Лев и Единорог

Яркие солнечные лучи за искусственными окнами сменились на ночное небо. Голограмма летнего сада стала куполом звезд. Туманности непрерывно переливались темными радужными цветами. В столовой было всего два человека: Гладиолус и Фанг. Несмотря на красочную картину, что разворачивалась здесь после условного заката, редко кто проводил ночи в общем помещении. Местных жителей куда больше интересовала Игра и турнир. Гладиолус лежал спиной на скамейке и смотрел на потолок. Фанг же смотрела на раскрытый на её руке список игроков. Гладиолус был расслаблен, она дергалась от каждого звука и движения и считала секунды до нового дня. — Мне иногда кажется, что на самом деле мы на огромном корабле летим в открытом космосе, — сказал Глад. Фанг не ответила, будто пропустила слова мимо ушей. Гладиолус, бросив на неё взгляд, сказал: — Расслабься, бои на сегодня закончились. Фанг сжала губы. Она была слишком возбуждена, чтобы останавливаться, тело просто не слушалось её. — Отстань, — отмахнулась она. Глад приподнялся на локтях и посмотрел на девушку серьезно. Фанг насторожилась и наконец оторвалась от таблицы. — Иди ко мне, — тихо сказал Глад, дёрнув подбородком. Мурашки пробежали по спине Фанг. Она злилась и на него, потому что ему было все равно, и на себя, потому что сама хотела поддаться этому строгому голосу. Тело неизменно реагировало на этого парня: груда мышц и татуировки, такая же смуглая кожа, как у неё, даже здесь, где люди забыли о том, как выглядит настоящее солнце. Она всё-таки подалась вперёд, уголок губ Глада дёрнулся вверх. Смотря на его слишком самоуверенную ухмылку, Фанг наклонилась и поцеловала его так, чтобы стереть эту победу, нежно и беспощадно, чтобы он не подумал, что это робкое подчинение. Словно она была здесь главной, пытаясь выжать из себя все напряжение, концентрируясь только на губах и языке, говорящем лучше, чем её слова. Еле слышный звон вырвал растрепанную Фанг из усиливающихся объятий Глада. Упершись в его грудь, чтобы отстраниться, она снова раскрыла таблицу на запястье. Этот звук обозначал полночь, начало нового дня. Фанг хотела скорее узнать результаты турнирного отбора. Она встала, оставив Гладиолуса, тот сидел с недовольным лицом из-за прерванного поцелуя. Фанг тихо хмыкала, находя в таблице имена людей, на которых рассчитывала в будущем. Страйф, Сноу, Ваниль... Даже Фэррон. Несмотря на то, что баллов на её счету было немного, девчонка смогла выбить хороший куш из Аранеи. Если так и дальше пойдёт, она и до финала дотянет. Пока у их команды на пять побед меньше, чем у «Львов». За прошедший день у них было выбито из Игры всего на семь игроков больше. Не так уж и плохо! Прошлый турнир был открыт с куда худшим счетом. Гладиолус, смотрящий на её лицо, украшенное довольной улыбкой, скорее разочаровался. Ему хотелось, чтобы Фанг хотя бы на день или час перестала прожигать себя из-за этого турнира. Лишь убедившись, что с их командой все в порядке, Оэрба обратилась к таблице «Львов» и расписанию боев на сегодня. — Хм, Аранея не прошла, — довольно сообщила Фанг. Глад, не выглядевший заинтересованным, повёл плечом: — Фэррон же её победила... Ты сама знаешь, что мы опережаем вас по баллам, а в следующий тур проходит лишь половина игроков. Это значит, что конкуренция внутри нашей команды сильнее. Нам недостаточно просто убрать кого-то из Игры. Даже победа не всегда даёт гарантию прохождения вперед. Игнис считает, что мы все должны играть выше среднего. Фанг посмотрела на Глада исподлобья, будто его рассуждения означали превосходство «Львов» над «Единорогами». Он говорил очевидные и справедливые вещи, но ей так не хотелось этого слышать. Будто победа «Единорогов» зависит только от её