наблюдателем и кое-где помощником в делах Шурфа, и другое — делать всё самому. — Да. Но, скажем, Сотофа считает, что ты уже готов. — Ой. — Как твой учитель, я бы, возможно, прислушался к мнению Сотофы, но решение всё же принял сам, и не в пользу быстрого начала самостоятельной работы. Однако вчера вечером Сотофа позвонила мне и рассказала о девушке, которая к ней пришла. Сотофа считает, что ты уже можешь попробовать провести ритуал самостоятельно, и в данном случае, как ни странно, я с ней согласен. Девушка придёт к семи, я подумал, что в первые разы ты можешь воспользоваться моим домом — здесь тебе будет проще. Тем более, твоя квартира почти не приспособлена для проведения ритуалов подобного рода. Я похолодел. Как?! Сегодня?! Сейчас?! — И ты знал об этом уже утром, да? — Да, — согласился Шурф. — И не сказал мне… — Если бы я сказал тебе заранее, ты бы не смог уснуть. А тебе потребуется хорошая физическая и психическая форма. Что ж, Шурф действительно успел хорошо меня изучить. Если бы я узнал о готовящемся ритуале с утра, я бы весь день проворочался с места на место, так и не заснув. Но что мне делать сейчас?! — Дыхательные упражнения, — ответил Шурф на мой невысказанный вопрос. Вернее, просто напомнил мне о них, увидев, что со мной творится. Я честно задышал на пять. Одно дело — быть просто свидетелем, помощником, другое — самостоятельно разбираться в хитросплетениях Миров. Хотя я не один — одёрнул я себя. Джуффин будет со мной и, если надо, подстрахует. Надеюсь. — Я полагаю, тебе потребуется ритм, — Шурф расстелил на полу предназначенной для ритуалов комнаты уже так хорошо знакомое мне шерстяное одеяло. Я кивнул. * * * Ещё в самом начале моих путешествий я спросил Джуффина о шаманском инструменте, который, как я теперь знал, является не просто источником ритмичного звука, позволяющего проще войти в трансовое состояние, но и проводником между Мирами, «лодкой» или «конём», на котором шаман спускается или поднимается в Миры духов. — Не забивай себе голову, Макс, — ответил тогда Джуффин. Он был в своём человечьем обличье и расслабленно сидел в густой, по пояс, траве, куря трубку. Запах мне не то чтобы очень нравился, но не раздражал. — Тебе не нужны проводники, чтобы путешествовать, — продолжил Джуффин, выпуская колечко дыма. — Все эти бубны, чашки и прочие свистелки-перделки — это костыли для тех, кому очень надо, но на своих двоих не получается. А у тебя здоровые ноги, Макс. Костыли тебе будут только мешать. Хочешь попробовать? Это он о трубке. Я кивнул. Тёплое дерево приятно грело пальцы. Я обхватил мундштук губами, затянулся. — Что за гадость! — я раскашлялся. — Этот ваш дрянной табак совершенно невозможно курить! — И ничего не гадость! — обиженно проворчал Джуффин. — И вообще, отдай сюда, раз не нравится. Уж точно лучше твоего кофе, между прочим. — Мой кофе — напиток богов! А вы в нём ничего не понимаете! — так же обиженно заявил я и отвернулся. Через две секунды мы всё-таки не выдержали и расхохотались. Когда я рассказал об ответе Джуффина Шурфу, тот только пожал плечами: — По-всякому бывает, Макс. Если твой дух-хранитель говорит тебе, что тебе не нужен инструмент — значит, он и вправду тебе не нужен. Больше разговоров о шаманских инструментах ни он, ни Джуффин не заводили. * * * Пока я размышлял об этом, в дверь позвонили. Я дёрнулся, неловко вскочил, едва не сбив Алтарь Шурфа, но нет, катастрофы всё же не произошло. На пороге стояла юная, хорошенькая девушка. И смотрела на нас обоих с таким затаённым страхом напополам с восторгом, что мне захотелось выскочить куда-нибудь в окно, или провалиться на этаж ниже. — Добрый вечер, — вежливо поздоровался Шурф. Я тоже пробормотал что-то невнятное. — Добрый вечер. Я от Софьи Ивановны, — тихо-тихо пробормотала девушка. Короткая стрижка только подчёркивала её узкий подбородок и огромные карие глаза. — Она сказала, что вы можете… — на этом месте