Четверо. Диалоги

      Дэк использовал засученные рукава засаленной льняной рубахи, чтобы как-то минимизировать вероятность попадания грязи в будущий пенный напиток – сидр – и успокоить этой предусмотрительностью нынче взбунтовавшийся желудок Лавера. Рыжий кудесник садоводческих культур погрузил руки в огромную по людским меркам кастрюлю, предназначенную для приготовления сотен порций приправленного остротами холодца или солений в щедрых «драконьих» масштабах, и принялся промывать яблоки, еще не сорванные с ветвей сезонной спелостью. Из пучины внушительной посудины выныривали листья и хвостики кислых плодов, словно останки разбившихся об рифы кораблей, вытолкнутые из морской бездны студеным течением. Дэк создавал головокружительные воронки и поднимал яблоки со дна, обрушивая их на неспокойную поверхность купальни, выплескивая россыпи брызг на дощатый пол своего убежища и, порой, обдавая Лавера освежающей влагой, чтобы пернатый не забывался за неравной борьбой с физиологическим недомоганием.       – Ты нарочно это делаешь, да? – подал первые признаки недовольства краснокрылый. – Ты просил меня о помощи, но до сих пор ничего не поручил.       Дэк поднял голову с копной рыжих волос, где семейство зябликов запросто устроило бы себе роскошное гнездо с видом на ворчливых драконов вроде Лавера, чей день не задался из-за урчащих протестов брюха. Покровитель садов усмехнулся пернатому, стряхивая влагу с жилистых рук, изъезженных ветвистыми дорожками вен.       – Я все смотрю на тебя, смотрю, – бесцеремонно заявил Дэк, – а со вчерашнего дня никак тебя не узнаю. Ты беспомощно растянулся в зарослях картофеля, безжизненно раскинул крылья, лишился сознания… Как-никак, ты не хило приложился плечом об землю, а крыло… – Он сочувственно покачал головой, сжав губы. – На лице – истинная квинтэссенция чешуйчатых страданий. Застывший от боли оскал, навалившиеся на глаза надбровья и…       – Хватит уже об этом, – фыркнул Лавер. – Я не хуже тебя знаю, каково это.       Дэк улыбнулся.       – А я не хуже тебя знаю, каково безрассудно просаживать свои способности на пьяном поприще.       Лавер был возмущен. Как этот длинный, как трость, сухопарый человек позволял себе столько дерзостей перед огнедышащим драконом? Как он осмелился обвинять его в пьянстве, которого и в помине не было? Как он…       – Осторожней на ухабах, – предупредил Лавер, и легкое шипение сошло с его сомкнутых от злости губ. – Может ты и перевязал мне крыло, но все остальное…       – Споткнулось и расшибло нос об твою гордость, – смело вставил Дэк. – Я видел, как ты вчерашним утром крутил пируэты с одной драконицей, вот… Тебя опьянила страсть, а не то, о чем ты подумал. На твоем месте я отложил бы такую авантюрную выходку у жутковатого столбика, коим являлся смерч. – Он скрипнул большим пальцем по краснобокому яблоку и утопил его в гуще собратьев по несчастью. – Ты хотя бы понимаешь, что слишком легко отделался?       Лавер показал ряд зубов, но подавил в себе позывы к рычанию. Каким бы отчаянным и дерзким на язык не был его лекарь, он заслуживал право быть выслушанным, учитывая, что правота в данном случае властолюбиво укрыла его за своей широкой спиной. Пернатый коснулся лапой живота, и тот ответил ему тяжелым бульканьем, будто собирался вот-вот лопнуть от рвущегося наружу содержимого.       – Извини, – сказал Лавер. – Не знаю, что на меня нашло.       Дэк рассмеялся – добросердечно и беззаботно. Извинения в его адрес оказались излишними, что только подчеркивало его примирительный нрав.       – Похоже, твое брюхо упорно сопротивляется моему вареву, да? – подметил он. – Я, конечно, не кичливый придворный повар, но обезболивающее умею готовить на славу. – Он почесал затылок мокрой рукой, и несколько капелек миновали огненные дебри копны его волос, подступив ко лбу, изъезженному дугообразными складками. – Но, откровенно говоря, чешуя степной ящерицы оказалась спорным ингредиентом. У многих драконов, которым мне довелось угодить через врачевание, протестовало пищеварение, а еще…       – Ты сказал – ящерицы? – изумился Лавер, прижав пострадавшее крыло к боку, боли в котором, как ни странно, почти не ощущал. – Чешуя ящерицы?       Дэк развел руками.       – Ну не мог же я насобирать драконьей чешуи с живого дракона, верно?       – Но причем тут ящерицы?!       Дэк улыбнулся. Он выкладывал на стол оттертые до блеска яблоки, не сводя глаз с пациента.       – Все дело в родственности, пусть и незначительной. Чтобы отвар сработал, нужно было следовать рецепту.       Лавер отвел взгляд в сторону.       – Лучше бы ты с меня надрал чешуи. Это жгучее пойло выворачивает желудок наизнанку!       Дэк хмыкнул.       – Думаешь, от твоей чешуи он болел бы меньше?