веры в команду. — Иди ко мне, — сказала она, стоя над ним, словно теперь она жаждала, чтобы он остановился. Гладиолус и сам не хотел говорить об Игре. Терять короткие мгновения, что они могли уделить друг другу, и так казалось кощунственным. Глад снова улыбнулся, смотря на Фанг снизу вверх. Теперь он подчинялся её приказу. *** Разговоры соседей казались белым шумом, на фоне которого Хоуп размышлял о своем. Он сидел в зоне отдыха и рассматривал на голопланшете артефакт — книгу, что Лайтнинг нашла. Вроде ничего особого, он из любопытства уже прочитал её код. Никаких бонусов или заклинаний, даже гайдом назвать сложно. Просто книга. Беглым взглядом оценивая текст, Хоуп наткнулся на знакомую фразу: «Придет Король королей...» Похожие слова вчера бросил ему в лицо уличный сумасшедший. Хоуп, ощущая на спине мурашки, поднял голову. Конечно, это просто совпадение. Фраза известна всем со дня создания первой книги. Если в реальности полно религиозных сект, то почему Игра и её создатели не могли сотворить свой культ? Не от таких ли странных артефактов пошли люди, перевернувшие нынешний мир и создавшие киберэтику? Мысли, пришедшие в голову к Хоупу, казались ему самому запретным. Возможно, создатели Игры просто насмехались, сделав пародию на реальный мир. Но ведь Игра никогда не была пародией. Все, кто с ней соприкасался, видели в ней альтернативу, даже лучший мир, чем настоящий. Так и этот культ мог быть чем-то большим, чем все секты вместе взятые. Неожиданно в кресло напротив села девушка. Хоуп, застигнутый врасплох, вздрогнул. Она же, ничего не стесняясь, улыбнулась и завела разговор: — Что читаешь? Хоуп выключил голопланшет, пряча книгу. Девчонка, внезапно подсевшая к нему, должна была его разозлить своей бесцеремонностью. Разве можно так приставать к абсолютно незнакомому человеку? Да и её лицо — улыбка, вечно выставленная напоказ, смущала окружающих. Но Хоуп промолчал. Он помнил, что на самом деле тысячу раз сам пытался с ней заговорить и всегда сворачивал, столкнувшись лоб в лоб. А вот она, похоже, не имела комплексов, возможно, вообще никогда не надевала каких-либо масок. Губы Эстейма дрогнули в подобии улыбки, бессознательной попытке подстроиться под собеседника. Она же мимолетным взглядом успела зацепить название книги, которое уже исчезло с планшета Эстейма. — Игровой артефакт? А ты в курсе, что мы должны сдавать подобное на исследование в верхний отдел? — поинтересовалась она, голос её показался неприятно настойчивым. — Здесь просто текст. Это даже артефактом назвать сложно, — ответил Хоуп. — Или ты из тех саппортов, что перепродают артефакты на чёрном рынке? — она словно не услышала его оправданий. — Знаешь, за такое можно вылететь из корпорации с чёрным билетом? — спросила она с улыбкой на губах. Раньше, когда они не разговаривали, девчонка казалась ему куда более приятной. — Это не артефакт, — повторил он чуть громче, чем следовало бы. Девчонка откинулась на спинку кресла, она продолжала улыбаться, рассматривая его с головы до ног. — Расслабься, я шучу, — теперь лицо её не казалась ему открытым, скорее наглым. — Тут все хотя бы раз находили подобные вещи. Хоуп, поджавший губы, хотел уточнить, что она имеет в виду, насколько такие бесполезные артефакты часто встречаются и так ли уж они важны. Может это всего лишь розыгрыш? — Но чем раньше ты передашь книгу наверх, тем меньше вопросов к тебе будет, — дружелюбно посоветовала она. Хоуп отвёл от девушки взгляд. Стоило признать, что она знакома с местными порядками лучше. Продолжать спорить с ней глупо. Хотя расставаться с книгой так быстро не хотелось, пусть она и была бесполезной. Копию игрового объекта сделать было невозможно, но Хоуп подумал, что сможет сделать