Поколение next

Чёрный цинизм — это возраст, а вовсе не я. Мне так не идёт шутовская усмешка кривая, Над окрылённостью нашей привычно смеясь Я всё забываю сказать, что чудес не бывает. Я снова рискую, мне нравится эта игра Кидаю монету — пусть сделает выбор случайность. Я всё забываю сказать, мой «доверчивый брат» Что даже молчание — возраст, а вовсе не тайна. Мне выпала решка, а значит, я вас не люблю И всё это возраст…ах да…я опять издеваюсь… Я всё забываю закрыть свою душу на ключ Я всё забываю сказать вам, я всё забываю… «Чёрный Цинизм» Fleur Змей выпустил никотиновый дым, глядя через стекольную крышу балкона на серые плывущие облака. Небо, окрашенное в дымчатые краски, пасмурно густело дождевыми тучами, где-то на севере начиналась гроза. Ли вытянулся на полу, на жёстком покрытии ковролина, который колол лопатки и поясницу даже через слои материала кофты. Неподалёку стояла импровизированная пепельница из хрупкого стекла, на дне которой ютились уже четыре окурка и мутная вода с пепельным осадком. По ту сторону балконной двери, лежал Фанг, уткнувшись лобастой башкой в косяк, карауля Змея, куда бы он ни пошёл. За два дня Ли уже привык слышать за собой неуёмный цокот когтей, сопровождающий его повсюду. Уборная и ванная исключением не стали. Спасали только двери. Змей раздражённо цыкнул и отвернул голову от пса, который заметив движение, сразу навострил уши и открыл глаза. Два дня. Два долбанных дня он здесь. Чэн не появился ни разу с того памятного утра. Дела у него, или намеренно оставил гнить в этом доме одному, не ясно. Но с его присутствием навряд ли бы Змею стало легче. Вчера он обошёл особняк изнутри и снаружи. Нашёл все камеры, включая уличные. И не сказать, что на проверку дом оказался тюрьмой, выбраться отсюда не то, чтобы невозможно. Проблема состояла в том, что у Ли ни черта не получалось. Все планы полетели к херам. И теперь, лёжа на чужом балконе, с личной охраной в виде пса и людей Чэна по периметру, Змей старался понять, где же он так облажался, и в какое русло кидать силы. Допустим, он сбежит, дальше что? Шкериться по всему городу от «легавых» Хэ? Уезжать в другой город и оттуда начинать всё заново? Ли усмехнулся, и бросил окурок в стакан, сигарета пшикнула от встречи с водой и медленно размякла, как и предыдущие. Не вариант. Нужно работать с тем, что есть. А что есть? Он, Чэн и собака. Двое в лодке не считая собаки. Пиздец, докатился. Следовало бы ещё обдумать то, что произошло в момент встречи с Хэ, и после неё. Самоудовлетворение не стыдно, обычная физиология, Ли и раньше подобным занимался. Редко, но для снятия напряжения необходимо. Но никогда у него не вставало на кого-нибудь определенного. И уж тем более без фантазий. А сейчас… Змей согнул ногу, устраиваясь удобнее. Заложил руку под голову и повернулся обратно к Фангу. Постучал пальцем по стеклу, привлекая внимание пса. — Ты и твой хозяин меня заебали, слышишь? Фанг завилял обрубком хвоста. Слышит. И очень рад. Не только Змею, но и, похоже, его словам. — Суки, — нахмурился Ли и приподнялся на локтях, заметив движение в комнате. Охранник закрутил головой, потеряв парня, но быстро сориентировался по собаке. Где пёс, там и должен быть пацан. Увидел Змея, лежащего на полу, и удивлённо приподнял брови. — Эй, господин Хэ приехал. Зайди к нему. — Эй? «Эй» будешь своему парню говорить, — хмыкнул Ли. — Тебя ждут, — зло процедил мужчина. — Ну да. А я два дня жду, и что? Больше с ним никто пререкаться не стал. Охранник вышел, громко хлопнув за собой дверью. — Какие, блять, все нервные стали, — поднимаясь, заметил Ли, — неженки, сука. Тянуть время не хотелось, ему и самому нужно многое обсудить с Чэном. К тому же, стало банально интересно, как собственный организм отреагирует сегодня. Случилось ли тогда минутное помешательство или он ёбнулся окончательно и бесповоротно. Рассудил, что Хэ не в своей спальне назначил ему встречу, поэтому незамедлительно направился в личный кабинет хозяина. За прошедшие дни Змей успел выучить каждую комнату и коридор в этом доме, и больше не плутал, как раньше. Стучаться не стал. Зашёл сразу, бегло оглядывая мужчину. Хэ стоял у окна, в привычном строгом чёрном костюме, убрав руки в карманы брюк. Оглянулся на Змея и жестом указал ему на стул, напротив письменного стола. — Снизошел до меня, а? Удача прямо, — протянул Ли, но остался стоять на месте, — что у нас по плану? Родительский нравоучительный разговор, или сразу порка? — чуть улыбнулся краешками губ. Тёмные круги под глазами подсказывали, что дни у Чэна выдались не самые простые, и он не намерен поддерживать игру слов Змея. От его образа веяло тихой злобой и немного усталостью. Кто же его так достал? Жаль, что не Змей. Но ведь всё ещё впереди, так? — Садись, — грубо, с едва заметной хриплостью, словно он долго молчал до этого. Змей пожал плечами, не выполняя приказ. Именно приказ. Чэн теперь с ним только командами разговаривал. Занимательное хозяйское отношение. — Не хочу. Я и здесь-то быть не хочу, но какая разница, да? Мне вообще… — Твоя мать умерла. Вчера утром, — перебил Чэн, — похороны через два дня. Хочешь ехать, не удерживаю. Решу с документами. Но поедешь в сопровождении. Ли осёкся, а после снова улыбнулся. — Поэтому у тебя рожа такая скорбная? — Ты понял, что я тебе сказал? — Хэ закурил, и подошёл ближе, облокачиваясь на стол. — Не глухой вроде, а что? — глаза Змея не выражаем ничего. Пустой янтарь. Чэн не улавливал фальши в реакции Змея, словно ему действительно всё равно. Насколько он отбитый, что смерть матери ничего в нём не