После истории с портретом прошло уже больше месяца, город легко окутывал только сегодня выпавший, белый снег. Александр сидел на уроке русского, он, совсем не вслушиваясь в объяснения Георга, сверлил взглядом кучерявую макушку сидящего спереди. Джон часто наклонялся к уху Бетти и нашептывал ей что-то, а после они оба тряслись в беззвучном смехе. Пару раз друзья оборачивались и пересказывали особенно удачный анекдот. Лоуренс так мило зажимал рот ладонью, пытаясь не засмеяться раньше нужного времени, чтобы не смазать эффект от шутки. Словом, их и рассадили из-за постоянного перешептывания, правда Алекс не сильно расстроился. Теперь он мог хоть целый день залипать на блестящие кучерявые волосы и никто ему не помешает.
Все в классе кропотливо выводили в тетрадях конспект, один Алекс совершенно не утруждал себя: завтрашнее сочинение он напишет безупречно и без подготовки, он уверен в этом. Да и темы казались легкими. Так что весь урок Гам рисовал на полях тетради небольшие комиксы-истории, иногда ругаясь про себя, какого черта шевелюру Джона настолько сложно нарисовать. Сквозь духоту кабинета прорвался долгожданный звонок, встрепенувшись, ребята убирали со столов тетради вперемешку с учебниками. Кто-то сбоку облегченно вздохнул, ведь русский сегодня последний, а значит этот день наконец закончен. Гамильтон на автомате вышел в коридор, где его наконец догнал Кучеряшка. Парни вместе направились к выходу.
За окнами во всю валил первый снег, он опускался на землю крупными хлопьями, покрывал город, со всеми его домами и деревьями, пушистым белым ковром, вселяя в сердца людей это дурацкое новогоднее настроение. Последние несколько лет Алекс совсем не радовался Новому Году, и не мог объяснить, почему так происходит. Может оттого, что справлять праздник приходилось в одиночестве, или же по какой-то другой причине, но Алекс скептически относился ко всей этой предновогодней суете. Но снег ему нравился. Такой пушистый и густой, как волосы Джона, такой же блестящий в свете уличных фонарей. Хотя, спускаясь по лестницам, Алекс думал скорее о Лоуренсе, чем о снегопаде. Какой же Джон... Сильный... Не в смысле физической подготовки. А ещё милый, самый милый из всех знакомых Алекса. Кто знает, может у парня фетиш на кудрявых, а может быть на веснушчатых, а скорее всего - и то, и другое разом. Только Джон не просто нравился парню, одного взгляда на это рыжее чудо было достаточно, чтоб на лице появилась, и не пропадала ещё минут двадцать, сияющая улыбка.
- Хей, Алекс, мне нужно в этот магазин - Лоуренс указал на небольшой ларек, яркая вывеска гласила: "Фрукты, Овощи". И когда они успели выйти на улицу? Порой задумываясь, Алекс совсем перестает замечать происходящее вокруг.
- Ладно...
Лоуренс, будто оправдываясь, добавил:
- Просто я хотел прикупить мандаринок к празднику...
- Джон, - фыркнул Алекс, - до праздника ещё полтора месяца!
- Мне наплева-а-а-ать, я хочу мандаринки-и-и-и!!! - кучерявый обернулся, продолжая идти, и совсем не заметил порог магазинчика. Парень споткнулся и спиной вперед влетел в магазин, благо, никто не стоял перед дверью, только продавщица заметно побледнела от испуга.
- Джон, ты в порядке!? - Алекс тоже не на шутку испугался, когда друг резко улетел куда-то вниз.
Лоуренс сидел на полу, широко раскинув длинные ноги, одной рукой поглаживая ушибленный затылок, другой пытаясь нащупать рюкзак, который улетел в дальний угол и теперь только лямки виднелись из-под стола. Секундная тишина, и грянул смех! Алекс помог другу подняться и выудил его рюкзак из дальнего угла комнаты, пока Джон просил взвесить ему полкило мандаринок и при этом пытался не утонуть в укоряющем взгляде продавщицы. Получалось плохо, и из магазина Кучеряшка вышел ужасно смущенный. Мысленно Алекс сравнил друга с маленьким пыхтящим ежиком, Лоуренс действительно очень забавно пыхтел, запихивая мандаринки в рюкзак.