фото страниц. — Меня зовут Синди Аурум, — наконец представилась девушка, оторвав Хоупа от размышлений. — Хоуп Эстейм, — сухо ответил он. Хоуп все ещё не понимал, почему Синди подошла к нему и сама заговорила. Хотя теперь все пойманные им улыбки и свои собственные попытки заговорить стали понятны. Это не он выбрал её для проявления внимания, это она посылала ему сигналы. Что же ей было нужно? — Ты ведь из «Единорогов»? Он в ответ лишь сдержанно кивнул. — И ты не проходил курсы саппортов? — казалось, улыбка Синди приобрела едкий оттенок. — Нет, — по сравнению с Синди Хоуп был молчуном, хотя обилие слов от неё не разбавляло их остроты, каждое било в цель — Хоуп чувствовал смущение, потому что отличался от других саппортов. — То-то ты меня не боишься, — самодовольно хмыкнула девушка. Пытаясь вернуть себе уверенность, Хоуп спросил с вызовом: — А должен? — Ребята из академии стараются избегать других фракций. Нас с первого дня разделяют на «Львов», «Единорогов», «Ангелов» и тому подобное, — снова улыбка. — А ты ведь ещё и непростой саппорт? Ты личный саппорт той девчонки, что не могли запустить два месяца. — Фэррон, — подтвердил он. Лицо Хоупа все же неуловимо изменилось — уголки губ приподнялись в улыбке. — Точно, — Синди бросила на него нарочито оценивающий взгляд. Кое-кто из её коллег уже побаивался Фэррон. Говорили, она не хуже топовых игроков. Синди, игравшая с лидерами «Львов», не считала её угрозой, скорее интересовалась личностью её саппорта, появившегося из ниоткуда в их закрытом мирке элиты. — И как так вышло, что парню, не прошедшему курсы целиком, доверили такого нестабильного новичка? Хоуп сглотнул, сжимая зубы. Неудобная девчонка задаёт неудобные вопросы, да и от улыбки её становится неудобно. — Это вопрос к Идзунии. — Не боишься его подставить, переводя так стрелки? — лишь уголки губ Сидни дрогнули в улыбке. Взгляд оставался холодным. Хоуп молчал. Снова она была на грани, неужели она не боялась даже Ардина — человека, имеющего доступ ко всем уровням? — А ты не боишься с ним конфликтовать? — поинтересовался он, прищуриваясь. — Идзуния здесь не самая главная шишка, — хмыкнув сказала Синди. — Я саппорт в третьем поколении, мой дед помнит времена до того, как Ардин поднялся с уровня «Льва и Единорога», — сообщила она. Хоуп слышал, что некоторые служили саппортами поколениями. Немудрено, что осознание собственной элитарности приходило к таким отпрыскам с материнским молоком и накапливалось, как чистый концентрат. — Тебе никогда не говорили, что ты ведёшь себя слишком вызывающе? — спросил Хоуп, выдавливая едкую улыбку. Он хотел поймать хоть какую-то нить, связывающую поступки девушки. Синди не обиделась, лишь кокетливо пожала плечами: — Никогда. Хоуп сжал губы. Он ведь знал, что отношения между игроками «Львов» и «Единорогов» были напряженными. Но не хотел в упор видеть, что это распространяется и на саппортов, что и его это коснётся. Они все сидели в общем помещении без маркировок и демонстрации фракции, так что, если не вникать сильно, можешь и не узнать, кто за кого играет. Так он и делал, полностью поглощённый изучением протоколов и попытками реанимировать и подключить к Игре Лайтнинг. Не зря он все это время избегал контактов с другими саппортами: то ли сыграла роль его асоциальность, то ли шестое чувство самосохранения. Похоже, если ему и было все равно, кто за кого играет, то другие так не считали. *** Синяя вспышка перед глазами обозначила переход через портал. Лайтнинг мягко приземлилась на ноги и настороженно обвела место взглядом. Темный круг арены, сводчатые потолки, факелы. Ещё чуть-чуть, и она бы поверила, что чувствует влажный запах подземелья. «Здесь замкнутый периметр?» — спросила