Чудовища

Барти было плевать, что подумает его отец, когда он приглашал на выпускной Алекто Кэрроу — рыжую чистокровную девчонку со своего курса с репутацией плохой ученицы. Она не носила школьную форму, прогуливала уроки и курила на Астрономической башне по ночам. Её терпеть не могли учителя: все, кроме профессора Слагхорна, на чьих занятиях она с увлечением варила лучшие зелья и громко смеялась над его шутками, запрокинув голову вверх. Однокурсники на неё косо смотрели, и общалась Алекто только с Барти и со своим братом, Амикусом, ничуть об этом не жалея: она не любила людей. — Повлияй на неё, — просили Барти профессора. Он только кивал и любовался ею, когда она ночью бежала в Запретный Лес, утягивая его за собой. В темноте её рыжие волосы выделялись ярким пятном. — Ненавижу эту школу, — говорила Алекто, болтая ногами в воздухе и доставая из кармана потрёпанную пачку сигарет. — Ты уже придумал, что будешь делать после выпускного? — Отец хочет, чтобы я пошёл работать в Министерство, — ответил Барти, принимая из её рук сигарету и с удовольствием закуривая. Она внимательно посмотрела на него своими прозрачными серыми глазами и вдруг фыркнула, громко расхохотавшись. — Нет-нет, я спросила, что придумал ты, а не твой отец! — воскликнула она. Барти нахмурился. Над этим вопросом он думал неделю, но так ни к чему и не пришёл. Экзамены пролетели незаметно: Барти сдал всё на высшие оценки, а Алекто, которая за весь год даже не притронулась к учебникам, отстала от него только в нумерологии. Он смотрел на неё и спрашивал себя: «Как?», но она беззаботно смеялась и заплетала волосы в косички, готовясь к выпускному. — А ты придумала? — спросил он уже на празднике, когда они вышли на балкон, чтобы прийти в себя: голова болела от алкоголя, а ноги — от бесконечных танцев. Алекто взмахнула палочкой над сигаретой и загадочно улыбнулась. — Придумала, — сказала она и закатала рукав мантии, показав ему выжженную на коже татуировку. Барти захотел коснуться её предплечья, но она отпрянула в сторону и покачала головой. — Что это значит? — он сделал глоток из бокала и посмотрел на звёздное небо. Алекто уселась на перила балкона, не испугавшись того, что под ней разверзлась пустота, и потянулась, разминая плечи. — Это значит, что впереди меня ждут сплошные приключения, — протянула она и подставила лицо холодному ночному ветру. — Хочешь окунуться в них вместе со мной? Барти закусил губу и подумал, что утром ему придётся пить зелье, чтобы не болела голова, а потом улыбаться отцу на станции и делать вид, будто его совсем не задевает равнодушие в глубине его глаз. Ещё через пару недель он станет образцовым работником отдела магического правопорядка, будет носить аккуратные мантии и улыбаться всем вокруг, чтобы никому даже в голову не пришли его внутренние терзания. Через пару лет он найдёт себе бесцветную невесту с грустными, как у его матери, глазами, получит одобрение отца и женится на ней. И всё пойдёт по кругу: что у самого Барти, что у его сына, что у его внуков. Мысль показалась ему совсем невыносимой, когда он посмотрел на Алекто с её яркой улыбкой, огненными волосами и непередаваемой жаждой жить. — Хочу, — сказал Барти и жестом попросил у неё сигарету. На следующее утро он не вернулся домой: сбежал со станции вместе с Регулусом, Алекто и Амикусом. Неделю они безвылазно провели на площади Гриммо, где их тепло приняли мистер и миссис Блэк, а ещё пару дней спустя у Барти на руке появилась такая же татуировка с черепом и змеёй. Угрожающие письма из дома он сжигал, не читая, но однажды отец заявился на Гриммо лично. — Ваш сын сам решит, как ему жить дальше, — сказала миссис Блэк и захлопнула перед его носом дверь. Барти испытал к ней столько уважения и благодарности, что запутался в словах и беспомощно покраснел, а она улыбнулась и предложила ему выпить чаю вместе с ней. На ужин к ним зашёл Тёмный Лорд, и тогда Барти понял, что всё сделал правильно. В конце лета он познакомился с Лестрейнджами. В тот же день он совершил первое убийство и, опустив палочку, почувствовал иррациональную радость, сдавившую ему грудь: у него всё-таки получилось. Миссис Лестрейндж со смехом взлохматила ему волосы, а её муж одобрительно