всколыхнула? Только поза стала каменной, и улыбка более оформилась, словно специально натянул мышцы на лице. Искусственная кукла со сломанным механизмом. Чувства не работали, как у всех психопатов. — Поедешь? — затянулся глубже, выдыхая никотин в мальчишку. — Ммм… не знаю? С другой стороны с отцом встречусь и Суоном, так что… — С ними не встретишься, — отрезал. — Почему? — Я не разрешаю. Змей усмехнулся и подошёл ближе к мужчине, сел на стол рядом с ним, свесил ноги. — А чё так? — приблизился, глядя в смуглую крепкую шею. Хэ повернулся к нему, смерил ледяным взглядом. — Свали на стул, — отпихнул от себя, отчего Ли пришлось спрыгнуть на пол, чтобы не упасть. — Да я бы дальше свалил, к себе домой, например. Как идея? — Змей чуть склонил голову и вопросительно поднял брови. — Ты — мой. Поэтому будешь здесь. Тема закрыта. Жёлтые глаза нашли чёрные. — Так у тебя появилась монополия на издевательство? Не любишь конкуренцию? — Ли с упорством самоубийцы нарывался. Нужно было что-то делать, как-то дышать. Внутри расползалась хаотичная пульсация, и чёрным затмевало разум. — Ну давай. Я в твоём распоряжении. — Кто над тобой издевается? Драму не разводи на ровном месте, — Хэ не впечатлился на столь прямую безыскусную провокацию. Ли никогда не бравировал фразами настолько открыто и очевидно. Не в его стиле говорить о том, что на поверхности. Змеева стихия не терпела топорности, но сейчас пацан слишком несдержан в своих эмоциях, которые на проверку, оказывается, были. — А удержания против воли, это как назвать? Или я путаю что-то в жанрах? — Юридически — это называется опека. А с жанрами разбирайся сам, — Чэн потушил окурок, безошибочно вдавливая его в пепельницу. — То есть, три года я буду сидеть здесь? Под замком? — Ли всеми силами пытался удержать спазмы в голове. Вихрь бессвязных мыслей, которые почему-то звучали женским голосом. Маминым. — Смотри, какой ты у меня красивый! — смеялась она, обходя Ли кругом, — а знаешь почему? Внутренний голос отвечал так же, как и он когда-то. «Нет» — Потому что весь в меня! — женщина театрально взмахнула белыми вьющимися волосами, — тебя все полюбят! Каждая девочка в классе с ума сойдёт! «Зачем?» — Улыбнись, мальчик мой, сяо Ли. Почему ты всегда такой грустный?» Змей мотнул головой, делая шаг назад. — Знакомься, Ли, это Суон, теперь он часть нашей семьи, — Лихуа мило улыбнулись, и оперлась мужчине на плечо, подмигивая семилетнему сыну, — ну же, подойди ближе. Суон сел на корточки. — Давай руку парень, будем дружить». — Слышишь? — Змея дёрнуло за предплечье, и он поднял взгляд. Чэн стоял слишком близко. Перед глазами острый ворот белой рубахи, а чуть выше голая шея с горбинкой кадыка. — Я, — Ли поднял взгляд, облизывая внезапно пересохшие губы, — не хочу домой. Не понял, что сказал. Вышло на одном дыхании, а в памяти, в голове — смех Лихуа. Её длинные юбки, которые развивались следом за стремительной походкой. Цветочные духи. Белые длинные волосы, и ярко алая помада. Щёки после неё всегда в скользких маслянистых пятнах, в приторном запахе магнолии. Ужасно раздражало. — Мне идёт это платье, сяо Ли? Как думаешь, дяде Суону понравится? «Не знаю» — А тебе, нравится? — вытянула губы, чтобы снова измазать щёки. Он увернулся, обхватив лицо ладонями, лишь бы она не достала. — Глупый. Милый мальчик. В Лихуа всегда было очень много энергии. Она для всех — солнце; щедрая основа жизни и неиссякаемый источник света. А глупому сяо Ли доставались лишь запах цветов, красные, в помаде скулы, и инфантильный женский смех». — Значит, не поедешь. Змей вздрогнул и глубоко вдохнул, совершенно теряясь в реальности. Запах магнолии обдал рецепторы, и Ли слепо подался вперёд. Чтобы перебить. Сигареты, холод. Безопасность. Больше цветами не пахло. Нос уткнулся куда-то в складку пиджака, и Ли зажмурил глаза. Физическое касание возвращало привычную стабильность, не то, что там в голове. В этой яме из хитросплетённой паутины, куда без спроса все они. Чэн раздражённо глянул на вихрастую макушку, и слегка помедлив, отстранил от себя парня. Всё-таки ребёнок. Злой, умный, провокационный, но ребёнок. Во что он влез с этим мальчиком? И нахера было? Ах, да, проучить. И кто теперь в накладе? — Если хочешь, бар в твоём распоряжении. Но только сегодня, — Хэ отошёл и сел в кресло, наблюдая, как Змей ерошит ладонью чёлку. — Мне нравится твой запах. Дашь пиджак погонять? Чэн чуть нахмурился на последнюю реплику мальчишки, который в очередной раз мгновенно сменил поведение и риторику, словно в нём опять что-то сбойнуло. Нарочно или нет, но психика Змея выворачивалась весьма занятно. Искусственного и больного в ней было поровну. Змей, как ни в чем не бывало, заинтересованно посмотрел на предложенный ассортимент бара. Ничего киношного или изысканного. Никакого льда в ведёрках, букетов вин или иных дорогостоящих коллекций. Обычный современный бар, в виде встроенного под панелью мебели холодильника, в котором обнаружились несколько бутылок виски различных марок и выдержки. Бокалы и стаканы оказались также в шаговой доступности, но Змей не став заморачиваться, открутил крышку и заглотнул из горла. Не думалось о том, что ранее организм отторгал любую химию и «спирты», вычищая их из желудка не хуже медицинского промывания. Голова гудела. А по телу, напряженному до последнего нерва, проходился иголочный тремор, словно после реакции отмены. Отмены на несвойственные эмоции. Чудовищное поведение, непозволительное. И полная потеря контроля. А с какой периодичностью это стало происходить, настораживало больше всего. Ли