Everything Black

«Как ты мог, Зереф? Как ты посмел коснуться девушки, отца которой ты убил своими руками?» Ничем не защищенный кулак в очередной раз врезался в кожаное покрытие боксерской груши. Зереф зарычал и ударил снова. Стиснув зубы, он исступленно избивал грушу, а больше хотелось удариться головой об стену. Перед внутренним взглядом стояло лицо Люси, боль и отвращение исказили его… «А как к тебе должна относиться та, родителя которой ты лишил жизни?» — вкрадчиво прошептал внутренний голос, и парня затопила волна ненависти к самому себе. «Она сейчас лежит там внизу и плачет… и ты в этом виноват. Ты испортил ей жизнь. Ты омерзителен» Зереф остановился и уткнулся лбом в прохладное покрытие груши. Парню казалось, что он горит заживо. Наконец, он оторвался от снаряда и шагнул назад, едва не запнувшись о валяющуюся на полу толстовку. Пошатываясь, брюнет подошел к кровати и буквально рухнул на нее. Перевернувшись, он подтащил к себе ноутбук и откинул крышку, нажимая на кнопку включения. Мелькнула голубая заставка операционной системы и, наконец, загрузился заваленный сотней ярлыков рабочий стол. Зереф вошел в браузер и уже привычным маршрутом в закладки. Инстаграм-аккаунт пользователя «star_princess». В графе «о себе» значилось короткое «just Lucy». Глаза парня пробежались по уже сотню раз изученным фотографиям. Последняя — двухнедельной давности, на ней Люси в хорошо знакомой Зерефу школьной форме сидит на широком подоконнике. Ее золотистые длинные волосы собраны в два высоких хвостика, а на голове — белые заячьи ушки. Девушка держит сцепленные в замок руки на коленях и мило улыбается, лукаво глядя в объектив. Зереф листнул ленту вниз, скользя взглядом по уже вдоль и поперек рассмотренным снимкам: Люси в опере, Люси в спортзале, Люси в ресторане, Люси на школьном матче по футболу, Люси пьет кофе, Люси гладит кошку, Люси, Люси, Люси… И на каждой фотографии ее солнечная улыбка, которая сводила Зерефа с ума. Парень со стоном закрыл ноутбук и перевернулся на спину, закрывая лицо согнутой в локте рукой. Вообще, за все это время парень, словно сталкер, изучил все аккаунты девушки в соцсетях. Просматривание ее постов и фотографий создавало у него ощущение, что он хоть немного прикасается к ее обычной жизни, узнает хоть немного ту Люси, которая улыбается так солнечно и так ярко. Зереф сам не заметил, как уснул. А во сне он снова видел ее… Люси обличающе тыкала в него пальцем и со слезами в голосе кричала, что ненавидит его. Что он убил ее отца. Что он сломал ей жизнь. Парень проснулся на рассвете. Перевернувшись на бок, он перевел взгляд на лежащий рядом ноутбук… и не увидел его. Зереф потер глаза и сел. Пошарив взглядом по комнате, он обнаружил ноутбук лежащим на тумбочке, а самого себя — укрытым пледом из гостиной. Сердце парня пропустило удар. Он резко вскочил на ноги, путаясь в пледе, и выбежал в гостиную. Пусто. Брюнет выскочил в коридор и трясущимися руками рванул на себя дверь, ведущую в подвал. Люси спала на кровати, свернувшись клубочком, прижимая что-то к груди. Приглядевшись, Зереф с изумлением различил в темной тряпке свою собственную толстовку, которую он снял и швырнул на пол вчера вечером. Парень осел на ступеньки и закрыл лицо руками. — Зереф? — тихий голос позвал его, и юноша рывком поднял голову. Карие глаза девушки покраснели от слез. Она села на кровати и натянула на себя плед, не выпуская из рук черную толстовку. — Ты… почему ты не сбежала? — хрипло спросил парень. — Я же забыл запереть дверь. У тебя был шанс… — Потому что мне некуда идти, — оборвала его Люси. Она резким движением откинула с лица волосы и поджала колени к груди. — Ты же так хотела домой, — произнес, теряясь, Зереф, не сводя с нее усталого взгляда. Если когда-нибудь и наступит день, когда он поймет эту девушку, то явно не сегодня. — Чтобы что? Чтоб меня выпороли, а потом досрочно отдали замуж? — она фыркнула, но