Фэррон у саппорта. «Да, локация — только этот зал», — подтвердил Хоуп. Лайтнинг зло хмыкнула. Намёк Ардина понятен: он жаждет, чтобы Фэррон дралась, а не пряталась, он хочет зрелища. Но его подвижки запоздали. Ещё вчера Лайтнинг сомневалась, играть ли против других игроков, но сегодня она была готова. Чувство победы над Аранеей оказалось заразительным, она ничуть не жалела, что выбила соперницу из Игры. Это было сродни животному чувству самосохранения — или Аранея, или Лайтнинг. Без жертв не обойтись, а Фэррон не желала становиться жертвой. Победа дала ей чувство надежности. Она оглянулась на своих компаньонов — Сноу и Новичок. Один — силён, другой — неуправляем. Перед ними же стояла тройка «Львов». Черноволосый парень в темных доспехах — его звали Каис, светловолосый дружок Принца — Промпто, та самая девчонка, по которой страдал Новичок — Юл. Фэррон была в курсе их истории. Она, конечно, на стороне юноши, но сейчас перед боем уже не было смысла сопереживать или жалеть кого-либо. Все началось неожиданно. Именно Новичок рванул с места, оборвав затишье и долгие взгляды соперников друг на друга. Он скрестил мечи с Каисом. Промпто отпрыгнул, отстраняясь подальше от места боя и занимая удобную позицию для стрелка. Сноу, разминая кулаки, присоединился к Ноэлю. Юл и Лайтнинг медлили. Фэррон, прищуриваясь, решала, на кого напасть. Глупо идти в бой с командой, если у вас нет стратегии. Каис, секунду назад скрещивающий меч с Ноэлем, ногой отбил атаку Сноу и отпрыгнул назад от соперников. Это дало ему возможность собрать сгусток магии в свободной руке и пустить его в Сноу. Сигналом к действию для Лайтнинг стали выстрелы. Промпто выбрал ту же жертву — Сноу. Тот скрестил руки перед собой, пытался поставить блок. Его щит расцвёл голубыми вспышками от выстрелов Промпто. А Фэррон, получившая в руки ганблейд, сложенный в автомат, направила его на Промпто. Выстрел, ещё один. Она понимала, что её точность и огневая мощь уступают Аргентуму, ведь тот специализировался на стрельбе. Но эти выстрелы отвлекали Промпто от Сноу и помогали ей шаг за шагом упорно приближаться к сопернику. «Осторожней, он уже четверть здоровья с тебя снял», — досадливо цыкнул Хоуп. Фэррон не ответила, лишь сжала зубы. Ещё рывок, и она наконец сократила дистанцию. Лайтнинг нанесла первый удар раскрывшимся лезвием ганблейда. Промпто даже не пытался атаковать, теперь он был в проигрыше, его стрельба по силе уступала прямым атакам Лайтнинг. «Убери меч!» — скомкано гаркнула Фэррон, подсознательно понимая, что ей нужно сократить расстояние до соперника ещё больше. К счастью, Хоуп выбрал нужный пункт меню раньше, чем что-либо осознал. «Ты сума сошла!?» Злясь на Фэррон, видя её слабость без оружия, Промпто наконец выкинул руку вперёд для прицеливания, но ошибся. Подсев под его локоть, Лайтнинг развернулась, ударила Промпто несколько раз в живот и перекинула через себя, используя плечо как рычаг. Промпто упал лицом вперёд, Фэррон отобрала у него один из пистолетов. «Какого черта», — выдохнул Хоуп, не понимая, что произошло. «Забери!» — если бы её внутренний голос был более четким, Хоуп расслышал бы рык. Прошла драгоценная секунда, а пистолет Промпто так и не смог раствориться в её руке. «Не получается. Либо это особый артефакт, либо твои навыки вора недостаточно высоки». Фэррон цыкнула в голос, отбрасывая пушку подальше. Промпто резким толчком поднялся. Сбегая, он отправил несколько пуль в сторону Лайтнинг левой рукой. Защищаясь, она выставила руку как щит. «Ты так долго не продержишься, хотя и Аргентуму должно было попасть знатно», — прошептал скороговоркой Хоуп. «В рукопашную легче пробить программный щит и ударить по нервной системе», — проговорила Лайтнинг, осознавая