поставил бутылку на стол, а после навалился ладонями на деревянное полотно столешницы. — Ты про три года под замком ничего не ответил, — ощущая горечь напитка на языке, спросил Ли, — кстати, будешь? — кивнул на виски. — Я с тобой пить не собираюсь. — Раз собутыльником быть отказываешься, собеседником тогда? — Ли дотянулся до зажигалки на столе, и в один оборот колёсика, зажёг её, — я ж твой дом хотел сжечь, — как-то задумчиво, словно только что вспомнил, а после вынул из чужой пачки сигарету, медленно подкуривая. — Впрочем, успеется ещё, да? Хэ откинулся в кресле, кивая. Пусть несёт, что хочет, если на данный момент станет как-то легче. Змей сколько угодно мог язвить и менять темы, но главная случившаяся трагедия всё равно висела в воздухе и никуда от неё не деться и не спрятаться. Ни за алкоголем, ни за табачным дымом. — Разговор что-то, не клеится, — Ли зажал в бледно-розовых губах фильтр сигареты и повернулся к Чэну спиной, замирая. — Скучный… — выдох в пустоту. Змей мягко выпустил дым, и прошёлся вдоль кабинета, ведя пальцами по полкам, стеллажу, и в итоге привалился к стене плечом, пристально оглядывая мужчину. — Ни на один вопрос не ответил. Пиджак то дашь? — чуть прищурился из-за никотиновой взвеси. — Одежда у тебя есть, — обрубая неуместные диалоги, ответил Хэ, так же следя за парнем. В полумраке помещения Ли выглядел слишком тонким. Острые скулы, длинная шея, переходящая в вырез его очередной «драной» кофты. Она расползалась нитями на выпирающих ключицах, мягко очерчивала рёбра, талию, и складками опускалась на бедра. Свободные штаны, из-за непринужденной позы, не скрывали излишне стройных ног, в особенности острых коленей. Со времён Чунцина он не прибавил в весе, но ушёл бледный цвет лица, и тёмные круги под глазами. Змей заново напитался жизнью, но не исцелился в целом. То, что произошло, оставило неизгладимый отпечаток во всём. Манере, речи, и даже в молчании. — Он мне нужен не для практических целей, — хрипловато усмехнулся, и снова поднес сигарету к губам, — буду с ним спать. Хэ прекрасно понимал, чего ждал Змей, и каких вопросов. Видимо, по его замыслу, Чэн должен был подкинуться в разумном недоумении, и затеять очередной фоловый диалог. Или же не так очевидно, но примерный план надуманной реакции вполне ясен. Чэн не собирался быть тем, кто оправдывает излишне самонадеянную логику. — С понедельника вернёшься в школу. — М?.. Что? — Что слышал. Тебя будут привозить и забирать. Директор уже предупреждён. Кстати, — открыл ящик стола и вынул оттуда знакомый телефон, — не теряй больше. Смартфон прокатился по столешнице, останавливаясь в нескольких сантиметрах от края. Ли чуть нахмурил брови. Это что значит? Его специально никто не собирался изолировать? Что за странная «тюрьма» с пропастью возможностей, когда под рукой не только вся телефонная книжка, но и интернет. — И да, мы не обсудили правила твоего нахождения в моём доме. Первое, и самое главное — даже не пытайся сбежать. — А то что? — тут же перебил, заметно оживившись. — Накажу, — уверенно произнёс Чэн, не без доли улыбки. — Мне будет обидно? — насмехаясь, но словно бы с надеждой спросил Ли. — Не знаю, так далеко я не заглядывал. Потом расскажешь. Змей хрипло рассмеялся над чужим утверждением. Загнать его под ноготь мечтал почти каждый визави. Столько трудов было положено, надеясь, хоть где-то пробить в нём брешь. Но Змей всегда знал, а сейчас будто вспомнил — ему каждую секунду было плевать. Отчего Чэн должен стать исключением? — Так что там по остальным правилам? Мне прямо-таки о-очень интересно. Змей забрал бутылку со стола, прикладываясь к ней одним большим глотком, и чуть кашлянув от крепости, затянулся сигаретой, перебивая привкус алкоголя никотином. — Обороты сбавь, — серьёзно предупредил Хэ, глядя, как основательно надирался Змей. — У меня траур, — отмахнулся Ли, пихая остатки сигареты в пепельницу, но бутылку так и не отставил, — не томи, или хочешь, я тебе помогу? Итак, — плутовато усмехнулся и задумчиво погладил затылок, взъерошивая волосы, — мне нельзя… — Рот закрой. И сядь. — Я слышал, что магний успокаивает нервы. Тебе нужен целый курс, — утвердительно махнул в сторону Чэна бутылкой, — или два. Хэ встал со своего места, и больше не говоря ни слова, дёрнул Змея за руку, и насильно усадил его на стул, надавливая на плечи, чтобы даже не рыпнулся. — Чуть не разлил, аккуратней ладно? Мог бы просто попросить, м? Змей намеренно проверял чужую выдержку, и ему на долю секунды показалось, что та дала трещину. Он уже предчувствовал удар. Даже дыхание задержал, но ничего не произошло, только удерживающие пальцы на плечах сжались чуть сильнее. Чэн вздернул его подбородок, чтобы Ли поднял на него взгляд. — Траур твой никаких послаблений тебе не даёт. Ли согласно промычал и поднял в ожидании бровь, мол, продолжай. — Основное правило запомнил? — Ага-а. — Повтори. — Мне неудобно так пить. Отойди, что ли. Хэ забрал из его рук бутылку и с грохотом поставил её на стол, а после заставил Змея подняться, хватая его за горло. — Повтори. — Что именно? Чтобы ты отошёл, или что мне пить неудобно? — его ядовито-жёлтые глаза предвкушающе блестели вызовом. Даже взглядом он говорил: давай, не сдерживай себя, мне не жалко. Мне не страшно. Чэн подхватил мальчишку за поясницу и посадил его на стол, раздвигая бёдра, чтобы встать ближе. Змей от неосторожных движений задержался одной рукой за мужчину, а другой случайно задел бутылку, отчего та упала на столешницу, разливая терпкий алкоголь. Одуряющий запах дорогого виски заполонил весь