парень видел боль в ее глазах. — Он и в школу-то разрешал мне ходить только потому, что так надо. Люди не поймут. Я вообще ходила куда-либо только для поддержания имиджа богатой ни в чем не нуждающейся девушки. Будь его воля, он бы меня вообще на цепь посадил. Зереф покачал головой. — Родители должны любить своих детей. — Спасибо, что сказал. Если у меня когда-нибудь будут дети, то я обязательно буду их любить, — с сарказмом произнесла Хартфелия. «Хотел бы я, чтоб это были и мои дети» — пронеслось в голове парня, и он покраснел. На его бледной коже румянец выглядел так, словно кто-то в порыве безумия мазнул по лицу парня широкой кистью с алой краской. Люси склонила голову к плечу. — Ты смутился, — резюмировала она. — О чем ты думаешь? — Неважно, — пробормотал брюнет, и девушка хмыкнула. На мгновение между ними повисла пауза, но Зереф первый прервал ее. — Я должен извиниться перед тобой. — За то, что трусливо сбежал? — уточнила Люси, и парень снова вспыхнул. — За мое несдержанное поведение. Я вел себя недопустимо… этого больше не повторится, — произнес он, но Хартфелия качнула головой. Зереф видел, что уголки ее губ опустились вниз, а плечи задрожали. — Как скажешь, — безразлично произнесла девушка, меняясь на глазах. Ее лицо стало отрешенным и пустым, а глаза потухли. — И раз уж ты сегодня ночью хозяйничала в доме самостоятельно, то, думаю, запирать тебя здесь больше не имеет смысла, — продолжил Зереф, наблюдая за ее реакцией. — Что? — казалось, Люси не ожидала этого услышать. Подняв голову, она посмотрела на парня. — Будешь спать в моей комнате, а я лягу на диване, — отозвался брюнет, надеясь на хоть какую-то реакцию, но Хартфелия только пожала плечами. — Как скажешь, — повторила она и встала на ноги. Ее пальцы все еще сжимали его толстовку, и Люси посмотрела на них, словно они были чужими. — Оу. Девушка поднялась по лестнице и вручила Зерефу его вещь. — Прости, — только и сказала она. Парень молча посмотрел ей в глаза, на языке вертелись мольбы о прощении, но он сжал губы и отвернулся. А этой ночью Зерефа ждало открытие: Люси разговаривает во сне. Девушка весь день провела в комнате и спать легла очень рано. Зереф же, видя, что она выключила свет, тоже решил ложиться. Но пока он полчаса ворочался на слишком мягком диване, Хартфелия успела уснуть, и сквозь неплотно прикрытую дверь до парня донеслось тихое, но отчётливое «Пожалуйста, не уходи». Брюнет замер на своем месте, но когда фраза повторилась, все же встал и пошел в комнату. Он нерешительно замер на пороге, глядя на девушку, свернувшуюся посреди кровати в клубочек. Ее лицо было искажено, словно она испытывала боль, а губы шевелились. — Останься, — пролепетала Люси и всхлипнула. — Зереф. Парень пошатнулся, словно она нанесла ему удар. Он схватился побелевшими пальцами за дверной косяк и замер, не смея отвести от девушки взгляда. — Зереф, пожалуйста, — взмолилась Хартфелия во сне, и сердце брюнета дрогнуло. Он осторожно приблизился к ней и сел на край кровати. Проведя пальцами по щеке девушки, он аккуратно заправил упавшую на лицо прядку за ухо. Внезапно Люси поймала его руку, цепко держа своими холодными пальчиками. — Зереф, — снова позвала она, и парень склонился к девушке, бережно касаясь губами ее виска. — Тише, маленькая, я тут, — прошептал он, и Люси словно услышала это: лицо расслабилось, а дыхание постепенно стало глубже и медленнее. Вот только руки Зерефа она так и не отпустила, вцепившись в нее на удивление крепко. Вздохнув, парень аккуратно прилег рядом, позволяя Хартфелии держаться за его руку. Она что-то неразборчиво пробормотала и слабо улыбнулась, а Зереф невидящим взглядом уставился в потолок. Он не знал, сколько времени провел так, тихо оберегая сон девушки, но когда ее пальцы разжались и упали на простыни, парень осторожно встал и вышел из комнаты. Зереф сел на диван и уперся локтями в колени, пряча лицо в ладонях.