***
Плотные радужные чешуйки встопорщились жёсткими пиками, клацнули и задрожали. Мощный огненный шквал пригнул их вниз, оплавил до чёрных мучительных капель, высушил и разметал в стороны пеплом. В ревущем беснующемся пламени раздался пронзительный, тонкий крик. Нечеловеческий, словно стон объятого лесным пожаром высокого дерева, с пощелкиванием и свистом. Он разрывал что-то в груди, продавливал, казалось, даже глаза, проникал в голову, постреливая в ушах. Рид вздрогнул, задыхаясь и отмахиваясь… казалось, что совсем близко, за толстым холодным стеклом, снова кружили тончайшие пепельные мухи, сверкая еще не остывшими огненными точками. Стекла не было. Мух тоже. Огромное полутёмное помещение стоянки для Симплексов вокруг. Под спиной — плотные теплые паруса задремавшего Летучего. Голубоватые яркие всполохи, мелькающие за узкими окнами-бойницами, и темнота после них, какая бывает лишь поздней ночью. Пилот мотнул головой, словно остывая после огненной картинки. Спрыгнул с крыла, быстро настраивая коммуникатор на любой тревожный сигнал от болида, если тот вдруг снова даст сбой и испугается. Еще раз оглядел друга и отправился к лифту, бегло осматривая на ходу отсеки с другими уснувшими Симплексами. У одного из них замер, не в силах удержаться — хищный анфас сверхбыстрого напротив был великолепен. Матово блеснув в темноте неровными боками, Красный будто насупился, явно восприняв разглядывание как нарушение Ридом его личного пространства. Сверхбыстрый висел невысоко, касаясь пола острыми сочленениями щупов, словно опираясь на косточки узких крыльев. Ридгер еле заметно кивнул этому надменному, очень неласковому существу и, даже не рассчитывая на ответ, отвернулся и быстро зашел в лифт. Ярус встретил прохладой и теми же резкими голубоватыми всполохами. В огромных окнах метались прожилки молний, нечеткие, размытые дождем картинки. Звуковое сопровождение при этом было каким-то странным — неподвижный тихий воздух во всех ближайших комнатах и приглушенные громовые раскаты… как будто из глубины коридора. Ридгер нахмурился, проверяя — шумопоглощение было включено, но звуки были достаточно четкими, хотя в ушах до сих пор стоял тот страшный свист из дурного сна. По полу потянуло холодным сквозняком, и Рид понял, наконец, откуда. Чертыхнулся, заглядывая в комнату Айсы. Она опять спала с распахнутыми окнами. Гроза врывалась в ее комнату, встряхивая разноцветный полог и весело разлетаясь по краю ковра холодными каплями. Громовая волна продавила уши. Рид быстро прошелся, наваливаясь на упрямые от порывов ветра стекла и оставляя шторм снаружи. Выдохнул с облегчением и обернулся. Айсель как обычно разметала во сне все одеяла, замерзла после и спала, свернувшись калачиком. Её несерьезная тонкая распашонка натянулась на узкой спине, очерчивая лопатки и рядок круглых позвонков. Подняв одеяла с пола, Рид осторожно укутал напарницу и замер, рассматривая её. Перед глазами мелькнула жесткая картинка с встопорщенными горящими чешуйками, и он снова оглянулся на уже закрытые окна: «Кого-то мучают сны о смотровой между первой и второй топками, а кого-то… синий, вечно запертый наглухо Футляр?» — отвернулся. Тихо дошел до своей комнаты и, побросав пыльную одежду на пол, встал под горячий душ, освобождаясь от остатков отвратных воспоминаний. Покачиваясь от усталости, натянул уютные домашние шмотки, подумал немного и вернулся к Айс. Забрался к ней в постель, прижимаясь боком, и выдохнул почти в блаженстве. Прислушался к её тихому дыханию и на секунду прикрыл глаза, только на секунду…***
Тепло. Было тепло, но при этом почему-то слегка неспокойно. Рид открыл глаза. Разноцветный, яркий полог вместо потолка, низкое восходящее солнце, тёплое одеяльное гнездо вокруг, и Айсель, прижавшаяся лбом к его щеке. Он осторожно повернулся на бок, рассматривая. Солнечный луч скользнул по её щеке, добрался до ресниц, подсвечивая их белым. Айсель лениво приоткрыла глаза, не просто тёмные, а янтарно-карие с тонкими золотистыми лучиками, расходящимися от зрачка. Улыбнулась, медленно перевернулась на спину и вытянулась, сладко потягиваясь и зевая. Уже привычно отпинала от себя одеяла и снова выгнулась. Рид несдержанно и бесцеремонно дернул на ней тонкую распашонку, задирая её вверх до груди. На гладкой загорелой коже открылся странный, причудливый рисунок, выполненный необычной белой краской. Тонкие линии, переплетения, четко прорисованные странные клетки с несколькими ядрами, сложные узлы. Изображение, казалось, объемно парило над кожей, изумляя своей живостью. — Это… — Айса хотела объяснить, но Рид прикрыл ей рот ладонью, внимательно рассматривая необычный узор на левой стороне тела. От груди вниз, до пупка и в сторону, по тазовой косточке, и куда-то на спину. Сжав зубы, Рид дернул завязки, быстро стянул распашонку и перевернул Айс на живот. Обвел тёплые белые переплетения на спине кончиками пальцев. Улыбнулся — узнал прототип почти сразу же. Обдул одну из тонких, заворачивающихся винтами линий, пуская по выгнувшейся навстречу узкой спине мурашки. Наклонился к порозовевшему уху притихшей напарницы и прошептал горячо: — Это сцепка, — услышал какой-то невнятный короткий выдох в ответ, наклонился с другой стороны, зашептав уже в нежную шею. — Сцепка Алгерона, между двумя частями: головой и ногами. Нервные волокна. Колонии особых Гелиев. Очень сложные, умные структуры, почти совершенные. Почти. А вот ты… ты… Рывком через голову стянул с себя майку и быстро навалился, прижав охнувшую Айс к кровати горячим тяжелым телом. Замер, выдохнув ей в затылок, и снова зашептал: — Хочу тебя потрогать… — опёрся на локоть и немного приподнялся. Снова провел ладонью по белым линиям у неё на спине, скользнул под дых, и уверенно двинулся ниже, сунув руку в её растянутые донельзя пижамные штаны: — Хочу… потрогать… — Да… да, — почти поторопила его Айсель. От медленного, по кругу, движения его пальцев внизу словно разрядом прошибло и сбилось дыхание. Рид не торопился, чутко подмечая реакцию на свои прикосновения, каждый изгиб её тела навстречу. Услышал стон, потом еще один, уже громче, и ещё, ещё… просящие, почти жалобные. Не прерываясь, потерся щекой о её шею сзади, задев черную цепочку, вдохнул манящего запаха и зашептал горячо: — Чёрт, Айс, какая ты… — она вдруг уперлась в постель руками, сильно толкнула Рида спиной и прорычала хрипло: — Всё, всё, выпусти! — Выбралась из-под него, задыхаясь, села и угрожающе оглядела лежащего напарника почти чёрными, совсем без янтарных вкраплений глазами. Утреннее солнце освещало её сзади, как будто очерчивая ярким золотым контуром. Кулоны на черной цепочке громко звякнули — быстро стянутые пижамные штаны полетели в сторону, и оказалось, что если жадно целовать любимые губы вот так, голышом, то можно было обоюдно и в мгновение спятить с ума. У Айсель хватило соображения лишь на то, чтобы, приподнявшись, приложить ладонь к горящей зеленым панели на стене, блокируя все слоты и перегородки с террасой. На всякий случай. Рид выдохнул ей в шею, усмехнулся и быстро утянул под себя, жадно прижимая к постели. — Рид, я тебя хочу… — Какая ты красивая, посмотри на меня… красивая, слышишь?.. Совершенное… совершенное создание. Моё совершенное создание. В её глазах было всё: его небо, его полет, его вольный простор, его свобода. Всё в этих чёрных, захвативших радужку, зрачках. Без неё было бессмысленно и стыло. Пресно и недостаточно. А с ней — захватывающе, остро, щедро, но всё время мало. Мало, мало, мало её. И никак не насытиться, постоянно хотелось ещё. Приручить её, подхватить и не отпускать. Целовать, трогать, пробовать, брать, присваивать, чувствуя ответ её тела, дыхание, вкус кожи, запах, стон; сильные, схватывающие объятия, поцелуй — почти укус. И снова обоим почти рехнуться от накатившего одновременно, будто болезненного, огненного любовного спазма… — … слышен даже шёпот… — сипло выдохнула Айсель после, поймав потемневший серый взгляд Рида, пока так и не выпустившего её из объятий. — Да, слышен. Твой, на холме, тоже был вполне… да. И я тебя люблю, — на ощупь нашла на его спине неровные длинные шрамы и проследила их ход — ранения были очень опасными, огибающими лопатки, врезающимися между позвонками. — Было больно? — Я плохо помню, — прохрипел, тронув губами солоноватую кожу на её шее. — Ты не погиб тогда… — Айса резко вздохнула, запуская руку в непокорную густую гриву. — А теперь… поумирать ты можешь попробовать разве что на пару со мной. Иногда ты очень опасно летаешь. — Не надо «на пару»… жить хочется просто невыносимо, знаешь ли. Алгерон будем осваивать осторожно, — Рид снова посмотрел на неё, погладив раскрасневшуюся щеку. Айс вдруг напряглась, беспокойно глянув в сторону, и Ридгер только тогда услышал странное попискивание, через пару секунд осознавая и его источник — горящий необычным синим оттенком коммуникатор на столике рядом. — Рид, что это? — они быстро подскочили на постели. — Почему он… синий? Тревога — это же оранжевый, правильно? — Да, по идее — оранжевый или красный, — коммуникатор быстро сдернули со столика и даже встряхнули для верности. — Нет! Подожди, ничего не соображаю… — пилот зажмурился, вспоминая длиннющий перечень выдаваемых этим многофункциональным устройством стандартных сигналов. — Чёрт! — вскинулся, хватая одежду. — Это… это «потенциальная угроза лицу, не достигшему совершеннолетия»! — Что?! — Айса рванулась было с кровати к выходу, но Рид, поймав, засунул её в распашонку и штаны, чтобы не шастала голой. Сталкиваясь плечами, они влетели в лифт, на бегу разблокировав все перегородки и слоты, и через несколько секунд уже вывалились в подсвеченную сквозь узкие окна ярким утренним солнцем стоянку для Симплексов. Рид подлетел к беспокойно пыхтящему Летучему, а Айса, задыхаясь, ринулась вперед, заглядывая в другие отсеки. Добежала до дальних лифтов и недоуменно остановилась — никаких «лиц, не достигших…» обнаружено не было. Ридгер вышел из-за Летучего и растерянно пожал плечами — коммуникатор в его руке продолжал вибрировать и сиять синим, болид же нервозно дергался, потираясь крыльями о стены отсека. Прищурившись, Айсель медленно оглянулась, подозрительно уставившись на неподвижный Красный в отсеке рядом. Подошла к нему близко, глянув исподлобья. Тот остался абсолютно холоден к её вниманию, словно окатывая непрошенную гостью невидимыми волнами ледяного равнодушия. Айса неторопливо опустилась на корточки, и сверхбыстрый вдруг тоже плавно пригнулся, задирая щупы выше фюзеляжа. Рид, потеряв челюсть, заторможенно наблюдал, как напарница почти легла на пол, высматривая что-то под пузом у тихо застрекотавшего в раздражении Красного. Присмотрелась и быстро вскочила на ноги, прорычав: — Лео, твою мать, какого хера ты к нему липнешь?! — сверхбыстрый ощерил острую чешую на хищно вырубленном рыле, но тут же отступил, утихая. С его обширного загривка, ловко опираясь на подставленный узкий щуп, спрыгнул худой, очень коротко стриженный мальчишка и бросил на вскипающую Айсу холодноватый ярко-синий взгляд. Скривился, подумав: «Запалили!» — и молча полез под Красный, собирая кипу рассыпанных на полу инструкций по сборке