шелест её слов стал совершенно неразличим, и Шурф взял дело в свои руки: — Да, она меня предупредила. Проходите. Как ни странно, он повёл её не в свою рабочую комнату, как обычно, а на кухню. Может быть, и правильно — надо дать ей время немного привыкнуть к нам обоим. Пока же она бросала на нас такие взгляды, что я мог бы назвать себя посрамленным — не я был самым испуганным и стесняющимся существом в нашей компании. — Вы можете называть меня Шурф, а это мой коллега, Макс, — Шурф представил нас обоих. Вообще-то он обычно представлял меня как своего ученика. Коллега — это что-то новенькое. Я вспомнил, что мне предстоит действовать в одиночку и задышал, как учил Шурф. — Меня зовут Катерина, — представилась девушка. — Расскажите нам, что вас беспокоит. Я уже знаю основные моменты, однако, мне хотелось бы услышать вашу историю из первых рук. Я прислушался. Я-то вообще ничего не знал. — Не то чтобы беспокоит, — смутилась Катерина. Задумалась, собралась и продолжила: — Иногда мне кажется, что это просто я и моя мама слишком впечатлительные. Дело в том, что мама, когда была беременна, была уверена, что носит тройню. Ни заверения врачей, ни анализы не могли её убедить. Даже когда она родила меня, она говорила, что якобы были ещё две девочки. Конечно же ей никто не верил. Я и сама обычно не верю... Но в детстве она часто рассказывала мне, что у меня есть ещё две сестры, и я была маленькая, верила ей… — Моя мама всегда говорила мне, что я подменыш, — я улыбнулся. — Особенно когда я приносил из школы двойку или хулиганил. — Подменыш? — Шурф посмотрел на меня неожиданно-серьёзно, я аж осёкся. — Просто я родился больным. Что-то там такое врачи нашли, что говорили, что я долго не проживу. А потом я вроде бы как умер. Как минимум, они успели констатировать смерть, когда я снова разорался. Представляете, как они там все забегали? — я рассмеялся. — И после этого я больше и не болел ничем серьёзным. Диагноз сочли неправильным, и всё. Мама говорила, что на самом деле меня феи подменили. Шурф? Шурф всё ещё смотрел на меня так серьёзно, будто бы был готов поверить в фей. — Ничего, Макс, — наконец, сказал он, покачав головой. И повернулся к Катерине: — Мы вас перебили. Продолжайте, пожалуйста. — Да… — она снова смутилась. — Дело в том, что я видела сестёр. Они приходили ко мне, когда мне было плохо или я болела. И часто снилось, будто я с ними играю. Я даже помню их имена — Хейлах и Хелви. Сейчас мне кажется, что это просто детские забавы, но тогда я была совершенно уверена в их правдивости. — А сейчас? — Они продолжают мне сниться. Но я не запоминаю снов. Только смутное ощущение по утрам, что мне снились сёстры, и что во сне было что-то очень важное. И иногда, когда я одна дома, мне кажется, что рядом со мной ещё кто-то. Это не страшно, наоборот, их присутствие меня успокаивает. И всё-таки… Моя подруга ходила к Софье Ивановне, она ей очень помогла. И подруга предложила и мне сходить. И я подумала, что хотела бы и вправду разобраться — это просто игра моего воображения или нечто большее. — Я вас понимаю, — кивнул Шурф. — Подобные вопросы только на первый взгляд кажутся недостойными внимания, но на самом деле они очень важны. Если вы готовы — мы можем начать. — Да, — девушка отставила кружку чая, к которой едва притронулась. Я же на нервах выхлебал всю свою, ещё и сожрал, наверное, половину имевшегося под рукой печенья — и даже не заметил, как. Шурф пропустил Катерину вперёд, в комнату, а меня ухватил за локоть. — Подожди, Макс. Я остановился и вернулся обратно на кухню. — Возьми с собой что-нибудь для духов. Шурф огляделся, достал бумажный пакет и начал методично складывать в него оставшееся печенье и конфеты. Я по наитию сунул туда же пару больших сладких яблок, которые купил по дороге. — Просто положи этот пакет за пазуху. Я посмотрел на свою футболку и поплёлся в прихожую за ветровкой, которую захватил с собой на