***
Холодный механический голос отрешенно осведомил пространство: — Обследование завершено. Злокачественных образований и иных последствий воздействия Чёрного Света не обнаружено. Ледяной морок, сон… явь. Лео глубоко вздохнул. Белый мир вокруг на мгновение наполнился жужжанием и так же быстро притих. Упругой покатой крышки сверху больше не было — круглая лампа светила на испытуемого с потолка очень ярко и как-то даже… снисходительно. Молодой Экгер с кряхтением перевернулся на бок, немедленно припомнив, что он уже проделывал это ранее: «А когда именно? Сколько прошло времени? Час? Сутки? Год? Уна и Красный! Вставай! Вставай, рухлядь!» Голова кружилась невыносимо. Белая капсула оказалась слегка высоковата. Выпавший из неё Лео приземлился на колени, зло зашипел от собственного бессилия и оглянулся вокруг. Пустая маленькая комната без окон качалась, подпрыгивала и не говорила ему ни о чём. Ровные белые стены были ещё более снисходительны, чем лампа до этого, а вот открытая золотистая перегородка неподалёку казалась гораздо более дружелюбно настроенной. Техник на секунду задумался и фыркнул про себя: «Отлично. Ты уже начал наделять стены и перегородки сознанием. Так, а сейчас ты что делаешь? Ага. Разговариваешь сам с собой. Молоток… Придурок! Давай, ну! Хоть как-нибудь…» Пол был приятно тёплым. Передвигаться по нему на четвереньках было почти удобно. Золотистая перегородка, напротив, оказалась прохладной и ужасно твёрдой. Цепляясь за косяк, Лео с трудом поднялся на ноги, наклонил голову, постоял немного и выглянул в светлый коридор. Справа была наглухо задраенный тупик, зато слева — полукруглый проход неизвестно куда. Опираясь на стену, Иллеон упрямо пошёл неизвестно куда, почему-то полностью уверенный в том, что ему необходимо это делать. От коридора отпочковался сияющий огнями боковой выход, и Лео озадаченно насупился, подмечая схожесть его конструкции со строением переходов в обоих Алгеронах. Всё это уже попахивало сумасшествием и паранойей, напополам с чьей-то издёвкой. Техник запыхтел, ощерился и, ускорившись, поковылял дальше. Сияющий огнями боковой выход раскрылся прозрачным пузырём смотрового зала. Полутёмного, притихшего, чуть окрашенного лишь маленькими огоньками тонких дорожек на потолке. Знакомого и незнакомого одновременно. Лео судорожно вздохнул, понимая, что нужно собраться, и прищурился, осматриваясь. Чёрное пространство за выпуклыми стёклами отчего-то показалось ему плотным, явно не пустым и неоднородным, как слои почвенного среза с блестящими прожилками слюды. Обтекающее стеклянный пузырь нечто, по-видимому, тоже слегка заинтересовалось вновь прибывшим Техником и пустило по своему тёмно-полосатому телу яркие, разноцветные искры, наискось освещая смотровой зал мощной, огромной, неторопливой радугой. Окончательно ошалевший Экгер сел здесь же, на пол. Радуга сменилась гигантской волной из крошечных белых вспышек, затем просто мерцающими синим огнями и снова полутьмой с разноцветными пятнами перед глазами. Лео зажмурился, приложив дрожащую холодную ладонь к своей щеке и немного похлопав. За спиной у него послышались шорохи и уже знакомый негромкий голос: — Впечатляет, правда? Мы находимся на минус втором ярусе подземного Пункта наблюдения Алгерон-02. Наблюдения, собственно, за Чёрным Хозяином. Ты уже видел в роще и у озера его тонкий ус — что-то вроде вибриссы. Он может выпустить их на поверхность до нескольких тысяч. Хтоническая часть этого сверхскопления Гелиев пронизывает Серую планету почти до верхней мантии. Весь центр континента. Сидящий Лео очень медленно обернулся. Из ярко освещённого коридора к нему двинулся тёмный силуэт, на ходу превращаясь в сухопарую седую даму. Горделивую, прямую, будто цельнометаллическую. Иллеон внимательно рассмотрел хозяйку помещения, а после хрипловато спросил её: — Почему тогда «Серая», если хозяин у неё… Чёрный? — О-о-о, вижу, что ты ещё слегка не в себе, — дама прошлась по залу, разъясняя. — Хм, Серая… наш Хозяин не настолько категоричен в своих потребностях. Разборчив. А наименование «Чёрная» уже давно занято