это только сейчас. Именно поэтому их первый бой с Ноктисом был таким болезненным. Промпто отнесло спиной к Каису в самый разгар битвы с парнями «Единорогов». Он разогнулся, почувствовав вкус железа на губах. Промпто опустил глаза вниз будто ожидал увидеть на земле капли крови. Хренова Фэррон постаралась. «Она тебе большую часть здоровья снесла», — с ужасом сообщила Аргентуму Синди и тут же снова вскрикнула: «Черт!» Белая пыль ударила Промпто в лицо, он успел лишь рассмотреть две женских фигуры, летящие мимо. Вьюга и лёд поднялись снизу. Сноу благодаря тому, что Фэррон собрала вместе двух основных соперников, решил идти ва-банк и призвал сестер Шив. Огромная вспышка магии разворотила арену и подняла из-под земли глыбы льда, превратив это место в ледяную воронку. Две полуобнаженные девушки с покрытой изморозью кожей - элементали льда, послали воздушные поцелуи. Искрящийся от мороза воздух подлетел к Каису и Промпто, сковав их на время в ледяную скорлупу. Сноу пошатнулся, припав на одно колено. Соперники больше всего атаковали именно его, Вильерс не пользовался оружием, но в рукопашном бою, кроме пробивной силы, есть и минусы. Даже с большим количеством здоровья его защита была слабой, саппорт уже дважды предупреждал Сноу, что их вот-вот выбьют из Игры, к тому же призыв отнял всю магию. Для него это был последний шанс. Тяжело дыша, Сноу надеялся, что оба врага исчезнут. Ледяная скорлупа спала со «Львов», соперники осели на колени, но не погибли. Промпто поднял руку и выстрелил в сторону Сноу. Это стало последней каплей, и Вильерс исчез в голубой вспышке. Лайтнинг сжала зубы от злости. И тут в бой наконец вступила Юл. Сияние белого цвета, исходящее от неё, пронеслось по залу. Магия исцеления вернула «Львам» очки здоровья и уничтожила всю ценность поступка Сноу. Лайтнинг, возбужденная таким промахом команды, неожиданно пошла в атаку. Промпто не успел встать на ноги — ему в спину пришёлся удар её меча, ещё и ещё один. И так — пока руки парня не стали синими и полупрозрачными, он постепенно растворялся в воздухе. Смирившись с проигрышем, Промпто бросил последний полный ненависти взгляд к Фэррон. Где-то на арене растворился его второй пистолет. Удар магии разбудил Лайтнинг — ещё оставался Каис, и он выбрал в качестве жертвы именно Фэррон. «Лайтнинг!» — предупредил Хоуп: «Он тебя сейчас выбьет!» «Нет», — мысленно прошипела девушка и скрестила с чёрным мечником свой ганблейд. Каис продавил её защиту и снова пошёл в атаку, метнув сверху новый сгусток магии. «Мне нужно другое оружие», — призналась Фэррон. Хоуп послушно, на автомате выбрал для Лайтнинг другой скин. Его разум уже не протестовал против её спонтанных решений. Другие битвы приучили, что она всегда оказывается права. Начинало казаться, что не он управляет всем, а она. Фэррон оказалась перед Каисом в крепких доспехах с более мощным оружием и щитом. Удар, снова удар — наконец началась настоящая схватка мечей. Они дрались и парировали, кружа по разрушенной арене. — Убей девчонку! — крикнула Фэррон Ноэлю, который до сих пор стоял столбом и смотрел на Юл. В чем будет смысл её атак, если целительница снова восстановит своего напарника? Эти слова разбудили Ноэля от оцепенения. Он посмотрел на Лайтнинг, а затем, зарычав, ринулся в бой, атакуя Каиса. Лайтнинг с помощью Новичка под шквалом ударов достала чёрного мечника атакой. «Девчонка готовится к лечению», — сообщил Хоуп. Фэррон бросила взгляд на Юл, сложившую руки в молитвенном жесте, и досадливо щелкнула языком. «Достанем её Одином?» «Магии хватит только на призыв. Потом ты будешь пустой минут двадцать». Фэррон снова отбросило, Каис полоснул её по плечу. «Давай», — приказала Фэррон, параллельно отмечая, что