случай грозы. В ней имелся большой внутренний карман — как раз для пакета. — Как ты думаешь, у меня получится? — Конечно, Макс, — не задумываясь, ответил Шурф. Я вздохнул. Катерина всё время смотрела на меня как на кого-то опытного, сильного и способного одним разом решить все её проблемы. Кому-то такое отношение, может быть, и льстило, но не мне, когда я отлично чувствую, как трясутся у меня поджилки вместе с половиной кухни. — Ты справишься, не волнуйся. Я понимаю, почему Сотофа решила дать тебе попробовать действовать самостоятельно. В данном случае ты не сможешь навредить девочке, разве что соберёшься сделать это намеренно. Поэтому успокойся. Даже если у тебя ничего не получится, я помогу ей. Я глубоко вдохнул: — Спасибо, Шурф. Ещё раз проверил, чтобы тяжелый пакет не выпал из кармана — он довольно сильно оттягивал полу куртки — и отправился к нашей гостье. Шурф двинулся следом за мной — он обещал создать подходящий ритм. Я трясся ровно до того момента, как занял своё место на одеяле. Привычный звук трещотки заставил меня расслабиться. Я уже знал, как забирать человека вместе с собой. Моё тело осталось сидеть, сам же я поднялся и взял Катерину за руку. И только тогда позволил себе сделать шаг вверх. * * * Я стоял посреди бескрайней степи. Куртины трав качали метёлками в такт порывам жаркого ветра. Небо было выгоревшим, таким же, как и серовато-желтая растительность у меня под ногами. Между серебристыми волнами ковыля то тут, то там торчали фиолетовые головки шалфея. Трава рядом со мной закачалась, и из неё вышел здоровенный белоснежный лис. — А девчонку где потерял? — Чёрт! — Ничего, найдётся. Она совсем недалеко. — Джуффин, у меня получится? — меня снова начало потряхивать. Секунда — и вместо лиса передо мной стоит мужчина со светлыми раскосыми глазами, в песочно-жёлтой одежде степняка. Джуффин взял меня за плечи и посмотрел прямо в глаза. Я вздрогнул, но не смог бы отвести взгляда от этих гипнотических глаз, даже если бы захотел. — Успокойся и вспомни, кто ты. Ты — ученик шамана. Что бы ты ни делал, в конечном счёте всё здесь подчинится твоей воле. Мне показалось, что вокруг меня замерцало белое марево. Или я окончательно утонул в светлых лисьих глазах. — Пошли, Макс. Сначала нам надо найти девочку. * * * Катерину мы нашли совсем скоро. Джуффин безошибочно вывел нас к ней. — Как здесь хорошо! — она бросилась ко мне. Её огромные глаза сияли. Потом она сообразила, кто мы, смутилась, опустила глаза: — Извините. Но здесь так красиво, и так хорошо, будто я вернулась домой. Как будто бы я всё здесь знаю, только не помню. — Кто знает, — усмехнулся Джуффин. — Нам следует идти и найти здешнюю Хозяйку раньше, чем она найдёт нас и сочтёт опасными. — Она очень грозная? — я поёжился. — Ни разу её не видел, — честно отозвался Джуффин, бодро шагая прямо через волны ковыля. — Но слышал. И она очень не любит чужаков. Катерина тихонько ойкнула и осторожно взяла меня за ладонь холодными пальчиками. Вот уж чем я не собирался заниматься в жизни, так это водить за ручку молоденьких девиц! — Да ладно вам! — хмыкнул Джуффин, заметив нашу нервозность. — Интересно же! * * * Мы прошли совсем немного, когда услышали приближающийся топот копыт. Причём такой громкий, как будто по степи двигался как минимум мамонт. — Что ж, значит, она всё-таки нашла нас первой, — философски заметил Джуффин. В эту секунду из-за горизонта появилась всадница на огромном скакуне. Одета она была в цветастые одежды, на голове была лихо повязанная шаль с колокольчиками по краю. — Кто это здесь без спросу бродит по моим территориям? — сердито спросила она, грозно сверкая большими чёрными очами. Голос у неё был зычный, с хрипотцой. Катерина снова ойкнула и спряталась мне за спину. Я бы и сам с удовольствием спрятался за спину Джуффину, но не положено. — Мы пришли к тебе просить разрешения ходить по твоим степям вместе с девушкой, которую