POV Джон
Твари. Левша, Томми, Роши… Вы не умерли напрасно. Я чувствовал, как во мне закипает новая волна злости. Силы, словно камень, влились в измученное и уставшее тело. Я переступил с лапы на лапу и громко взвыл. Ну же, сволочи, нападайте все разом, коли хотите умереть! И вновь козни судьбы. Пришел Хоген. Я не сдамся этой тупой свинье просто так, он не возьмет меня живым, ни за что не умру той смертью, что он для меня приготовил. Из горла вырывается клокочущее рычание, и я срываюсь с места. Хоген даже не сдвинулся и лишь отправил драться своих шестерок. Чертов трус. Да как он смеет еще после этого сидеть задницей на теле убитого Томми? Не прощу. Ни за что не прощу его. Мои движения молниеносны, один за одним псы навзничь падают замертво к мои лапам, а эта сволочь все сидит. Псов становится все больше, а мое тело перетерпело уже не один удар, и вот усталость берет свое. Чувствую, как лапы тяжелеют, двигаться становится трудно, а перед глазами начинает витать туман. Псы заметили, что я стал двигаться медленнее, и решили напасть все сразу. Трое вгрызлись мне в спину, один в глотку, еще двое схватили за лапы и потянули в разные стороны. Я впервые упал. На секунду я потерял сознание и, когда пришел в себя, понял ужасную истину. Гин, видимо, пришло то время, когда нашим путям суждено разойтись. Но перед тем, как это случится… я должен передать свою душу кому-то. Я должен это сделать, иначе моя смерть станет пустой настолько, что даже Гин… Черт, Гин. Прости. Видимо, я не смогу исполнить данное нами обещание. Удары сыпались один за другим, и я уже не мог отражать их все. Тело покрывали все новые и новые раны. Лапы начали подкашиваться, и я упал. — Ну что, Джон, тебе страшно? Не думал, что близкий друг Гина — такой идиот. Давай, начинай меня молить о пощаде, и тогда твои мучения прекратятся. — Хоген облизнулся. Купированные уши дергались под порывами ветра. Морда перекосилась злобным оскалом, видимо, дог ощущал победу. Раны щипал подтаявший от теплой крови снег, я чувствовал странное жжение в груди. — Ты всего лишь жалкая сопливая сволочь, — усмехаюсь. Когтями царапаю горсти снега, которые тут же намокают от крови. — Я ни за что не сдамся такой сволочи, как ты. Видимо, мои слова очень разозлили Хогена. Его морду так и перекосило от ярости, и он тут же приказал шестеркам разодрать меня на куски. Я видел, как они бросились на меня, но не мог пошевелиться. Зубы впивались в незащищенные места, сдирали шкуру. Было больно, очень больно, но я ни издал ни звука. Я все еще жив. По моему исковерканному телу прошла дрожь. Я чувствовал присутствие кого-то еще помимо тех псов, которые драли меня и Хогена. Нет, не смей вмешиваться! Тогда ты точно умрешь. Костями знал, что наверху склона прятался Хук. Он не пошел с нами и остался в стае, чтобы следить за обстановкой. Не вмешивайся! С очередным укусом в живот я изворачиваясь и принимаю более-менее стоячее состояние. Из пасти вырывается охрипший вой. Я кричу и тем самым говорю Хуку не сметь приближаться ни за что. Моя жизнь не стоит его смерти. Он еще может пригодиться. Давайте, боритесь за свою жизнь! У вас еще есть будущее, и для этого нужно сохранить свою жизнь! Хук, надеюсь, ты внял моим мольбам. Не приближайся… Клыки вонзаются мне в голову, и я падаю. Перед глазами мелькают картинки из прошлого. Очень далекого прошлого. Как в первый раз я встретил Гина на утесе реки и как забрал добычу. Тогда Гин думал, что это его, и пытался отнять, но он был такой крошечный, не больше моего хвоста, что победа была за мной. Это не самое яркое воспоминание о дорогом друге, но в этот момент вспомнилось именно оно. Нет, еще рано. Силой