одной ма-а-аленькой далёкой планеткой. Из крупных обитателей на ней только птицы, способные весь день парить на максимально возможной высоте, опускаясь на землю лишь ночью, когда их местный, вечно голодный Хозяин изволит почивать. И всё бы ничего, но день там длится около двух недель… хм, я отвлеклась. Сменим тему? Лео с трудом проглотил рвущееся наружу, истерическое «Уна и Красный!», сел ровнее и неторопливо представился: — Дориэнн Лоренс Иллеон Экгер. Ваше имя? Его визави вдруг со смешком подметила: — Похо-о-ож. Даже голос почти… — и немного склонила голову в запоздалом приветствии. — Роксар Эсте Лаурэллиа Орингер. Ты можешь звать меня Лаура, мальчик. — Госпожа Орингер, — прищурился на высокородную даму Лео. — На данный момент я не понимаю причин столь… нерадушного приема здесь меня и моих близких. Красному был подан сигнал маяка. Система безопасности дома разрешила мне посадку после. Напоминаю, что мы находимся под зелёной сетью. Все ваши действия будут тщательнейшим образом проанализированы после Экспертной Конторой и, несомненно… Наблюдающая за ним Лаура от такого и вовсе прыснула, весело делая выводы: — Один в один. Интонации те же, взгляд… удивительно, — она подошла к нехорошо посапывающему юнцу и без всяких опасений присела перед ним на корточки, продолжая разговор. — Знаешь, когда-то меня очень раздражала гуляющая по нашей планете легенда о Финиксе — Чистый воин откажется, рассеется семенами, прорастёт цветочком… а как же предназначенная ему женщина? Та, которую он предал, ради собственных интересов? Что с ней будет после? В легенде об этом ни слова. Зачем? Никому это было не интересно, и даже мне теперь. Я и так уже знаю. Глупую брошенку можно засунуть в красивый дом, прилепить к ней красивое наименование «коллега» и периодически наведываться в гости, прикрываясь о-о-очень красивыми словами «остаться в дружеских отношениях во благо нашего общего, сверхважного дела». — Прошу прощения, Госпожа Орингер, — холодно улыбнулся ей в ответ молодой Экгер. — К сожалению, я не смогу передать ваши претензии моему чрезвычайно продуманному и очень… запасливому предку. Он мёртв. Кроме того, спешу заверить, что я не собираюсь поступать с кем-либо подобным образом и претворять эту вашу легенду в жизнь. — Неужели? — Насмешливо приподняла бровь Лаура, напомнив ему. — А разве не ты, ведомый исключительно своими собственными интересами, притащил Светлую девочку в опасную зону, прямо под нос к Чёрному? Хозяин немедленно поманил сладкую рыжулю к себе, и она, конечно, не смогла ему отказать. Ракуне очень не повезло — процедура получилась болезненной. Если она так уж тебе наскучила, мальчик, нужно было выбрасывать девчонку сразу на чёрный хребет или в рощу за домом. Уровень синтеза там такой, что особо нежные экземпляры в мгновение обращаются чёрной бурей, под радостный гомон стрекоз, и безо всяких мучений. Иных лапушек Хозяин может местами даже обглодать до костей — его посыльные налетают слишком плотно и непроизвольно режут Светлого острыми крыль… ты меня слушаешь? Подними голову, мне неудобно разговаривать с твоей макушкой. Не заставляй меня снова применить Пыль! Хорошо. Твой Красный также мог подвергнуться нападению. Его Гелии выделяют прорву энергии. Хозяин вытянул бы из него всё, вплоть до полной остановки работы сердечника и выгорания первичных пластин. Мой белый Штурм успел утащить его на дно озера и держит сейчас, заметь, очень аккуратно. Синяя вода безопасна. Смотри на меня! Я не желаю объяснять дважды! Штурм отпустит сверхбыстрый, и вы с ним покинете это место… Сканировать местность? Искать её? Попробуй, я не против. Но что искать, мальчик? Ты провалялся у меня в капсуле трое суток. Смирись. Оружие и вещи, зараженные Чёрным Светом, мы утилизируем стандартным образом. Останки, если они имеются, тоже. Вставай, тебе пора. Я и так потратила на тебя уйму времени. Вставай!***
