Everything Black

Он пришел снова ровно через сутки. Люси не спала, уже зная, когда его ждать. Девушка сидела на кровати, скрестив ноги, обтянутые синей тканью джинс, и, не отрываясь, смотрела на дверь. И похититель не обманул ее ожидания. Казалось, он не был удивлен, когда снова увидел Хартфелию, поджидающую его. Парень запер дверь, спустился вниз и поставил поднос на пол. Выпрямившись, он молча посмотрел в лицо девушке, а она пыталась восстановить дыхание — в этот раз он был уже без маски и его волосы выглядели слегка влажными, словно парень только что из душа. — Привет, — прошептала Люси, не двигаясь с места. — Привет, — эхом отозвался брюнет и осторожно присел рядом с ней на кровать. — Вижу, ты уже не скрываешься, — проговорила девушка, и он пожал плечами. — А смысл? — парень дернул уголком губ, словно хотел улыбнуться, и замолк. — Ты знаешь, как меня зовут? — спросила вдруг блондинка, и он перевел на нее взгляд. — Конечно, — парень протянул руку, почти что нежно касаясь ее скулы, и провел пальцами вниз, очерчивая линию челюсти. — Конечно, я знаю, как тебя зовут, Люси Хартфелия. Девушке вдруг очень захотелось зажмуриться. Она впервые в жизни задумалась, о том, как красиво звучит ее имя. Мягкое «л» и нежное «с» на выдохе. Еще никто не произносил ее имя так. — Сколько дней я уже здесь? — резко спросила девушка, пытаясь сбросить с себя это наваждение. Когда рука брюнета упала на плед рядом с ней, Люси резко поднялась на ноги и отошла к противоположной стене. Опершись на нее спиной, она наблюдала, как парень тоже встал и замер напротив нее. — Восемь дней, — отозвался он спокойно, и Хартфелия видела, что ни один мускул не дрогнул на его лице. — Восемь… — шепотом повторила девушка, и брюнет слегка сдвинул тонкие брови. — Ты знаешь, я решила, что мне все равно. — О чем ты? — он выглядел слегка удивленным, и Люси победно улыбнулась: наконец-то у нее получилось вызвать хоть какие-то эмоции на его безразличном лице! — Лучше я буду здесь, — она обвела комнату рукой. — Чем там. Если я вернусь домой, он убьет меня своими руками. — Почему? — брюнет говорил так тихо, что девушке приходилось напрягать слух, чтоб его услышать. — Знаешь, мне восемнадцать через полгода. А через два месяца я окончу школу. И знаешь, что будет потом? — Люси искривила губы. — Он выдаст меня замуж за сорокалетнего владельца автоконцерна. Брови парня дернулись вверх и Хартфелия продолжила: — Его никогда не интересовало ничего, кроме его капиталов. И этот брак их очень… очень приумножит, — девушка обхватила себя руками за плечи. — Знаешь, чувствую себя в сказке. — Ты сводишь меня с ума, — проговорил парень, качая головой. — Почему в сказке? — Ну, знаешь, я очень любила в детстве мультик «Красавица и Чудовище», — Люси смотрела куда угодно, но только не на лицо стоящего напротив нее парня. — Значит, я — Чудовище? — улавливая аналогию, усмехнулся он. — Видимо, — Хартфелия пожала плечами. — Вот только хэппи энд, боюсь, у меня не предвидится. — Смотря что ты понимаешь под «счастливым концом», — отозвался брюнет и Люси взглянула на него. — Великую любовь? — Кто не хочет, чтоб его любили? — вздохнула девушка, болезненно усмехаясь, и, когда он не ответил, спросила: — Как тебя зовут? — Не важно, — отозвался брюнет, и она закатила глаза. — Лучше… лучше расскажи мне еще что-нибудь? — Что-нибудь? — переспросила Люси. Съехав по стене, она уселась на пол, вытягивая ноги. Помедлив, парень повторил ее действия, усаживаясь где-то в полуметре от нее и откидываясь на стену. — Что-нибудь о себе, — попросил он и девушка вздохнула. — Да что там рассказывать… Когда я родилась, мои родители были абсолютно нищими. Но, видимо, им удалось поймать удачу за хвост, потому что «Компания Хартфелия» очень быстро развивалась и вскоре стала приносить доход, увеличивающийся день ото дня. В тот период мы, наверное, были счастливы. Но не все так просто в этой жизни… Мою маму убили, когда мне было восемь. Я помню, как старушка-соседка, которая приглядывала за мной, когда родители были на работе, привела меня домой из школы. Тогда мы еще не переехали и жили в квартире на окраине. Я помню лица полицейских. Я кричала, я впала в истерику, и меня, конечно же, не пустили к ней, но я видела залитый кровью пол за их спинами. Я помню ее белое лицо, когда она лежала в гробу, — Люси перевела дыхание и с изумлением поняла, что по ее щекам катятся слезы, а сидящий рядом парень не сводит с нее взгляда. Девушка жалко искривила губы. — Он женился снова уже через полгода. Я думаю, он изменял маме с ней. И она… ужасная женщина. Она первая ударила меня, а потом уже и он начал. Девушка опустила голову, глядя в пол. И потрясенно замерла, когда руки парня обхватили ее плечи. Брюнет притянул ее к себе, опуская голову и утыкаясь носом в сгиб ее шеи, там, где она переходила в плечо. Люси судорожно выдохнула и обмякла, расслабляясь. Она осторожно обвила его талию руками. — Ты знаешь… я иногда думаю, что это он убил мою маму, — прошептала девушка над его ухом и почувствовала, как он вздрогнул. — Мне так жаль, — почти беззвучно проговорил он, гладя ее спину и кончиками пальцев ощущая выпуклые линии шрамов под тонкой футболкой. Парень нежно провел ладонью вдоль линии позвоночника, повторяя: — Мне так жаль…