воли прогоняю странную пелену с глаз. Я еще жив. Тяжело открываю глаза и вижу пятнистые мощные лапы. Ох, как я их возненавидел в тот момент. — Ну, что, Джон, тебе уже достаточно? — так противно слышать его голос. Он смотрит на меня сверху вниз, мразь. Далее Хоген что-то твердил, что никто из Оу не сможет его одолеть и чтобы я вновь требовал пощады. Ха, как смешно. Помимо меня есть и другие храбрые войны, они встанут на путь и свергнут Хогена рано или поздно. Я не один. — Нет такого солдата Оу, который бы стал молить о пощаде, даже находясь на шерстяной волос от смерти… — Все. Голос опасно спокоен. — Ты еще сто раз пожалеешь о том, что наложил свои грязные лапы на Оу… Мои друзья… — Договорить мне не дал сильный укус в голову. Я буквально почувствовал, как его клыки коснулись моего черепа. Не выдержав, я хрипло простонал, раскрывая пасть. Хоген поднял меня, и в ту же секунду все померкло. Он хорошенько приложил меня головой об снег. Сила удара была такой силы, что сломался передний клык и отлетел в неизвестном направлении. Я слышал, как Хоген что-то говорил, но уже не понимал значения его слов. — Никогда не сломишь меня. Ни за что не буду умолять… — изо всех сил хрипел я. — Я отказываюсь. И вновь тело оказалось в невесомости, видимо, Хоген меня поднял. Через несколько мгновений правый бок пронзила тупая боль. Невольно я зашелся в кровавом кашле и задергался, но не мог пошевелиться. Как я понял, чуть позже Хоген заживо посадил меня на кол. Острая ветка глубоко вошла в бок, так, что я не мог пошевелиться. Черт, черт, я должен что-то сделать. Упираясь лапами что есть мочи в снег и сжав клыки, резко подаюсь назад. Ветка поддалась, но сломалась у основания, оставаясь торчать из моего бока. По псам прокатился пораженный вой. Да, смотрите на меня, смотрите на того, кого вы, сволочи, хотите убить. Я истинный солдат Оу! — Хоген, если ты думаешь, что я буду звать на помощь, то ты очень сильно ошибаешься. — Делаю пару осторожных шагов вперед и гордо выпрямляюсь. — Ни за что. — Ловкое движение. Цепляю клыками край ветки и с противным хлюпом вытаскиваю ее. На снег под мои лапы сразу забрызгала кровь, видимо, ветка повредила крупные сосуды. Ослабло лишь мое тело, а не мой дух. Мои друзья, живые и ушедшие, всегда со мной. Они чувствуют мой дух. Делаю шаг и из последних сил бросаю ветку прямо в морду Хогена. Траектория была рассчитана верно, и в итоге вся переносица дога оказалась разодрана в кровь. Это был пик ярости дога и пик моих способностей. Больше я не мог сделать ни шага. Глаза закрылись. Последнее, что помню перед тем, как вновь потерять сознание, это острые клыки, яростно раздиравшие мой загривок, однако боли я не чувствовал. Через какое-то время я оказался в тепле. Здесь было так светло и ясно. Под лапами вместо холодного снега ершилась зеленая травка. Воздух тепло ласкал шерсть, а куда ни глянь всюду простирались бескрайние цветущие поля. Вот на горизонте мелькнула знакомая фигура. Она стала приближаться. Сердце тут же нещадно заныло. Нет, нет! Только не ты… Мои мольбы услышаны не были, ведь передо мной стоял молодой Гин. Гин, которому от силы можно было дать три года. Я пораженно раскрыл пасть и сделал шаг навстречу. Гин улыбнулся, в своей манере повилял закрученным хвостом и ткнулся носом мне в грудь. По моим щекам уже текли слезы. Я знал, что это сон, что это не настоящий Гин, однако не смог сдержаться. В ответ я уткнулся ему в загривок, зарываясь носом в теплую шерсть. Пришло осознание моей последней битвы. Прости меня, Гин, я не смогу исполнить данное нами обещание, однако очень хочу еще раз увидеть тебя. Хочу еще раз Увидеть тебя Гин…Конец POV Джон.