Уже отклонившееся от зенита солнце сглаживало палитру, оставляя всё вокруг сизым, совсем тихим, лениво дремлющим. Запыхавшаяся Лаура перехватила огромный стог Огневика поудобнее и кое-как, наощупь, нашла витую ручку, приоткрыв входную дверь. Придерживая её ногой, она протиснулась в образовавшуюся щель и, теряя по пути несколько пучков драгоценной травы, дотащила увесистую добычу до кухни, свалив немыслимый по щедрости жёлто-оранжевый букет прямо на обеденный стол. Небольшая комната мгновенно наполнилась свежим, мягким запахом. Ненавязчивым, чистым, очень летним. Травница сбросила на пол свою пыльную коричневую куртку с золотыми нашивками, присела на стул в углу и, посапывая, стянула с гудящих ног высокие сапоги, облепленные семенами, пыльцой и тонкими стеблями. Тёмный пол оказался неожиданно прохладным, почему-то совсем по-вечернему. Госпожа Орингер на цыпочках пробежалась к распахнутым в сад стеклянным дверям, прикрывая их, и постояла немного, опираясь на уже закрытые створки. Голова была неприятно смурной, тяжёлой. Почти четырёхдневное беспрерывное бодрствование давало о себе знать. Глаза норовили закрыться сами собой, а тело — пристроиться на любую горизонтальную поверхность и сладко задремать. Металлическое блюдо над очагом коварно стрельнуло в хозяйку отражённым лучом солнца. Длинные подвески изящной люстры тихонько зазвенели, словно переговариваясь друг с другом и осуждая выходку круглого соседа: «Шали-и-т…» Вздохнув, Травница отошла обратно к длинному столу, оборвала-таки несколько тончайших верхних лепестков у одного из стреловидных соцветий и сунула их в рот, чуть подержав на языке и быстро сплюнув в салфетку после. Сердце задорно хлопнулось об рёбра. По телу разлилась подогретая природным стимулятором, деятельная кровь. Лаура усмехнулась про себя: «Докатилась на старости лет. Так и подсесть недолго. М-да, хорошо хоть мальчишка отчалил, меньше возни. Чёртов упрямец! Искать ему надо было. Глупышка. Несколько часов парил над опасной зоной, а толку? Из-за него Пыли с антидотом осталось совсем мало… Ничего, ничего, оно того стоит. Нужно продержаться до конца диагностики, нужно! Это прорыв. Новое направление для исследований, несомненно». Стебли Огневика были идеально гладкими, упругими, сочными. Госпожа Орингер улыбнулась, перебирая их, — вытяжка из такой великолепной основы должна была получиться отменной. Мощной, острой, схватывающей. Скоропостижной. Тихие шаги, шелест, шорохи, деликатное позвякивание часов на стене… уютные домашние звуки мгновенно ретировались под напором пока негромкого, но всё нарастающего гула. Лаура подняла голову и прислушалась. Система безопасности особняка подтвердила её догадку, холодно оповестив: — Тяжёлый боевой корабль СX-300, владелец — Роксар Джо Элборх Орингер, заходит на посадку со стороны белых степей. Подтвердите дезактивацию силового поля и маскирующей голограммы. Травница щёлкнула пальцами, предварительно подтверждая, и прошлась в сторону гостиной. Огромные окна вибрировали с лёгким потрескиванием. Из дымохода в очаг обвалился столбик сухого серого пепла. Горизонт уже пылал раскалёнными синими соплами. Лаура обернулась, в который раз оценив старательно расчищенную накануне стену, и задумалась: «Наконец-то. Привёз мой комод, как и обещал. Хм, должен поместиться. На кухню никак, а сюда… В самый раз». Ещё один негромкий щелчок пальцами, и небо над особняком моргнуло, сделавшись более глубоким, тёмно-голубым. На окрестности надвинулись очертания огромного, сияющего яркими огнями кашалота, и его оглушительный, монотонный рокот. Боевой корабль стремительно снизился, крякнул, громыхнул и на скорости обрушился могучим телом прямо на вереницу пушистых холмов у озера, сравнивая один из них с землёй подчистую и разметав склоны ещё у пары боковых. Госпожа Орингер укоризненно поцокала, наблюдая скользящего к ней на пузе рычащего гиганта. Озеро боязливо колыхалось. Травяное море расходилось в стороны выдранными кусками щетинистого дёрна и брызгало тонкими ворсинками в мгновение скошенных цветов и колосьев. Округлое матовое рыло притормозило и остановилось в мгновении от низкой каменной изгороди. Из чёрного пуза выдвинулись монументальные упоры и с шипением приподняли механического монстра над вспаханным лугом. Лаура