конструктора. Айсель раздраженно потянула воздух носом, не собираясь сдаваться: — Дориэнн Лоренс Иллеон Экгер! Не смей меня игнорить, засранец! Быстро вылез и объяснился! — Рид уже тихо подошел к отсеку, неотрывно наблюдая за странным поведением Красного. Пилот прекрасно понимал опасения Айсель — сверхбыстрый был боевит, вспыльчив и признавал только Эксперта. Вернее, раньше признавал только… Лео с сопением вылез из-под заботливо приподнявшегося Красного, перехватил огромную охапку листов поудобнее, глянул на одинаково насупившихся пилотов, аккуратно обогнул их и решительно двинулся к ближайшим лифтам. Айса задохнулась от негодования, Красный нежно стрекотнул что-то, прощаясь, а Рид вдруг весело улыбнулся, прикусил губу, но всё же не сдержался, выпалив в сторону удаляющего золотистого затылка: — Фигню эту бумажную брось! Все равно не поможет хвост у модели поправить! — маленький Экгер резко остановился уже у распахнувшихся прозрачных дверей лифта и обернулся, озадаченно пробурчав: — Почему это? — Я, конечно, не техник, — пожал плечами Рид. — Но неправильно установленную ось хвостового оперения вполне могу заметить. — С чего неправильно-то?! — немедленно вспыхнул Лео, но, вздохнув, справился с собой и задумался. — Основную? Которая с жестким ребром? — Да, — кивнул ему Рид, а Айса почти задержала дыхание — Лео обычно не отличался разговорчивостью. — Ты повернул ребро к носу, а надо было… — К корме… — прошептал мальчик, бросил листы прямо посреди зала и решительно прошагал обратно к Красному. Хищный сверхбыстрый встрепенулся, выплывая из отсека и склонился, подставляя рубленное рыло под маленькую ладонь, а после вдруг и вовсе лег на пузо, не обращая никакого внимания на двоих очевидцев, совершенно сраженных этим зрелищем. Словно окончательно добивая их, Лео запрыгнул на нижний открылок острого вытянутого хвоста и еще раз внимательно осмотрел конструкцию. Кивнул, убеждаясь, слез, подавая Красному какой-то знак — тот быстро поднялся и задвинулся обратно в отсек, замирая. Лео искоса оглядел парочку и тихо осведомился: — Папе не скажете? — снова шумно вздохнул, объясняя. — Родители думают, что он может быть опасен. А я… мы с ним давно дружим, я еще маленький был, а он как-то… в общем, я упал, а он вдруг наклонился и помог мне подняться, протянув щуп. — Не боишься? — тихо поинтересовался Рид, оглядывая бугристый красный бок. — Он боевой, может… задеть ненароком. — Он мой друг, — укоризненно пробурчал Лео, сверкнув яркими глазищами. — Понимаю, — кивнул Рид и продолжил. — Ось одному сложно снимать, а Рон ведь свалил, правильно? — Да… — удрученно пожал плечами мальчик. — К этой девчонке Аксар, Лие. Архитектурщик, блин, — вдруг глянул на Рида очень серьезно. — Вы не думайте, мы не из-за неё подрались, а из-за того, что он слинял. Не стал мне помогать, предатель. Сказал, что ему с ней круто башенки там всякие стрёмные рисовать, тоже мне… — фыркнул обиженно. — Ясно, — пилот приподнял бровь и заметил укоризненно. — Кстати, со старшими родственниками не пристало так вести себя, ты в курсе? — Лео покосился на тётку, пробурчав: «Ну, простите, извините!» — Эм-м-м, — Айса отмерла, опомнилась и предложила. — Слушай, мы тебе поможем! Сейчас… только переоденемся, позавтракаем, и… Лео быстро схватил их за руки, подпрыгнув в нетерпении, и бойко зачастил: — Да! Круто! Вы это… быстро только. А завтракать можно у нас, там много всего есть! И родители по делам улетели, еще до рассвета — м-м-м, на Белом, — потянул будущих помощников к лифту, продолжая трещать. — Они сначала в особняк за Стеклами, а потом у них… это… пари какое-то. Точно поможете, не сольётесь? Ага, тогда я жду. Инструкции потом соберу, честно! Пусть пока тут полежат…