кабинет. Змей ощутил, как его штаны пропитываются холодной влагой. Недовольно цыкнул, но вырываться не стал. Задрал голову вверх, глядя на нависшего Чэна. Близость тревожила, настораживала, но должного ужаса не случилось. Только горячее тепло разливалось в животе, видимо, из-за алкоголя. А мурашки по спине — от промокших штанов. Хэ буравил его чёрным тяжёлым взглядом, его руки давно не удерживали парня, только пальцы. Чёртовы горячие пальцы, вплелись в волосы на затылке, а другие сжали щёки. Не причиняя боли, лишь фиксируя. Ли облизнул пересохшие губы, давя не ту дрожь, которая должна была быть. На лицо вновь наползала краска, и воздуха катастрофически не хватало. Змей глубоко выдохнул, чуть прикрывая глаза. Успокоиться. Надо успокоиться… — Повтори, Ли, — рука с затылка перекочевала на шейные позвонки и обожгла жаром. Змей повёл плечами, едва ли не жмурясь от щекотки. Он не знал, что чувствителен к ней. — Не… — тягучая слюна кое-как прошлась по пергаменту горла, — …не сбегать. — Правильно. Правило номер два — не хамить персоналу. Три — посещать школу. Четыре — никаких уличных разборок и старших. — Пять? — Змей открыл мутные глаза и продышался. — Стучаться, — хмыкнул Чэн, и ткнув его пальцем в лоб, отошёл. Ли от неожиданности едва не завалился на стол, досадливо кусая губы. Какого хрена с ним творится?! — Мне потребуется распечатка, — на пределе возможного взял себя в руки Змей, хотя горячая дрожь до сих пор накатами циркулировала в свихнувшемся организме. Чэн как-то странно улыбнулся. — Не потребуется. Уверен, можешь прямо сейчас повторить. Ли поболтал ногами, смотря в пол. Остатки алкоголя стекали со стола, и капали на деревянный ламинат. В луже из сортового виски слабо отражались потолочные светильники. Идиотический сюр. Змей спрыгнул со столешницы, лениво и бесполезно отряхивая штаны. Мокро, холодно и неудобно. Вернулся к бару и забрал себе ещё одну бутылку в знак компенсации. Пошли они все нахуй. Чэн особенно. — Буду ждать наказания, не разочаруй меня, — бросил Ли на прощание и покинул кабинет. Тут же натыкаясь на караулящего его возле двери Фанга. — Да блять! Пёс поднялся и посеменил вслед за Змеем. Ли спустился по лестнице на первый этаж. Алкоголь догнал уже в процессе разговора с Чэном, поэтому внятного диалога не произошло. Хотя, навряд ли стоит обвинять только высокие градусы. Он сам буксовал на очевидных провокациях. Хэ специально издевался, трогал. Подавлял. И если совсем недавно неприятие и ступор возглавляли бал и отнимали язык, то ныне совершенно иные реакции вызывали непривычную немоту. Реакции собственного тела. Ли вышел на крыльцо, подставляясь под пронизывающий ветер. Бутылка в руке придавала странный смысл его прогулке. В комнате сидеть не моглось и не хотелось. Шататься по дому смысла тоже нет, а компания Чэна вызывала изжогу. Змей с недовольством вспомнил, что телефон оставил в кабинете Хэ, но возвращаться не стал. Раз ему официально его вернули, значит, отбирать уже не станут. Поэтому завтра. Ли усмехнулся, сообразив, что пресловутое завтра — понедельник. А это уйма возможностей, потому что обещанная школа. Его территория и одно появившееся безотлагательное дело. Начертания новых схем выжглись на контурных картах былого плана. Основным затыком был контроль и заточение, но раз Хэ отменил строгий режим «тюремного заключения», Змей уже располагал выходом из лабиринта. За это стоило выпить. Ли завернул за угол дома, чуть пригибаясь из-за полиэтилена, свисающего с крыши не доделанного пристроя. Деревянная веранда, занавешенная со всех сторон укрывным материалом, который не пропускал ветер, дождь, и если таковые имелись, солнечные лучи. По углам стояли мешки с цементом и шпаклёвкой, кое-где сгружены габаритные строительные инструменты, а параллельно стене лежали длинные деревянные балки, устеленные друг на друга на манер громоздкой необтёсанной лавки. Змея устроило. И не только его. Фанг ловко запрыгнул следом и примостился тёплым боком, отворачивая морду. Привычное зло в виде собаки, подозрительно перестало раздражать, видимо, алкоголь брал своё. Змей навалился на холодную стену и сделал очередной большой глоток, жмуря глаза. Странное пойло, вроде дорогое, а пьётся, как районная бормотуха, да и в голову даёт примерно так же. Опьянение размывало мысли, расслабляло тело, даже уличный холод перестал чувствоваться. Лицо горело. Возможно, происки градусного напитка в организме, а может, и нет. Змей пытался осмыслить, включить привычную логику, но та сбоила. Прошлые программы не работали, опыт упрямо молчал, потому что на змеевом веку подобного не случалось. В его характере находить все элементы производных, сводя их к общему знаменателю, постигая новую истину, как факт, с которым впоследствии придётся считаться и взаимодействовать. Но на данный момент существовали лишь пробелы и непонимания. Истина отказывалась вырисовываться, а краски Змея сплошь тёмные. Никаких фотонов, как в чёрной дыре. В крытой веранде пахло строительными материалами, немного прелой влагой и внезапно магнолией. Той самой, из детства. Её здесь быть не могло — у Чэна даже сада толком не росло. Сплошь газон, да кустарники, которые, скорее всего, вылезли огульно, без желания ландшафтного дизайнера или, на худой конец, садовника, если они вообще имелись в штате. Но приторный запах магнолии душил, становясь всё гуще и плотнее. Змей слегка неверными руками срочно нашарил сигареты. Чэновы они, или забрал у кого-то из охраны, вспомнить не мог, но главное не это. Хотелось дышать чем угодно, но не воспоминаниями. Змей