качнула головой и сокрушенно вздохнула. Входная дверь жалобно защёлкала петлями и мощно грохнула после. Пол задрожал от тяжёлых, торопливых шагов. — Грёбаная насыпь! Нахера такую городить?! Одного холма для маскировки было за глаза… ещё бы частокол, бля, с черепушками! Госпожа Орингер обхватила себя руками и повернулась на звук. Заросший щетиной Борх вылетел из холла, увидел тётку и немедленно перестал рычать. Прищурился — рассмотрел внимательно, отстраненно, словно оценив её и свои возможности, и безо всяких прелюдий спросил: — Где мальчишка? — Уже отбыл, — Лаура чуть заторможенно повела плечами. — Пришлось немного придержать его Пылью — дёргался. Мешал диагностическим процедурам. — Чудесно, — до отвращения цензурно оценил её подход командующий и кивнул. — Я бы на его месте тоже изо всех сил мешал процедурам. А блошка? — С ней получилось о-о-очень необычно, — Травница задорно блеснула глазами, припоминая недавние события. — Мальчик пытался унести её, отобрать, остановить синтез, но Хозяин… — Всё ясно, — нетерпеливо перебил Борх, покривился и продолжил допрос. — Красный зверь? — Отсканировал округу и отбыл вместе с мальчиком, — кивнула Госпожа Орингер. — Штурм стреножил его, но Красный тоже дёргался. Повредил моему спруту один щуп, снёс датчики на загривке, немного порвал крыло и… — Отли-и-ично, — со смешком подытожил командующий, шагнул к старшей родственнице и наклонился, негромко, но очень чётко выговаривая ей в глаза. — У нас тут прямо вечер памяти получился, не находишь? Бывшего белого жука Айзела отделала бывшая красная птичка Айзела, у бывшего дома-лаборатории Айзела, в присутствии нынешнего шустрого внучка Айзела и бывшей, о-о-очень бывшей жен… Тётка сердито цыкнула на него и шагнула в сторону кухни, но Борх вдруг настойчиво прихватил её за локоть, не позволяя сбежать, и озадаченно протянул: — Сто-о-оп, стоп. Я слегка не врубился — что означало это твоё «необычно»? — Лаура аккуратно вынула свою руку из мощного захвата племянника и попыталась его обойти, но докучливый Ор не отстал, снова преградив ей путь и уставившись сверху вниз. — «Получилось очень необычно» — это как? Неужели ты видела еще не все возможные финты в исполнении Хозяина? Я не слы-ы-ышу тебя, дорога-а-ая, ну-у-у… покайся мне, давай. — Необычно, да. Такое увидишь нечасто, — хмыкнула Госпожа Орингер, мимоходом поправляя Элборху воротник куртки. — Чёрный попробовал её, но не взял. Отверг. И теперь мне необходимо выяснить причину такого поведения Хозяина. Найти принцип действия защитного механизма, который уберёг Ракуну, а потом смоделировать похожую ситуацию и провести контрольные испытания. Если не получится, то нужно будет проанализировать неудачу и после ещё раз, и ещё, пока не получится. Или пока не… Командующий самой многочисленной армией Серой, непобедимый боец и предпоследний представитель воинственного рода Орингеров закрыл ранее непроизвольно приоткрывшийся рот и попытался было переварить сказанное Лаурой, но что-то внутри него скрежетнуло, поперхнулось этой едкой гадостью и надсадно раскашлялось. Ор медленно осмотрел гостиную, нос своего кашалота за окнами и продолжающую воодушевлённо рассказывать ему о своих планах тётку, так, будто видел всё это и её впервые. Госпожа Орингер заметила, наконец, его блуждающий взгляд, прервала свой увлечённый монолог и насупилась. Борх кивнул ей, как бы похвалив за догадливость, и безапелляционно проинформировал: — Твои опыты не состоятся, увы. Я забираю свою подчинённую. Немедленно. Она во втором блоке? Хорошо. Ты применила против мальчишки Пыль. Три стрекозы?! Плохо. След в его крови останется надолго. Арнес уже натворил дел. Считай, что ты подлила маслица в будущий серьёзный конфликт «Экгер-Орингер». Отвечать за вас обоих буду я. Мне нужно найти для тебя поручителя. Кого-нибудь серьёзного. Прижмись и не отсвечивай. — Нет, мальчик, мне нужно закончить! А после я сама буду отстаив… — Приж-мись и не от-све-чи-вай! — Разъярённый рык командующего всё же прокатился по дому. — Так лучше слышно?! И только пикни мне тут! Только пикни! Всё!***