боль от виртуального оружия все-таки ощутима. Тело её на мгновение замерло, пропуская через себя энергию и информационный поток призванного существа. Светящийся силуэт кентавра вылетел из ниоткуда и направился к Юл. Каис в смятении остановился. Он хотел защитить девчонку, но понимал, если победить Фэррон, то и тварь эта исчезнет. Принять решение помогла сама Лайтнинг, доставшая наконец его ударом меча. Ноэль тоже остановился. В его безумных глазах отражались всполохи магического щита, что Юл поставила против Одина. Не выдержав вида того, как девушка, которую он любил, прогибается под атаками призванного существа, Ноэль побежал к ней. Он со спины ударил металлического кентавра, тот, мотнув головой, покосился на мальчишку. «Пусть Один бьет девчонку!» — бросила Лайтнинг злясь, что идиот Новичок отвлекает её от драки с главным врагом. В этот раз Хоуп даже не стал обращать внимания на её слова. И так было очевидно, что бить по одному из своих глупо. Снова Лайтнинг и Каис продолжили свой танец под звуки звона мечей. Фэррон, в очередной раз крутанувшись вокруг себя, зло сжала зубы. Она не проиграет, здесь уже её стихия — чистое фехтование. Она ловчее и быстрее чем все, кто заперт в этой стальной коробке. Нагнетая в себе злость и уверенность в победе, Лайтнинг неумолимо начала ускоряться. Ноэль пытался защитить Юл, ловя атаки врага и ударяя по Одину. Удар, удар, и наконец кентавр растаял. Сквозь исчезающий силуэт призывного существа Ноэль увидел то, как Каис упал на колени. Лайтнинг стояла над ним, направив острие меча в лицо, как воплощение божества. Последний удар, и синяя вспышка унесла из Игры мечника «Львов». Шаг, ещё один. Фэррон медленно подходила к Ноэлю, не говоря ни слова. Эта сессия потрепала её изрядно, очки здоровья были близки к нулю. К тому же она устала, а завершить бой можно было лишь одним способом. — Заканчивай, — со злостью проговорила она. Ноэль всё ещё не понимающе смотрел на Лайтнинг. Фэррон же приблизилась к нему, затем сделала ещё шаг, проходя мимо. Туда, где стояла целительница «Львов». Девушка скрестила перед собой руки в защитном жесте. Но тот не спас Юл. Фэррон несколькими движениями закончила то, на что оказался не способен Ноэль. Все враги были уничтожены. Она победно вздохнула. Это не было вздохом злого удовлетворения в угаре битвы, она скорее испытала облегчение, что все это закончилось. Неожиданно острая боль пронзила её сердце, его ритм изменил себе, замедлился, глухо отдаваясь в висках. В спину Лайтнинг вошёл, а затем вышел чужой клинок. «Твою мать», — выдохнул Хоуп. Исчезающая Лайтнинг обернулась и встретилась взглядом с Ноэлем. *** Зелёная муть перед глазами и паническая атака от тяжести вод, поглотивших её, как во сне, как в кошмарах. Вес, тянущий на дно, навалившийся сверху. Ни единой секунды, чтобы перевести дух, набрать хотя бы один глоток воздуха. Вот-вот она захлебнётся. Горечь накатывающих слез беспомощности сковала горло ещё сильнее, и Лайтнинг зажмурилась. Рывок — её или выкинуло наверх, или кто-то вытянул из этой бездны. Железный край колбы больно впился и оцарапал бедро. Лайтнинг упала на колени, разбивая их об пол. Разлепив губы и глаза, хотелось только кричать, царапая себе лицо ногтями от боли и унижения, от злости и своей слабости. Кто-то накрыл её полотенцем и начал что-то говорить, но она не слышала. Ей протерли лицо и подняли на ноги, уводя куда-то. Зрение медленно возвращалось, но от этого не становилось лучше. Вокруг лишь вереница размытых лиц и движения их рук, хлопки. Сколько здесь людей, сколько видит её обнаженную и телом, и нервами. Неужели весь уровень собрался посмотреть на её смерть? Последнее, что оборвало мысли Лайтнинг — его лицо. Бледное, как