сюда привели. Мы пришли к тебе просить разрешения искать сестёр этой девушки, — сказал Джуффин. Вот уж кто совсем не испугался. Напротив, его глаза горели азартом исследователя. — Эй, юный шаман, а чем ты можешь заплатить за свою просьбу? — спросила всадница. Я сунул руку за пазуху и вытащил из пакета полную горсть шоколадных конфет. Ссыпал их в подставленные ладони женщины. Для этого мне пришлось привстать на цыпочки — настолько здоровенный у неё был скакун. Она подозрительно обнюхала конфеты… и обрадовалась сладостям, как девчонка. — Мне нравится твой подарок, юный шаман! — довольным голосом произнесла она и спрятала угощение в карман своих узорчатых штанов. — Пожалуй, я помогу тебе. И, так и быть, я разрешу тебе взять с собой твоего лиса. Хозяйка Степей строго посмотрела на Джуффина: — Я не пускаю чужаков в свою Степь, но на этот раз сделаю тебе одолжение. Но если попробуешь чудить — будешь наказан. — Я услышал, — ухмыльнулся Джуффин. Кажется, угроза не произвела на него никакого впечатления. Тогда Хозяйка обернулась к Катерине: — Эй, девочка, подойди. Не бойся меня. Катерина медленно вышла из-за моей спины и сделала шаг вперёд. — Меня зовут Исноури, я хозяйка этой Степи, что простирается от горизонта и до самого Неба. — Меня зовут Катерина, и я ищу своих сестёр. — Нет! — жёстко сказала Исноури, так, что Катерина вздрогнула. — Тебя зовут Кенлех, запомни это. Исноури оглушительно свистнула, и откуда-то из-за бескрайнего моря травы появился огромный чёрный конь. Явно родственник того, на котором разъезжала сама Хозяйка. — Это менкал, — пояснила она нам с Джуффином. — Садитесь на него верхом, и он отвезёт вас к её сёстрам. Я посмотрел на менкала. Менкал в ответ посмотрел на меня, причём с каким-то подозрительно-гастрономическим интересом. Про то, как мы уместимся на нём втроём, вопроса не стояло — на его спине и четверо бы сели. Другой вопрос — как это сделать без седла. Я в своей жизни на лошади ездил один раз, с седлом и стременами. Запомнил на всю оставшуюся жизнь и повторять не хотел. — Джуффин, нам точно надо на нём ехать? — осторожно уточнил я. — А что тебе не нравится? — с удивлением спросил он. — Он такой огромный. А я высоты боюсь. С детства. — Да ладно тебе, Макс! Нашёл, чего бояться! Я всё-таки рискнул приблизиться к коню. Тот снова на меня покосился. Тогда я вспомнил про лежащие за пазухой яблоки и достал одно. Менкал посмотрел на меня с заметно возросшим интересом. Я протянул ему яблоко, внутренне надеясь, что он решит не использовать мою руку в качестве гарнира. Конь осторожно, мягкими бархатными губами взял яблоко с моей ладони и добродушно им захрустел. — Молодец, Макс! Джуффин одним слитным движением оказался на спине этого самого коня-менкала. И никакого седла и стремян не нужно. Я помялся возле. — Кенлех мы, пожалуй, посадим вперёд. Не бойся, девочка, я не дам тебе упасть, — заверил её Джуффин. Вдвоём мы достаточно легко усадили её на широкую спину коня перед Джуффином. Кенлех судорожно вцепилась в жёсткую гриву. — Что-то случилось? Залезай и поехали! — махнул мне рукой Джуффин. Легко сказать! Я попробовал взобраться на коня. Конь махнул хвостом, видимо, выражая всю степень несогласия с моими действиями. Я попробовал ещё раз. И ещё. Усугубляла ситуацию Исноури, наблюдавшая за моим позором как за редким зрелищем, для полного счастья ей не хватало ведра поп-корна. Наконец Джуффин, не любивший долго ждать, не выдержал, схватил меня за шкирку и посадил позади себя. В то же мгновение застоявшийся менкал тронулся с места с такой скоростью, что я чуть было не полетел обратно на землю. Держаться было не за что, и я панически вцепился в Джуффина как в единственную относительно надёжную опору. Через некоторое время я немного приноровился к довольно размеренной тряске и слегка ослабил пальцы. Отпускать Джуффина совсем я не собирался, намереваясь всю дорогу утыкаться ему в плечо. Так и