уже давно похоронил мать, года три назад, или немного больше, когда когнитивные функции её мозга перестали различать близких людей. Медленная смерть сознания, после которой остаётся только оболочка. Кусок мяса, ныне переставший функционировать. Так почему сейчас без спроса в память? К чему?! Ли дёргано отпил из бутылки, часть глотка, проливая на себя. Впрочем, была ли разница, когда он и так с ног до головы провонял этим пойлом. Сигарета помогала. Никотин делал своё дело. Утихомирил внезапный псих и уничтожил въедливую магнолию. Её место теперь в гробу. Как и отцу. И Суону. И ему. Змей усмехнулся, снова выпивая. Правильно. Вся их семейка должна гнить. Ебучий биологически баг. Ошибка природы. Сраные Адамсы на максималках. Фанг засуетился рядом, пихая большим боком, вставая на лапы. — Будешь? — благодушно предложил Ли виски. Пёс резко спрыгнул с импровизированной лавки и уселся возле мешков цемента. — Что, неприятно? — пьяно допытывался он, — а знаешь, что мне неприятно? Что я разговариваю с псиной. Пиздееец, — Змея разобрал смех, он чуть не свалился на пол, но в последний момент выровнялся в пространстве. Тем не менее, тело всё равно не желало находиться в вертикальном положении, поэтому Ли позволил своей прихоти взять верх — лёг на пыльное деревянное полотно, выпуская из пальцев бутылку. Чэн закрыл крышку ноутбука, слегка потирая переносицу. Последние несколько дней добавили мороки, особенно Тянь. Его выкрутасы конкретно начали досаждать, и если бы Хэ настолько сильно не ценил личный покой и комфорт, то уже добавил бы нового жильца к существующему бедламу. За окном сгущались сумерки, Чэн бегло глянул на часы. Начало десятого, а он ещё планировал в офис заехать. Ничего срочного, но по пути домой, так что вполне приемлемо. В особняке ночевать не собирался. Двухэтажное строение никогда не воспринималась как «дом». Обычная постройка, чтобы иногда отдохнуть от мегаполиса. Отвлек от раздумий стук в дверь. Отчего-то сразу стало ясно, что это явно не пацан. Хотя, в своде правил этот пункт имелся. Но хрен бы, белобрысый гадёныш его выполнил. — Извините, господин Хэ, — поклонился начальник охраны особняка. Чэн кивнул, чтобы тот продолжил. — Дело в том, что ваш гость уснул в недостроенной веранде. Я пытался разбудить, но Фанг не подпускает. Господин Тао трубку не берет, чтобы уладить этот инцидент. А ночи холодные, сами знаете. Заболеет пацан, — и тут же осёкся, — то есть… — Я понял. — Так что мне делать? — Иди работай, пацаном сам займусь. Начальник охраны кивнул и поспешил из кабинета. Должность приличная, зарплата ещё приличней, а занимается всякой херней: будит пьяных малолеток, да уворачивается от злого, как тысячи чертей, пса. Однако, причин для увольнения всё же не было. Хэ Чэн щедрый руководитель, так что иногда можно и потерпеть. Единственное, он очень сильно надеялся, что мальчишка долго здесь не задержится. Чэн убрал в брюки сигареты и не спеша поднялся. Понятно, что ничего нормального от Змея ждать не приходилось, особенно, когда сам дал ему алкоголь. У Хэ опыта общения с подростками не особо много, потому что ему это даром не надо, а тот что был — так лучше бы его и не было. Но Ли бил рекорды парадоксальности. И ущерба себе. Или же назло, в это верилось больше. На улице действительно устоялась весьма прохладная погода, а вкупе с ветром, становилось неприятно вдвойне. Хэ подобное не беспокоило, он никогда не страдал анемией и холод любил, но то он. Навряд ли Змей разделял его ощущения, пробыв на улице столько времени, даже в компании с алкоголем. Хэ отогнул укрывной материал, осматриваясь. Свет уличного фонаря давал неплохой обзор. Сначала на Фанга, который тут же вскочил на лапы, а после на Змея, свернувшегося на досках. Собака молниеносно признала хозяина, навострив уши, ожидая команды. — Место. Пёс резво сорвался к выходу, пару раз неприятно для слуха процарапав цементный пол когтями. Без животного сразу стало очень тихо, не слышно даже дыхания спящего Змея. По-хорошему, Чэн сейчас должен был позвать людей, чтобы пацана отнесли в отведённую ему комнату, но внутри иррационально рос протест к тому, чтобы его вообще трогали. Словно это неправильно. Сам дойдёт. Раз напился, как взрослый, пусть и ведёт себя подобающе, и берёт на себя ответственность. Хэ подошёл к Змею, оценивая позу — пацан словно уменьшился вдвое. Сжался от холода, обнимая себя руками, как будто бы это помогало. Растрёпанные вихры волос закрывали лицо, а дальше светлым нимбом рассыпались по деревянному настилу. Чэна настигло дежавю. Вот он снова стоит над беспомощным пацаном, чтобы забрать, но на этот раз уже себе. Неприятная мысль стрельнула неожиданно собственнически и неадекватно. Крайне неразумно. — Ты на маньяка похож, — раздался тихий насмешливый голос. Ли чуть приоткрыл глаза, сонные жёлтые радужки тускло бликовали от скупого искусственного света. — Возвращайся в дом, — бесцветно приказал Хэ. — Ммм… — Змей перевернулся на спину, смачно потягиваясь, прогибаясь телом. — На ручки возьмёшь? — словно прочёл недавние мысли. — Пять минут тебе на раскачку, потом пришлю охрану. И лучше бы тебе успеть до них. Чэн собирался уходить, но его неожиданно задержали за запястье ледяные пальцы мальчишки, но тут же отпустили, словно обжегшись. — Значит, время ещё есть. Посидишь со мной? — капризно, растягивая слова, упрашивал он. Мутный взгляд и неуверенная координация, говорили о том, что Змей до сих пор неприлично пьян. Впрочем, он этого и не скрывал. Кое-как сел, подогнув под себя ногу, и выжидающе уставился на Чэна. Хэ до сих пор ощущал след от касания холодных пальцев на коже. Как будто Змей перед этим держал в ладонях снег. Выстывший с ног до головы ребёнок, впитавший, как губка, всю грязь районов и своего окружения. Ничего светлого ни в нём, ни вокруг. Только трясина. Чэн опустился рядом с ним, не находя причин для этого. — Ого-о — оценил жест доброй воли Змей. — Надо же, господин Хэ, а вы бываете человеком, но так не вовремя, — хмыкнул, и удобнее развернулся к мужчине. — Я много кем бываю, но даже домашней скотине нужно уделять время. Обещанные пять минут у тебя. Что хотел? Ли чуть тряхнул головой, словно та кружилась. Запустил пальцы в волосы, и оперся локтем о согнутое колено. — Это тоже твоё правило? Пять минут «скотине»? Такие проёбы по таймингу, — хрипло рассмеялся. — Это в день? Тогда, где мои десять минут за прошедшие дни? — Сегодня я тебе уделил времени гораздо больше. — А, это когда про смерть матери вещал? Не катит. Это, пожалуй, исключительный случай, так что я требую неустойку. — Зачем тебе моё время? — А тебе моё? Цирк этот с опекой, — голос стал жёстче, но через короткую паузу, изменился, став, прежним. Издевательским. — И всё же. Ты спросил, чего я хочу. — Думаю, я знаю ответ. — Удиви. — Ты будешь жить здесь. Это не обсуждается. — Пф, — сдул чёлку, не скрывая улыбки, — не удивил. И не угадал. Чэн скосил взгляд на мальчишку и чуть приподнял подбородок, как бы давая разрешение, чтобы тот развил свою мысль. — Я хочу тебя потрогать. Дашь? — Мальчик, что за беды у тебя с башкой? Чэн не собирался даже вникать в тот бред, что нёс Змей. Больше тот пить точно не будет. — Это не ответ, — Ли не сводил глаз с Хэ. — Нельзя. Всё? — Почему? Должна быть причина. У всех свои причины, для всего. У меня — понимание. — Понимание чего? — Скажу, если позволишь себя потрогать, — хитро улыбнулся. — Такими дешевыми разводами одноклассников своих наёбывай. — С ними не интересно, — Змей протянул руку, намереваясь коснуться оголенного участка кожи шеи, благо позволяло близкое расстояние, но Чэн перехватил его запястье и сильно сжал. — Ты оглох? — угроза оформилась в голосе слишком явная. — У меня выборочная глухота, — от сильного хвата, пальцы начали неметь. — Жаль, что не немота. — Ну так заткни меня. Давай, — потянулся ближе, едва балансируя, второй рукой опёрся на бедро мужчины. Чэн почувствовал, что терпение преодолевает все рубежи. Медленно, с кипящим нагревом, выжигает красные линии. Достал. По горло. Мелкий выродок, вёл себя непозволительно нагло. На что провоцировал, и главное, кого? Хочет потрогать? Ну, давай. Хэ дёрнул Змея на себя, ладонью придержал за поясницу, чтобы он не свалился на пол. Усадил к себе на бёдра, лицом к лицу, так, чтобы колени мальчишки ударились о дерево и сжали его по бокам. Зафиксировал голову, больно держась за волосы на затылке, впиваясь в корни, почти врезаясь ногтями в кожу. Зрачки Змея сделались огромными, и только жёлтая ядовитая кайма, светилась потаённой лихорадкой. Он дёргано выдохнул, и обхватил ледяными пальцами чужую горячую шею. Рефлекторно сжал ноги, притискиваясь ещё ближе. — Потрогал? — почти рычаще спросил Хэ. — Ещё нет, — хрипло, на выдохе, едва не дрожаще. И правда, его пальцы ожили и сползли на ворот, а после и за него — Чэн галстук убрал ещё по приезду, поэтому рук Змея ничего не стесняло. — Какого хрена, пацан? Ли не ответил, словно отключился, лишь облизнул губы, провел ладонями вверх, ощущая короткие, колкие волосы на затылке, и отняв одну руку, неожиданно провел подушечкой большого пальца по нижней губе. Доигрался. Хэ, так же держа его за волосы, отдалил от себя и хлёстко ударил по щеке. Белобрысая голова мотнулась в сторону, а после Змея и вовсе скинули на пол. От неожиданности Ли ударился всем телом, не успев ни перегруппироваться, ни как-то подставить руки. Хэ поднялся. — В дом, быстро. И не дожидаясь отклика, вышел. Как только Змей смог вдохнуть отбитой грудиной, и уместить в голове весь произошедший пиздец, то едва не заскулил. От смеха. На провокации ведутся не только его одноклассники. Нет такого животного, которого бы он не наебал. К сожалению, змеи, тоже в этом списке имелись. *** — Я вхожу, — после стука в дверь, произнёс водитель. Чжао видел парня два раза. Первый — когда забирал его от здания офиса хозяина, и паршивец нагло сбежал, и второй — на отшибе района в «коробке» мукомольного завода, когда сбежать у того уже не вышло. Мужчина в прошлый раз понадеялся, что больше иметь дело с пацаном не будет. Слишком муторно, нервно и хлопотно. Чжао знал таких пацанов с района, сам когда-то числился в обширном коллективе, пока не попал в армию, а уже там познакомился с нужными людьми. И вот потому, что имелся собственный опыт жизни и общения с подобными подростками, связываться с этим отребьем не хотелось. Тем более, что когда пацан с ним, Чжао головой за него отвечает. Сообщили сегодня поутру на общем собрании. А ещё кинули, как собаке, расписание уроков белобрысой гадины, мол, нянькайся, но будь начеку и оружие далеко не убирай. Чжао внутренне приготовился к мерзкому поведению «подопечного», но какого же было его удивление, когда Шэ Ли полностью готовый к выезду, вышел к нему, и обогнув, направился по коридору. Не верилось, что первое впечатление обмануло. Но пацан вёл себя прилично. То есть молчал, не пытался никуда сбежать, и никак не саботировал его работу. Спокойно сел на заднее сидение автомобиля. И закурил. — В машине не курить, — заводя двигатель, предупредил Чжао. — Ммм… — раздалось сзади, — учту. И не единой попытки затушить