Видение прервалось так же внезапно, как и началось. Как только приспешники Хогена и он сам ушли к распростертому телу овчарки, подбежал Хук. — Джон, Джон, Джон! Через некоторое время к Хуку подбежал Уид. — Неужели это Джон? — пораженно выдохнул щенок, во все глаза смотря на овчарку. — Какой ужас. Веки Джона дрогнули, и он открыл левый глаз. Правый к тому моменту уже полностью вытек. Уид и Хук облечено выдохнули и начали что-то говорить. Джон их не слышал, до его сознания долетали лишь крошечные слова. Он услышал лишь то, что перед ним Уид. Овчарка скосил глаз в сторону щенка. На губах невольно проскользнула улыбка. «Точная копия Гина. Какой маленький… Но я должен извиниться» — Джон приподнял голову на пару миллиметров и тут же опустил обратно. — Уид? Так это ты… Прости меня, я ничего не могу сделать и валяюсь тут, как кусок мяса. Я не смог защитить твоего отца. Не смог защитить Гина. Он сильно ранен и сейчас даже встать не может. — По щеке овчарки потекли прозрачные слезы. Он смотрел на Уида, но видел перед собой не его, а Гина. Взрослого Гина, здорового, без единой раны. К этому времени пришли и остальные соратники Уида. Первым к псу подошел Хиро. Поодаль стояли Джи-Би, Рокетто и Джером, которых пес не узнал по запаху. Джон выдохнул и спросил про Рейку. Весть о том, что самка в безопасности, немного облегчила душу воина. Он уже не видел никого. Джону снилось, что ему говорили, просили немного подождать, что вот-вот придет Акаме, что война уже закончилась. Он хотел это слышать и слышал голоса, отдававшиеся эхом в своей голове. На самом же деле пес умирал. Акаме не мог прийти ни под каким предлогом, поскольку остался защищать Гаджоо и восстанавливать силы. Уид и все остальные решили с почестями проводить умирающего и говорили ему только то, что тот хотел услышать. Джером и Рокетто победно завыли, как бы говоря, что солдаты Оу победили и свергли Хогена, а следовательно, Гин спасен. — Гин. — Джон жадно вслушивался в окружение. — Подожди пять минут, Джон, — твердил Хиро. — Мы заставим Хогена склониться перед тобой. Джон хрипло выдохнул. — Ха, что вы говорите. У меня… нет этих пяти минут. Мой конец так близок, я чувствую его… Я никогда не любил ждать чего-либо. — Глаз начал закрываться. Зеленый зрачок заметно начал покрываться белесой пленкой. Хиро и остальные засуетились. — Джон, потерпи! Но было уже поздно. Джон вытянул лапы. Грудная клетка тяжело вздымалась с каждой секундой все медленнее и медленнее. Вот пес сделал последний вдох-выдох и затих. Так прервалась жизнь Джона — великого пса, сразившего адского медведя Акакабуто. Он всегда не любил ждать.***
В те же самые мгновения, когда Джон умирал, тело Гина прострелила тупая боль. Акита распахнул усталые глаза и устремил взор на выход. Там все казалось подозрительно тихо, но даже при сильном желании он не смог бы уйти. Его лапы действительно оказались сильно повреждены. Тело акиты от долгого лежания заметно затекло и замерзло, но он ничего не мог поделать. Гин сильно зажмурился, часто дыша. «Джон, надеюсь, с тобой все хорошо» — как только Гин об этом подумал, в сарае стало заметно теплее. Лидер в реальном времени почувствовал прикосновение чьего то носа к щеке, а после теплый бок. — А? — Гин встрепенулся и поднял голову. Это мгновение оказалось таким мимолетным, что он не успел ничего понять. Тем не менее он прочувствовал, что рядом, хоть и секунду, был кто-то близкий. Родной. «Нет. Джон, не вздумай умирать. Я знаю, что ты не любишь ждать, но прошу, подожди меня» — Лидер задрожал всем телом, сверху вновь накатил холодный воздух. Гин не знал, сколько времени он самобичевался, но в итоге провалился в спасительную темноту.