высоты не видно, и ветер в лицо не бьёт. — Макс, а что там были за конфеты? — спросил Джуффин, пытаясь перекричать всё тот же ветер. Как будто бы мы сейчас не рассекали по Степи на огромном менкале. — Я таких ещё не видел! — Кофейные! Тебе не понравятся! — Мало ли что не понравятся! Интересно же! Дальше говорить было совершенно невозможно. Степь летела под копытами. Когда я всё-таки собрался с духом и повернул голову немного на бок, чтобы видеть окрестности, я разглядел этот огромный простор под выгоревшим небом, то золотистый, то сероватый, то переливающийся серебристыми волнами, расцвеченный кое-где белым или жёлтым, тёмно-фиолетовым и ярко-розовым. Не сразу я заметил, что то тут, то там на горизонте мелькают то силуэты юрт, то стада каких-то животных, кажется, таких же огромных коней, то ещё кто-то, сложноразличимый и далёкий. Остановились мы так же неожиданно. Если бы я не держался за Джуфина, то точно бы упал. Впрочем, именно это я и сделал минутой позже, пытаясь слезть с менкала. Джуффин легко спрыгнул рядом и помог спуститься Кенлех. Мы стояли возле большого цветастого шатра. От завешенного входа в степь уходила протоптанная тропинка. Недалеко виднелся деревянный колодец. Кажется, мы прибыли. Я скормил менкалу второе яблоко, тот благодарственно заржал и ускакал обратно в степь. Его миссия здесь была окончена. — Давай, Макс, тебе положено заходить первому, — подбодрил меня Джуффин. Я откинул в сторону занавесь на входе. После яркого солнца степи здесь было почти темно, только в центре едва тлел небольшой костёр. Там же сидели две девушки, обе в пёстрых одеждах, и что-то готовили на костре. Когда я вошёл, они одновременно повернулись, и на меня посмотрели две точные копии Кенлех. Девушки синхронно поднялись на ноги. Всё-таки одежда одной была более спокойной, разве что с яркой каймой по краю, вторая же вся была как цветастый вихрь. Первая покосилась на меня с интересом и смешинкой в глазах, но разговор начала более яркая: — Зачем ты пришёл к нам, ученик шамана? Что ты ищешь здесь? Ответить я не успел, потому что в шатёр заглянула Кенлех. Пару секунд девушки молча смотрели друг на друга. А что началось после! Писк, визг, объятья. Девушки повисли друг на друге, и не было никаких сомнений, что они знают друг друга, и жутко друг по другу соскучились. — Хейлах! Хелви! — Кенлех! — Мы так скучали! — Вы настоящие! Вошедший следом Джуффин смотрел на них с явным удовольствием. — Вы привели к нам сестру, — наконец отлипла от общего кома обнимашек та, что поярче. — И потому вы желанные гости в нашем шатре. Проходите к нашему огню и отведайте нашей пищи. — Надо же, тут даже кормят! — хмыкнул Джуффин. Ни разу не видел его таким довольным. Встреча со Степной Хозяйкой и поездка по степи, в которой он, судя по всему, ни разу до того не бывал, явно подняли ему настроение. Нас усадили на гору расшитых подушек. Откуда-то появился низенький столик, на который сестры поставили широкие расписные блюда с жаренным в травах мясом, сыром, кашей, тоже щедро сдобренной какими-то травами. Я вытащил из-за пазухи пакет с остатками конфет и печенья и вывалил их на стол. Обе хозяйки шатра пришли от подарка в совершенно неописуемый восторг. Кажется, со сладким у них тут были некоторые проблемы. Я мысленно сделал себе заметку — научить Кенлех дарить подарки духам. Пусть посылает сёстрам сладости. Тройняшки о чём-то шептались между собой. Я не запомнил, о чём они говорили — видимо, этот разговор был не для моих ушей. Джуффин удобно устроился на подушках и, казалось, дремал. Но я-то знал, что сейчас он старается максимально «прочитать» окружающее его пространство, и получает от процесса море удовольствия. Он так и остался в человеческой форме — видимо, предчувствовал, что обратись только в лису — писков, визгов и совместных дёрганий за шерсть не избежать. Наконец, девочки отлипли друг от друга. Пёстрая близняшка, кажется, её