посмертная маска, со сжатыми губами. Ноктис тоже был здесь и видел всё. *** Ноктис видел, как два парня вытащили Лайтнинг из колбы. Идиотка Фэррон слишком долго не всплывала. А если бы она действительно утонула в этом ведьмином студне? Он пытался выдать свой страх за злость. А потом было её тело — обнаженное и покрытое зелёным гелем. В искусственном свете десятка экранов оно казалось ненастоящим — эстетика сломанных кукол. Он не желал видеть в этом ту девушку, с которой говорил и которая влекла его, словно это была пустая оболочка. Стало больно, он безвозвратно потерял те крошечные и редкие моменты, когда они соприкасались друг с другом, когда стояли и говорили лицом к лицу. Их и так было всего ничего. Жидкие хлопки рук в молчании — уважение или насмешка? Фэррон одна выбила из Игры всю команду «Львов», троих игроков. И этот победитель был подло убит своим же напарником. Её пустые глаза встретились с его, брови собрались в кривую линию то ли от боли, то ли от ненависти. И он постыдно напрягся. Нет, та девушка, что последние недели топталась по его самолюбию, все ещё здесь. Он проводил взглядом её фигуру, исчезнувшую за дверьми. Ноктис просто не мог оторвать глаз. Гладиолус дёрнул его за плечо, он уже увёл выкинутого из Игры Промпто и вернулся. Ноктис посмотрел на друга. Тот молчал мгновение, будто читал суть происходящего. — Это неправильно, — сказал Глад наконец. — Глупо, — согласился Игнис. Похоже, их стратег тоже не был в восторге от того, что произошло. — По заслугам. Она выкинула Промпто и остальных, Аранею вчера, — непослушным языком сказал Ноктис то, что должен был. Игнис коротко кивнул. Гладиолус снова долго смотрел Кэлуму в лицо. Ноктису впервые в жизни стало стыдно, будто он врал. Принц под гнетом этого взгляда поднял подбородок выше. Никто не может его упрекать. Даже самому себе он не позволяет такое. — Её добил свой же! Это нормально? — хмурясь, спросил Гладиолус. Игнис пожал плечами: — При нас не было таких инцидентов, но почему бы и нет? В Игре все равны, на команды нас делят люди, а не программы. Ноктис слушал это, смотря в сторону, пропуская слова сквозь пальцы, как песок. С нижнего уровня комнаты подключения, пошатываясь, поднялся предатель. Ноэль молчал и смотрел вперёд, будто видел только выход из этого зала. Никто здесь даже не шелохнулся. — Что с ним будет теперь? — спросил Глад. Игнис пожал плечами: — Насилие запрещено только в реальности. В Игре мы можем делать, что захотим. Что-то в движениях и фигуре Ноэля напрягло Ноктиса, он сам не знал и не понимал что. Какая-то мрачная уверенность. *** Струи воды стекали между пальцев. Лайтнинг сидела на кафельном полу, пытаясь вернуться назад в реальность. Дыхание сбивалось в короткие всхлипы, словно она вот-вот задохнётся от приступа удушья. Это страшно, когда ты чувствуешь себя слабой, беззащитной, обнаженной. Когда твоё сознание, как дикий зверь, хочет спрятаться подальше от этого несовершенного мира, от соприкосновения с другими людьми. Между лопаток болел призрачный след от удара, нанесённого в спину. В попытке успокоиться Лайтнинг прикрыла ресницы и выключила воду. И этот мир, тот от которого ей так хотелось сбежать, настиг её. Очередной стремительный приступ паники. Пытаясь вовсе перестать дышать, чтобы услышать, не подкрадывается ли кто-то со спины, Лайтнинг забыла, что тишина приносит ей ещё больше страха. Каждый скрип, шорох, плеск... превращается в скрежет метала о стекло. Спину прожигал чужой взгляд. Лайтнинг открыла глаза, повернула голову и в ужасе застыла. Дверь в душ была открыта, а в проеме стоял человек. Фэррон, вжимаясь спиной в кафельную стенку, мотнула головой и одними губами произнесла «Нет», когда тот сделал шаг к ней.