хлопнул его по спине, и Барти впервые почувствовал, что им гордятся. А потом к нему ураганом подлетела Алекто и, легко запрыгнув ему на руки, поцеловала так жадно, что он едва не задохнулся от счастья. — Ты делаешь большие успехи, — сказал вечером Тёмный Лорд и улыбнулся. У Барти пересохло во рту: он никогда не слышал от отца подобных слов. — Кажется, я нашёл своё место, Милорд, — тихо ответил он. Тёмный Лорд кивнул. — Да, Барти. Здесь твоя настоящая семья. Барти поверил, зная, что это чистая правда. Вечера он проводил в доме Блэков, разговаривая с родителями Регулуса в гостиной, а потом до утра сидел с друзьями на втором этаже, и ему казалось, что он никогда ещё не чувствовал себя настолько счастливым. — Думаю, отец был бы мной очень горд, — как-то раз едко сказал Барти во время очередного рейда: ему поручили самое ответственное — выпустить Метку над домом. Алекто заливисто засмеялась и рывком стащила с шеи мёртвой женщины медальон. — На память, — сказала она и набросила украшение ему на шею. Барти обнял её за талию и ткнулся носом ей в макушку, мечтая, чтобы этот момент не заканчивался никогда. Алекто чуть отстранилась, чтобы поймать его губы, и он, не глядя, вытащил палочку из кармана. — Мортморде, — пробормотал Барти, не отрываясь от поцелуя и целясь куда-то в небеса; над ними яркой зелёной вспышкой загорелась Метка. Алекто царапнула его за шею. Каркарову пришлось очень постараться, чтобы оттащить их друг от друга под оглушительный смех остальных Пожирателей смерти. — Возьмёшь шафером на свадьбу? — весело крикнул Рабастан Лестрейндж, когда они уже неслись сломя голову от подоспевших мракоборцев. Алекто вцепилась в его руку и не отпускала, пока они не добрались до безопасного места. Тогда они уже переехали к её родителям, закрывавшим глаза на всё, что происходило у них под носом. Барти считался женихом их дочери, и никто не мешал им делать то, что только придёт им в голову, в любое время дня и ночи. Зимой вдруг бесследно пропал Регулус, и Барти с Алекто поддерживали мистера и миссис Блэк как могли. Тёмный Лорд подозревал, что до него добрались мракоборцы; Родольфус Лестрейндж фыркал на членов Ордена Феникса. Поиски ни к чему не привели, и в апреле они похоронили пустой гроб, не понимая, как такое могло произойти. Барти не мог смотреть, как задыхалась от слёз миссис Блэк, а стоявшая рядом Алекто выглядела бледнее обычного. Амикус шмыгал носом и отворачивался в сторону. На следующем рейде Барти набросился на одного из членов Ордена и не смог остановиться даже тогда, когда его лицо навсегда застыло в предсмертном испуге. Кровь размазалась повсюду, глаза алой пеленой застлал гнев, но его оттащила миссис Лестрейндж, с пониманием сжав его плечо пальцами. Барти беспомощно разрыдался у неё на груди, и никто не стал винить его за эту слабость. Они пришли в себя лишь к лету, но виновных в пропаже Регулуса так и не нашли. Барти и Алекто почти перестали спать: они проводили всю ночь в одной постели и не могли сомкнуть глаз. Они всё равно были почти счастливы, безуспешно пытаясь пить вино вместо снотворного, а потом обнаруживая себя где-нибудь на крыше дома в предрассветный час. — Я рада, что ты согласился тогда, — сказала однажды Алекто, подставляя лицо первым лучам солнца. Барти поцеловал её в шею и обнял крепче, зная, что ей холодно в тонкой ночной рубашке. — Иначе и быть не могло. За всю жизнь он не мог принять решения лучше, чем это, и Барти уже почти не задевали слёзы матери, до сих пор умолявшей его вернуться домой. Отец называл Алекто шлюхой и винил её во всём, что случилось, не подозревая, что единственным виноватым во всей ситуации был он сам. Барти не стремился открывать ему глаза: достаточно было того, что они больше не пытались силой вернуть его назад. К осени письма от них перестали приходить вовсе, и жизнь пошла своим чередом. В день рождения Алекто Барти официально сделал ей предложение. Они запланировали свадьбу на зиму, и Пожиратели смерти поздравляли их так рьяно, словно бы радовались этому больше их самих. Тогда Барти казалось, что он сможет вызвать самый яркий Патронус на свете, но счастье длилось недолго. Через два дня после их с Алекто помолвки пал Тёмный Лорд.