звали Хейлах, разлила из глиняного кувшина по цветным пиалам травяной чай. От него пахло солнцем и степью. — Нас всегда было трое. Столько, сколько мы себя помним, — начала она тихим, серьёзным голосом. — И мы всегда жили в Степи. Но однажды нам это наскучило. Мы чувствовали, что предназначены для чего-то большего. И тогда мы стали уходить. Мы ходили по Верхнему Миру, спускались в Нижний Мир. Но больше всего нам было интересно… — Кто это такие — люди? — закончила за неё Хелви. И закрыла себе рот ладошкой — дескать, продолжай, не перебиваю. — И тогда одна из нас — Кенлех — решилась спуститься вниз, к людям. Стать одной из них, прожить человеческую жизнь. Самую обычную жизнь. Выйти замуж, родить и воспитать детей. А потом разделить этот опыт между нами тремя. — Но когда она стала человеком, она забыла про то, кто она такая. И про нас тоже забыла, — печально добавила Хелви. — Мы посылали ей сны, но она их не помнила. — Но теперь всё изменится, — Хейлах улыбнулась. — Теперь ты не будешь забывать сны. Мы будем с тобой, ты будешь точно знать, что мы рядом. Хейлах и Хелви снова потянулись, чтобы обнять Кенлех, и она потянулась им навстречу. — Нам пора, — неожиданно нахмурился Джуффин. — Кенлех лучше вернуться домой, пока она не захотела остаться здесь навсегда. Благодарим вас за ваше гостеприимство, за вашу пищу и место у вашего очага. А теперь пойдёмте. Он первый поднялся на ноги, вышел из шатра, откинув в сторону цветной полог. Я поднялся следом, задержался в «дверях». Кенлех тоже сделала пару шагов к выходу и остановилась попрощаться. Хейлах и Хелви взяли её за руки. — Мы теперь будем вместе с тобой, — повторила Хелви. — Мы будем тебе сниться. Мы убережём тебя от опасностей, отведём беду. — А когда придёт твоё время… — продолжила Хейлах. — Мы встретим тебя за чертой и снова будем вместе. — Я буду помнить вас, — твёрдо сказала Кенлех. — И я вернусь к вам в положенное время. А пока — прощайте. Она обернулась к выходу. Я взял её за руку, выводя из шатра, но стоило мне сделать шаг наружу — как я оказался на старом верблюжьем одеяле в комнате Шурфа, в окружении струящегося дыма от сгоревших ароматических палочек. Рядом со мной завозилась Кенлех. — Всё хорошо? — с беспокойством спросил я. — Да… — она с некоторым трудом села. — Значит, они всё-таки есть… Неожиданно Кенлех смущенно улыбнулась: — Зря этот господин посчитал, что я захочу остаться. Я люблю ту жизнь, которую веду. Люблю своего мужа и надеюсь подержать на руках своих детей и увидеть, как они вырастут. И всё-таки… — она окончательно смутилась. — Мне нравится знать, что там меня ждут. * * * — И всё же её мать была права! — сказал я Шурфу, когда за Кенлех закрылась дверь. — Я о трёх сестрах. Шаман коротко кивнул, соглашаясь со мной. — Вот будет смешно, если окажется, что и моя мама не врала, когда на меня ругалась, — я рассмеялся. — Всё может быть, — задумчиво произнёс Шурф. Я осёкся. — То есть… ты думаешь, что я подменыш? — Я ничего не могу сказать тебе по этому поводу, Макс. Я просто сказал, что и такие случаи бывают. И что матери редко ошибаются в подобных вещах. Меня передёрнуло. — Почему ты беспокоишься, Макс? — покачал головой Шурф. — Кем бы ты ни был, ты — тот, кто ты есть. И, насколько я успел тебя узнать, вполне доволен этим фактом. Я нервно хохотнул: — Ты прав. Шурф кивнул, полностью солидарный с моим последним утверждением. На такого даже злиться толком не получалось. — Тебе кажется, что вопрос твоего происхождения чрезвычайно важен, но на самом деле он не имеет значения, потому что ответ на него уже не изменит твоей нынешней сути, какой бы она ни была. Поэтому не волнуйся о бессмысленных вещах, Макс. Лучше пойдём пить чай. Днём я испёк мясной пирог. — С зеленью и перцем?! — встрепенулся я. — С зеленью и перцем. — Так что же ты молчишь?! И мы с Шурфом отправились пить чай. Всё лучше, чем размышлять о далёких от моего понимания вещах.