Синяя вода окутывала ладонь плотно, прохладно, ласково. Лео вытер руку о штанину, выпрямился и тяжело присел на подножку замершего над одним из узких озер Красного. Пёстрая, как шкура неизвестного хищника, трава уже давно просохла от прошедшего ранее мощного ливня и радостно топорщилась пышными головками цветов. Особенно выделялась струящаяся меж трёх озёр широкая, изогнутая полоса Финикса. Его бутоны были ещё плотными, но уже слегка растрёпанными, ярко-багряными, почти раскрытыми. Окаменевший Иллеон тщательно, неторопливо осмотрел всё вокруг и задумался. Внутри него почему-то было совсем пусто и не больно. Лишь горячий свинцовый шарик лениво перекатывался по холодным внутренностям. Очень хотелось, чтоб обжигало яростно и трепало в клочья, но ни то, ни другое не выходило. Видимо, первичные пластины всё же выгорели, только не у Красного, а у его человека. Сверхбыстрый же после освобождения из плена не проронил ни звука. Просто безучастно, очень прилежно исполнял свои функции перевозчика, но не более того. Лео закрыл глаза и продолжил понуро сидеть на подножке, намереваясь именно так провести оставшиеся до снятия сети дни. Нагрудный карман у него деликатно завибрировал — оживший вне опасной зоны светлый коммуникатор вполне осознавал всю глубину хозяйского горя, но сигнал вызова всё же решил не глушить. Техник на автомате вынул поблёскивающего розовым богомола и пристроил на скулу. Тонкие нити немедленно разразились громоподобным приветствием Орингера: — Куда ты полез, ебанутое созданье?! Не будь ты Чистым, уже ни рожек, ни ножек… короче, отправь мне маячок своего месторасположения, быстро! Лео выдал сипловатое: — Пять-шесть-четыре-восемь-пять, — стянул с головы коммуникатор и, не глядя, швырнул его куда-то себе за плечо. Озёра и полосу Финикса окутал и продавил тяжёлый гул. Техник прошептал короткую команду. Красный скользнул к пёстрому душистому берегу, высаживая молодого Экгера в траву, и вновь отрешенно застыл. Громкий с оглушительным рокотом вынырнул из-за горизонта и с нежностью пристроил своё полное тело на обширную поляну, посапывая огромными соплами. Иллеон подошёл ближе, поднял голову к узкой смотровой башне, но чёрный кашалот вместо неё открыл широкий боковой шлюз внизу. Из глубины огромного корабля стремительно вышел ужасно недовольный Ор, быстро сгрузил на руки Лео завёрнутое в белый кокон, продолговатое нечто и снова скрылся в тёмной утробе. Озёра и травы дрогнули от оглушительного клёкота — вскинувший гребни Красный метнулся к совершенно потерянному хозяину, медленно опустившемуся на колени вместе с выданной Ором ношей. Борх меж тем с ворчанием выбросил из Громкого чуть распушившуюся чешуйками чёрную палку, развернулся и ушёл обратно в командный. Кашалот с грохотом задраил шлюз, полыхнул соплами и неторопливо отчалил в сторону особняка — выгружать, наконец, многострадальный тёмный комод… Лео заторможенно рассмотрел бледное веснушчатое лицо. Уснувшая или потерявшая сознание Уна у него на руках дышала тихо, размеренно. По её бледной щеке, шее и ниже протянулась уже чуть примятая, но всё ещё действующая зеркальная лента — антискан, целый моток которого бесшабашный Техник когда-то так легкомысленно выбросил на пустошах. Иллеон опомнился и резко вздохнул, перехватывая и прижимая Уну к себе покрепче, укладывая её поникшую рыжую голову к себе на плечо. Под локтем у него немедленно оказалась белая медкапсула. Красный легко ткнулся в затылок Технику с рыком и странным скулежом, развернулся и лёг плашмя, подпирая ему спину. Медкапсула щёлкнула застёжками. Длинные ампулы торопливо забренчали. Припухшее белое запястье было осторожно обернуто тугой чёрной накладкой. Снятая с бледной кожи зеркальная лента плотным мотком легла в контейнер на широком поясе. Увядшая алая веточка орешника позабытой упала в траву. Золотистые ресницы дрогнули. Уна открыла глаза, сонно глянула на Экгера и едва заметно улыбнулась — узнала. Лео затаил дыхание — в груди у него рвался тот самый горячий свинцовый шарик, круша по пути холодные внутренности. Было вполне себе яростно и в клочья.