сигарету. Нет, всё-таки первое впечатление всегда самое верное. Своенравный белобрысый гад. Мусор, возомнивший о себе невесть что. Змей видел, прекрасно видел, с каким презрением на него поглядывал водитель. Как играли желваки на его лице. Возможно, тот считал, что контролировал свои эмоции, и Ли снисходительно позволял мужчине так думать и дальше. Разве что посоветовал бы поработать над мимикой, но не сейчас. Спектакль лицом был очень занимательным, особенно, когда Змей выдыхал сизый дым в его сторону. Часовая дорога до школы утомила, но не то, чтобы Змей переживал о пропущенных уроках. Он просто следовал «правилам», которые в данный момент так легко сочетались с его целями. — Твой телефон, — не оглядываясь на парня, протянул в руке Чжао. — Вовремя, — вынул из пальцев, и открыл контакты, — почему сразу не отдал, как тебя?.. — Чжао. — Ну? — Решил, что лучше, когда приедем. — Ебать, логика, — усмехнулся Ли, — не решай больше ничего. Так безопасней для окружающих. Змей вышел из машины, намеренно хлопнув дверью. Что там с лицом Чжао оставалось лишь догадываться. — Стой! Ли медленно обернулся, вопросительно подняв брови. — В половине третьего я буду ждать тебя здесь. Не опаздывай. Если не придёшь — звоню господину Хэ. — Всё? — Ты услышал меня? — с явным раздражением. Змей слегка пожал плечом, и в одном этом движении было столько пренебрежения, словно он отмахивался не от человека — от комара. Чжао решил, что выхода два: либо менять работу, либо убить нахрен эту суку. А после, всё-таки менять работу. Чёртова падаль. Это чувство — почти ностальгия. Школьный двор, известный каждой ступенью и лавкой. Изучен до последнего ржавого гвоздя. Ли уже и не думал, что когда-нибудь окажется в этом месте. Слишком удалился из искусственно сфабрикованной жизни, чтобы так легко возвращаться обратно, впрочем, он здесь не за этим. Всего лишь отправная точка. Сегодня небо лишь серело тучами, без опостылевшего дождя, поэтому площадка, лавки и околошкольное пространство заполнены учащимися. Чжао привёз как раз к большой школьной перемене, как специально, или опять «решил» проявить инициативу. Чертовски опасный тип. В своей тупости. Реакция узнавания пошла мелкой рябью. Шёпотом. Опасными взглядами, трусливыми взглядами. Всё больше, по нарастающей. Да, его знали всё. И не то, чтобы это новость, просто столько внимания зараз — неприятные последствия, когда хочется быть максимально незаметным. Сейчас, во всяком случае. Но его подобным не пронять, бывали случаи, когда выступал и для более обширного зрителя, не говоря уже о качестве публики. Здесь — соя. Если повезёт, чернозём в будущем, поэтому из-за навязчивого общего внимания ни один мускул не дрогнул. Пустое, ничего в душе, хотя, вроде как, должен радоваться — рельсы его нового плана вошли в колею. Ли зашёл в школу, сворачивая к главному коридору, оттуда через пустой переход к спортивному залу, а дальше к запасному выходу, в другом крыле здания. Здесь всё как на ладони, вокруг каждого его пальца, хрен найдут, если он не захочет. Своя территория, это привилегия, за которую невозможно не зацепиться. Змей вышел на улицу, закурил, и побрел вперёд по дороге родного района, который радостно встретил грязью и лужами. Нащупал в кармане телефон, и выбрал контакт. — Змей? — Добрый день, у себя? — От тебя, похоже, не избавиться, — довольный голос. — Зависит лишь от моего желания. Так у себя? — Да. — Через полчаса буду. В дороге думается всегда лучше. И Ли бы снова прокрутить свой план в голове, диалоги, возможные кривые ситуации, но мысли возвращались во вчерашний день, вернее, вечер. В ту минуту, когда он оказался у Чэна на коленях, когда под пальцами чувствовал его горячую кожу, и особенно мягкость нижней губы. Нервы в тот момент оголились до предела, вызывая взрыв внутри, хаос гормонов и адреналина. Трогать его в действительности нереально завораживающе. Ощущать тяжёлый пульс на шее кончиками пальцев, окунаясь в чужую властную энергетику, такую упоительную, словно свою собственную, но острее, ярче. Хотелось ещё. И ещё. И безумное желание попробовать кожу на вкус. Попробовать Чэна. Чтобы зубами в его плоть, прогрызть до пьянящего жара крови, до мяса. Секундное помешательство, которое в один миг перевернуло все жизненные устои, уложенные в голове принципы. Поменяло полюса понимания, что в физическом взаимодействии нет ничего отвратного. Наоборот, это жарко, сумасшедше, упоительно. И хочется ещё. Но именно его. Только при условии, что это Хэ, иначе это не имеет смысла. Змей ясно знал, что он не в порядке. Что нельзя перекрыть одну поломку другой, что так не работает. Но. Ли не собирался копать слишком глубоко. Незачем. Теперь незачем, когда дал своему плану ход. Просто… всегда голодный до эмоций, только с Чэном он смог сделать глоток чего-то реального. Того, что раньше было недоступно для такого, как он. Двухэтажное здание показалось за следующим поворотом. Змей не заметил, что так быстро дошёл до нужного места. У крыльца, как обычно, несколько припаркованных иномарок, в которых сидит местное зверьё. Личная охрана старших. Плавно опустился один стеклоподъёмник. — Давно тебя видно не было. — И что? — чуть тормознул возле автомобиля. — Всё такой же борзый, — раздался смех из салона, — не пойму, почему Бохай ещё не выпустил тебе кишки, за твой язык? — Если бы понимал, сидел бы с ним по правую руку, а не здесь. Делай выводы, но я ждать, не буду — некогда. — Вот сучёнок, — одобрительно. И новый взрыв смеха. Ли пробежался по ступеням, и как ему свойственно, без стука вошёл в кабинет. Самый