***
Сейчас эти самые мандаринки лежали на столе, их манящий аромат витал по всей квартире, но Алекс к ним так и не притронулся. Как у Лоуренса вообще получилось впихнуть их Гаму? Легко и просто, он взял и засунул их в руки Алекса, а после убежал, зловеще хохоча. Теперь мандарины, нетронутые валялись на столе. Может все-таки соблазниться штучкой? Алекс взял мандаринку и попытался осторожно снять кожуру. Но почти сразу брызнул едкий сок, попав прямо в глаз парня. Гамильтон тихо ругнулся, но попыток не оставил. Спустя минуту упрямый шарик наконец поддался, и Алекс победно откусил дольку, но тут же скривился. Кисло. Как такое вообще можно любить?
Недолго переживав из-за мандаринки, Алекс вспомнил, что ему надо было сделать. Неплохо бы подготовить черновик для завтрашнего сочинения. Перечитав список тем, Гам остановился на наиболее притягательной: "Зачем мы читаем книги?" Алекс ухмыльнулся и щелкнул ручкой. Он всегда писал увлеченно, полностью отстраняясь от остального мира. На бумаге одна за другой появлялись строчки. "Что такое книга? Несколько сотен листов, сложенных и переплетенных в единое целое... Каждая книга хранит в себе свою маленькую вселенную, поначалу скрытую от глаз, но со временем расцветающую, будто цветок с восходом Солнца... Книги сопровождают и направляют нас в течение всей нашей жизни... Действительно хорошая книга не просто сухо рассказывает свою историю, она окутывает своим сюжетом, затягивает, и становится довольно сложно оторваться..." Когда Алекс перечитал свою работу он остался доволен. Завтра у него будет пять.
***
Ребята столпились перед кабинетом в ожидании звонка. Лоуренс, как обычно, пришел максимально поздно. Алекс заметил друга еще в начале коридора и заранее поддался ему навстречу, протягивая руку:
- Ну как, ты готов?
- К чему готов? - Джон состроил непонимающее лицо.
- К нашей скорой смерти! - из-за спины неожиданно появился Геркулес.
- Ну, к этому я всегда готов, - засмеялся Кучеряшка.
Медленно подошел заспанный Лафайет, и уткнулся в плечо Миллигана:
- Герк, ты лучшая подушка, которую я смог найти, так что я посплю на тебе, ты же не против... - Лаф протяжно зевнул.
- Хей, а почему у Лафа есть своя подушка, а у меня нет? Надо исправить! - с этими словами Джон резко придвинул Алекса к себе и устроился подбородком на его голове, - ты удобный.
Алекс чувствовал как неизбежно краснеет, но вот звенит спасительный звонок, и, устало вздохнув, Джон отодвигается от Гама. Ученики ввалились в кабинет и медленно из серой массы растеклись каждый к своему месту. В воздухе витало общее напряжение, Алекс, поддавшись ему и сам нахмурился, посерьезнел. Вот раздают специальные тетради, вот учитель призывает начинать. Гамильтон стартует очень даже хорошо, строки текут и текут, медленно выстраиваются абзацы. Проходит 20 минут... Вступление получилось, немного длинноватым, зато просто сногсшибательно красивым. 35 минут... Черт, осталось только десять минут, а парень все ещё застрял на основной части... 40 минут... Надо срочно писать заключение, очень срочно! 43 минуты... Всего пара мгновений до звонка, заключение скомкано, но зато оно есть. Александр убирает со лба одинокий локон. Что-то ворчит себе под нос. Наконец, под недовольный учительский взгляд последним кладет тетрадь в общую кучу.