главный из старших районе — Бохай. Мужчина средних лет, любивший холодное оружие, фруктовый чай и контроль. Деньги никогда не являлись решающим фактором его деятельности, не затмевали разум в решающий момент, и именно поэтому, он до сих пор занимал своё место. Расчетливый, хитрый ипохондрик. Забавное качество для человека, который по своей должности и без тяжёлой болезни в любой момент мог словить шальную пулю и отъехать. Однако это до странности никак не резонировало в его голове. В кабинете пахло яблочным чаем и ментоловыми сигаретами. — Привет, — дружелюбно поздоровался Бохай, — будешь? — на столе в заварочном чайнике настаивался напиток. — Нет. — Мы с тобой в прошлый раз нехорошо поговорили. Вспылили. Разные слова вышли из-под контроля, ты согласен? — Есть такое, — уклончиво ответил Ли, присаживаясь на диван у стены. — Ты же на меня зла не держишь? — уточнил с легкой улыбкой мужчина, — что я сдал тебя Чэну? Он человек серьёзный, не хотелось с ним ссориться. И если ты думаешь, что я как-то сожалению о своём поступке, то перестань так думать. Я готов прямо сейчас его набрать и вернуть тебя ему снова. Не думаю, что ты здесь сейчас с его благословения. Но, в любом случае, я не хочу, чтобы между нами возникали недопонимания. — Всё нормально, — улыбнулся Ли. — Так зачем пожаловал? Если снова начнёшь говорить что-нибудь о своём укрытии, то лучше не начинай, — Бохай наполнил чашку ароматным чаем. — Нет, это уже не актуально. Кроме того, у меня не так много времени для чая и пустых разговоров, видишь это, — показал свой телефон, — вернул Чэн, и что-то подсказывает, что не просто так, а значит, за мной скоро приедут, поэтому главное — мне нужен контакт «Химика». — Ого, — усмехнулся Бохай, — что-нибудь ещё? — Я серьёзно. — И что? Чего ради я должен тебе помогать? Химик, — задумчиво отпил из чашки, — очень скрытный человек. Я бы сказал, гениальный. И он работает только с теми, с кем сам захочет. И если у тебя нет его контакта, значит, так должно быть. — Меня это не устраивает. — Ну, мало ли… — усмехнулся Бохай. Змей вытащил ключи от квартиры и бросил их мужчине. Тот ловко перехватил в кулак за брелок, и удивлённо позвенел ими. — Ты любишь недвижимость. Забирай. За один номер телефона. — Эта квартира принадлежит тебе? Та самая, в высотке? — Да, — Ли посмотрел на время, его катастрофически не хватало. — Насколько я знаю, Чэн оформил на тебя какие-то бумажки, — положил ключи на стол, и бездумно покатал по столешнице, — значит, твоя собственность — его, пока ты юридически «не самостоятельный». Так что, не интересно, — щелчком пальцев отодвинул их от себя. — Ему не нужна эта квартира, забирай так. Посели кого-нибудь, как угодно используй жилплощадь. Или подключай своих юристов, я всё подпишу. — Забавно, как тебя прижало, — Бохай поднялся изо стола, и медленно прошёлся по кабинету, — но не стану спрашивать, что случилось и зачем тебе Химик, ты же всё равно не скажешь, да? — Я жду. — Давай сделаем так, — слегка хлопнул ладонями, будто ему не хватало динамики, хотя сам ходил из стороны в сторону, — я напишу ему. Скажу, кто ты. Оставлю координаты, и если Химик захочет, то перезвонит тебе. Но вот это я заберу, — убрал ключи в карман, — за помощь. И учти, никаких гарантий. Змей предпочёл не говорить вслух о том, что, таким образом, Бохай мог и вовсе никому не звонить. Но выбора не было. Как и тех самых гарантий. Хотя, рисковать нечем, ему эти апартаменты всё равно уже не пригодятся. Ли кивнул и поднялся. — Приятно иметь с тобой дело, — донеслось в спину, — впрочем, как и всегда. Змей успел отойти несколько метров от здания, как перед ним резко затормозила машина. Из салона вышел злой Чжао. — Какого ты не в школе?! — А ты, какого не у её ворот? Вроде, договор был на половину третьего, а сейчас, — сверился с часами, — два. — Мозги мне не пудри! — Было бы что пудрить, — хмыкнул Ли, и направился к машине, но на полпути его сильно пихнули в спину. Нога проехалась по грязи, и Змей, ругнувшись, не удержал равновесие, упав на землю, перед этим стесав скулу, о ручку двери. Левую сторону лица обожгло, а пальцы и одно колено утопли в мутной жиже. — Блять, — дернулся Чжао, когда понял, что натворил. — Извини, я помогу! — Только тронь меня, — прошипел Змей, поднимаясь. Тряхнул руками, сбрасывая грязь. Обернулся на растерянного мужчину. — Внимательно слушай, что я тебе скажу, и отвечай, как на исповеди, ясно? Ты меня по телефону нашёл? Программу-шпиона закачал? — Догадался-таки, — не стал отпираться Чжао, нервно переступая с ноги на ногу. — У Чэна подключена такая программа? Он может меня по ней отследить? — Нет, я только сегодня утром её загрузил и синхронизировал наши телефоны, ты к чему вообще? — Ты его предупредил уже, где я был? — Чжао никто слушать не собирался, как и отвечать на его расспросы. — Нет ещё, — раздражённо процедил мужчина. — Отлично. Ты ему ничего не скажешь. — Это моя работа, — возразил Чжао. — Нет, — качнул головой Ли, — это твоя работа, — указал на оцарапанную, кровившую скулу, — скажу Хэ, что ты меня ударил. И ведь не совру, да? Чжао напряжённо замер. Ему даже представлять не хотелось, что с ним сделают, если Змей подобным образом преподнесет свою «правду». В лучшем случае, уволят. А в худшем… — Понял теперь? Оба молчим о том, что было сегодня. И не дай бог тебе что-нибудь лишнее пиздануть, — зло проговорил Ли, — или скажу, что ты хотел меня изнасиловать. — Ты ебанутый совсем?! — Нет, я — Змей. Всё, поехали, — и вдруг обернулся, — у тебя есть влажные салфетки? — как ни в чём не бывало.